Слушаю и повинуюсь

Алексей Владимирович Калинин, 2020

Я джинния, в прошлом королева, а сейчас рабыня лампы. Шайтан побери моего бывшего муженька-рогоносца! По древнему проклятию из оков плена меня может освободить только тот, кому я смогу подарить счастье, исполнив все семь его желаний. Это было бы не так сложно, если бы не один маленький пунктик… Я могу выполнять любые желания, но господину сначала нужно зарядить меня волшебством. Сделать это он должен весьма необычным способом… Если он сумеет доставить мне сексуальное удовольствие, то тогда я смогу перевернуть Землю! Мой новый хозяин – хронический неудачник, но вдруг именно после исполнения его желаний я обрету долгожданную свободу? Содержит нецензурную брань.

Глава 10

Да уж, получился конфуз, но этот конфуз можно было использовать себе во благо, поэтому я чуточку подтолкнула Артема ибн Петра ветерком в спину. Этот ветерок ещё больше разметал полы порванной юбки, зато он вынудил Артема спрятать телефон, которым он уже собирался сфотографировать лежащую Катю.

— Я помогу! Помогу! — крикнул Артем голосом героя из древних преданий и бросился вперед, аки тигра алкающая.

После двух минут сопения, пыхтения и прочих сопутствующих звуков, Катерину удалось привести в вертикальное положение. Мда, шишка на лбу напоминала купол мечети Калян в Бухаре.

К шишке добавилось ещё и унижение в виде разорванной юбки, но тут мне пришел на помощь сам Артем, когда предложил зашить шов так, что его не будет видно.

— И юбка станет как новенькая, — произнес он, принеся из комнаты свои шорты, дабы Катя могла скрыть за тканью трусики танго и соблазнительный поясок от колготок.

Очень удобная штука этот поясок — можно снять трусики и остаться соблазнительной в колготках. Знаю, что мужчин очень сильно возбуждает вид ножек, обтянутых тончайшей тканью, как будто последняя преграда, как последний покров тайны перед полным обнажением женского тела, который можно не снимать, а наслаждаться всего лишь прикосновениями.

Так что если хотите совратить своего мужа, то не поскупитесь на хорошие колготки с пояском и эффектной окантовкой. Побудьте для него один вечер девушкой с низкой социальной ответственностью, да повысится их социальная ответственность на несколько пунктов…

— А ты умеешь шить? — страдальческим голосом проговорила Катя, прикладывая к шишке пакет с ледяными пельменями.

— Ну, да… Занимался в детстве в кружке кройки и шитья, — проговорил Артем ибн Петр.

С пятой попытки мужчина сумел найти нитку с иголкой, а с десятой у него получилось вставить нитку в игольное ушко.

— Я сам не понимаю, как такое могло случиться… — виновато говорил он, пока совершал действия неопытного подмастерья портного. — Никогда никто не падал, а тут…

— Значит, я неуклюжая корова, — вздохнула Катя.

— Нет, что ты… Ты вовсе не неуклюжая, — с жаром ответил Артем.

Он забыл добавить второе отрицание, и девушка тут же насупилась.

— Значит, я просто корова. Не неуклюжая.

— Ну что ты, я не это хотел сказать. Ты не корова. И не неуклюжая. Может, пока я тут шью, ты выпьешь чая?

— А овсянку? — подняла бровь девушка.

— А овсянка у меня закончилась, — развел руками Артем.

— Ну ладно, если нет овсянки, то сгодится и чай.

Артем подскочил на месте, потерял иголку, тут же нашел, наступив на неё, ойкнул, вытащил и помчался на кухню.

Вот тут я потерла невидимые ладони. Как бы ни старался Масуд, но сейчас моя сторона берет верх — в чай я добавила разогревающий кровь и дарующий страсть иранский шиповник. Никогда ещё его аромат не подводил меня, и любовники обязательно сливались в обжигающих объятиях.

Артем вернулся с двумя чашками, из которых прямо-таки сочился аромат любви и секса. Катя только вдохнула запах, а её зрачки уже расширились.

