Котэ, любовь и дом с привидениями

Александра Санина

«Ведьмино гнездо» – заброшенный дом. Он пустует с начала 20 века, оберегая свой покой и храня мрачные тайны.А если… Ведьма – несчастная жертва? А Дом мечтает обрести новых хозяев и сделать их счастливыми? Но что за странные звуки доносятся из ниоткуда? Куда исчезали люди? И вновь покой Дома потревожен. Археологи, бандиты, экскурсовод с подозрительным прошлым, родная правнучка Ведьмы – все собираются провести лето в «Ведьмином Гнезде». Чем всё закончится?Найдут ли они там гибель или…?

Глава 5. Амур-мур-мур

Под стук колес приятно расслабляться и думать о предстоящем отпуске.

Профессор Смеликов забрался на верхнюю полку и включил нетбук. Попытался выйти в Интернет. Сеть отсутствовала. Игорь Валентинович открыл файл с будущей научной работой и стал редактировать имеющиеся главы.

Диана, уютно расположившаяся напротив него, легла на животик и эротично изогнулась.

Игорь Валентинович постарался отгородиться нетбуком. Но размер электронного соратника не позволил этого сделать.

Диана приподнялась на локте, стараясь, чтобы топик сполз вниз, открывая зону декольте чуть больше обычного.

Профессор взглянул на нее и поинтересовался:

— Проблемы с позвоночником?

— Всё на свете затекло! — хлопая ресницами, пожаловалась девушка.

— Еще и нарощенные ресницы отвалятся. А там, куда мы едем, салонов красоты нет, — предрек Игорь, отворачиваясь.

— Профессор, вы на меня сердитесь?

— У меня имя-отчество есть.

— Игорь Валентинович! — с томным придыханием позвала Диана.

— Диана Алексеевна, у вас еще целых три абсолютно свободных дня. Готовьтесь к экзамену. Уж кому-кому, а вам… разгильдяйничать и думать о всякой ерунде — решительно некогда!

Поезд замедлил ход. Пассажиры с нижних полок стали доставать багаж. Игорь с тоской осознал, что остается тет-а-тет с этой… Занозой.

Но истинный масштаб катастрофы удалось оценить только ночью, когда, вдобавок, поезд вошел в длинный темный туннель.

Как назло, Игорь в это время выходил поставить нетбук заряжаться. Вернувшись в купе, парень не решился лезть наверх в кромешной темноте. Игорь сел на нижнюю полку и постарался стать как можно более незаметным.

Поздно.

Спустя миг, к нему на колени плюхнулось нечто живое, теплое, мягкое. Обвило его шею руками. Нежно прижалось к его груди.

— Диана Алексеевна, что за детский сад! — Игорь попытался быть строгим. Получилось неубедительно. — Ложитесь спать.

— Я боюсь темноты!

— Ну, что за глупости! Туннель скоро кончится. Опять же, можно включить свет.

— Нет, просто посидите со мной! Ладно?

Ее голос показался Игорю жалобным, а сама девчонка — взволнованной.

— Ладно. Подождите минутку. Встаньте, — Игорь осторожно установил Диану вертикально и поднялся сам.

Та немедленно приникла к нему всем телом.

Игорь быстро переместил ее постель с верхней полки на нижнюю.

— Ложитесь спать. Я расскажу вам сказку. И отбой.

Диана охотно юркнула под покрывало, завозилась, раздеваясь…

Игорь сел рядом с ней. Подождал, пока она притихнет, и положил руку на ее запястье. Ощутил, как бьется ее сердечко.

«Господи, она, кажется, действительно боится темноты? Или просто влюблена в меня? Ну и дела…»

— Диана, успокойтесь. Я не собираюсь к вам приставать! — внес ясность профессор. — Просто поговорю с вами, хорошо? Успокаивайтесь, пожалуйста! Хотите, я вам про палеолит расскажу? Как сказку на ночь.

Диана вздохнула и притихла. Ощущение тепла любимого человека действовало завораживающе. Девушка была согласна и на такую странную минуту близости. Только бы не ушел. Только бы не убрал руку. Только бы остался рядом, хоть так, хоть ненадолго!

— Хочу, конечно, — нежно шепнула она.

— Давным — давно, в эпоху палеолита, люди жили небольшими сообществами, используя для своих бытовых нужд каменные орудия, — мягко, почти чарующе, начал Игорь.

— Игорь Валентинович, а как они жили, в пещере-то? Это же мрачно… Сыро… Холодно… Страшно!

