Записки вечного студента, или С приветом из 80-х

Алексей Григорьевич Соминский

Сборник рассказов Алексея Соминского – воспоминания о незабываемых годах (1980—1985) студенчества в свердловском УПИ, наполненных нелепыми, смешными, трогательными историями, которые погрузят в атмосферу тех лет и придутся по душе читателям, чья молодость пришлась на это время. Книга будет интересна и молодым читателям, которым представляется прекрасная возможность заглянуть в прошлое, увидеть изнутри жизнь поколения их родителей, показанную на примере абсолютно реальных персонажей. Книга содержит нецензурную брань.

Имена

Не угадать было заранее, что группа МТ-515 лишь к моменту окончания института форму приобретет законченную, цельную, как полностью собранный паззл: каждый фрагмент займет на игровом поле свое собственное место, органично вписавшись. Процесс «собирания» шел безостановочно в течение всех пяти лет, начиная с 1-го курса, когда по факту зачисления в вуз собралась пестрая компания, которой предстояло пройти «притирку», «обкатку», «шлифовку» и прочую «обработку давлением» в новом коллективе. По ходу складывания общей картины потери оказались неизбежны. Как говорится, не все дожили до рассвета. Но имена свои фрагменты те вписали в историю группы на добрую память, т.к. личностями оказались запоминающимися. Вот некоторые из них:

1. Андрюха «Гома» Меньшиков был ходячим кладезем крылатых фраз. На первом курсе я иногда записывал его высказывания по разным поводам, где-то в закромах хранится этот небольшой цитатник. Юмор его был, в основном, ненормативного формата. Но смотреть на него и слушать, что он «лепит», без смеха было невозможно.

Было жалко расставаться с Гомой, когда с третьего курса его изгоняли из института за непозволительное обилие «хвостов» — хроническую неуспеваемость по многим предметам. Хотя тянули его в плане дружеской поддержки и взаимовыручки почти всей группой. Такой эпизод. В «зачетную неделю», предварявшую летнюю сессию, Гома не получил зачет по английскому языку. В конце «зачетной недели», когда выяснилось, что у него, в том числе, и «косяк» по английскому, разогнув скрепки зачетной книжки Джавдета, вынули страничку с проставленным зачетом, и таким же образом вставили эту страничку в зачетку Гоме. После чего он подошел к нашей «англичанке», Ольге Александровне Саховой, и с досадой, и даже некоторым возмущением в голосе, сообщил, что в зачетной ведомости забыли зафиксировать его, успешно сданный, зачет. При этом показал свою зачетку с Джавдетовой страничкой. Ольга Александровна, в изумленном состоянии от такой оплошности, заносит информацию в зачетную ведомость. Все! Зачет Гома сдал. Пострадали только скрепки на Джаниной зачетке.

…А Гому мы все-таки потеряли. Особенно, когда неожиданным образом у него образовалась гражданка, и на почве неуемной любви он окончательно задвинул учебу.

Андрей «Гома» Меньшиков, Алексей Киселев,

Андрей «Чердак» Шардаков — 1-й курс

2. Андрюха «Балабол» Балабкин (дополнительная погремуха — «Каскадер»). Этот был из славной когорты бойцов, которые не вынесли пытку свободой. Некоторые иногородние мальчики и девочки под родительским непробиваемым контролем прилежно 10 лет учились в школе, вели себя прилично, прекрасно сдали выпускные экзамены и со своими 4,5 баллами в аттестате зрелости легко поступили в вуз. А уж там, выпав из гнезда, заселившись в общагу, принялись вкушать свободу полной пригоршней, почуяв пьянящий вкус ее до самозабвения, до степени точки невозврата. Балабол был из этих. Весьма неглупый парень, компанейский. Но спекся уже на 1-м курсе, «положив» на учебу абсолютно и с большим удовольствием, променяв ее на жизнь разгульную, угарную, беспутную. Благополучно был забрит в Красную армию. А когда мы учились на 4-м курсе, нарисовался во всей красе своего дембельского мундира в звании целого сержанта ВДВ. Посидел с нами на лекциях, потусовался недолго, как всегда улыбчивый и дружелюбный. И испарился. Уже навсегда.

3. Андрюха «Чердак» Шардаков. Во истину творческий, артистичный, музыкальный малый. Он настолько гармонично вписался в процесс стройотрядовского движения, что на остальные глупости времени не оставалось вообще. Ему интереснее, как режиссеру, организовывать агитбригаду ССО «Грэй», в итоге доведя ее до лидирующих позиций среди стройотрядов, писать сценарии и стихи для слетов, сочинять анекдоты, петь песни под гитару и радовать поклонниц. Безусловно, это было значительно увлекательней, чем теория пластичности, теоретическая механика, высшая математика и прочая академическая мутотень. Но, в итоге, в этом перетягивании каната в течение 4-х лет «учебы» «мутотень» победила «мельпомену», выплюнув Чердака, как пробку из бутылки горячо им любимого портвейна №777 («три топора», для тех, кто не знал), хотя была реализована попытка оттянуть эту неприятность путем использования «академического отпуска». Однако, к большому сожалению, финал был предрешен.

На какие только изуверские ухищрения не был заточен изворотливый студенческий, по жизни воспаленный, мозг!

На ознакомительной практике после 2-го курса. Верхний ряд: преподаватель Знаменский В. И., Андрей Меньшиков, Алексей Бычков, Дмитрий Еловских; средний ряд: Виктор Прохоров, Валерий Кобелев, Алексей Соминский; нижний ряд: Сергей Митрофанов, Алексей Киселев. 1982 год.

Вспоминается случай с братьями-близнецами по фамилии Гурбан, которые учились на год младше. «Двое из ларца — одинаковых с лица». Так те, вообще, делили сессию на двоих: один за обоих сдавал одни зачеты и экзамены, другой — другие. Только зачетки успевали менять. Педагоги даже предположить не могли такого коварства. Вроде бы их потом разоблачили и обязали на экзамены приходить одновременно….