Александр Данилович Меншиков. Первый полицеймейстер

Алексей Германович Виноградов

Серия «Первый полицеймейстер» – посвящена первому полицеймейстеру России, человеку, заложившему основы правопорядка Российской империи, графу Девиеру.Несмотря на многолетнюю службу, о его биографии и деятельности узнают в основном из анекдотов. Немногие научные работы охватывают лишь небольшую часть его деятельности.Третий том «Александр Данилович Меншиков» повествует о тесте Антона де Веера – имперском князе, генералиссимусе Александре Даниловиче Меншикове.

Род Меншикова

1. Происхождение

При возвышении Меншикова в высшем обществе было объявлено, что он происходил из литовских дворян. Современники никогда и не считали, что он незнатного происхождения. У генеалогов, во всех родословных книгах, в 1850-е Меньшиков писался первым князем (Reichsfürst), и лишь после бегства князя Долгорукого в Англию просто Александр Данилович.

Le Prince Mencikow (L.J.Allaix. 1708)

Почему-то именно с Крымской войны появились совершенно бредовые попытки приписывать режиму Петра I стремление к народовластию, демократии и выдвижению лиц «подлого сословия» по карьерной лестнице. Особенно понравилась легенда о рабоче-крестьянском происхождении в советское время.

«Вопрос о роде Меншикова может иметь значение для серьезного историка лишь в том отношении, когда происхождение его из народа может служить подкреплением того замечательного явления, что Петр Великий, заимствуя, между прочим, у европейских народов немало феодального хлама, никогда не имевшего значения в России, в то же время в своем характере и направлении имел много демократического: для него не существовало сословных предрассудков, и он выбирал в приближенные и возвышал людей всех сословий, кто ему только казался способным исполнять его замыслы. Обстоятельство, был ли Меншиков дворянином, и доказательства тому важны только для тех, кто не понимает историю иначе, как сборником дипломов и официальных грамот». (Пекарский П. П.)

Утверждение, поддержанное советскими и последующими историками, не содержит ничего общего с юридической практикой того времени. Единственное указание на приход простолюдинов имеется в указе о бомбардирской роте. Однако «артиллерия — бог войны», принимать в нее могли исключительно грамотных людей. Надо учитывать, что речь идет о царской артиллерии, просто с улицы в такие части не берут.

«1701. №1875. Октября 31. Именный, объявленный Боярином Стръшневым. О приеме всякаго звания людей по желанию в бомбандирскую роту Преображенскаго полка.

Великий Государь указал: изо всяких чинов людей, кто похочет писаться в Его Великаго Государя службу, в Преображенской полк в бомбандирскую роту в солдаты: и они б, всяких чинов люди, для записки приходили в Розряд, а в Розряде тех людей записывать Дьяку Федору Евимьеву».

Отметим, что имеется указание 1911 года, что в 1859 году власти Российской империи в срочном порядке уничтожили военно-исторические архивы, а затем повторили операцию в 1886 году.

«Меншиков. Характер сего князя описать кратко: что был гораздо среднего, и человек не ученой, ниже писать что мог, кроме свое имя токмо выучил подписывать, понеже был из породы самой низкой, ниже шляхетства. Магнифиценция жития его описана будет ниже, и все его авантажы и при полки счастливые и не счастливые». (Б. И. Куракин)

«Но свидетельство Александра Гордона, что отец Меншикова служил в гвардии подтверждается жалованною грамматою на сан светлейшего князя Ижерскаго 1 июня. Еще, прежде этой грамматы, года за два, барон Гюйсен, опровергая лживые показания Нейбаура, выгнаного из Русской службы и напечатавшего в 1704 году желчный пасквиль на Русский двор, между прочим, на Меншикова, говорил: «Господин губернатор князь Меншиков происходит из благородной фамилии, хорошо известной в Литве. Отец его был обер-офицером в Семеновском полку и у него много родственников, владеющих поместьями близ Минска».

Если нет других свидетельств происхождения Меншкова от благородной фамилии литовской, по крайней мере, несомненно, что отец его служил в царской гвардии, все равно в Преображенском или Семеновском полку, капралом или обер-офицером: главное то, что вопреки Нартову, он не мог быть уличным пирожником». (Н. Устрялов. Т. 4. Ч. 1)

В дипломе от 1 июля 1707 года следует, что он происходит из знатной литовской шляхецкой фамилии. В Литве княжеский титул, как и в России, означал происхождение из правящей династии.

Меншиков был «пожалован, почтён и имянован титулом Римского и Российского государства князя, с приложением светлейшего». «Светлейший» по традиции давался высшим придворным чинам и высшему дворянству в землях Священной Римской империи. В Венгрии магнаты являлись носителями баронских, графских и герцогских титулов. В законодательных источниках они названы «barones», «domini», «magnates», а в частном обращении и официальных документах титуловались «illustris» или «illu — strissimus» (светлейшие). Они составляли узкий слой (70 семей). Верхние ступени сословной иерархии вместе с магнатами занимало высшее духовенство.

В Германии сложилось трехчленное деление немецкого дворянства: 1) князья, 2) титулованную знать 3) низшее дворянство, которое называли рыцарями. Это понятие было равнозначно термину Adel (дворянство).

Князья (principes, Fürsten), самая могущественная группа среди дворян. Князья держали лены непосредственно от императора, считались первыми после императора в империи (die Ersten am Reiche). Поэтому полный их титул — имперские князья (Reichsfürsten). Достоинство имперских князей имели герцоги, маркграфы, ландграфы, некоторые графы, архиепископы, епископы, имперские аббаты. Сословие имперских князей было закрытым для достижения его извне; правом произведения в имперские князья обладал лишь император с согласия членов сословия. Титул имперского князя передавался по наследству.

За князьями следовала сословная группа высшего дворянства, включавшая в себя графов и так называемых Freihe Herren (liberi barones). Последних часто называют баронами. Немецкое общество не отличалось социальной мобильностью. В отличие от других стран Европы, и, прежде всего Англии, практически непреодолимая граница существовала в Германии между дворянством и крестьянством. Возвышение крестьянина до дворянина могло происходить здесь в редчайших случаях. (Европейское дворянство XVI — XVII вв.)

Т. А. Лаптева пишет, что «согласно официальной генеалогии отец Меншикова, польский дворянин Даниэль Менжик, попал в плен в 1664 г. В России он женился на Анне Игнатьевне, дочери «тверского именитого гостя». Во время осады Азова в 1695 г. Д. Меншиков был убит, у него осталось четверо детей. В детстве и юности Александр Меншиков жил в крайней нужде и бедности.