— Ну что вы, Диана! — профессор ласково улыбнулся. — Заселенное людьми жилище, будь то даже пещера или каменный навес, отличается от необжитого — угрюмого и сырого, так же, как жилой дом отличается от давно заброшенного. В те времена пещеру ограждал возведенный из ветвей заслон. Земляной пол устилали сухой травой и мягкими шкурами.

— Из плоских камней выкладывали очаг.

— Совершенно верно! Там весело горел и потрескивал жаркий костер. Стены украшала настенная живопись. Честно говоря, с тех пор понятие уюта и дома мало изменилось. Только теперь мы живем в выстроенных нами, а не природой, каменных стенах. И вместо очага у нас батареи. Но почти всем нравится сидеть у огня, поэтому так популярны камины.

— Уют — это пледик, камин и кот.

— Да, шкура, огонь в очаге и кот. Коты почти не изменились. Появились новые искусственные породы, но, в основном, коты все те же, что и в древние времена.

— Они и так — само совершенство, зачем им меняться! — Диана обожала кошек.

— Согласен.

— Игорь Валентинович, а когда кошек приручили?

— Кошек не приручили. Это собак… В смысле, волка, приручили в каменном веке, от 9 до 17 тысяч лет назад. От него произошла домашняя собака. А котики стали жить рядом с людьми по своей инициативе. От 7 до 12 тысяч лет назад. Рядом, понимаете, Диана? Они очень независимые.

— Прямо как вы, Игорь Валентинович, — не удержалась девушка.

За окном мелькнула луна.

— Туннель закончился. Спокойной ночи, Диана Алексеевна. Утром начнете заниматься, — строго проговорил профессор.

Диана, против своих ожиданий, заснула быстро.

Ей снилась какая-то неразбериха.

Она вошла в пещеру, села у очага и стала разводить огонь. Из темноты появился волк. «Приветствую тебя в моем гнезде!» — прорычал зверь. Диана испуганно вскочила на ноги, и тут появился профессор. Он попытался прогнать волка, но тот только скалил зубы. «Осторожнее!» — крикнула девушка. «Р-р-разбер-рутся,» — мурлыкнул из темноты кот. Волк подошел к Диане, та замерла.

«Амур-мур-мурррр!» — смеялся невидимый кот.

Пещера вдруг превратилась в сказочный теремок…

Диана резко открыла глаза. Уже вовсю светило солнце.

В «Гнезде» вовсю кипела работа. В жарком летнем воздухе витали ароматы лаков и свежей краски. Со второго этажа доносились визги шуруповертов.

Костя Вострецов стоял на переносной лестнице и прокладывал кабель-канал под потолком первого этажа.

Внезапно боковое зрение уловило движущийся объект. В солнечных лучах столбы пыли трансформировались в неземное создание — девушку в зеленой одежде. Длинные рыжие волосы светились золотом. Костя ахнул и обернулся. Мираж исчез. На его месте шуршали обрывки темно-зеленой портьеры и кусков целлофана.

Костя встряхнул головой и вернулся к своему занятию.

— Вы — наш новый электрик? — прозвенел мягкий женский голос.

Парень вздрогнул и уронил кусок кабель-канала.

Послышался приближающийся стук каблучков, из-за угла появилась Оксана Стаханова в джинсах и матроске.

Сыплющаяся с потолка пыль превратилась в золотое сияние. Зрачки Кости приняли форму сердечек. Время замедлилось, пульс участился. Парень забыл, зачем он влез на лестницу…

— Ой, давайте, я помогу, — предложила девушка.

Любовный морок чуть-чуть рассеялся.

— Да нет, я сам.

Костя спрыгнул на пол и галантно раскланялся:

— Позвольте представиться, Константин Вострецов! Электрик, монтер и системный администратор «Гнезда»! Кстати, вай-фай уже работает.

— Рада познакомиться. Оксана Стаханова, новая хозяйка «Гнезда», надеюсь сделать его местом паломничества туристов и молодоженов.

— Да, я слышал об этом, — Костя слегка растерянно переступал с ноги на ногу. Оксана произвела на него неизгладимое впечатление.

Из-под куска целлофана, свисающего с новеньких упаковок ламината, послышался недовольный басовитый стон.

— Ой, мамочка! — Оксана испуганно огляделась.

— Прошу вас, не обращайте внимания! Это всего лишь кот! — Костя торопливо отдернул «занавес». — Вот! Большой черный котище.

«Котище» агрессивно фыркнул и сверкнул огромными зелеными глазами.

— Какой хорошенький! — мигом очаровалась Оксана.

