Паутина

Алексей Калугин, 2013

На Земле продолжается Сезон Катастроф, и в разных местах планеты появляются все новые и новые аномальные зоны. Группа «Квест-13», направленная Центром Изучения Катастроф в пустыню Гоби, в Зону 41, сначала сталкивается с «черными» квестерами, а потом проникает в глубокий колодец, ведущий в лабиринт. И там очень многое напоминает о местах, расположенных за тысячи километров от Монгольской Гоби. Совпадение? Четверке квестеров приходится на собственном опыте убедиться, что это не так. Странная Игра без правил продолжается…

Глава 7

Камохин снял с плеча автомат и сумку и кинул к стене.

— Предлагаю перекусить.

— А потом? — быстро спросил Орсон.

— А потом посмотрим, куда ведет этот туннель.

— Вот, это другой разговор!

Все сразу оживились. Включая Брейгеля, которому тоже было до жути интересно исследовать загадочный проход. Однако он считал неуместным вступать в спор с Камохиным. Стрелкам следовало держаться заодно, поскольку их задача — обеспечивать безопасность группы. И Камохин делал для этого все от него зависящее.

Квестеры расселись на полу, напротив друг друга, спинами к стенам. Из сумок появились пакеты саморазогревающихся пайков из армейского рациона, фляги с водой и маленький аккумуляторный электрочайник, без которого Орсон никогда не отправлялся в квест.

Пока еда разогревалась, а вода закипала, Орсон достал из сумки планшет, включил его и принялся пальцем гонять иконки по экрану.

— А что на другой стороне пакаля? — спросил Брейгель.

Биолог достал пластинку и продемонстрировал ее плоскую сторону. Все как обычно — две прямые непересекающиеся линии и странный завиток в углу, похожий на фрагмент спирали.

— Не представляю, что можно будет увидеть, когда все пакали будут собраны и сложены на доске, — едва заметно качнул головой Камохин. — На всех, что побывали у нас в руках, только прямые линии и дуги.

— Может быть, это график? — предположил Осипов. — Или схема какого-то устройства?

— Ну, если только телеги, — усмехнулся Камохин.

— Между прочим, ряд исследователей считает этого паука, — Орсон взмахнул пакалем, — диаграммой звездного скопления в созвездии Ориона.

— Ну, и что? — пожал плечами Камохин.

— Не знаю, — честно признался Орсон. — Я только что прочитал об этом.

— Так это тот же самый паук, что и в долине Наска? — спросил Брейгель.

— Не берусь утверждать с уверенностью, но, на мой взгляд, очень похож.

Орсон перевернул планшет и продемонстрировал всем остальным изображение паука на дисплее.

— Он самый, — кивнул Осипов. — Как будто под копирку сделаны.

— Я слышал про долину Наска. — Камохин открыл пакет с едой и перемешал содержимое вилкой. — Это пустыня где-то в Южной Америке, на поверхности которой вырублены гигантские изображения разных животных.

— Наска — это не пустыня, а плато на юге Перу, — уточнил Орсон, сверившись с планшетом. — Гигантская литосферная плита, покрытая так называемыми гелиографами — вырубленными в камне гигантскими изображениями. И это не только животные, но и геометрические фигуры, птицы, цветы. Некоторые достигают в длину более сотни метров. Поэтому с поверхности земли их не видно. Кстати, длина паука из Наска сорок шесть метров, — биолог улыбнулся. — Немного побольше того, что мы видели. Рисунки открыл в тысяча девятьсот тридцать девятом году американский археолог Пол Косок, пролетавший над плато на самолете.

— Эти рисунки тоже сделали майя?

— Нет, они принадлежат еще более древней, доинкской культуре, которая так и называлась «цивилизация наска».

— То есть самолетов у них не было?

— Полагаю, что нет, — улыбнулся биолог.

— А как же золотые самолетики? — лукаво прищурился Осипов.

— Какие еще самолетики?

— Золотые подвески в виде самолетиков, которые находят все там же, в Южной Америке, и датируют примерно тем же периодом, что и рисунки в долине Наска.

— Я думаю, чисто случайное внешнее сходство, — скептически скривил губы Орсон. — Для жителей древней Мезоамерики так называемые «самолетики» символизировали что-то совершенно другое, что нам сейчас непонятно. Мы же находим подобие среди привычных нам образов.

— Для чего тогда нужны рисунки, которые невозможно увидеть? — спросил Камохин.

— На сей счет существует несколько гипотез. Одни исследователи говорят, что это своеобразная форма посланий живущим на небесах богам. Другие считают, что это гигантский астрономический календарь. Ну и наконец самая популярная версия гласит, что плато Наска это не что иное, как древний космодром, а рисунки — указатели для инопланетных кораблей.

— Как-то с трудом верится в то, что на космических кораблях не было никаких навигационных приборов и им приходилось ориентироваться по рисункам на земле, сделанным индейцами, — усмехнулся Камохин.