В фонде Печатного приказа Российского государственного архива древних актов (РГАДА) были обнаружены два документа, касающиеся имущественного и социального положения А. Д. Меншикова в 1695 г. В них он назван сержантом Семеновского полка — то есть имел дворянский чин…

Данная на лавки И. А. Железникова в Железном и Сырейном рядах — подтверждает сведения официальной родословной о связях Меншикова с купечеством и гостиной сотней. Можно предположить, что И. А. Железников состоял в родстве с Меншиковым. В грамотах Печатного приказа имеются упоминания о костромичах гостиной сотни Иване и Василии Железных (Железниковых) в 1656—1668 г., их заемных кабалах и беглых людях. К 1686 г. относится грамота о беспошлинной доставке в Москву из Новгорода приобретенного им рейнского вина. Между тем, сведения о матери Меншикова, как дочери именно тверского гостя, могут быть неточными. В латинском тексте официальной родословной речь идет о пленении Д. Меншикова в 1664 г. и отправке его в «Тверское княжество», в то время как при упоминании о его браке в 1666 г. говорится лишь о дочери «именитого купца… Игнатьевне». Имя «Игнатий» носил Игнатий Романов, сын Могутов. Он родом был из Костромы, чин гостя получил в 1678 г. Можно лишь предполагать, что мать Меншикова, Анна Игнатьевна, была дочерью гостя И. Р. Могутова…

Отказная грамота на поместье Ю. Безобразова в Вяземском уезде датируется 1695 г. Ее содержание подтверждает дворянский статус Меншикова. Документ позволяет предположить, что сведения о смерти отца Меншикова в 1695 г. могут быть достоверными. Ю. Безобразов мог быть связан с Меншиковым родственными узами. Были ли у Меншикова другие земельные владения в это время неясно. В документах Печатного приказа имеются записи грамот на поместья и вотчины суздальцев Никиты, Григория, Ивана и Родиона Меншиковых в Суздальском и Шуйском уездах. В 1682 г. Никита Иванов сын Меншиков получил жалованную грамоту на вотчину за «службу 162-го году» (1653 г.) из его поместья в Суздальском уезде, в Матницком и Опольском станах в общей сложности на 92 четверти. Имелись ли у суздальцев родственные связи с Александром Даниловичем неясно». (Т. А. Лаптева)

Написавший Российскую родословную книгу князь П. В. Долгоруков, признавал Меньшикова знатной особой и отказывал в высокородии некоторым из самых приближенных к Романовым дворянских родов (включая Воронцовых и Нарышкиных). Вообще состоял на дурном счету у правительства, в связи с этим первый том «Родословной книги» проходил тщательную проверку в III отделении. После Крымской войны князь П. В. Долгоруков, который жил в Париже, куда успел вывезти свой архив, был лишён российского подданства (1861).

«Российская родословная книга» представляет собой переработку материалов «Российского родословного сборника», изданного Долгоруковым в начале 1840-х годов на основе неопубликованных бумаг П. Ф. Карабанова и М. Г. Спиридонова которые в течение 30 лет делали выписки из архивных документов, впоследствии погибших при московском пожаре 1812 года.

В первой половине 18 века шляхта боролась за чистоту своих рядов. В дело включились сеймики. Характерно в этом отношении решение Добжинского сеймика 1710 г.: «…таким образом, послы не должны позволить допущения к шляхетству никого из числа плебеев, каким бы заслуженным он ни был». При этом Литовский сейм признал Меншикова родовитым князем.

В 1706 году Меншиков считался графом в Дубровне, Горках и Потчепе.

1707 г. января 17-го. Жолква. «Von Gottes Gnaden Wir, Alexander Menschikoff, des heiligen romichen Reichee Fuirst, Ihro grosszarischen Majestat bestellter General-Gouverneur von Ingermand — und Oest-land General von der Cavallerie, Oberster von der Garde und anderen 5 Regimentern, Ritter des St. Andreas und des weissen Adlers, wie auch oberster Hofmeister bei Ihro zarischen Majestat Kronprincen etc.

Мы, Божиею милостию, Александр Меншиков, Князь священной римской Империи, его царскаго Величества Генерал-Правитель Ингермандии и Эстляндии, генерал от кавалерии, полковник гвардии и 5-ти других полков, кавалер ордена св. Андрея и Белаго Орла, a также обер-гофмейстер двора его царскаго высочества наследника цесаревича и проч. и проч». (Ф. А. Куракин. Кн. 4)

04.02.1710. «И будто есть вид, чтоб быть королем польским князю Меншикову». (Ф. А. Куракин. Кн. 2)

Петр в обращениях к Меншикову именовал его, как и суверенных правителей, братом.

Александру Даниловичу Меншикову, 16 июля 1706. Min Bruder.

Из Парадеза или Санктпетербурха, в 11 день сентября 1706. Min Bruder. (Н. Г. Устрялов Т.4. Ч. 2)

Государственным графом называли Меншикова в 1704 году Крейс, Любс, Лигниц, Ариштедт, вообще иностранцы; из своих, даже Курбатов, не говоря уже о Головине и Шереметьеве; никогда его так не величали. Шафиров, 7 августа 1705 писал: «Государь мой милостивый Александр Данилович».

Огильви А. Д. Меншикову, 1 ноября 1704 года. «Высокоблагородный господине, государственный граф, высокопочтенный господине сын». (Н. Г. Устрялов Т.4. Ч. 2)

Для иностранцев граф римской империи или Речи Посполитой, был графом, соответственно и официальное обращение. Для российских чинов отсутствие русского титула означало иное официальное обращение.

«Серьезные» историки пишут, что: «Александр Меншиков родился 16 ноября 1673 года в семье московского простолюдина (по некоторым сведениям выходца из Литвы) Данилы Меншикова, занимавшего какую-то незначительную должность в конюшенном ведомстве. Воспитывался юный Алексашка на московских улицах, образование он получил в лучшем случае отрывочное. В 13 лет уже самостоятельно кормился, продавая пироги». Отец Меньшикова считается также Кремлевским кузнецом и конюшим.

Говорили, что Лефорт, отметив остроумие мальчика (продавца пирожков), взял Меншикова в услужение.

Легенда о продавце пирожков могла быть пущена в оборот противниками князя, чтобы принизить его, на это указывал ещё А. С. Пушкин: «Меншиков происходил от дворян белорусских. Он отыскивал около Орши своё родовое имение. Никогда не был он лакеем и не продавал подовых пирогов. Это шутка бояр, принятая историками за истину…

1697 год. Назначено было Петром посольство в Европу. Главной особою был генерал-адмирал Франц Яковлевич Лефорт, тайный советник Федор Алексеевич Головин и статский секретарь (думный дьяк) Прокофий Богданович Возницын. При них 4 секретаря; 40 господских детей знатных родов (в том числе и Менщиков) и 70 выборных солдат гвардии с их офицерами, всего 270 человек. Петр скрылся между дворянами посольства. Посольство отправилось из Москвы 9 марта 1697. (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого)

Но есть простое объяснение прозвища «пирожник», которое применялось по отношению к Александру Меншикову его давними знакомыми и было принято в уничижительном значении врагами и историками.

«В документах 16—17 вв., тесно связанных с денежным хозяйством Русского государства, фигурирует необычный термин «пирог», наиболее часто используемый в материалах податного обложения… счет с использованием «пирогов» велся при торговых сделках. Так, Спасо-Каменный монастырь продавал соль «по гривне пуд с пирогами»…

Весовое содержание «пирога» было выяснено еще Д. И. Прозоровским, считавшим, что «пирог» — самая малая единица монетного веса в системе 16 в. — соответствовала 21/25 доли» (0,04 г. серебра)… Весовое содержание «пирога» не изменилось и в 17 в. Но такой малый вес исключает чеканку монеты из серебра, поэтому искать названную единицу следует среди монет, изготовленных из более дешевого металла, — из меди.

На русских денежных дворах… монетами из меди были пулы… существует прямая метрологическая связь между татарскими и русскими пулами, а также «пирогами», т.к. 16 татарских пул составляли данник (0, 76 г) серебра, но и 16 «пирогов» также составляли копейку. Русские и татарские пулы, изготовленные из меди, естественно, автоматически приравнивались к медным копейкам, а возможно, и к медным алтынам. На едва различимые изображения и надписи никто не обращал внимания, т.к. счет велся на тысячи монет».