— Он любит играть на рояле! Я думаю назвать его Чайковским… И забрать себе! — рассказал Костя.

— Что же вам мешает?

— У меня нет рояля. Коту может стать скучно.

Котэ сел с независимым видом и принялся вылизываться.

По старому дому вновь разнеслись непонятные звуки на низких тонах… Сменившиеся прекрасной мелодией вальса «Осенний сон».

— Оксана Владиславовна! — с лестницы свесился Полканыч в неизменном картузе. — Поздно вы этот дом приобрели! Тут, похоже, золото саргатов было!

Мелодия стихла.

— Это что за золото? — удивился Костя.

Полканыч важно спустился к ним.

— Тасенькино, — начал пояснять он, — ей его Черный Кот подарил. А как бандиты пришли, она, видать, спрятала все в рояле! Но нашли, черти! А одно колечко завалилось… И вот оно! Сейчас стали двигать, дно отвалилось, и…

— Так и скажите, что играли песню, долбили по клавишам, рояль не выдержал! — ласково подколола его Оксана.

— Да что вы, Оксана Владиславовна! Где я и где рояль! — замахал руками Полканыч, — В жизни близко к нему не подходил! Вальс этот драный… Который раз сам собой играется. Ни клавиша не шелохнется, а звучит, нечистая сила! Да известно, Тасенька это. Нервы себе успокаивает, ей же ни валерианы не выпить, ни чего покрепче…

— Бред, — решительно откликнулся Костя, — привидений не бывает. Лучше дайте колечко посмотреть.

— Молодо — зелено, что бы ты понимал! Семьдесят семь лет назад, Тасенька уже появлялась, чтобы клад охранять! — Полканыч вертел в пальцах что-то блестящее. — Смотрите, какое интересное! Оксана Владиславовна, оно же, получается, ваше. Вместе с домом досталось!

— Видимо, плохо Тасенька охраняла! — хмыкнул Костя. — Остальной-то клад сперли!

— Сомневаюсь, — Полканыч передал колечко Оксане, — нашли, конечно. Но вряд ли унесли. Где-то в доме всё. Иначе зачем бы она появилась сейчас?

Молодежь переглянулась.

— Появилась?! — переспросила Оксана.

— Ну да! Марина ее видела… Да я сам видел! — эмоционально заверил Полканыч, доставая сигареты. — Издалека, правда. Бродит! А еще она в виде черной кошки является… Кто ее кошкой увидит — тем плохо бывает! А в своем истинном облике разгуливает, только когда никого нет… Ходит здесь дозором. Дом свой охраняет.

— Черной кошки? — Оксана повернулась к Чайковскому.

Но возле досок никого не было.

— Чего ж местные не пошли клад искать? — логично спросил Костя. — Столько лет было в вашем распоряжении.

— Я же говорю, — Полканыч с наслаждением дымил, — Тасенька не отдаст его. У нас в деревне все это знают. Дураков нет… За металл на тот свет отправляться!

— Люди гибнут за металл… Вроде, ария Мефистофеля, — вспомнила Оксана.

Котэ уважительно глянул на нее с подоконника. Люди стояли к нему спиной и продолжали свои бредовые разговоры.

— И много у вас тут сгинуло? — Оксана пыталась сделать вид, будто принимает ситуацию не всерьез.

— Сюда бригада приезжала. Парни и девчонки. Из «Гнезда» турбазу делали. Так Тасенька одну кралю с лестницы спустила, другую чуть ни зарезала, а потом дом свой подожгла! Чтобы, значит, всех уж оптом угробить!

— Угробила?

— Нет. Она дочь свою разбудила, Лизу. Не убьет же мать дочурку, кровиночку! А та тревогу подняла! — Полканыч смотрел вдаль. — Они все спаслись тогда. А еще в ту весну местные сюда ходить повадились! Вроде, помогали с ремонтом. Да, видать, мысли нехорошие у них завелись! И — как ни бывало! Исчезли двое мужиков из одной родни!

— И не нашли? — затаила дыхание Оксана.

— Нет! На тот свет их Тасенька утащила, живыми! Даже косточек не оставила на земле! А третий из той же семьи, он одному пропавшему отцом приходился, второму братом родным… Третий этот в молодости Тасеньку любил! Так она ему на Горе Любви явилась! Сама! Он аж с Горы упал. Но жив остался, пожалела она своего воздыхателя! — Полканыч убежденно кивал головой.

— Вы же современный человек, — Костя зацепился пальцами за карманы, — а в чушь такую верите? Ну, как привидение может на тот свет утащить, прямо с телом и тапочками?

