Там, где лето. Янтарь

Александра Семенова

В этом сборнике собраны истории, добрые, жизненные, о непростом выборе, о любви и о том, что каждый может осуществить свою мечту.Марафон в литературном клубе «Чаровницы слов» проходил осенью 2019 года в инстапространстве. Книга содержит нецензурную брань.

ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО

_

^{НАТАЛЬЯ МАРТЫНОВА}

Ванечка

Каждое лето родители возили Ванечку в гости к бабушке. Ехать туда нужно было на поезде почти целые сутки, и сама поездка была для мальчика приключением. Днём ему разрешали забираться на верхнюю полку, и он смотрел в окно на «пробегающие» мимо дома, речки, озёра. Особенно мальчику нравилось, когда поезд проезжал по мосту. Звук стука колёс в этот момент смешивался с гулом металлических пролётов и становился особенно громким: тук-тук, тук-тук, тук-тук, тук-тук… Иногда Ванечка махал рукой рабочим в оранжевых жилетах, которые ждали, когда пройдёт поезд, чтобы заняться ремонтом железной дороги. И они тоже махали ему в ответ. Папа говорил, что это монтёры пути. Так называется профессия этих людей. А ещё в поезде можно было пить ароматный чай из стакана в красивом металлическом подстаканнике, размешивая ложечкой кубики сахара, и покупать мороженое во время остановок на больших станциях.

В этот год Ванечка с особенным нетерпением ждал поездку в Черняховск. В ноябре ему уже исполнилось пять лет и его перевели в старшую группу. Воспитатель в садике рассказывала про разные профессии. Детей даже водили на кухню и показывали, как работает повар, который кормит их в садике вкусными обедами. Ещё к ним приходил милиционер из ГАИ и рассказывал про правила дорожного движения. Но однажды папа Маши Петровой организовал для группы «Ромашка» экскурсию в пожарную часть, и эта экскурсия перевернула жизнь Ванечки на «до» и «после». У мальчика появилась мечта стать пожарным! Ванечка представлял, как мчится на красной машине с мигалками вместе со своим пожарным расчётом, как они раскатывают рукава, выдвигают лестницу, как он, Ванечка, врывается в окно на пятом этаже и выносит из огня плачущего малыша, а другие пожарные в это время начинают тушить огонь.

Ванечка был уже довольно большим мальчиком, и понимал, что до того момента, как он сможет стать настоящим пожарным, ему ещё расти и расти, поэтому решил попробовать сам развести огонь и потом потушить его. Потренироваться. Чтобы к тому времени, когда Ванечка окончит школу и станет пожарным, быть уже подготовленным ко всем сложностям героической профессии. Но мальчик понимал, что в Ленинграде осуществить мечту будет сложно. Он не представлял, как и где, а главное, из чего там можно развести огонь. Даже если Ванечка и найдёт на детской площадке какие-то ветки, то они будут сырыми и непригодными для этого. Самым идеальным местом для воплощения в жизнь мечты представлялся ему бабушкин двор. Тут в наличии было полно сухих веток и даже дров, на сеновале всегда было сено. И главное, во дворе стояла колонка с водой, к которой бабушка присоединяла резиновый шланг для полива огорода. Им-то Ванечка и думал воспользоваться для тушения импровизированного пожара.

И вот долгожданный день настал! Поезд прибывал на станцию Черняховск. В окне показалось старинное здание вокзала и вместе с перроном мимо окошка «проплыла» папина сестра, тётя Таня. Поезд остановился. Папа взял такси и через пятнадцать минут все трое уже выходили у бабушкиного дома.

— Бабу-у-у-ля-я! Я приехал! — Ванечка бежал к дому через двор.

Там его встречали старые друзья: виляя хвостом, пытался лизнуть пёс Пушок, а вокруг ног крутился кот Марсик. Даже петух Петька вышел из курятника посмотреть, отчего переполох такой во дворе. Надо сказать, что прошлым летом Петька чуть было не лишился головы из-за Ванечки.

— Ну клюнул я его пару раз. Чего орать-то так было?! А бабка с топором потом за мной бегала, — подумал петух и принялся грести лапами землю, делая вид, что ничего не происходит.