— Ммм, как вкусно пахнет. Это липовый цвет? Или луговые травы? — спросила девушка.

— Вроде бергамот был нарисован, — пожал плечами Артем. — Но кто знает, что там напихали производители. Сейчас ни в чем нельзя быть уверенным. Даже колбаса может быть без мяса.

Он поставил две чашки на журнальный столик и Катя немного отпила. Я почти увидела, как её кровь стала разогреваться, как грудь начала вздыматься чуть более бурно, чем при дыхании. Румянец проступил сквозь тональную пудру. Красиво очерченные ноздри затрепетали, как крылья птицы Рух, когда она нападала на корабль Синдбада-морехода.

— Я не ем колбасу, но мне почему-то нравятся сардельки, — проговорила Катя грудным голосом.

Браво, девочка! Именно таким голосом и надо соблазнять самцов. Соблазнять, а потом вить из них веревки…

Как раз в такую веревочку и начал превращаться Артем, когда уставился на влажные губы красавицы. Он тоже отпил любовного напитка и теперь в его венах загулял огонёк страсти. Я подложила ему под руку пульт от проигрывателя и его палец нажал нужную кнопку.

Заиграла негромкая нежная мелодия, она словно ласкала на своих волнах сердца двух людей в этой комнате, а её тихие волны сближали понемногу тела. Люди даже не замечали того, что стали на пядь ближе.

— Мне они тоже нравятся. С майонезом и горчицей, — с хрипотцой ответил мой господин.

Катя взглянула на Артема уже с интересом и отложила в сторону пакет с пельменями. Шишка не уменьшилась, но стала менее синей.

— А ещё когда они вареные, то увеличиваются в размерах, — проговорила она томным голосом. — Порой так увеличиваются, что в ротик взять нельзя.

— Точно-точно, приходится по частям запихивать, — кивнул Артем.

Катя отпила ещё чуть-чуть и накрыла ладонью руку Артема. Он сначала дернулся, попытался убрать руку, но потом расслабился и расплылся в улыбке.

— А у тебя есть… такая сарделька? Может, её окунуть во что-нибудь горячее и подождать, пока она закипит? — подняла бровь Катя.

— У меня? У меня… да… У меня есть… Надо поискать.

Глупый господин уже было дернулся бежать на кухню, когда зазвучала другая музыка, немного энергичнее первой, но всё такая же нежная. Артема как будто пригвоздило к дивану, и он остался смотреть в бездонные глаза Кати, которые с каждой секундой становились всё более и более манящими.

— Потом поищем вместе, а сейчас… Покажи мне, как ты шьешь?

Она придвинулась ближе, подогнула ножки под себя и расстегнула пуговку на блузке.

Угадайте, куда устремились глаза Артема?

А игла?

Он ойкнул и пососал палец. Катя облизала губы, глядя на то, как палец Артема становится влажным.

— Я никогда не видела ничего более сексуального. Так можно и… так можно и вампиром стать, — проговорила Катя, придвигаясь ещё на пядь к Артему.

Её губы были так близко от моего господина, что между ними я вряд ли смогла бы протиснуть Коран. Первое желание начало исполняться…

Но Артем застыл, как будто взглянул в глаза Медузы Горгоны. Вот что ты с ним будешь делать? Я уже всё приготовила, подвела и ему осталось только коснуться губ Кати, чтобы между ними закрутился, завертелся океан бушующей страсти, а он сидит… Ещё и рожи корчит, как будто силится что-то сказать, а ему не дает удавка на шее.

Удавка на шее?

Я заглянула за спину моему господину, и как вы думаете — кого я там увидела? Конечно же Масуда, который в ковбойских штанах и шляпе сдерживал сексуальные поползновения Артема при помощи невидимого лассо.

— С тобой всё в поря…

Катя не успела договорить, так как я щелкнула Масуда по носу, и тот кувыркнулся со спинки дивана, выпустив из рук невидимое лассо. Оно тут же растворилось в воздухе, а Артем ибн Петр впился в Катины губы…