— Как-как… Да вот так! А потом, когда уже никого здесь не было, — Полканыч подошел к открытому окну и выбросил окурок, — мужиков этих милиция искала. Следователь приходил, молоденький, красивый. И нет его!

— А следователь куда делся? Тоже утащили? — недоверчиво уточнил Костя.

— Тоже испарился! Бесследно! — торжествующе закончил Полканыч, — Во как! А ты говоришь… С тапочками. Тут ажно с пистолетом человек пропал!

Оксана взглянула на свои новые владения другими глазами.

— И я взяла в ипотеку этакого монстра. Да. Это могла только я!

— Да ладно, не бывает привидений, — Костя уверенно махнул рукой, — сказки…

Окончание его реплики заглушил громкий кошачий вопль.

«И что ты перебиваешь умного человека? Я понимаю, что ты выразил согласие с его словами! Но ведь так орать просто неприлично!» — Дом недовольно стукнул дверью на чердак.

Оксана испуганно поглядела вверх. Ей показалось, будто на чердаке кто-то есть. Костя рискнул приобнять девушку защищающим жестом.

Котэ шмыгнул под лестницу и примирительно замурчал.

Наступил теплый летний вечер. Золотистые облака клубились в розовом небе. Со стороны бора тянуло свежестью и соснами.

Веселые братаны валялись на кроватях в номере.

Спрут лениво щелкал пультом. Сникерс, благополучно вернувшийся из больницы, опять засматривался в окно, на манящие летние пейзажи.

— Серега, я прогуляюсь по территории, — решил он.

— Пошли, — Спрут с готовностью сгреб олимпийку и поднялся.

— Нее… Я один погуляю. Настроение такое… Ностальгическое! Может, у кого кошелек уведу, детство вспомню! — невинно хлопал глазами суровый бандит, — жди меня тут, но мобильник далеко не убирай!

Спрут вздохнул и подчинился. Вернулся на кровать.

— Ладно. Смотри, в бар — ни ногой! Если что — звони. И там кругом наши дежурят.

— Ладно, не воспитывай старших! — махнул рукой Сникерс.

Он сунул руки в карманы и прогулочным шагом направился на улицу.

Там, воровато оглядываясь, выскользнул из каменного корпуса и заторопился в бар.

…За стойкой стояла роскошная женщина с медовыми локонами. Она взбивала коктейль шейкером.

В ее руках предметы словно летали сами собой. Сверкали. Блестели. Что-то куда-то переливалось. Заманчиво ритмично стучало…

Движения, похожие на колдовство, завораживали.

— Как дела, красотка? — Сникерс сверкнул черными глазами и изобразил неотразимую улыбку, — может, угостишь гостя «Сюрпризом от бармена»?

— Слышь, родной, — густым медовым голосом с жесткими интонациями отозвалась та, — гуляй на свежий воздух. Минералочку гуляй пить, понял? Весь пансионат уже знает, что тебе нельзя спиртное. Я не хочу, чтобы ты тут опять у меня в клумбе окочурился… Как в тот раз!

Сникерс растерянно посмотрел на строгую даму-бармена…

В прошлую встречу он не обратил внимания, а сейчас вдруг понял, какие у нее прекрасные, изумрудно-зеленые глаза!

И пропал.

Впервые в жизни!

В сорок с лишним лет суровый бандит впервые по-настоящему влюбился!

— Ну что такое! — Сникерс плюхнулся на высокий барный стул, поставил локти на стойку и кокетливо заныл: — Вот все от жизни плюшки — пиявки да лягушки! Эхх, жизнь моя жестянка! Не жизнь, блин, а болото… Сплошная минералка… А водки так охота!

— Да ты поэт! — оценила бойкая бармен. — Держи, полезно.

Она вручила пригорюнившемуся мужчине бутылку минеральной воды и ободряюще улыбнулась.

— А как тебя зовут, отрада глаз моих усталых? — пошел в атаку Сникерс.

— Марина. А тебя?

— Валера! Мариночка, а что вы делаете после работы?

— Дальше работаю. В Гнезде. Ну… В заброшенной турбазе. Там ремонтные работы контролирую, мужиками командую! — залихватски подмигнула прелестница.

— Это правильно, — Сникерс состроил глазки, — если нами не командовать… Вянем… Без женского контроля… Как цветы без солнца… Кто бы меня под шефство взял!

— Могу и взять, — пожала плечами Марина, — приходи на завтраки-обеды-ужины в Гнездо. Я там буду туристов полезной домашней едой кормить. Тебе — самое то!