— Марсик, я тебя спасать буду! — погладил кота Ванечка.

— Пушок, я бы тебя, конечно, взял, но ты для пострадавшего на пожаре очень тяжёлый, а кота я с лёгкостью смогу поднять, — мальчик посмотрел на деревянную лестницу, ведущую на сеновал.

В голове юного друга пожарных в этот самый момент рождался идеальный план…

Обрати тогда кто-то внимание на эту фразу, и события могли бы вполне развиваться по-другому. То ли в суете встречи никто не придал значение словам ребёнка, то ли сыграла роль уже сложившаяся Ванечкина репутация, но никто даже подумать не мог, что в его головке могут рождаться такие крамольные мысли. Этого голубоглазого ангелочка обожала вся семья. К тому же он был послушным и не баловным мальчиком.

— Приехали! Заждалась уже! Проходите, проходите скорее! Я блинов напекла, пельменей налепила, — суетилась бабушка, обнимая внука.

Ванечку окутал такой родной, тёплый запах дрожжевого теста, яблок, ванили, земляничного мыла и едва уловимый, терпкий запах дыма от плиты, в которой бабушка пекла пирожки.

Время шло своим чередом. Ванечка гонял на велике, который ему купили в прошлом году. С бабулей они ходили купаться на речку. С Наташей ели в кафе-мороженое. Она хоть и приходилась Ванечке двоюродной сестрой, но была уже взрослой девушкой, и с ней было веселее, чем с бабушкой кататься в парке на каруселях. Бабушка почему-то боялась высоты. Однажды внук уговорил-таки её прокатиться на «чёртовом колесе». Как только карусель поднялась от земли, бабушка крепко схватила Ванечку, хоть он и был пристёгнут ремнями.

— Помогите! Спасите! Остановите, мы сойдём! — кричала бабуля.

Уговаривал мальчик бабушку, что всё хорошо и что ему не страшно, но карусель всё равно остановили и всех высадили.

Да и по хозяйству дел у Ванечки с бабушкой хватало. Они ходили к речке косить кроликам траву, а на обратном пути бабушка везла мальчика в тележке, усаживая его на кучу мягкой травы. Ванечка подставлял лицо тёплому летнему ветерку, вдыхая свежий запах скошенного разнотравья, и был в этот момент абсолютно счастлив.

Дома они с бабушкой разносили траву по клеткам с кроликами, крошили хлеб и кормили кур. Вечером бабушка собирала смородину, чтобы утром пойти на рынок и продать её. С рынка она возвращалась с полным ведром продуктов, купленных за вырученные с продажи ягод денег, среди которых, конечно же, было уже чуть подтаявшее мороженое. Сверху всегда лежал сдобный «Невский» пирог, макушка которого была щедро посыпана сахарной пудрой.

За делами Ванечка стал забывать про свою идею с пожаром, но судьба сама подкинула ему напоминание в виде документального фильма про работу пожарной части, который однажды вечером показали по телевизору.

И мальчик начал подготовку. Коробок спичек он нашёл у бабушки в столе. В коридоре на сундуке положил старую строительную каску, которую обнаружил в сарае. Проверил крепко ли стоит деревянная лестница, и сказал Марсику, чтобы тот был готов завтра вечером спасаться из пожара. Единственное, что тревожило Ванечку, это то, что бабушка, наверное, расстроится. Ведь она доверяла ему, Ванечке. А он, получается, подведёт её.

— Но ничего ведь страшного не случится, я сразу залью огонь водой. Бабушка может быть не заметит ничего, — подумал Ванечка и с этой мыслью уснул.

К вечеру следующего дня, когда бабушка возилась с тестом для пирожков, а Наташа в комнате готовилась к экзаменам, Ванечка, одев на голову каску, вышел во двор. Взяв под мышку ничего не подозревающего Марсика, мальчик залез с ним на сеновал. Сложил у входа в кучку остатки сухого прошлогоднего сена, и чиркнул спичкой. Сено загорелось в один миг. Выход на улицу для Ванечки был закрыт. Огонь разгорался всё сильнее и начал уже «пожирать» старые доски. Кот, заметавшись по сеновалу и не найдя другого выхода, перепрыгнул огонь и выскочил на улицу, подпалив немного усы. Увидев пробегающего кота и почуяв запах дыма, пёс Пушок следом за котом с лаем кинулся к дому.

