Игра в реальность

Алексей Калугин, 2001

Чем только не занимаются пришельцы из будущего на просторах нашей многострадальной родины! Вот уж действительно отличная площадка для подвижных игр – хватило бы только фантазии! И мало того что резвятся сами, так норовят вовлечь в свои опасные забавы какможно больше наших сограждан. На долю двух приятелей, Виктора и Анатолия, выпали невероятные перемещения по параллельным реальностям российской действительности, а это, уж поверьте, игры не для слабонервных.

Глава 9

Без лишних слов, чтобы не дать Витьке возможность втянуть меня в совершенно неуместную сейчас дискуссию, я покрепче ухватил его за локоть и настойчиво потащил в сторону от проезжей части.

Уже на ходу я произнес только одно слово:

— Уходим, — постаравшись, чтобы прозвучало оно спокойно, но убедительно.

По счастью, Витька не упирался, хотя и не старался облегчить мне работу. Покуривая на ходу, он не спеша, как будто даже с ленцой, переставлял ноги.

Не успели мы сделать и пяти шагов, как позади нас, в той стороне, где переулок выходил на Маросейку, завизжали тормоза сворачивающего на скорости автомобиля.

Витька лениво отщелкнул в сторону окурок и посмотрел назад. Однако вся его вальяжность и показная независимость улетучились в момент, едва он заприметил в начале переулка знакомый синий микроавтобус «Форд». Сорвавшись с места, Витька припустил вперед с такой скоростью, что я увидел только его спину, когда он свернул за угол.

Кинувшись за Витькой, я успел заметить, как он нырнул в подворотню, и рванул следом, полагая, что он знает, куда бежит.

Мы петляли среди дворов и проулков, между мусорных баков и припаркованных где попало автомобилей. Небо у нас над головами то затягивалось тучами, то озарялось солнцем. Под ногами асфальт сменялся бетоном, на смену которому, в свою очередь, приходила брусчатка, а затем — снова серый асфальт. В небольших сквериках, через которые мы пробегали, росли то огромные дубы с потрескавшейся от времени корой и высокие развесистые клены, то пирамидальные кипарисы и магнолии, то вообще какие-то совершенно незнакомые деревья с сине-зеленой листвой и лохмами свисающих с ветвей лиан. Казалось, чем быстрее мы бежали, тем стремительнее менялась реальность вокруг нас. Неизменным оставался только цвет надетых на нас ветровок: у Витьки — синяя, у меня — зеленая. Должно быть, это было сделано намеренно, чтобы преследователи не теряли из виду наши спины.

Витька стрелой влетел в узкую щель между глухой стеной старого трехэтажного дома и рядом ржавых металлических гаражей. Я забежал туда же следом за ним и остановился, привалившись спиной к стене. Мы бежали всего-то минут десять-двенадцать, но отсутствие регулярных физических упражнений давало о себе знать. Я чувствовал покалывание в правом боку и дрожь в коленках. А Витька так и вовсе присел на корточки и, упершись локтями в колени, дышал надсадно и тяжело, словно загнанная лошадь.

— Давно тебе говорил, бросай курить, — произнес я, едва переведя дух.

Не поднимая головы, Витька только махнул рукой.

Я осторожно выглянул из щели, в которую мы забились, словно крысы. Во дворе дома было пусто. Только пожилой автолюбитель сосредоточенно копался в безнадежно больном моторе своего старенького «Москвича». Он скорее всего даже не заметил, как мы с Витькой пронеслись мимо него.

— Похоже, оторвались, — сказал я, обернувшись к приятелю.

Витька коротко кивнул и поднялся на ноги.

— Стар я стал для таких забегов, — произнес он и сплюнул на землю. — Это был Одиссей?

Пользуясь передышкой, я рассказал Витьке о беседе с Одиссеем, о том, какое предложение он нам сделал, и о внезапно вклинившемся в разговор Парисе, пообещавшем вытащить нас из этой истории.

— Ох, не верю я твоему Парису, — озабоченно покачал головой Витька.

— Но именно он предупредил меня, что Одиссей выслал группу захвата, — напомнил я.