— Я изложил все имеющиеся версии. — Орсон ковырнул вилкой в пакете, достал кусок мяса, сунул его в рот и снова взялся за планшет.

— Откуда эта информация? — поинтересовался Осипов.

— Из справочника «Загадочные и таинственные места планеты Земля». Издано еще до начала Сезона Катастроф. Ириша посоветовала загрузить. — Орсон двумя пальцами развернул новое окно на дисплее. — Кстати, оказывается, гелиографы не такая уж редкость на Земле. В Англии, в Оксфордшире, на склоне холма изображена гигантская лошадь. А в России, в Челябинской области — фигура гигантского лося. А самый большой гелиограф, имеющий в длину более четырех километров, был найден в Австралии.

— Тоже паук? — попытался угадать Камохин.

— Нет, изображение человека.

— А камень с пауком, что мы нашли у «эксперта», тоже из Южной Америки? — Брейгель положил себе в кружку чайный пакетик и налил кипятка.

— Судя по всему, да, — Орсон взял камень в руку и покрутил его, как будто это был крикетный шар, который он собирался бросить. — Это один из так называемых камней Ики. Они представляют собой обкатанные в реке осколки вулканической породы, называемые андезитами. Их якобы находят возле, опять же, перуанского города Ика. Размеры камней от нескольких граммов до нескольких центнеров. Всего на настоящий момент в различных коллекциях хранятся десятки, если не сотни тысяч экземпляров. Камни Ики знамениты вырезанными на них рисунками. Помимо обычных, вроде паука, что у нас, на камнях часто изображаются люди, едущие верхом на динозаврах и даже летящие на птеродактилях, люди, наблюдающие за звездами в телескопы, делающие различные сложные полостные операции, вроде пересадки сердца и переливания крови. В общем, совершенно фантастические сюжеты.

— И эротические, — добавил Осипов.

— Да, эротика, присутствует. — Орсон пальцем пролистнул несколько картинок. — На мой взгляд, довольно грубая и даже вульгарная. Коллекционеры покупают камни у местных жителей — уакейрос, охотников за древностями. Чтобы подтвердить подлинность камней, уакейрос готовы показывать место, где они были найдены. Как правило, это ничем не примечательные участки пустыни. А профессиональные, заслуживающие доверия археологи ни разу не находили камни с рисунками. Техники, изучавшие камни, пришли к выводу, что рисунки можно было сделать с помощью фрезы бормашины, а вот инструменты из обсидиана, кремния или бронзы, имевшиеся в распоряжении древних обитателей Мезоамерики, оставляли на андезите лишь едва заметные царапины. Все это свидетельствует о том, что большинство из камней Ики, по всей видимости, подделки. Хотя не исключено, что начало всей этой каменной лихорадке положила находка нескольких настоящих, древних камней, с вполне традиционными для доколумбовой Америки изображениями. Наиболее крупным собранием камней Ики является коллекция доктора Хавьера Кабреры, насчитывающая порядка одиннадцати тысяч экземпляров. Кабрера был уверен, что выявил некую систему в нанесении изображений на камни. Он считал, что камни Ики представляют собой гигантскую каменную библиотеку. Камни, по его мнению, группируются в серии от шести до двухсот штук, и, разложив их по порядку, от самых маленьких до самых больших, можно получить осмысленные, развивающиеся сюжеты, — биолог отложил планшет. — Бред полнейший! Выходит, врачи, проводившие операцию на сердце, делали записи о состоянии пациента, выцарапывая картинки на камнях!

— Весьма познавательно, Док. — Камохин кинул пластиковую ложку в опустевший пакет, аккуратно свернул его и убрал в сумку. — Ну, а каким образом все это связано с этим туннелем?

— Я всего лишь изложил факты, — Орсон щелкнул ногтем по пауку на пакале. — Но вот как их увязать воедино, я понятия не имею.

— Судя по рисункам и письменам на стенах, можно предположить, что этот туннель или лабиринт также относится к культуре древней Мезоамерики. — Осипов поднялся на ноги и подтянул обмотанный вокруг шеи шемаг.

— То есть его построили индейцы, не имевшие железных орудий и не знавшие колеса? — уточнил Брейгель.

— Ну, если они строили пирамиды, почему бы им не вырыть подземный ход? — резонно заметил Камохин. — Телевидения с Интернетом у них не было, поэтому времени было невпроворот. Вопрос в том, куда этот проход ведет?.. Если его тут вообще не должно быть.

— Паук на камне, паук на пакале и паук при входе.

Не похоже на простое совпадение.

— Точно, — кивнул Брейгель. — И наемники, наверное, не зря сюда топали. Таща на горбу все эти шарики, черепа и бутылки с кровью.

— Видимо, пакаль каким-то образом подсказал им, где находится вход в подземелье.