— Да что с вами происходит-то? Что расшумелись?! — хозяйка выглянула за дверь, прикрикнув на кота с собакой.

— Господи Иисусе! Ванечка! Наташа, бежим скорее! — крикнула бабушка, хватая на бегу ведро с водой.

Она забралась на лестницу и выплеснула воду на огонь, Наташа уже подавала ей следующее ведро.

— Ванечка! Где ты? Выходи скорее, не бойся! — и тут она увидела его, сидящего в дальнем углу.

Бабушка схватила внука в охапку. Снизу постройку уже поливал водой из шланга сосед, прибежавший на помощь. Огонь был потушен.

Из курятника, который находился как раз под сеновалом, выбегали испуганные куры. И только петух Петька почему-то не выходил. Бабушка вынесла его на руках и положила на землю. Петька не подавал признаков жизни.

— Видимо, задохнулся в дыму, — сказала она, поливая петуха водой.

Ванечка заплакал, прижавшись к бабушке. Ему было очень жаль петуха, хоть и клевал он его прошлым летом. В этом же году петух Ванечку не трогал. Мальчик иногда сыпал Петьке семечек, и они даже подружились.

Куры стояли в стороне, наклонив головы, и смотрели, как хозяйка льёт воду на Петьку.

— Что она делает? Утопить его хочет? А вдруг опять за топор схватится? — переговаривались они между собой.

Вдруг Петька открыл глаза и затряс гребнем.

— Опять я из-за этого мальчишки чуть не погиб! — петух вскочил на ноги и побежал в малинник. За ним помчались его куры.

— Бабуля, он живой! Петька живой! Я никогда не буду больше так делать! — обрадовался Ванечка, утирая слёзы и размазывая грязь по лицу.

— А если захочу что-то поджечь, я у тебя спрошу. Или у Наташи. Правда, бабуль?! — улыбнулся мальчик.

— Правда, правда! Идём мыться, горе ты моё луковое! — Ванечка вложил ручку бабушке в ладонь и они пошли в дом.

Наташа смотрела им вслед и думала о том, как мудро поступила бабушка, что не стала ругать Ванечку. Мальчик не побоится в следующий раз рассказать свои тайны взрослым, даже если случится что-то серьёзное.

Всё будет хорошо

— Лен, ну что ты стоишь? Давай режь! — на диване мы с подругой разложили платье её школьной формы, с намерением превратить его из макси в мини. Вооружившись сантиметровой лентой и непонятно откуда взявшимися портняжными ножницами, произведя необходимые замеры непосредственно на модели, я отметила координаты на платье куском мыла. К тому времени мы были практически дипломированные швеи-мотористки — полгода по четвергам пришивали к шинелям погоны в учебно-производственном комбинате, базировавшемся в военном ателье.

— Наташ, мать меня убьёт! — Ленка думала о том, что родительница явно не оценит её экспериментов и поэтому медлила.

— Ай, давай сама отрежу! Всё будет хорошо! — я вырвала у подруги из рук ножницы и в одну секунду поделила юбку практически на две равные части.

Понимание ужаса случившегося пришло ко мне с последним щелчком ножниц.

— Лена! Мы не оставили ни сантиметра на подгиб!

Утром подруга стояла у доски. Одной рукой она записывала решение задачи по химии, другой тянула вниз предательски поднимающийся подол школьной формы. Я сидела, закрыв глаза рукой. Все восемь парней нашего класса в этот день получили мощный выброс гормонов. Но это были цветочки по сравнению с тем, что ждало подругу вечером дома. Мать увидела висящий на вешалке обрубок, называвшийся ещё вчера школьным платьем…

Мы заканчивали десятый класс, были юны и беспечны, а впереди нас ждали выпускные экзамены и очень сложный выбор — выбор профессии.