— Ну и что с того? — пренебрежительно дернул плечом Витька.

— Ты уже забыл, Одиссей собирался тебя прикончить, а Парис изо всех сил старается сохранить тебе жизнь?

— Да брось ты, Анатоль, — саркастически усмехнулся Витька. — Моя жизнь для этих парней всего лишь средство достижения каких-то своих целей. А вот что им нужно на самом деле, нам с тобой неизвестно.

Сказав это, Витька повел носом по сторонам и скорчил весьма выразительную гримасу.

— Слушай, давай-ка выберемся отсюда. Воняет здесь…

В щели и впрямь воняло мочой и еще чем-то не менее мерзким.

Я еще раз осторожно выглянул во двор и, не заметив никого, кроме прежнего автолюбителя, который теперь пытался отремонтировать не красный «Москвич», а старый серый «Запорожец», решил, что можно выходить.

— А где мы, собственно, находимся? — спросил Витька, посмотрев по сторонам.

— Я думал, ты знаешь, куда бежишь.

— А, понятно, — кивнул Витька. — Значит, мы заблудились. Хотелось бы надеяться, что мы все еще в Москве.

Завернув за угол, мы посмотрели на указатель с названием улицы и номером дома: «Шинкловский тупик, 2/3».

— Тебе это название что-нибудь говорит? — вопросительно посмотрел на меня Витька.

Я отрицательно качнул головой.

— В Москве столько переулков…

— К тому же почти все они неоднократно меняли имена, — добавил Витька. — Тут и без поливариантной реальности можно запутаться.

Витькино замечание навело меня на любопытную мысль.

— А что, если каждое переменование той или иной улицы в Москве было связано с изменением доминирующей реальности?

Витька посмотрел на меня как на глупого младенца.

— Ты что, забыл, в какой стране живешь? О какой доминирующей реальности может идти речь, если здесь никогда не было ничего определенного: ни будущего, ни даже прошлого? — Витька усмехнулся и покачал головой. — Кстати, это тоже в нашем родном стиле — мучительное стремление выяснить, кто виноват в проблемах, которые мы сами для себя создаем. И, что самое удивительное, виновные обязательно находятся.

Я все же попытался отстоять свое мнение, хотя и без прежней убежденности:

— Но тем не менее пришельцы из будущего у нас орудуют.

— Орудуют, — кивнул Витька. — Но лишь потому, что мы позволяем им это.

Сделав вид, что не заметил Витькиного экивока, я решил сменить тему разговора.

— Ладно, куда пойдем?

— Туда. — Витька уверенно указал налево, в сторону пальмы, торчавшей на краю тротуара.

— И куда мы выйдем?

— А, не все ли равно.

Витька достал из кармана сигарету, прикурил и, выпустив облачко дыма, уверенно зашагал в выбранном направлении.

— Где нас будет ждать Парис? — спросил Витька, когда я догнал его.

— Он сказал, что найдет способ связаться с нами, — ответил я.

— Понятно, — криво усмехнулся Витька.

— Только, будь так добр, не наезжай на Париса сразу же, как только встретимся, — попросил я приятеля. — Не забывай, что он пока единственный, кто берется нам помочь.

— Не берется, а только обещает, — поправил меня Витька. — Но, как бы там ни было, я постараюсь вести себя хорошо. Мне, честное слово, надоела эта катавасия с бесконечно меняющейся реальностью.

Пальма, на которую мы ориентировались, внезапно обернулась чахлой липой с обкромсанной кроной. У Витьки на левой скуле появился глубокий багровый шрам. А я схватился за щеку от боли в зубе, который залечил всего месяц назад.

Поплутав с полчаса по улочкам и переулкам, мы совершенно неожиданно для себя вышли на Мясницкую улицу.

Погода к этому времени в очередной раз переменилась, и с неба начал накрапывать мерзкий мелкий дождик.

— Ну и куда мы теперь? — спросил, втянув голову в плечи, Витька. И тут же предложил: — Может быть, в какую-нибудь кафешку зайдем?

— Мне кажется, нам не стоит подолгу задерживаться на одном месте, — высказал я свое предположение.