По «Цыфирной счетной мудрости», считалось «в рубле 400 полушек, 800 полуполушек, 1600 пирогов, 3200 полупирогов, 6400 четвертей пирогов». 4 «пирога» составляли «почку». Иностранцы сравнивали «пирог» с английской медной монетой «фартингом» (четверть пенни).

«Только в ГИМ хранится свыше 7 тыс. медных пул. Все это свидетельствует о распространенности указанных монет, относительной обильности их чеканки, о длительности обращения».

Медные монеты в соседстве с серебряными постоянно находят в кладах в Москве, и на территории Кремля.

«Возможно, разное количество пул в «пироге» и определило широкие границы в выявлении их ценности… Таким образом, количество пул в копейке на протяжении 16—17 вв. менялось, но оно никогда не было больше 64 и меньше 32…

Предложенный выше счет в 17 в. был экономически целесообразен. Фунт меди тогда стоил 12 копеек, следовательно, за 1/8 копейки можно было купить чуть больше 4 г меди. Таким образом, мы получаем: 0,04 г серебра равны по цене 4 г меди. Отчеканенное пуло, естественно, стоило выше соответствующего количества металла, поскольку это был уже государственный знак стоимости, на изготовление которого затрачен определенный труд. Кроме того, ограниченное количество пул в денежном обращении 17 в. служило довольно надежной гарантией их ценности и не могло привести к инфляции, как это случилось с медными копейками».

«Счет на „пироги“ продолжал существовать на протяжении всего 17 в., был признан в народе, и поэтому монетная реформа Петра I закономерно началась с выпуска медных монет: денги, полушки и полуполушки — „пирога“, привычной для населения самой малой счетной единицы русской денежной системы 17 в. С введением мелких номиналов был ликвидирован разменный кризис, обострившийся в 80-х годах 17 в., и возникли предпосылки для следующего этапа реформы, покончившей с двухсотлетним господством серебряной копейки».

Таким образом торговым людям, иностранцам, приезжим с мест которые резонно не возили с собою телеги медных денег, а обходились звонкой монетой, требовался размен. Разменом же занимались специальные меняльные лавки, на «пироги» — пирожные, с профессиональными менялами — пирожниками, которые и торговали «пирогами».

«Источники свидетельствуют — несмотря на присутствие пул в денежном обращении 17 в., запас их был невелик, что и определяет неравномерность применения „пирогов“ в сделках и платежах, а также низкий процент их использования». (А. В. Быков)

Поэтому количество «пирожников», а тем более в Кремле было ограничено и кто угодно с улицы, в эту профессию попасть не мог. Александр Данилович видимо мог быть достаточно известным в этой среде и учитывая его постоянный интерес к монетному делу, сотрудничеству с монетными двора Лондона, Парижа, Вены, опыт работы пригодился для организации и проведения финансовой реформы, заложившей впервые в Европы основы современной монетной системы.

После денежной реформы финансовый термин «пирог» вышел из употребления и его стали связывать исключительно с пищей, а выражение «торговать пирогами» не с «торговать валютой, деньгами», а продавать пирожки.

В 1726 году Меньшиков предложил императрице выдать его старшую дочь за наследника престола и объявить его самого правителем государства до совершеннолетия императора. Императрица Екатерина не возражала. Петр Алексеевич был обручён с Марией Меншиковой.

Римский император предложил его младшей дочери — Александре в женихи герцога Ангальт-Дессаусского. Меншиков предложил женить сына Александра на великой княжне Елизавете Петровне.

Петр Алексеевич, происходил из законного царского и боярского рода, герцог Ангальт-Дессаусский также принадлежал к немецкой знати, но формальных возражений по поводу родовитости детей Меньшикова не выдвигалось, ни до, ни после свержения Меншикова. Долгорукие затем также пытались вступить в брачные отношения с императором. Таким образом, род Меншикова признавался высшим обществом равным царскому и роду князей Долгоруких (Рюриковичи).

По русско-прусской конвенции 01.03.1713 года ее подписали — «Пресвятлейший державнейший князь и государь Петр I, царь и самодержец всероссийский и пресветлейший державнейший князь и государь Фридрих Вильгельм, король прусский» (2649 01.03.1713). Вопреки мнению о царском титуле Петра I, он именовался только пресвятлейший державнейший князь и государь, этот титул равный титулу курфюстра Брандебурга, ставит его на уровень владетельных немецких князей и практически равен титулу светлейшего князя Меньшикова.

Меншиков составил свое генеалогическое древо, где появились предки, которые «прибыли на Русь из Варяг вместе с Рюриком».

Фамилия Меншиков распространена в Чехии и Словакии.

Mentschikow. Амстердам. 1697

2. Иностранцы о происхождении Александра Меншикова

«Из всех современников Петра, окружавших его, не было никого ближе к государю, как Меншиков; не было другой личности, которая возбуждала бы до такой степени всеобщее внимание Европы странными поворотами своей судьбы.

По общему мнению, составившемуся еще при жизни Меншикова, он происходил из простолюдинов, и в этом отношении составлял в ряду государственных русских лиц замечательное исключение, олицетворявшее стремление Петра создать новых деятелей, не связанных с общественными преданиями старой Руси.

По одним сказаниям, отец его был православный пришелец из Литвы, поселившийся в Москве, по другим — он был уроженец берегов Волги, но и в том и в другом случае простолюдин.

В 1686 году двенадцатилетний Александр Меншиков, отданный отцом к московскому пирожнику, продавал в столице пироги. Мальчишка отличался остроумными выходками и балагурством, что долго было в обычае у русских разносчиков; этим он заманивал к себе покупщиков. Меншиков поступил к Лефорту и надел его ливрею… Алексашка был тогда круглый невежда и не умел порядочно подписать собственного имени…. Царь пожелал взять Алексашку к себе в прислугу. Так рассказывали современники о ранней судьбе этой замечательнейшей личности русской истории. В последнее время опровергали это сказание главнейшим образом тем, что в то время, когда Меншиков уже был в большой милости у царя, Петр, ходатайствуя у императора немецкого грамоту Меншикову на сан князя римской империи, именовал его происходящим из шляхетской литовской фамилии… прямые потомки Меншикова не могли представить никаких объяснений о темном происхождении своего предка, отзываясь пропажею фамильных документов во время московского пожара 1812 года». (Н. И. Костомаров. Князь Александр Данилович Меншиков)

1698 год. «Один только человек, которого приближеннее и любимее у царя никого не было, сумел поправить дело (Меншиков). Говорят, что он из низкого звания возведен на верх могущества. Он так смягчил его сердце, что царь воздержался от убийства и ограничился одними угрозами. За этою страшною бурей последовала приятная тишина: царь с веселым лицом присутствовал при танцах, и в доказательство большей любезности приказал музыкантам играть те пьесы, под которые, по словам его, плясал он у любезнейшего своего брата (то есть цесаря)…

Говорят, что один из министров ходатайствовал перед царем, чтобы он своего любимца, Александра, возвел в дворянское достоинство и дал ему звание стольника, на что царь отвечал: «Александр уже и без того присваивает себе почести, на которые не имеет права, и честолюбие следует более унимать, чем поощрять». (Дневник Корба)

«Люблин, 1707 г., июля 16-го, н. ст. Надлежит однако обратить внимание на следующия упущенные в этом деле обстоятельства и подробности: во-первых, князь Меншиков первый начал грубить мне непристойными словами, вследствие чего его императорское величество в негодовании удалился, тогда как я только возразил, что благородный человек не упрекнет меня в безчестном поступке, и тем менее никогда не докажет того; но когда князь Меншиков не переставал обращаться со мною с насмешкой и презрением и даже подвигался все ближе и ближе ко мне, я, зная его всему миру известное коварство и безрассудство, начал опасаться его намерения, по московскому обычаю ударом «под ножку» сбить меня с ног — искусством этим он упражнялся, когда разносил по улицам лепёшки на постном масле, и когда впоследствии был конюхом. Я, вытянутой рукой, хотел отстранить его от себя, заявив ему, что скорее лишусь жизни, нежели позволю себя оскорбить, и не считаю доблестным человеком того, кто осмелится меня позорить… В-третьих, князь Меншиков собственноручно вытолкнул из комнаты и вдоль лестницы при мне находившихся лакея и пажа (прочая прислуга отправилась домой с экипажем). Потом, вернувшись, спросил меня, зачем я хочу с ним ссориться?