— Или они сами его открыли, — сказав это, Орсон сделал паузу. Многозначительную, как сам он полагал.

Другие же, однако, так не считали. И продолжали спокойно есть. Как будто не услышали ничего необычного.

— А что? — лицо англичанина обиженно вытянулось. — Вы думаете, они просто так понасыпали вокруг колодца перья и шарики?.. А кровь зачем им была нужна?..

— Ну, и зачем им была нужна кровь? — спросил Камохин, уже догадываясь, какую теорию намерен развивать англичанин.

— Культ вуду! — многозначительно произнес Орсон.

— Бред! — фыркнул Камохин.

— За пределами аномальной зоны — конечно, — тут же согласился с ним Орсон. — Но здесь, где все законы и правила вывернуты наоборот, — совсем другое дело.

Камохин включил фонарь и направил свет вглубь прохода, рядом с которым он сидел. Тьма чуть подалась назад.

— Мне кажется, я тебя не убедил, — сказал Орсон.

— Я не верю ни в магию, ни в астрологию, ни в прочую чертовщину, — заявил стрелок.

— А в алхимию?

— При чем тут это?

— Я просто спросил.

— Нет.

— А в гадание на картах Таро?

— Нет.

— В нумерологию? — Нет.

— В каббалистику?

— Я вообще не знаю, что это такое. — Я понял, в чем твоя проблема… — У меня нет проблем.

–…ты отрицаешь то, что не понимаешь.

— А что еще с этим делать?

— Можно попытаться понять.

— Зачем?

Они сидели на полу темного коридора, построенного неизвестно кем и ведущим неизвестно куда. И спокойно беседовали на совершенно отвлеченную тему. И при этом никому из них ситуация не казалась необычной или хотя бы странной. Что само по себе было необычно и вдобавок еще странно.

По каменным стенам бегали лучи фонарей, выхватывая из темноты фрагменты необычной графики.

Орсон взял в руку фонарь и посветил на потолок:

— Нет даже следов копоти.

— А они должны быть?

— До изобретения Эдисона единственным источником света, помимо нашего дневного светила, был огонь. А пламя всегда оставляет копоть. — Орсон поводил лучом из стороны в сторону. — Здесь абсолютно темно, и при этом на потолке нет копоти. Как люди, строившие этот коридор, освещали его?

— Может быть, система зеркал? — предположил Брейгель.

— Нет, это ерунда, — уверенно отбросил такое объяснение Осипов. — Ни одна поверхность не обладает стопроцентной отражающей способностью. Плюс — неизбежное рассеивание света. После четырех-пяти передач отраженного луча мы получаем на очередном зеркале блеклое, едва различимое пятно.

— А что на это скажет наш скептик? — с вызовом посмотрел на Камохина биолог.

— О, да! — таинственным полушепотом произнес стрелок и, чуть подавшись вперед, снизу подсветил лицо фонариком, из-за чего оно превратилось в демоническую маску. — Здесь, конечно, не обошлось без магии вуду!

— Все зависит от того, что понимать под словом «магия».

— Не думаю, что у этого слова есть много разных толкований.

— Я не о слове, а о самом процессе. В древности ученые — назовем их так — зачастую не понимали смысл собственных действий. Они использовали метод проб и ошибок, но при этом аккуратно документировали все свои манипуляции. И, если вдруг в результате получалось то, что и было задумано, или что-то другое, но тоже интересное, то для того, чтобы вновь получить тот же самый результат, ученый повторял всю первоначальную длинную цепочку действий, большинство этапов которой, скорее всего, были совершенно бессмысленными. Это и называлось магией. Ученый или, если угодно, маг, колдун, шаман, совершал так называемые ритуальные действия. Смысл их был никому непонятен, но результат — налицо. Больной выздоравливал, вино переставало бродить и киснуть, посевы избавлялись от паразитов, коровы вновь начинали давать молоко… В конце концов из этих манипуляций было вычленено действенное начало, и магия исчезла. А мы сами стали рациональны до мозга костей. Мы более не хотим верить в чудо. Мы хотим найти объяснение даже тому, чему объяснения не существует. Вот, например, Вик уверен, что сможет найти причину Сезона Катастроф.

— У меня уже имеется объяснение, — сказал Осипов. — Мне лишь не хватает фактов для того, чтобы подвести под существующую теорию точную научную базу.

— И некоторые факты упорно не желают укладываться в твою теорию, Вик. Такие, например, как это подземелье.

— Со временем и для них найдется место.

— То есть ты представляешь себе, как это работает, но пока не можешь всего объяснить?

— Примерно так.

— Так что же тогда есть твоя наука, если не современная магия? Магия, построенная на виртуозном владении математическим аппаратом, знании теории относительности и теории струн, умении пользоваться хитроумными приборами, механизм действия которых тебе не всегда понятен…

— Налей мне чаю, Крис.

— Ты уходишь от ответа?

— Можно и так сказать.