Ленка мечтала стать археологом и готовилась к поступлению на исторический факультет университета. Меня же кидало из стороны в сторону: стенографистка со знанием иностранной машинописи, корректор, художник-декоратор, парикмахер, технолог молочного производства. Это самая малая часть профессий, между выбором которых я разрывалась. Мама с бабушкой почему-то не одобряли моих метаний. В нашем небольшом городке имелось весьма неплохое педагогическое училище, в котором я и должна была, по их мнению, учиться.

Но послушная домашняя девочка, которой я была, в этот раз стояла насмерть и отказалась продолжать семейную учительскую династию. Внезапно пришедшая в голову идея — спасать в Африке людей от голода и эпидемий, как нельзя лучше, вписывалась в мои представления о жизни. Но так как в области мединститута не было, я, закатив истерику, вытребовала себе право поступления в медицинское училище.

Мы с Ленкой, надев свои самые лучшие наряды, отправились покорять столицу. Не совсем столицу России — наш областной центр. Первая самостоятельная поездка в Калининград, видимо, напрочь отключила мозги в наших головах. В приёмной комиссии университета был перерыв на час. И мы даже не заметили, в какой момент подруга передумала становиться археологом и подала документы вместе со мной на акушерское отделение. Возможно, роковую роль сыграли её выпускные туфли на пятнадцатисантиметровом каблуке. До университета нужно было идти приличное расстояние пешком.

— Наташка, я матери ничего не скажу пока. Это тебе не твоя баба Клава. Долго уговаривать не будет. Может и шлангом отлупить, и заставить забрать документы из училища. А так — езжу и езжу в Калининград. Откуда она узнает, где я учусь? — рассуждала Ленка, заклеивая пластырем кровавые мозоли на ногах.

— Да уж, теперь мать нескоро дождётся твоего отъезда на археологические раскопки, — ржала я в голос, безумно радуясь тому, что мы опять будем учиться вместе.

— Давай сюда свои инквизиторские колодки! Обувай мои — я протянула Ленке босоножки и надела её туфли.

Выглядела наша пара довольно эпатажно. Я, спотыкаясь, шла на каблуках, вместе с которыми рост был около ста восьмидесяти пяти сантиметров. Подруга хромала где-то в районе моей подмышки. Наши лица светились неподдельным счастьем. Вся жизнь была впереди, и мы верили, что всё и всегда будет хорошо…

До экзаменов ещё было около недели и мы вернулись домой. На городском стадионе были назначены соревнования в клубе служебного собаководства, в котором я и Лена состояли вместе со своими собаками. Попасть туда можно было двумя путями. Коротким — по тропинке вдоль реки, и длинным — в обход через центр города. Бабушка запрещала ходить вдоль речки. В последнее время участились случаи нападений на женщин. В городе появился насильник, поджидающий жертвы в зарослях травы и кустарника. Считая себя уже взрослыми, почти студентками, мы, конечно же, пропустили бабушкины слова мимо ушей и пошли короткой дорогой!

— Помоги-и-ите-е-е! — вдруг совсем рядом с нами раздался женский крик.

Мы побежали на шум борьбы и ломающихся веток. Насильник, увидев нас, оставил девушку в покое и кинулся в сторону города.

— Взять! — указывая на мужчину, мы отпустили собак с поводков. Оба пса прыгнули ему на спину, провалив на землю.

— Лена, беги скорее на стадион, зови Галю с Герой! Нашим его долго не удержать.

— Охранять! — отдала я собакам команду.

Мне было очень страшно от мысли, что собаки породы колли и русская дворовая не предназначены для заставно-караульной службы, хоть и обучены ей.

— Я тебя убью, пацанка! — пугал меня мужик. Собаки же, чувствуя исходящую от него угрозу, не позволяли подняться на ноги.

— Всё будет хорошо! Всё будет хорошо! — шептала я про себя.

На помощь нам уже бежали немецкая овчарка Гера и её хозяйка Галя. Их догоняли другие члены клуба с собаками самых разных пород…

Но как говорят, мы предполагаем, а бог располагает.

Через неделю я завалила химию на вступительных экзаменах.

— А не подать ли мне документы в школу милиции? — шальная мысль мелькнула в то время, когда нам с Ленкой вручал грамоты за поимку опасного преступника начальник районного ОВД.