На что я отвечал, что я не начинал ссору и никогда не начну её, но не позволю никому на свете оскорблять меня. Тогда он сказал, что если я не считаю его благородным человеком, то и он меня таковым не считает, что как я первый позволил себе его толкнуть, то и он может меня толкать, что действительно он тут же и исполнил, ударив меня кулаком в грудь и желая вывернуть мне руку; но я успел дать ему затрещину и выругал его особливым словом.

Тут мы схватились было за шпаги, но у меня ее отняли в толпе, как легко можно догадаться, по его же наущению… Тогда царь с угрозой, что сам будет драться со мной, обнажил свою шпагу в одно время с князем Меншиковым; в эту минуту те, которые уж меня держали за руки, вытолкнули меня из дверей, и я совершенно один попал в руки мучителям или лейб-гвардейцам (Leib-garde) князя Меншикова; они меня низвергли с трех больших каменных ступеней, и мало того, проводили толчками через весь двор, где я нашел своего лакея одного (паж поехал за экипажем)». (Георг Иоганн фон-Кейзерлинг, представитель короля прусского при дворе Петра Великого)

«Князь Александр Данилович Меншиков родился в Москве. Его отец был крестьянин, который зарабатывал на жизнь тем, что продавал пироги на Кремлевской площади, где он поставил ларек. Когда его сыну Александру исполнилось 13 или 14 лет, он стал посылать его по улицам с лотком и пирожками, чтобы продавать их. Большую часть времени тот проводил во дворцовом дворе, потому что там ему удавалось продавать больше своего товара, чем на других площадях и перекрестках города. Он был, как говорят, довольно красивым молодым человеком веселого нрава или, лучше сказать, был проказником и поэтому веселил стрельцов из охраны Петра I, который был еще только ребенком того же возраста, что и Меншиков. Его шутки часто веселили молодого государя. Он видел его из окон своей комнаты, которые выходили на царский двор, где молодой продавец пирожков постоянно шутил с солдатами охраны.

Однажды, когда он закричал от того, что один стрелец его слишком сильно потянул за ухо, царь велел сказать солдату, чтобы тот прекратил это, и приказал привести к себе торговца пирожками. Он появился перед царем без всякого смущения, и, когда тот задал ему несколько вопросов, отвечал остроумными шутками, которые так понравились царю, что тот взял его к себе на службу в качестве пажа. Царь приказал сейчас же выдать ему одежду. Меншиков, переодетый в чистое платье, показался царю достаточно приятным, чтобы сделать его камердинером и своим фаворитом в италийском вкусе.

Этот фаворит становится столь неразлучным со своим господином, что сопровождает его повсюду, даже в государственную Боярскую думу, где он иногда осмеливался высказать свое суждение в комической форме, которая всегда нравилась царю. Часто его министры, зная, какое влияние имеет паж на их государя, пользовались этим, чтобы внушить этому от природы недоверчивому и упрямому человеку все, что они хотели, но так, чтобы он считал, что решения, принимаемые в думе, принадлежат ему самому.

Хотя Меншиков был неграмотен, от природы он был наделен большим умом, вкусом к великим делам и особенно способностью к управлению, которое не всем дается. По мере того как он слышал разговоры и рассуждения о самых различных делах, прекрасно зная нрав и характер своего государя, которыми можно было легко пользоваться, Меншиков сумел, пройдя через тот период, когда он привлекал царя такими чертами, которые способствовали его первому успеху и милостям, достичь самых высоких почестей и титулов Российской империи. Он стал князем, первым сенатором, фельдмаршалом и кавалером ордена святого Андрея. Он показал, что умел по примеру своего господина замышлять и выполнять самые грандиозные планы». (Вильбуа)

«Меншиков все еще был в шатком положении вельможи, которого судят, взвешивая его заслуги и вины. Он сваливал всю настоящую свою вину на Флемминга, которого советы вводили его в Померании в заблуждение. Царь принял это оправдание, чтоб даровать ему прощение; но бояре вывели из того заключение, что князь неспособен к делам. Оскорбленные тем, что во главе их стоит сын простолюдина, они с радостью готовы были бы подавить воскресавшее его могущество, если б только могли доказать, что он своею нескромностью обнаруживает государственные тайны». (Записки Бассевича)

«Примечательно, что князь Меншиков, не будучи рожден дворянином, не умея даже ни читать, ни писать, пользовался, благодаря своей деятельности, таким доверием своего господина, что мог на протяжении многих лет подряд управлять столь обширной империей, но наконец в 1722 году, навлекши на себя неудовольствие императора, был заменен Павлом Ивановичем Ягужинским, бывшим тогда генерал-прокурором Сената. Перед своим отъездом из Москвы в Персию император представил его сенаторам, которыми в то время были: фельдмаршал князь Меншиков, генерал-адмирал граф Апраксин, великий канцлер граф Головкин, вице-канцлер барон Шафиров, президент камер-коллегии князь Дмитрий Михайлович Голицын, тайный советник Толстой — любимый министр Петра Великого — и гвардии майоры Ушаков и Юсупов, — все люди заслуженные и пользовавшиеся авторитетом, тогда как Ягужинский был еще молодым человеком, сыном совсем незнатного иностранца…

Каково правило: подчинить голоса первых лиц в государстве голосу молодого иностранца! Но Ягужинский нагло злоупотреблял доверием и властью, полученными от своего господина; он дурно обращался с сенаторами, и никто не был вхож к нему.

Петр I, чтобы скорее все устроить согласно своим взглядам, придерживался того правила, что первые должности во всех департаментах должны предоставляться сановникам и другим русским людям, а второстепенные посты — иностранцам; таким образом, князь Меншиков был командующим армией и президентом Военной коллегии, а часть генералов и членов коллегии были иностранцами; граф Апраксин был адмиралом, а вице-адмиралами были иностранцы; и так было во всех коллегиях и управлениях». (Дневник фон-Мюнниха)

«О происхождении Меншикова существует общее мнение, что он сын крестьянина, отдавшего его в учение пирожнику в Москве, и что он, распевая, разносил по городу пироги, что он был замечен Петром I и понравился ему своими ловкими и острыми ответами. Царь отдал его в услужение Лефорту, а от него взял к себе и мало-помалу составил его счастье.

Другие же утверждают, будто отец Меншикова находился на военной службе при царе Алексее Михайловиче, а сам Меншиков служил конюхом при дворе царя, так как очень часто дворяне служили при царских конюшнях. Петр I, часто обращаясь к Меншикову, заметил остроумие в его ответах и поэтому перевел его из конюшни на службу при своей особе; открыв затем большие дарования в Меншикове, Петр в течение немногих лет возложил на него высшие государственные должности.

