Котэ, любовь и дом с привидениями

Александра Санина

«Ведьмино гнездо» – заброшенный дом. Он пустует с начала 20 века, оберегая свой покой и храня мрачные тайны.А если… Ведьма – несчастная жертва? А Дом мечтает обрести новых хозяев и сделать их счастливыми? Но что за странные звуки доносятся из ниоткуда? Куда исчезали люди? И вновь покой Дома потревожен. Археологи, бандиты, экскурсовод с подозрительным прошлым, родная правнучка Ведьмы – все собираются провести лето в «Ведьмином Гнезде». Чем всё закончится?Найдут ли они там гибель или…?

Глава 2. Всем в «Гнезде» медом мазано

Степан раз за разом листал фотоальбом, пересматривая изображения красивых девушек. Все прекрасны, все — отличные актрисы. Но…

Лиза подкралась сзади и обняла его.

— Степа в творческом поиске?

— Лизун, подожди, — Степан посадил ее к себе на колени, — Ты сама можешь показать пальчиком, кого бы поставила на роль своей прабабки?

Лиза озадаченно взглянула на него и стала перебирать фото…

— Вот.

— Нет! — Степан аккуратно поставил ее на пол и отошел к окну.

— В чем дело?

— А ты не понимаешь, ага? Это же моя бывшая жена, Ритка! Отличается тяжелым характером и легким поведением!

Лиза пожала плечами.

— Мне казалось, вы друзья.

— Друзья, но нам лучше держаться на расстоянии двух вышек сотовой связи. Марго — редкая стерва. Она будет меня провоцировать, подкалывать. Станет плевать на мои указания, как режиссера. Нет, только не Маргарита!

Собеседница молчала.

— Лизун, только не думай, что я — трус. Просто я — отличный стратег! И знаю Марго!

Лиза прошла по комнате.

— Степка, — мягко сказала она, — а ведь ты ее все еще любишь.

Степа возмущенно обернулся.

— Ты знаешь, как мы расходились? Сколько крови она у меня выпила? А как сейчас мужиков меняет?

Лиза пожала плечами.

— Не знаю. А это имеет значение? Кровь вы друг у друга пили, потому что у вас дикое притяжение… В сексуальном смысле. А разбежались, потому, что были молодые, глупые и не умели ладить друг с другом. На компромиссы идти, все такое.

Степа скрестил руки на груди.

— Лизка, ты меня не любишь?

— Я тебя очень люблю и хочу, чтобы ты был счастлив. И не обязательно со мной, — Лиза села на край стола, — честно говоря, у меня нет иллюзий на твой счет. Если бы ты хотел, то сделал бы мне предложение тысячу лет назад.

— Тогда зачем ты со мной живешь?

Лиза вздохнула и уставилась на яркие солнечные пятна.

— Лизун, ответь честно.

— Степ, ну я-то тебя люблю, понимаешь?

Вервольф, в белой олимпийке и черных джинсах, сидел на сломанном мостике и смотрел на отражение заката в реке.

Смартфон завибрировал. Мама.

— Да? — торопливо ответил парень. — Ага… Я сижу и жду твоего звонка! А ты все не перезваниваешь… Нет… Да, я же волнуюсь. Слава богу! Как на работу?! Зачем?! А, пересдачи… А что, никто другой с твоей кафедры не может? Ну, понятно! Ладно. Спасибо, что позвонила.

К Эдику вернулась обычная беззаботность.

Он спрыгнул на землю и уже собрался идти в пансионат, но тут смартфон опять завибрировал. Отец? Чего это они — один за одним-то?

— Что случилось?

— Все хорошо, сынок, не волнуйся, — успокоил Евгений Викторович, — просто соскучился. Мама привет передает, она завтра у литфака пересдачи принимать поедет…

— Я с ней только что говорил.

— Ага? — отец помялся и выпалил: — Ребенок, пожалуйста, пиши нам смс. Хоть маме, хоть мне. Как можно чаще пиши. Хорошо?

Эдик озадаченно потер лоб.

Конечно, волнуются.

Хоть и знают мало.

Половины не знают…

Да уж. Дороги судьбы порой причудливы и непредсказуемы. Вот взять его, Вервольфа. Родители — преподаватели. Сестра — медик. Как это он, мальчик из хорошей семьи, дошел до жизни такой?..

Загадка.

Закончив разговор с отцом, Вервольф влез на рассохшиеся доски и выпрямился.

Заброшенная турбаза при таком освещении казалась еще красивее и таинственнее.