Мама моего порыва не оценила. И лично отвезла в Культпросветучилище, где я без труда поступила на библиотечное отделение. Двоюродная сестрёнка Настя шепнула мне тогда, что на этом настояла бабушка. В таком тихом месте, как библиотека, по её мнению, у меня было мало шансов встретить уголовника или ввязаться в какую-нибудь очередную историю.

Лена успешно окончила медицинское училище и стала прекрасной акушеркой. Дружим мы более тридцати пяти лет и частенько со смехом вспоминаем наше лето восемьдесят пятого года.

Баба Клава

Памяти моей бабушки посвящается.

Баба Клава заботливо подоткнула одеяло правнуку.

— Набегался за день, баловень! — ласково потрепала она мальчонку по коротко стриженным, выгоревшим на солнце волосам.

Любимчик! А то как же?! Самый младший! В школу нынче пошёл. Дождалась, слава богу. На линейку проводила. Теперь и помирать можно.

Когда только жизнь пролететь успела? Недавно, казалось, девчонками за конфетами с сестрой бегали. Выпросишь, бывало, у деда или бабушки копейку — и в магазин. Продавец в кулёк конфет-голышек отвесит — вку-у-усные-е-е! Сидим на крутом берегу, грызём конфеты-то. Река Волга широкая, сколько взгляда хватает.

И в доме всё ладно. Мама с бабушкой на хозяйстве: скотину управляют, в огороде возятся, обед готовят. И Веня, братишка с ними. Маленький ещё. Отец с дедом с весны до осени в поле: пашут, хлеб сеют, косят, молотят, на мельницу везут. А зимой в степь едут — лошадей ловить.

Беда пришла нежданно-негаданно. Началась коллективизация. Забрали всё: дом, животных, зерно. Жить в баню выселили. Столько лет прошло, а понять не могу, почему они с нами это сделали. Ведь не было у нас наёмных работников. Своим трудом зарабатывали.

Через какое-то время пришёл учитель.

— Владимир Иванович, почему девочки в школу не ходят? Они у вас смышлёные, им обязательно учиться нужно! — спросил он у отца.

— А в чём я их в школу отправлю? Всё отняли, даже детскую одежду и обувь, — отец развёл руки и опустился на лавку, обхватив голову руками.

Бабушка с мамой заплакали.

— Цыц, все! Без ваших слёз в бане сырости хватает, — в двери вошёл дед.

— А ты что как квашня расселся?! Детей спасать надо, — прикрикнул он на отца.

— Давно брат зовёт в Ивановскую губернию на лесосплав. Тяжёлая работа. Но нам не привыкать. Зато «живыми» деньгами платят. Собирай семью. Едем! Такое моё решение! — сказал дед, как припечатал.

Была в нём какая-то житейская мудрость, прозорливость, что ли. Спас дед своим решением семью от голода, который выкосил много людей в деревне в тот год.

В дороге тяжело заболела мама и вскоре по приезду умерла. Отец так больше и не женился, хоть был ещё молод.

— Ничего, ничего, дочки! Справимся! Я вашей маме обещал, — отец много работал и у нас было всё необходимое для жизни.

Годы шли. Мы с сестрой вышли замуж за местных парней. Гавриил мой красивый был, высокий, статный. Вскоре и дочка родилась — копия отец! Перед войной немецкие имена в моде были. Девочку я Эльвирой хотела назвать, да свекровь не разрешила.

— Клавдия, да ты в своём уме? Что ещё за Эльвира? Это что же, как ливерная колбаса? Валей будет! — свекровь быстро сбегала и зарегистрировала внучку.

Только недолго наша счастливая семейная жизнь длилась. Три годика Вале исполнилось, когда началась война. Гавриила отправили на офицерские курсы, а потом на фронт. Всю войну прошёл он, до самого Берлина немца гнал.

«Тёмная ночь, только пули свистят по степи,

Только ветер гудит в проводах, тускло звёзды мерцают.

В тёмную ночь ты, любимая, знаю не спишь,

И у детской кроватки тайком ты слезу утираешь…»

*Эту песню муж прислал мне в письме с фронта. А когда я услышала её по радио в исполнении Марка Бернеса, казалось, что поёт он для меня.