Я всегда находил первое мнение более близким к правде. Несомненно, верно, что Меншиков низкого происхождения; он начал с должности слуги, после чего царь взял его в солдаты первой регулярной роты, названной им потешной». (Христофор Манштейн)

«О князе Меншикове, фаворите царя Петра I.

Знаменитый князь Александр Меншиков произвел столько шума в мире, что невозможно обойтись без того, чтобы хотя бы некоторым образом не коснуться его большой судьбы, поскольку имеется немного примеров такой власти, которой обладал он в России, и падения, одного из самых страшных в ряду тех, которые случались с первыми министрами.

Он родился в 1673 г. от столь бедных родителей, что они предназначали его к ремеслу пирожника и для этого отдали его в ученики, а он каждый день ходил по улицам, продавая пирожки. Случаю было угодно, чтобы он продал их царю Петру I, который, увидев, что тот — весьма живой и очень метко отвечает на вопросы, которые ему задаются, оценил его и взял во дворец как комнатного слугу, и в этом качестве он служил монарху с такой точностью и рвением, что тот сделал его камердинером и столь доверял ему, что Меншиков был единственным, спавшим в комнате царя, а царь предоставлял ему все, что бы он ни попросил, так что почти все те, кто хотел что-либо получить от царя, прибегали к покровительству его камердинера. В этом качестве он служил монарху много лет, день за днем получая все более и более его милостей, пока действительно не стал фаворитом. Наконец, в 17… году царь одним махом сделал его князем и герцогом Ингерманландским и фельдмаршалом его войск, и в этом качестве он командовал войсками под руководством своего государя. С тех пор он исполнял обязанности первого министра царя и был посвящен во все дела монархии, а что самое необычайное, так это то, что он никогда не умел ни читать, ни писать… Они обрисовали царю дерзость Меншикова, который, будучи столь ничтожного происхождения, хотел принудить его к браку со своей дочерью». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

«Князья. Что касается самого дворянства, то оно в этой стране очень многочисленно и отчасти древнее, хотя за последние столетия много семей польского и литовского происхождения были пленными привезены туда и натурализованы.

Князья — наиболее знатные; все они (за исключением Меншикова, пожалованного в князья и фюрсты Германской империи в нынешнем столетии) происходят от мелких независимых государей у старых русских и татар, которые были либо покорены царями, либо добровольно отдались под их защиту, подобно тому как — мы видели это в наши времена — поступили малые независимые цари Мелитецкий и Грузинский. Титулы — графские и баронские — в России появились при Петре I, и несколько графов — Головины, Головкины и т. д. — были пожалованы графами Германской империи. (Берк К. Р.)

Сибирское дворянство. Помимо большого, или так называемого московского, дворянства, записанного в матрикул и получившего дипломы от царей, в Сибирском царстве есть дворянство меньшее, создаваемое тамошними губернаторами. Этого достоинства может достичь и крестьянин, если не поскупится на хорошие деньги для губернатора. Собственно, такие дворяне — сборщики коронного оброка или другие, ведающие государственными делами, за что получают небольшой участок коронной земли и некоторую сумму денег в оплату. Следовательно, можно сделать оговорку в том смысле, что в Сибири, где, вообще говоря, дворы только коронные, есть и частные имения, тем более что иногда собственность при содействии губернатора переходит к детям или продается постороннему человеку». (Берк К. Р.)

«Фаворит. Фаворит царя Александр Меншиков — очень низкого происхождения. Мальчиком он случайно повстречался царю на улице и за какие-то неудачные ответы был определен в число придворных царя. Начиная с этого шага, Меншиков постепенно вырос в самую могущественную некоронованную особу в Европе; его основным достоинством было усердие и расторопность. Кое-кто полагал, что близость царя и фаворита походила скорее на любовь, чем на дружбу, они часто ссорились и постоянно мирились, хотя любой из этих случаев мог оказаться фатальным, до чего порой бывало недалеко. Меншиков не обладает выдающейся внешностью, он малообразован, так как царь никогда не позволял ему учиться читать и писать, а чересчур стремительное возвышение не оставляло ему времени для наблюдений и приобретения жизненного опыта. От имени царя он пользуется неограниченной властью во всех делах, свои личные страсти ставит выше любых интересов, чем часто противоречит приказам царя, и если доходит до разногласий, обычно старается скрыть предмет спора от своего повелителя. Меншикова не любит простой народ, а еще менее старая знать и высшие офицеры, которые открыто составляют против него заговор, возглавляемый великим адмиралом Апраксиным. Меншиков стал князем Империи в 1706 году, герцогом Ингрийским — в 1707 и фельдмаршалом в 1709. Он лютый враг фельдмаршала Шереметева и часто ставил того на грань падения. Он создал себе двор, как у мелких германских князей, состоящий из гофмейстеров, гоф-маршалов, секретарей и т.п., по большей части иностранцев». (Ч. Уитворт)

«1710 год. Не могу кстати не сказать слов о восхождении и счастии (Меншикова). Родился он в Москве от весьма незначительных родителей. Будучи подростком лет 16, он, подобно многим другим московским простолюдинам, ходил по улицам и продавал так называемые пироги. Это особого рода (пироги) из муки, печенные (на) сале и начиненные рыбою, луком и т. п.; продают их по копейке или по денежке, т. е. по полкопейке. Случайно узнав этого малого, царь взял его к себе в денщики, т. е. лакеи, потом (оценив) его особенную преданность, пыл и расторопность, стал (постепенно) назначать его на высшие должности в армии, пока, наконец, теперь не сделал его фельдмаршалом. Кроме того, царь (пожаловал) его сначала бароном, потом графом, наконец сделал князем Ингерманландским. Вслед за этим и Римская империя возвела его в имперские князья, без сомненья для того, чтоб заручиться расположением сановника, пользующегося таким великим (значением) у царя». (Записки датского посланника)

«Сего человека блаженной памяти император Петр I из самого низкого состояния возвел на высочайшие степени чинов и достоинств не за отменные его дарования или знания, но за то, что он по нраву монарха во всех случаях умел угождать бесподобно и главное снискал его благоволение тем, что он часто брался за дела, которые императору от других невозможными представлены, и старался их произвести, чего бы они ему не стоили. Сверх того, в особе императрицы, которая одолжена ему за начало своего счастья, имел он мощную защитницу, и по восшествии ее на престол состоял в величайшей знати и силе». (Записки Миниха-сына)

«1725. Май 12-го. В императорском саду мы видели новое здание, выстроенное к предстоящей свадьбе; там находился в это время и князь Меншиков, который прошлую ночь провел в новых комнатах, да и нынче намерен ночевать в них, чтобы иметь неослабный надзор за рабочими и всеми мерами торопить их оканчивать постройку. В подобных делах князь неутомим; он и из низкого состояния, в котором родился, возвысился до степени первого сановника громадного русского государства преимущественно тем, что с необыкновенною быстротою, точностью и аккуратностью умел исполнять все поручения покойного императора, не исключая и самых трудных». (Дневник Берхгольца)