Витька, похоже, был со мной не согласен. Он хотел что-то ответить, но не успел — в трех шагах от нас зазвонил телефонный аппарат. В синей уличной будке со стеклом.

— Интересное дело, — вскинул брови Витька. — Я думал, что это только у буржуев звонят телефонные аппараты на улицах.

Не дожидаясь моего ответа, Витька подошел к телефону и снял трубку.

— Алё!

Через мгновение он протянул трубку мне.

— Это тебя. Парис.

Я взял трубку.

— Господин Зверинин, — услышал я голос Париса. — Поздравляю, вам удалось уйти от погони.

— Как вы узнали, где мы сейчас? — спросил я, хотя и ничуть не удивился тому, что Парис так точно вычислил наше местонахождение.

— Вы все время находитесь в эпицентре изменяющейся реальности, — ответил Парис.

— Выходит, Одиссею тоже известно, где мы?

— Нет. У него нет необходимой для этого системы слежения. Он ведет поиск наугад. Его агенты разъезжают по городу и пытаются выяснить ареал распространения изменений реальности.

— А как же ваш принцип невмешательства?

— Давайте обсудим это позднее, — уклонился от ответа Парис. — Я буду направлять ваше движение по городу, уводя вас от ловушек, расставленных Одиссеем.

— Я думал, что нам просто нужно выиграть время, а потом вы сумеете найти на Одиссея управу. Разве вы работате не на правительственную организацию?

— Если вы будете действовать в строгом соответствии с полученными от меня инструкциями, то мы в скором времени со всем этим разберемся, — вновь ушел от ответа Парис.

— Как скоро? — попытался выяснить я.

Но Парис, похоже, вообще не имел привычки прямо отвечать на заданные вопросы.

— Настолько скоро, насколько это возможно, — произнес он таким тоном, как будто эта его фраза заключала в себе бездну информации.

— И вы не можете положить конец той чехарде с различными вариантами реальности, которую затеял Одиссей? У меня от всего этого уже голова кругом идет.

— Поверьте, господин Зверинин, если бы мы ничего не делали, вам пришлось бы еще хуже. Наша работа в значительной степени осложнена тем, что Одиссей использует автоматические клипперы с высокой точностью наводки. У нас же на вооружении только клипперы большого радиуса действия. Изменения реальности, спровоцированные Одиссеем, происходят в небольшой зоне, в центре которой находитесь вы. Поскольку зона эта все время перемещается, нам трудно осуществить точную наводку наших клипперов.

— И что же нам теперь делать?

— Вам известен магазин «Библио-глобус» рядом с Лубянской площадью?

— Конечно.

— На первом этаже магазина имеется отдел, где продают сотовые телефоны. Найдите продавца, на личной карточке которого значится имя Михаил, и скажите ему, что вы от меня.

— От Париса? — уточнил я.

— Именно так. Михаил даст вам сотовый телефон, защищенный от дестабилизирующего воздействия изменяющейся реальности, через который я буду поддерживать с вами связь. Получив телефон, немедленно покиньте магазин и двигайтесь в сторону Кузнецкого моста. Лучше идите пешком. Общественным транспортом не пользуйтесь ни в коем случае. Если возникнет необходимость, поймайте машину.

— Все ясно.

— И не приставайте с расспросами к Михаилу. Ему ничего не известно. Он простой курьер, который всего лишь должен вручить телефон тому, кто за ним придет.

— Это все?

— Еще один серьезный момент. В течение ближайшего часа нам предстоит перенастроить нашу аппаратуру, для чего ее на время придется отключить. Вот тогда вы в полной мере ощутите на себе воздействие клипперов Одиссея. Постарайтесь выдержать. Это продлится минут двадцать, от силы полчаса.

— Что именно произойдет?

— Этого я не знаю. Могу сказать только то, что реальность начнет приобретать самые невероятные, трудновообразимые формы. Одиссей задействовал на вас не менее десятка клипперов, поэтому я не берусь даже предположить, с чем вы можете столкнуться. Но, что ни происходило бы вокруг, помните, что это не бред, а реальность.

— Ну что ж, постараемся, — ответил я.

А что я еще мог сказать?