Вервольф почувствовал себя подростком, сбежавшим из-под контроля родителей. Он сунул руки в карманы и направился к дому. Ощущение нарушения запрета подстегивало интерес…

Старый мост, ведущий от балкончика заброшенной турбазы прямиком в реку, дистрофически зашатался.

Эдик бойко шагал. Он не видел, как от колебаний моста по темной реке вдруг пошла рябь, появились пузыри… И всплыло нечто крупное, темное. Жуткое.

Течение повлекло неопознанный плавающий объект вниз, к поселку.

Красивая тридцатипятилетняя блондинка, «кровь с молоком», Марина Юрьевна Буйнова лихо заломила свою ковбойскую шляпу, отворила потихоньку калитку и, неожиданно зычным голосом, гаркнула:

— Полканыч!

Проходящие мимо ее дома рыбаки насторожились. Один из них, пожилой, но крепкий и шустрый, натянул картуз пониже.

— Чего стараешься, будто бы я тебя не узнала! — подбоченилась Марина. — Не проходи мимо, дело есть. На миллион.

— Опять баню ремонтировать? — деловым тоном уточнил Павел Александрович Полканов, а попросту — Пал Саныч или Полканыч.

— Тю! — хмыкнула Марина. — Бери выше! «Гнездо»!

Мужики переглянулись.

— Марусь, — озадаченно сказал один, — погодь… Это кому же жизнь не дорога?

— Иностранцы купили? — блеснула догадка у другого.

— Айда, я с вами до реки дойду, — решила Марина, — по пути расскажу. Полканыч! Ты деньги уважаешь?

— Погодь! — тот чинно подставил согнутую руку, Марина хохотнула и взяла его за локоть. — Я деньги уважаю, люблю и даже ревную их к другим людям! О, как!

— Там обещают доплатить за скорость. Предприниматели купили, уже народу номера сдали… А номеров-то и нет еще!

Дорога до реки занимала минут пять спокойного шага.

…Заросли плакучих ив, камыши, темная река наводили на мистические мысли о водяных и русалках.

Чуть выше по реке, за заброшенными фермами, начинался настоящий сказочный мир.

На фоне заката величественно темнела Гора Любви. Рядом, точно младшая сестричка возле старшей, ласково выглядывала Саргатская сопка. По всей долине раскинулся сосновый бор. Тихо журчала вода…

Где-то неуверенно подала голос кукушка. Ей подпел слаженный лягушачий хор.

С реки потянуло свежестью.

— На вечерней зорьке… самое то… сюда ходить, — расчувствованно проговорил Полканыч, — никого… Красота… Благодать!

— И мысли такие чистые, добрые приходят, — вторили ему приятели, — и на душе спокооооойно!

— Матушки мои! — ахнула Марина, зажимая рот ладонями и кивая на воду. — Это чего там?..

Полканыч проследил направление ее взгляда и выматерился.

— Марина, не смотри, там утопленник! Так, мужики, ловим!

Замелькали спиннинги. Полканыч уцепил крючком ткань, намотанную на утопленника. Тот замедлился и неторопливо развернулся по часовой стрелке. Отчаянно завизжала Марина…

— Не шуми, — Полканыч сматывал леску, — мужики, помогай!

Втроем они уцепили и пришвартовали труп к берегу.

— Ну, теперь и ментов не грех бы вызвать, — Полканыч извлек из кармана мобильный телефон.

Марина вновь отчаянно завизжала.

— Ну, что еще? — насторожились рыбаки. — Еще труп?

— Нет… — Марина дрожала, как осиновый лист. — В «Гнезде»… Господи! На втором этаже! Там что-то белое!

Мужчины подняли головы.

На сломанном балконе, переходящем в мостик, мелькнуло что-то, в сумерках похожее на привидение.

Светлое, непонятной формы.

Оно скользнуло по балкончику и исчезло за углом заброшенного дома.

Все четверо местных жителей переглянулись и перекрестились.

— Тасенька! — поднял указательный палец Полканыч. — Говорю же тебе! Нельзя тревожить покой ее родового Гнезда!

…Полицейские, понятые, следователь, эксперт… Марина со спутниками, еще любопытные… На тихом берегу собралось много людей.

— Так, не толпимся. Ничего интересного не будет! — увещевал молоденький участковый.

Эксперт с большими предосторожностями развернул мешковину и констатировал:

— Труп. Частично превратился в жировоск… Хммм. Одежда… Часы?! Я не рискну утверждать, но, похоже, это почти мумия! Вполне возможно, что его убили еще в Гражданскую войну! Ну или после… А может, после Великой Отечественной.