«Александр Меншиков родился 17 ноября 1674 года. Отец его был крестьянин из окрестностей Москвы и прозывался Данило Меншиков. В России многие крестьяне отдают своих сыновей в большие города ремесленникам на выучку; также точно и Александр был отдан пирожнику. Как ученик, он должен был на улицах Москвы выкрикивать для продажи пироги, лежавшие на лотке, который он носил на голове. Он делал это так забавно, что обратил на себя внимание знаменитого Лефорта. Этот государственный человек зазвал его к себе, много разговаривал с ним и, найдя его ответы смышлеными, а черты лица — умными и миловидными, взял его себе в услужение. Здесь Александр имел случай часто видеть царя, который был всего лишь на два года старше его, разговаривать с ним и приобрести его благоволение. Лефорт, основательный оценщик духовных способностей, с удовольствием заметил проницательный ум своего слуги и решил сделать его пригодным для государственной службы. Конечно, заслуживает глубочайшей благодарности человек, который, будучи чужд всякой зависти, приготовил такого образованного воспитанника своему государю и государству; но заслуживает не меньшее удивление и тот воспитанник, который выработался по идеям своего великого предшественника и согласно с намерениями своего государя. Лефорт определил Меншикова на царскую службу, взял его с собой в заграничное путешествие 1697 года, обращал на все его внимание, научил его уничтожать злоупотребления и заводить новые учреждения, преподал ему военное искусство и так старался привить ему свои собственные взгляды относительно государственного хозяйства и иностранных дел, что умный и восприимчивый Меншиков совершенно усвоил их себе. Однако можно полагать, что если бы Лефорт остался в живых, он, прозревавший уже притязательный характер молодого человека, никогда не допустил бы его так возвыситься, как он впоследствии действительно возвысился. Но Лефорт умер, и личный состав русского государственного строя принял совершенно иной вид.

Петр I, хотя и был окружен придворными, чувствовал себя одиноким. Почти все приближенные были против его мудрых предначертаний, по крайней мере до тех пор, пока убеждение не делало их лучшими. Только один Меншиков безусловно разделял высокие принципы своего государя. Он стал преемником умершего любимца относительно милости своего государя и мало-помалу, но в очень короткие промежутки получил все те важные места, которые имел Лефорт. Теперь-то Меншиков выказал, что он принадлежит к выдающимся личностям, умеющим составить себе имя в истории. Он был гений настолько, насколько это возможно в деспотической стране, повелитель которой не знает для себя закона. В полной моральной и физической зрелости развил он свои высокие дарования, во всем верно поддерживал своего государя, как в начертании благодетельных реформ, так и в точном и покорном исполнении приказаний императора. Изображение важных заслуг этого государственного человека и полководца принадлежит истории царствования великого монарха, которую он, по крайней мере отчасти, прославил своими талантами». (Готтгейнер Ф.)

А. Д. Меншиков. «Усадьба Кусково». 18 век

3. Конюший

Заявлялось, что А. Меньшиков был сыном кремлевского конюшего, что незнакомые с русским языком писатели превратили в простого конюха. Тем не менее, как указывает Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона (т.16): «Конюший — придворный чин Московского государства. Впервые с чином конюший в боярских книгах мы встречаемся в 1496 г. (боярин А. Ф. Челядник); с тех пор до 1604 г. все девять конюших были бояре. Назначение конюших не всегда шло непрерывно, а иногда с промежутками в 2, 8 и даже 18 лет. В списках конюшие до 1496 г. писались после стольников, а с 1496 г. конюшие-бояре — после бояр-дворецких. Впервые Иоанн IV возвысил над боярами конюшего И. Федорова, что продолжали делать Федор Иоаннович и Борис Годунов. Боярином и конюшим был Борис Годунов. Годовой доход Бориса Годунова на должности конюшего составлял 12 тысяч рублей в год, доход обычного боярина составлял 700 рублей в год. Под ведением конюших были конюхи-стремянные, стряпчие, задворные. Все они владели вотчинами и поместьями. В 17 веке конюшенное ведомство достигло громадных размеров. По Котошихину, число царских лошадей, с рабочими и стрелецкими, доходило до 44000. Для прокормления их назначались особые «конюшенные села». На содержание конюхов, число которых в одной Москве доходило до 300 человек, кроме денежного жалованья шла еще особая пошлина с лошадей. Боярином и конюшим был А. Н. Романов.

Последний конюший М. Ф. Нагой; после него конюшенное ведомство перешло в руки ясельничего, хотя и ранее в помощь конюшему придавался ясельничий, позднее это старший чин в конюшенном приказе. Конюшенный упразднен в 1728 г.».

Термин «холоп» для дворян в государственных документах Крыма, Польши, Москвы — означал «вассал» (управлял зависимым владением).

Боярин. Фото Ренц и Шрадер. 1904

Аналогом чина Конюшего в Европе являлась должность Коннетабля.

Коннетабль (Connetable de France) — высшая военная государственная должность Франции. Аналог в Англии лорд-констебль. Во Франции коннетабль занимает высшие государственные должности. Ему принадлежит верховный надзор над всеми королевскими войсками; он — первое лицо после короля, и на войне пользуется властью диктатора. В 1627 году по настоянию кардинала Ришельё должность коннетабля была упразднена, после чего военное командование перешло к маршалам. Коннетабли в 1424 Джон Стюарт, 2-й граф Бьюкен, в 1425—58 Артур III Бретонский, граф Ричмонд, граф де Дрё, герцог Бретани.

Коннетабль (Condestavel de Portugal) — высшая военная должность Португалии. Коннетабль являлся главнокомандующим португальской армии и считался вторым лицом государства после короля. При Жуане IV (1640—56) должность коннетабля становится почетным титулом. Большинство коннетаблей происходили из королевских династий Португалии. Коннетабль Португалии в 1630—40, с 1640 года король Португалии — Жуан IV, в 1648—68, с 1683 года король Португалии — Педру II, в 1727—42 брат короля Жуана V, в 1742—47 Коннетабль Португалии неизвестен.

Лорд Верховный констебль Англии (Lord High Constable of England) был командующими королевскими войсками. Он, вместе с графом-маршалом, являлся президентом Суда благородства. Изначально должность констебля была пожалована королевой Матильдой вместе с титулом графа Херефорда Милю Глостеру; впоследствии её занимали его наследники — Богуны, Стаффорды, Букингемы. Затем обязанности Лорда Верховного констебля стали исполняться графами-маршалами. В 1470—71 Лордом Верховным констеблем был Джон Де Веер, граф Оксфорд.

Высшие церемониальные должности Британии: Лорд-распорядитель (Lord High Steward), Лорд-канцлер (Lord High Chancellor), Лорд-казначей (Lord High Treasurer), Лорд-председатель Совета (Lord President of the Council), Лорд-хранитель Малой печати (Lord Privy Seal), Лорд великий камергер ((Lord Great Chamberlain, обычно графы Оксфорда), Лорд-констебль (Lord High Constable), Граф-маршал (Earl Marshal), Лорд-адмирал (Lord High Admiral).

Основные должности управляющих императорского двора описаны в Золотой Булле Карла IV. Высшие чины были следующим образом распределены между курфюрстами: три курфюрста-архиепископа считались канцлерами, курфюрст богемский — шенком (Агchipincerna), пфальцграф рейнский — сенешалем (Archidapifer, Erztruchsess), курфюрст саксонский — маршалом (Archimarescallus), бранденбургский — камерарием (Archikamerarius), ранее в роли камерария выступал лотарингский герцог. Курфюрсты лично не исполняли при дворе императора обязанностей, сопряженных с их званиями.

Наиболее важной среди четырех должностей считалась должность стольника (Truchsefi, senescalcus, dapifer, drossatus). Он осуществлял надзор за управлением дворцовым хозяйством и королевским и имперским имуществом, доходами с фиска, отвечал за обслуживание стола короля (praepositus regiae mensae). В случае отсутствия господина стольник был его заместителем.

