Хроники гиблого времени. Сподвижники

Алексей Михайлович Мазуров, 2023

Будущее нашей планеты. Через триста лет после апокалипсиса человечество живёт в нескольких городах под куполами. Хакерские и локальные ядерные войны привели к тому, что люди боятся выходить из-под защиты городов. Вокруг же лежат загадочные и опасные Пустоши, населённые, по официальной версии, мутантами и чудовищами. Но так ли это? Группа решительных историков в скафандрах максимальной защиты отправляется на раскопки древнего города, чтобы приоткрыть завесу тайн прошлого, так как Хакерские войны уничтожили почти всю информацию о древних временах, начиная с 21-го века и ранее. Что их ждёт там, в Пустошах?

Глава 6.

Еще через пару дней, после истории с курицей, уже под самый вечер, староста пригласил их к себе, всех троих, обмолвившись, что предстоит серьезный разговор. Ну как, пригласил, просто сообщил им об этом, сказав, что нужно подойти как стемнеет к нему в трапезную. Они, итак, проживали у него, ночуя, кто в летней кухне, как например, Игорь с Резваном, где им отгородили небольшой закуток за печкой, кто в доме, так как Атика ночевала в женской его части. Дом у старосты деревни был большой, не какой–то там пятистенок, а почти терем, двухэтажный, с несколькими просторными жилыми комнатами, окруженный огромном двором, застроенным хозяйственными и бытовыми постройками. Просто и семья у него была не маленькая, вот места для двух здоровых мужиков в нем и не нашлось, и их определили в летнюю кухню. Девку же, как сказал староста, все же лучше к бабам. Как вы понимаете, это цитата, современный человек из напрочь толерантного супермегаполиса так изъясняться в отношении женщины просто не стал бы.

— Присаживайтесь за стол, ребятки, — гостеприимно махнул рукой дед Тимоха, который в это время стоял возле большого буфета, и читал какую-то бумагу, указывая на стол, сразу же, как только они зашли, — знаю, что повечеряли уже, но так и тут, одно слово, что еда. Так перекус легкий, да квас с пивом, да сидр, что хозяйка моя производит. Дело у меня к вам есть. Серьезное, не без того, но и неволить я вас не буду. Как решите, так и будет. Вы не стесняйтесь, берите что по душе, тут слуг нет, сами как–нибудь.

Сам он, убрав документ в ящик и усевшись за стол, сразу же потянул себе огромного размера кувшин, и начал наполнять свою не менее впечатляющую своей вместительностью кружку темным, густым пивом. Сделав несколько крупных глотков, он утер бороду, крякнув от удовольствия, и продолжил.

— Итак. Нам нужно решить несколько вопросов с вами. Сначала основной, а потом уж, в зависимости от вашего решения и желания, куда ж без него, решим, как дальше разговор вести и о что обсуждать. Я так понимаю, что вы пообвыкли уже в нашем селе. Что к чему уже понимаете, от всего подряд не шарахаетесь, вон даже дня три как никто из вас не сблевал. Так?

— Да, — одновременно проговорили Игорь с Атикой. Резван же просто кивнул.

— Вот и хорошо. Теперь решать нужно, что делать с вами. Да не пугайтесь вы, никто вам зла творить не будет, но определенность всёж–таки нужна. Что делать хотите, как жить дальше думаете, и где?

— А у нас есть выбор? — встрепенулся, до этого пребывающий в меланхолии, впрочем, как и все то время, что они находятся здесь, в этой деревне, Резван.

— Ну а как же! Чего бы я тогда вас спрашивал? Выбор всегда есть, как старики говорят, даже в том случае, если вас проглотят, например. Кхе–кхе. Я еще потому вас именно сегодня собрал, что скоро караван в сторону вашей Москвы пойдет, и, соответственно те из вас, кто захочет вернуться домой, смогут к нему присоединиться. Но прежде, чем решить, послушайте старика.

— Да, что там решать. Конечно, мы поедем с караваном домой, — подскочил Резван, — ну не здесь же нам оставаться, — и глупо захихикал, взглядом ища поддержки у своих спутников.

— За себя говори, — резко, даже грубо одернула его Атика, — и сядь, уважь старика, ты у него в доме уже несколько недель спишь и ешь.

Резван был настолько удивлен таким выпадом обычно максимально корректной девушки, что тут же сел, смотря на нее вытаращенными глазами и даже рот забыл закрыть, который у него словно сам по себе распахнулся, тоже видимо от безмерного изумления. Игорь отреагировал спокойнее, даже вида не подал, пусть сам и не ожидал такой экспрессии от нее, только подумал про себя — «откуда только что берется?», внутренне, впрочем, соглашаясь с ней, и невольно любуясь. По крайней мере, опять же подумал он, дед Тимоха заслужил своим гостеприимством и терпением, чтобы они его выслушали.

— Должен вот о чём вас предупредить, — невозмутимо продолжил дед, — вернее, заставить задуматься. Ваше правительство знает про нас. И никому ничего не говорит. И тут вы. Как думаете, вам оставят жизнь, или хотя бы свободу? Позволят рассказать про то, что вы тут увидели? И что потом начнется?

— Не надо судить по себе! — Резвана было уже не остановить, — у нас свободное общество, относящееся с уважением к каждой личности. Основанное на свободе воли, политических взглядов и уважении любого мнения.

— Ясно, ясно, — вскинул ладонь в останавливающем жесте староста. — Можешь не продолжать. А вы что скажете господа?

— Я бы остался здесь. Даже, если придется, навсегда. Да, плоды цивилизации, вроде куб–камер и интернета, теплого туалета и ванной, особенно теплого туалета, очень важны. Но… Я не знаю, как это сказать, но мне кажется, что лучше мне остаться, — смущенно проговорил Игорь.

— И я остаюсь, — без лишних слов и метаний проговорила Атика.

— Вот и замечательно, — дед Тимоха явно обрадовался такому их решению, даже потер руки, — давайте тогда отпустим вашего друга, пусть готовится к отъезду. А мы тут еще побеседуем, с вашего позволения.

— Игорь, Атика, — Резван вскочил на ноги от волнения, — подумайте еще раз. Зачем вам эта деревня, чем вы тут заниматься будете? И потом, неужели вы бросите все то, что было у вас там, в Москве?

Конец ознакомительного фрагмента.