— Да ладно? — не поверили присутствующие. — Столько лет пробыл в воде?

— Как в холодильнике… Хотя нет, исключено. Но так сохраниться… Фактически, мумия… Очень, очень странно… Я бы сказал, что он находился где-то в холодном месте, где практически не было доступа кислорода… И, взгляните на ткань!

Следователь взглянул.

— Ничего себе. Следы цемента! Прямо итальянская мафия!

— Точно не в девяностые в цемент закатали? — нахмурился Полканыч.

— Нет. Одежда старомодная. Зато причина смерти, навскидку — открытая черепно-мозговая рана! — кивал эксперт.

Марина отошла подальше. Ее мутило.

Заселяясь в пансионат, бандиты вели себя по-разному. Сникерс капризничал. Спрут философски молчал.

Каменное здание, где им предстояло отдыхать и набираться сил, походило на детский сад, куда в свое время ходили веселые братья. Но ни того, ни другого ностальгия не охватила. Им хотелось красивой жизни и роскошных интерьеров. Отдых по системе «все включено» и прочие атрибуты миллионерского существования…

— А я хочу в тот домик, похожий на терем! — вредным тоном заныл Сникерс, входя в номер «люкс».

— Ты че, в натуре. Он же заброшенный! — Спрут втащил чемоданы. — Хотя клевый, базара нет.

— Вот дебилы, — Сникерс присел на край кровати, — эту муть ухорашивают, а реальная красота стоит не у дел.

— Ага. Там раньше ведьма жила. Тасенькой звали. Она до сих пор привидением там живет.

— У Тасеньки детей не было? Или это они дом забросили? — Сникерс прислонился к стене.

— Была у нее дочь Лиза. Приезжала сюда… Ненадолго. В то же лето посадили ее. Не знаю подробностей. В сороковые годы еще, — Спрут бросил олимпийку на вторую кровать.

Сникерс невесело улыбнулся.

— Ты и так удивительно осведомлен. Откуда?

— В Интернете любители заброшенных домов писали про эту турбазу. «Гнездо» она называется. Короче, когда чета Осинкиных приехала в это родовое гнездо, тут форменный беспредел начался! — Спрут снял с плеча рюкзак с ноутбуком.

— Осинкины — это кто?

— Лиза с мужем. Тимофеем, вроде. Хочешь, у местных поподробнее расспрошу. У них тут целый роман про графа Дракулу — эта легенда о Тасеньке и ее дочке… Валерка, тебе что, плохо? — Спрут обернулся и заметил подозрительную вялость в поведении брата.

— Да неее… Пошел я оформляться, — выпрямился старшенький.

— А может, пока вещи распакую, ты полежишь?

— Нет, — Сникерс вздохнул, — я к диетологу — хренологу — фуфлологу.

— Только трех надо пройти? — рассеянно уточнил Спрут, открывая первый рюкзак.

Сникерс хмыкнул и осторожно поднялся.

…На первом этаже его ждал сюрприз!

— Вот это да! — ахнул Сникерс, разглядывая фотоотчет-рекламу, — кто тут экскурсовод-то! В натуре, земля круглая!

Дорогой салон в центре города отличался уютной и расслабляющей обстановкой. Играла негромкая музыка. Мягкое освещение создавало эффект приватности, будто находишься в своей комнате, отгороженной от чужих глаз.

Марго возлежала на кушетке. Ей только что закончили очередную процедуру.

— Всё! Ура! Я пошла на ламинирование волос, — актриса села и потянулась, изгибаясь, как кошка.

Она всегда вела себя, будто на сцене.

Привычный ритм жизни нарушила трель смартфона. Марго забыла выключить звук.

— Боже… Кому от меня что понадобилось?

На дисплее светилось фото бывшего мужа.

— Степка, не сейчас, ты так не вовремя! — недовольно сообщила Марго.

— Неправда. Ты уже месяц как не снимаешься. А хочешь получить Оскара за лучшую женскую роль? — Степан, как всегда, говорил иронично.

Марго решила, что это — очередной подкол.

— Пошел ты лесом. У меня дел по горло! Вздохнуть некогда.

— Да ладно? И чем ты так занята?

— Котенок сам с собой тоже не поиграется, знаете ли…

— Не спеши, принцесса. Разве так разговаривают с режиссером, предлагающим тебе работу?

Марго пожала плечами.

— Роль интересная. Призрак… Ведьма, которая любила, страдала, манипулировала людьми… Даже после собственной смерти, — нажимал Степа, — тебе понравится.

Марго наигранно вздохнула.

— Ну, что с тобой делать! Приезжай, обсудим.