Другим были кравчий (picema, buticularius, scancio, Mundschenk, Munscenko) обеспечивающий напитками королевского стола. Часть своих функций по снабжению стола короля кравчий делил со стольником. Король Чехии считался кравчим империи и имел преимущественные права императора. Само название титула на варианте немецкого принятого в Силезии и Чехии — Мнишек, Меншеко соответствует фамилии Мнишек и Меньшиков.

Конюший (marescalcus, marescallus, constabulus, comesstabuli, Marschalc, Marahscalc) наблюдал за безопасностью двора, организации рейхстагов. Он выполнял военные и полицейские функции, осуществлял связь с земскими сословиями (Landmarschalt). На войне конюший был предводителем всего войска. Обязанности конюшего — маршала королевской курии (imperialis sive regalis curie marescallus) возлагались на герцога Саксонского.

Должность казначея (thesaurarius, cubicularius, camerarius) была развита слабее всего, казначей распоряжался ведением дворцового хозяйства, его доходами и расходами, заведовал сокровищницей. Подъем должность казначея — камерария переживает с 15 века.

Известно, что Меньшиков с 1689 года являлся личным казначеем царя Петра I. Позднее он возглавлял всю кавалерии России. Указом №2039 от 3 марта 1703 г.». Об отдаче в ведение Ингерманландской Канцелярии Конюшеннаго приказа» А. Д. Меньшиков стал Конюшим.

Предоставление титула графа Римской империи историки связывают с императором Леопольдом и датируют 1703 годом.

«1702 год. Леопольд, как любимца государева, уже пожаловал его (когда? — А.С.) графом Римской империи». (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого).

Историки предполагают, что русская дипломатия долго и настойчиво добивалась от венского двора титула для Меншикова. Канцлер Фёдор Алексеевич Головин поручил русскому послу в Вене Петру Алексеевичу Голицыну исходатайствовать Меншикову титул «гофа». Перед расходами велено было не останавливаться. Графский герб Меншикова неизвестен, но то, что он существовал не вызывает никаких сомнений. Об этом свидетельствует адресованное графу Священной Римской империи А. Д. Меншикову письмо коменданта Олонецкой верфи И. Я. Яковлева от 20 июня 1705: «…на гакаборте герб Вашей особы вырезан и вызолочен».

В тексте русского диплома на княжеское достоинство указано, что при создании герба был использован родовой графский герб Меншикова. Об этом свидетельствует текст диплома: «Герб твой родовой частью благосклонно подтвердили, частью умножили и вновь прибавили…».

При этом не указывается конкретное наименование графства предоставленного Меньшикову, хотя бы титулярного. В австрийских документах указывается Фон Меншиков, т.е. из местности Меншик. В исторических повествованиях указывалось, что А. Д. Меньшиков был венгерским графом, в реалиях 17 века, скорее всего из Словакии. Утверждение графского титула за ним, при достаточно сложной процедуре предоставления титула дающего право на участие в Рейхстаге, вероятно связано не с его успехами в делах Венгрии, а вступлением в наследственные права.

В Венгрии тогда имелась город Орша (Орсова). «1738. С операциями австрийских войск в Венгрии происходило в сем году не счастливее, нежели в прошлом. Ибо, кроме что они на многих сражениях редко победителями отходили, потеряли еще крепость Орсову со всею находившеюся в ней артиллериею и наконец в бедственном состоянии возвратились на зимние квартиры». (Записки Миниха-сына)

А. С. Пушкин приводит указание на письмо Петра I за 1705 год. « (Письмо Петра) К Огинскому, чтоб он поступил по предложению Мнишка». (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого). Поскольку все предложения в Польше делал именно А. Д. Меньшиков, то Мнишком (Мнишеком) мог быть только Меньшиков.

Историки пишут, что в 1726 году Австрийский император пожаловал Александру Даниловичу герцогство Козельское в Силезии и предложил его младшей дочери в женихи герцога Ангальт-Дессаусского. Это неверно.

До 1803 года Австрийской империи не существовало. Герцогом Козельским и князем Римской империи Александр Данилович был уже в 1706 году. Княжеский диплом был подписан императором Иосифом I 21 января 1706, но отослан только осенью. Меншиков получил диплом в местечке Жолква и сообщил об этом в письме П. П. Шафирову: «Диплом мой собственной рукой его цесарского величества подписан, и при том канцлер и тайный секретарь закрепили, какого диплому еще никому не давано». Текст титульного листа диплома гласит: «Диплом на княжеское Римской империи достоинство дан от Его Императорского Величества Иосифа I, избранного римского императора, Александру Даниловичу Меншикову и его потомству с титулом светлейшего в Вене. 1706 года генваря 21 дня».

Пушкин пишет об обстоятельстве предоставления герцогского титула: «1707 год. Принц Рагоцкий прислал Беречини (или Березини) от имени недовольных венгерцев для предложения короны царевичу Алексею. Петр, не смотря на свое желание иметь голос в имперском совете, отвергнул предложение, не желая ссориться с Австрией. Цесарь в знак благодарности прислал тогда к Меншикову диплом на достоинство князя Римской империи». (Александр Сергеевич Пушкин. История Петра Великого).

А. Д. Меньшиков сохранил для Габсбургов корону Венгрии, отняв ее у Алексея Петровича.

Эту услугу Австрии высоко оценил и Петр I: «1707 год. 30 мая (в день своего рождения) пожаловал он Меншикова князем Ижорским, дав на то ему диплом 1 июля 1707 года».

В книге «Путешествия в Московию» в 1702 году Меншиков в Москве именуется князем: «Москва. 1702 г. января 26-го числа праздновали свадьбу известного любимца царского Souskie (Шуйский), московского дворянина, с Schorkofskaja, сестрою князя Feeder Schorkofskaja, также любимца его величества, как и жених….Величавый вид государя, чрезвычайно красиво сидевшего на лошади, составлял немалое украшение всего зрелища: всадник поистине был царственный. По левую руку его находился господин Александр Данилович Меншиков, одетый также в платье из золотой парчи, на отличном же коне, богато убранном и имевшем на передних ногах, как у царского коня, серебряные кольца.

После этого я переговорил насчет портретов с князем Александром, который довольно хорошо понимал по-голландски, и когда мы уже собирались уходить, царица и три ее дочери-княжны дали нам поцеловать правые свои руки. Это самая великая честь, какую только можно получить здесь.

Спустя несколько дней играли свадьбу некоторых особ из царского двора во дворце князя Александра. Его величество присутствовал на свадьбе вместе с князем-кесарем, дядей своим… и со множеством придворных вельмож и боярынь, также со многими купцами, английскими и голландскими, и немецкими девицами. Стол, имевший вид лошадиной подковы, накрыт был в большой зале. Его величество и русские господа занимали одну половину стола, а госпожи — другую. Князь-кесарь, князь Александр, также английские и голландские купцы поместились за круглым столом посреди залы, и за этим столом поместился и я. После великолепного обеда, когда столы были убраны, танцевали весело польский. Превосходная музыка помещена была в стороне, откуда слышна была очень явственно.

В ту же ночь князь Александр отправился на несколько дней в деревню, где у него были какие-то дела. 11-го числа г-н Павел Гейне, датский посланник, также уехал по делам в свое отечество, с намерением возвратиться весною опять в Москву, где он оставил на это время супругу.