*Видимо бог берёг нашу семью, и все мужчины вернулись домой живыми и невредимыми: отец, Гавриил и его брат. После войны мужа оставили служить в Германии и он нас с Валей забрал с собой. В Германии — в Шверине, родились Таня и Вова. А в пятьдесят первом мы приехали в Калининградскую область.

*Всё помню, как сейчас! Как после указа Хрущёва сократили армию и муж остался без работы. И как одежду свою, из Германии привезённую, на еду для детей меняла на рынке. И как квартиру в городе обменяли на пригород, чтобы посадить огород и завести хозяйство. И как в пятьдесят лет от сердечного приступа умер Гавриил…

Жизнь пролетела, как один миг. Не нажила я ни золота, ни богатства. Но не жалею ни об одном дне. Помогала детям чем могла. Нянчила внуков: Серёжа, Игорь, Наташа, Настя, Ванечка. Уже и правнуки подрастают. Они все и есть самое настоящее моё богатство! Моя семья!

*Вот и восьмидесятилетие сегодня в кафе отметили. Как я и мечтала — за одним большим столом. Пели песни, танцевали. Весело!

*Ой, да что же это я засиделась?!И чай остыл. Ночь уже.

— Спасибо, Господи, за сегодняшний день, за мирное небо, за то, что не голодаем, за то, за то, что все живы и здоровы, — прошептала, перекрестившись баба Клава, думая о том, что завтра у неё много дел. Нужно встретить из школы и накормить обедом правнуков, проводить их на танцы и гимнастику, проследить, как они делают уроки.

— Значит, нужна ещё на этом свете. Глядишь и поживу…

*В рассказе использованы слова песни «Тёмная ночь».

Настя

I

Настя стояла на берегу и с обрыва смотрела на океан. Волны, доходящие до самых скал, разбивались о камни и хрустальным дождём обрушивались на берег. А когда начался отлив, она спустилась по тропинке вниз и собирала выброшенные волнами ракушки.

— Уже следующим летом я приведу сюда своих мальчишек! Совсем немного времени осталось до их появления на свет! Они будут заливисто хохотать, убегая от накатывающих на берег волн. А мы с Арно будем бегать по песку вместе с ними, и никто не обидит моих детей только потому, что у них другой цвет кожи, — задумалась девушка, радуясь тому, что наконец-то в их жизни наступила относительная стабильность.

Настя познакомились с Арно в ночном клубе. Они с подругой пришли в модное заведение на Невском отметить поступление в университет. Девушки танцевали и веселились, как вдруг к ним за столик подсели двое мужчин, настойчиво приглашая подруг продолжить вечер на даче. Один из них схватил Татьяну за руку и попытался вывести из клуба. Спас девчонок высокий темнокожий парень, который работал там охранником.

— Это моя девушка! Оставьте их с подругой в покое! — сказал он, преграждая мужчине путь.

Татьяна вырвалась и встала за спину охранника.

— Спасибо тебе! Мы уж и не знали, что делать! — поблагодарили девушки спасителя.

— Что вы тут делаете, девочки?! Не для вас заведение! Насмотрелся я много чего: наркотики, проститутки, бандиты. Вызывайте такси и поезжайте домой. Меня, кстати, Арно зовут, — сказал он, и, улыбаясь, посмотрел на Настю.

Настя уже стала забывать о происшествии в ночном клубе. Но однажды, возвращаясь домой, она увидела Арно, который прохаживался вдоль подъездов с букетом.

— Теперь пришла моя очередь задать тебе вопрос. Что ты тут делаешь? — спросила она.

— Тебя хотел увидеть.

Бабушки на лавочке перестали щёлкать семечки и затихли, разглядывая молодых людей.

— А как ты узнал, где я живу? — удивилась Настя.

— Я слышал адрес, который вы назвали, когда вызывали такси. Только я не понял, что это в Пушкине. Целую неделю тебя разыскивал. Может быть погуляем? — предложил парень, вручая цветы.

Оказалось, что Арно приехал в Петербург поступать в военное училище, но приём туда уже закончился. Домой в Камерун возвращаться ни с чем было стыдно, да и дорого. Парень поступил на подготовительные курсы в медицинский университет, а ночами подрабатывал в клубе, где они и встретились. Проговорили они тогда весь вечер, гуляя в парке. Арно подкупала детская непосредственность девушки, а ей нравились его серьёзные рассуждения о жизни.

