Записки вечного студента, или С приветом из 80-х

Алексей Григорьевич Соминский

Сборник рассказов Алексея Соминского – воспоминания о незабываемых годах (1980—1985) студенчества в свердловском УПИ, наполненных нелепыми, смешными, трогательными историями, которые погрузят в атмосферу тех лет и придутся по душе читателям, чья молодость пришлась на это время. Книга будет интересна и молодым читателям, которым представляется прекрасная возможность заглянуть в прошлое, увидеть изнутри жизнь поколения их родителей, показанную на примере абсолютно реальных персонажей. Книга содержит нецензурную брань.

Мастер

Мастер! Эх, Мастер… В нашем простом быту — это Андрюха Ефремов. Исключительно противоречивый персонаж. Со своим прозвищем он закатился в группу МТ-115 с «рабфака». После армии. Серьезный, спасу нет. Но только — на первый взгляд. При более пристальном рассмотрении понимаешь, что перед тобой раздолбай высшей категории качества. Но раздолбай хороший, правильный. Его физиономия (до кучи, с перепутаной фамилией) есть на нашей общей выпускной фотографии. Однако, он так и не окончил институт, по-честному отучившись все пять академических лет. Он просто не успел к сроку защиты подготовить дипломный проект. Вот и все! Деятельный стройотрядовец, покоривший не одну «целину»; штатный фотограф ССО (студенческого строительного отряда) «Арго», готовый всю ночь напролет проявлять пленки и печатать фотки с проведенного агитационного мероприятия, «агитки», для отчетного материала в утренней стенгазете. В подтверждение своей клички, он мог маникюрной пилкой, разогретой на огне зажигалки, починить калькулятор, спаяв контакты. Уважаемый человек, живущий интересами группы и отряда. И в то же время…

Кампус УПИ во Втузгородке предполагал ряд 4-х и 9-иэтажных общежитий, в каждом из которых проживали студенты того или иного факультета. Здания находились в шаговой доступности друг от друга. И вот однажды приглашен был Мастер в гости на «инжэк», то есть в общежитие, где селены были студенты инженерно-экономического факультета.

Уж времени случилось 3 часа, когда ночной этаж был оглашен нечеловечьим воплем Мастерюги, вдрызг пьяного и грязного притом. Все повскакали с коек в коридор: кто был в трусах, а кто — в чем мать рожала. Картина жуткая при этом предстояла, когда зигзагами движение верша, от стенки к стенке, двери все сшибая, шел Мастер… Красная струя из подбородка лилась, не стихая. И путь кривой свой кровью орошая, мольбу о помощи неистово вопя. Безмолвно кинулись на выручку друзья спасать беспомощного, пьяного терпилу. И, придавив к кровати что есть силы, наладились повязку учинять, чтоб лишней крови брату не терять…

Удобства в общежитии были на этаже, с одного конца коридора для девочек, с другого — для мальчиков. Объект «М» представлял из себя помещение, поделенное на две части, в одной из которых находились умывальники вдоль всей стены с мутными зеркалами над ними, старая чугунная ванна в углу и давно не мытое окно, а в другой — 4 унитаза, разделенных крашеными в убойный цвет фанерными перегородками. Одним из развлечений студентов, справлявших, извините, большую нужду, было вырезание из читаемых тут же газет и журналов разных заголовков, объявлений и т. д. и приклеивание их на перегородку. Вырезки несли смысловую нагрузку согласно происходящему на «толчке» процессу: «Выдадим на-гора квартальную норму!», «Окажем помощь голодающим народам Африки!» — и все в таком духе. Поэтому посещение заведения было не только оздоровительным, но и довольно увлекательным занятием.

Очнувшись поздним утром, в еще не до конца вернувшемся с «инжэка» сознании, побрел по стенке Мастер в туалет. Из рукомойника испив глоток водицы и, лишь собравшись с силами умыться, увидел в зеркале трагический портрет. И на вопрос резонный: «Че за бля?» — повязку с яростью сорвал чувак с себя. Привязанные к Мастеру надысь, присохшие бинты отодрались — и вновь напором, что намедни учинил, он рукомойник красным окропил!

Короче говоря, закончилась эта грустная история из жизни Андрюхи Ефремова наложением швов в травматологии и оставшимся на недобрую память шраме. Позже выяснилось (путем мучительных раздумий и выхода в поля), что перемещалось в ночи погостившее, как следует, Андрюхино тело в сторону родной «шестерки» через сквер. На ту беду, поперек пути следования какая-то сволочь вырыла траншею под теплотрассу. А для усиления каркаса, блядь такая, еще и навтыкала арматуры. Мостик через тот окоп для простых советских граждан был вполне «съедобный» — деревянный, с перилами и добротно сколоченный. Но не для Мастера! Навернувшись мимо моста в теплотрассу, он подбородком налетел на штырь. И не убился!!! А как выбрался наружу и добрался до становища — вопросы-загадки навсегда. Тайна, покрытая мраком ночного кошмара. Бр-р-р…