Государь, желая разъяснить это сомнительное обстоятельство, решил тотчас же отправиться осмотреть пушки, и согласились всем обществом собраться для этого во дворце князя Александра. Когда его величество прибыл туда в назначенное время, то князь Александр сделал от себя подарок всем, находившимся тогда у него, большею частию из иноземных купцов, которых он особенно уважал, именно каждому дал по золотой медали, на которой было изображение его величества с лавровым венком на голове и вокруг с русскою надписью: «Петр Алексеевич, Великий Царь всея России». На оборотной стороне изображены были два орла, с обозначением дня месяца 1702 года, февраля 1-го.

После великолепнейшего угощения здесь отправились все в Преображенский дворец, который считается как бы обычным местом пребывания капитана, так как его величество не принимал еще до сих пор на себя более высокого чина. Дворец этот был на расстоянии одного доброго получаса от города и очень близко от дворца князя Александра.

1703 г. 3-го февраля прибыли мы в 9 часов утра в имение князя Александра Даниловича Меншикова, отстоящее от поместья г-на Лефорта во ста десяти верстах… Так как у замка этого не было еще имени, то его величество назвал его тут же Ораниенбургом. Селение князя Александра, лежащее подле замка, называется Слободка». (К. Де Бруин)

Князем Меньшиков назван еще в указе №1988 от 13 августа 1702 года « Об отдаче китовых промыслов на Белом море компанейщикам, и о взятии с них пошлин в городе Архангельском».

Князь. Фото Д. Аскиритов. 1904

4. Герцог Силезии

Герцогство Бытомское и Козловское (Księstwo Kozielskie, Herzogtum Beuthen-Cosel) располагалось в Верхней Силезии. Отметим, что в Силезии многие топонимы имеют названия схожие с русскими: Бреславль — Переславль, Брег, Гдов, Елец (Ельс), Севеж (Себеж), Ополье, Плес, Козле-Козелск, Москва. Впрочем, и граничила Силезия (Шлезка) с Северским и Русским княжествами (Краков и Ярославль Галичский). Так русским князем в Австрии мог именоваться князь из Галиции или Закарпатья.

Часть Силезии (Бреслау, Вартенберг) находилась в хозяйственной или государственной связи с Петербургом.

1723. Февраля 6. Сенатский. О позволении вывозить из всех городов в Бреславль за указную пошлину третьей на десять части товаров, кроме заповедных.

…а из Шлезии товары вывозить те, которые указами не запрещены и брать с них пошлину против портов; а какие из за границы в Россию товары вывозить запрещено, о том для объявления при дворе Цесарскаго Величества в Иностранную Коллегию из Коммерц-Коллегии сообщено обстоятельное известие. (ПСЗРИ. Т 7. 4159)

1724. Февраля 5. Именный, состоявшийся в Сенате. О посылки в Шлезию людей для обучения овцеводству стрижению шерсти и употреблении оной в дело.

Его Императорское Величество, будучи в Сенате указал: в Шлезию, для достовернаго усмотрения и обучения Российского народа, как там овец в летнее и зимнее время содержат и довольствуют и стригут и шерсть в дело употребляют, послать из Мануфактур-Коллегии Коммисаром Maйopa Колигриваго, и к нему придать из дворян молодых двух человек и с ними из Русских овчаров, которые к тому уже позаобычайные, и сколько человек пристойно; и тому Mайоpy там быть год, чтоб во всякое время мог о том усмотреть и посланных с ним во обучение привесть; а по прошествии года быть ему в Россию, а посланных для достовернаго в том деле искусства, оставить в Шлезии ж года на два; и для того отправления дать ему инструкцию из Мануфактур-Коллегии, и Иностранной Коллегии о ныне писанном ведать и чинить по Его Императорскаго Величества указу». (ПСЗРИ. Т 7. 4459)

Русская Силезия. 18 век

От маркиза де-ла-Шетарди г. Амело. С.-Петербург. 18 ноября 1740. «В заключение Гогенгольцер подтвердил мне, что на основании сообщеннаго ему русским министерством относительно графства Вартенбергскаго в Силезии, принадлежащая герцогу Курляндскому, он полагает, что здешний двор смотрит на эту землю с настоящаго момента, как на оставшуюся без владельца наравне с герцогством Курляндским». (СИРИО. Т. 91)

Эд. Финч лорду Гаррингтону.1740. Декабря 20. «Венский двор подарил поместье Вартенберг в Силезии Миниху, хотя ранее его Пруссия отдала Бирону. Анна Леопольдовна так же подарила Вартенберг Миниху. Посол Пруссии Марлефельд выразил удивление как королева венгерская располагает частью Силезии, когда король прусский владеет всей провинцией. Но еще более удивило, что фельдмаршал Миних и его семья смотрят на Вартенберг, как на дар великой княгини, сделанный по праву (достоверно, что даритель предвидел подобные претензии со стороны русского двора и в этих соображениях поспешил с подарком, дабы избежать раздоров с Россией по данному вопросу)». (СИРИО. Т. 85)

Эд. Финч. 1741. «уступку части Силезии, несовместимой с русскими интересами и с задачами прагматической санкции; особенно неудобна уступка Бреславля, затрагивающая интересы России». (СИРИО. Т. 91)

Герцогство Козлевское, поскольку оно охватывало территории, ранее находившиеся в пределах Силезского и Старшего округов, было разделено по церковному принципу. Западная часть с Тошеком, Козле и Гливицами принадлежала Переславской (Вроцлавской) епархии, восточная часть с Бытомом и Севежом находилась под властью краковских епископов и северских князей (это разделение сохранялось до начала 19 века).

Ziemia Kozielska

Создано княжество было в 1163 году, когда Болеслав Высокий, Мешко Плетоног и Конрад по договоренности с своим дядей Болеславом Кендзежавым разделили Силезию. Козле вместе с Рацибужем и Цешином (Тешин) принял Мешко Плётоног. Мешко сделал Рацибуж столицей своего княжества и расширил его за счет Ополья. Владислав I Опольской в 1282 году разделил государство между четырьмя сыновьями, основав княжества Ополе, Рацибуж, Цешин-Освенцим и Козле-Бытом. В 1289 году Козле-Бытом подчинилось чешскому королю. В 1355 на основании чешских законов Козле-Бытомское княжество перешло к князю Конраду I из Олесницы. Князья Козле породнились с королями Венгрии и достигли высоких церковных санов. Во время правления династии Пястов герцогство Козле передавалось будущему наследнику, чтобы он мог учиться ответственности за государство на практике. Ziemia Kozielska была эквивалентом французского Delfinat (Дофине).

герб Herzogtum Beuthen

Герцогство Бытом. Ф. Б. Вернер середина 18 века

В 1521 году княжество Козелеск и Бытом было куплено Яном II Добрым, герцогом Опольским и Рацибужским. В 1532 году герцогство Ополье перешло непосредственно к королям Богемии. Хотя городом Бытомом с 1526 почти сто лет владели Гогенцоллерны, а в Ополье правил польский род Собеских.

Польская княгиня Мари Шарлота (Marie Charlotte), родственница Марии Клементины Собески, была женой принца Буйона (Princede Bouillon).

Мария Клементина Собески (Marie Clementine Sobieski), дочь Жака Луи Собески, сына Жана III, короля Польши, жена короля Англии кавалера де Сен-Жоржа Стюарта (Chevalier de Saint-Georges). (Almanach royal. 1730)

Конец ознакомительного фрагмента.