Ii

— Ну что вы там разбушевались, зайчики?! Места вам уже, наверное, мало? Или спортом, как папа занимаетесь? — Настя погладила живот и посмотрела на океан.

Волны с шумом нахлёстывали на берег и рассыпались у прибоя на тысячи перламутровых бусинок.

— Неспокоен океан сегодня. Скоро прилив начнётся, нужно возвращаться. Минут десять ещё погуляю и пойду, — решила девушка и воспоминания нахлынули с новой силой.

Ясный летний день играл бликами на пышной позолоте Екатерининского дворца. Молодых ожидала карета, запряжённая двойкой белых лошадей. Голову дурманило шампанское и аромат цветов, которые были повсюду: в вазах, в руках гостей, на полу кареты и в гривах лошадей. Даже капризная питерская погода радовала молодожёнов солнцем. Они были счастливы, и мир вокруг казался полным любви и света…

Арно окончил университет с отличием и поступил в аспирантуру. В деканате целеустремлённого студента, увлечённого медициной, заметили и пригласили работать на кафедру. А в спортклубе и районной поликлинике он подрабатывал ещё с четвёртого курса. Пациенты любили доброго и внимательного врача, а «бабушки» из нескончаемой очереди, баловали домашним вареньем. Несмотря на все его подработки и Настину зарплату, денег молодой семье не хватало. Съёмная квартира «съедала» большую часть бюджета. Поэтому, когда Арно предложили хорошо оплачиваемую должность спортивного врача в футбольном клубе «Зенит», он с радостью согласился. База клуба находилась за городом. Первый тревожный звонок «прозвучал» в вагоне электрички, в котором Арно ехал с работы. Нетрезвых, бритоголовых подростков в берцах и свастикой на косухах возмутил цвет кожи молодого человека. Выкрикивая нацистские лозунги и оскорбления, открыто нападать на высокого спортивного парня неформалы остерегались.

Арно не хотел волновать жену и не рассказал ей о происшествии в вагоне. Утром Настя сообщила ему долгожданную новость — она беременна. Будущий отец был безмерно счастлив и даже придумал имена для близнецов. К тому времени он защитил докторскую диссертацию и разослал резюме в европейские клиники.

Однажды вечером Арно поздно вечером возвращался с работы и уже подходил к дому, когда его окликнули.

— Стой, чёрный! Закурить есть?

— Я не курю. И вам не советую. Разрешите пройти.

— Парни, он нам хамит. А хамов надо учить, — Арно увидел, как в темноте блеснуло лезвие ножа.

— Ребята, не делайте глупостей! Я мастер спорта по таэквондо, — и быстрым движением выбил нож из руки нападавшего в тот момент, когда тот хотел нанести удар, перехватив руку второго нападавшего.

— Бежим ребята, — крикнул один из парней и компания бросилась врассыпную.

— Настя, я понимаю, что Петербург твой родной город. Тут живут твои родители и брат, — уговаривал Арно жену, вернувшись домой.

— Мы должны уехать, — он не хотел расстраивать жену, но вынужден был рассказать о нападении.

— Но как мы…

— Милая, пойми. Я сегодня испугался не за себя. Это были дети, лет по тринадцать-четырнадцать. Если бы мне пришлось серьёзно обороняться, я мог бы покалечить или даже убить кого-то из них. Скоро родятся наши малыши. И они будут темнокожие. Может случиться так, что мы не будем рядом и не сможем их защитить. Сегодня я получил приглашение на работу из клиники французского города Дьеп…

III

— Девушка! С вами всё хорошо? Давайте мы поможем вам подняться наверх. Прилив скоро скроет тропинку — пожилая француженка обращалась к Насте.

— О, нет! Благодарю вас! Я просто задумалась…

IV

Настя стояла на берегу и с обрыва смотрела на океан. На душе царило тепло и спокойствие. Всё было точно, как в мечтах: вдоль берега, заливисто хохоча и поднимая фейерверк из переливающихся на солнце брызг, бегали Арно и двое её кудрявых малышей…

@natalia_261168