Заключённый в России

Алексей Богданов, 2021

Книга содержит детальное описание колонии строгого режима. Время ‒ второе десятилетие XXI века. Чем живёт заключённый? Как он живёт? О чём думает? Как проводит свои дни, месяцы, годы? В чём находит силы? Какие у него радости, какие горести? Если вас волнуют, интересуют эти вопросы, тогда читайте книгу, в которой наглядно и просто, без прикрас и без «чернухи», показана современная российская колония. Показана так, как её увидел обычный человек, не имеющий отношения к криминалу. Короткие отрывки, из которых состоит книга, оформлены в эпистолярной форме − в виде писем, написанных заключённым и адресованных его сестре. В этих письмах бытописание тюремной жизни перемешивается с личными историями, переживаниями, отступлениями и фантазиями. В целом книга представляет собой сборник очень коротких рассказов, очерков, статей и эссе, которые так или иначе связаны между собой. Для широкого круга читателей.

031. Нулевой уровень

Атака — это длительная инициатива.

Н.Г.Яковлев, «Шахматы. План в миттельшпиле»

В тюрьме, как это ни парадоксально, немало хорошего. Мне, например, выдали рубашку под цвет глаз. Посылку или передачу от родственников вы можете получить из рук хорошенькой женщины. На пасху нам дают варёные яйца и куличи, и всё это очень мило, но самое интересное, что я открыл для себя здесь, — это шахматы. Я непрерывно занимаюсь ими на протяжении всего срока. Не спешите смеяться!

Как и большинство людей, не знакомых с этим чудом, я полагал, что шахматы — всего лишь настольная игра. Такая же, например, как нарды, шашки, монополия или такие картонные карты, по которым надо «ходить» фишками в зависимости от того, как вы бросите кубики (кости, зареки). Я знал, как передвигаются шахматные фигуры, как производится взятие фигуры противника, имел представление о рокировке и даже несколько раз пробовал играть в шахматы на воле, но в целом, как и многие, я считал это крайне скучным занятием.

В Петрозаводском ПФРСИ мне попался сокамерник, который считал, что умеет играть в шахматы. Это был киргиз по имени Абдукахор Ташкенбаевич, но все звали его просто Эдик. От безделья мы частенько играли, и я получил некоторый опыт. Абдукахор Ташкенбаевич озвучил мне шахматное правило, подтвердить или опровергнуть которое я смог гораздо позже: если ваш король доходит до любого поля противоположной горизонтали, то вы имеете право поставить пешку и попытаться провести её в ферзи. Так и играли. О таком понятии, как «взятие на проходе», мы даже слыхом не слыхивали. Абдукахор Ташкенбаевич всегда у меня выигрывал, так как в шахматах я был ещё бόльший дуб, чем он.

Сейчас я могу сказать, что мы оба — я и Абдукахор Ташкенбаевич — находились даже не на первом, а на нулевом уровне освоения этой потрясающей игры. Не знаю, пошёл ли он дальше: он остался отбывать своё наказание в ФКУ ИК-9 в Петрозаводске, а меня привезли сюда, в Мурманск, в ФКУ ИК-17.

В наших двух отрядах (№№ 4 и 5), объединённых одним локальным участком, было около десяти шахматистов разного уровня, и поначалу я ни у кого из них не мог выиграть иначе, как по случайности. Одним из местных лидеров по шахматам был Джамбулат Исмаилович — весёлый и довольно заносчивый азербайджанец. Ещё был сухонький, беззубый, злобный старикашка Сергей Сергеевич. Он тоже неплохо играл и был единственным, кто соглашался играть со мной на регулярной основе при условии, что за каждый свой проигрыш я давал ему по сигарете. Мы начали играть в июне 2013 г. и играли каждый день вплоть до декабря, когда он освободился и уехал в свою родную Винницу в Западной Украине. Кстати, спустя полтора месяца после его освобождения, в феврале 2014 г., на Украине вспыхнули события, названные Евромайданом. Мы ещё шутили, что это, мол, Сергей Сергеевич организовал, не иначе…

По моим подсчётам, с июня по декабрь мы сыграли не менее тысячи партий. Летом мы играли с утренней проверки до завтрака, потόм с завтрака до обеда, потόм — тихий час, потόм опять играли до ужина, и после ужина до отбоя. Иногда нас прерывал Начальник отряда Николайчук, когда ему требовалась моя помощь. Три раза в неделю я ходил в спортзал; с сентября начал учиться в училище, но всё остающееся время посвящал шахматам и Сергею Сергеевичу.

Поначалу я с трудом выигрывал у него одну партию из двадцати, под конец выигрывал восемь партий из десяти и сам не заметил, как всерьёз увлёкся этой игрой.