Сникерс вернулся в номер окрыленным и романтично настроенным.

— Сережка, — задумчиво произнес он, — а ты чего не женился?

— Ого, — по-подростковому заржал тридцативосьмилетний бандит, — Валерка с бабой признакомился!

— Я тебе сейчас тресну, — пообещал старший брат, — не с бабой, а с ТАКОЙ ЖЕНЩИНОЙ! Тебе не снилось, балбесина.

— Да ладно, не сердись, — примирительно проговорил младшенький, — как зовут-то красотулю?

— Ма-ри-на, — блаженно жмурясь, просмаковал Сникерс.

Спрут подбросил пульт, поймал его. Повторил движение. На этот раз — не поймал. Пригорюнился… И, словно решившись, резко выпрямился, махнул рукой:

— Женись, Валерка! Ну, в конце концов, все там будем! Зато супчики, котлетки…

— Нет, Серый, — Сникерс печально вздохнул, — даже не говори мне об этом.

— Почему? Неужели не нагулялся?

— Перегулял я! Блин, ну подумай сам! Кто она, и кто я! Она — лесная нимфа… Чистая, добрая, веселая… А я? Уголовник! Бандит! Кровь на мне, понимаешь? А дети пойдут? Будут писать в анкетах, папа судимый?

— И что теперь — никогда детей не иметь? Ну, не регистрируй брак. Ну, пусть у детей в свидетельствах о рождении вместо твоего имени прочерк будет. Но зато… Ты же бизнесмен. Обеспечишь семью вдоль и поперек. На руках их будешь носить. На моря возить! Они тебя любить, целовать будут!

Сникерс с сомнением взглянул на младшенького.

— В школу своих деток поведете, за ручки, с цветами… — Спрут озвучил свою тайную мечту.

— Не знаю, Серый, — Сникерс приободрился, — разве что так! В натуре, можно!

Спрут задумчиво пожонглировал пультом и попросил:

— Покажи хоть, нимфу-то.

— Не вопрос, — расплылся в улыбке брат.

Степан Федорчук листал фотографии в смартфоне. Его внимание привлекла одно фото. Необычное, для посторонних — странное. На фоне пустого зимнего неба, в сугробе лежала девушка. Одна рука вытянута, другая — глубоко в снегу. На запястье намотано что-то вроде веревочки.

Степан двумя пальцами увеличил фото. Нежно погладил изображение.

— Интересно, хоть кого-нибудь любовь до добра довела? — спросил он вслух.

В открытых глазах девушки читался ответ.

Хлопнула входная дверь. Лиза пришла. Степан торопливо свернул все приложения на смартфоне.

Бар оказался закрыт.

Рыжий и Кабан уже дежурили у входа. Сникерс и Спрут присоединились к ним.

— Чего-то сказала, уйдет на пять минут, а нету, — пожаловался Рыжий.

— И где она задержалась? — занервничал Сникерс. — А если с мужиком?

— Ты только прямо не спрашивай, не надо! — Спрут почесался. — Тут дело такое. Требуется такт, понимание и деликатный заход…

— Правильно, — Сникерс серьезно кивнул, — она ведь такая… Нежная! Неземная!

Дверь резко распахнулась. На пороге возникла Марина.

— Ну, кого сушняки задавили? Заходи, не толпись, проходи и не мнись! — гаркнула нежная и неземная командирским тоном.

На территорию пансионата бойко зарулила машина ППС. Оттуда вынырнул парень в джинсах и неприметной серой ветровке.

— Там она сидела с агентом из МУРа, на боку висел у ней наган, — с намеком замурлыкал Спрут.

Сникерс выразительно показал брату кулак.

Они неторопливо вошли в бар и скромно сели за столик у окна. Спрут взглянул на улицу…

— Опа! Вервольф и вторая наша пропажа — Кот! — командир боевиков бандитской группировки поднялся. — Пойду-ка, выйду к ним я…

Сникерс кивнул.

— Да-да! Кот — это тоже хорошо. Пригодится! Серый, надо этого отсюда… Менты нам тут не нужны! Пусть Вервольф его вежливо выпроводит, на правах зама начальника! Типа, не фиг клиентов беспокоить! Можно даже грубо! Только не калечить и не убивать!

Спрут перевел взгляд на полицейского. Тот открыто достал удостоверение и о чем-то спрашивал Марину.

— Чтоб не шухариться, может, надо смыться? — намекнул Спрут.

— Ты че? Мы же ниче! Мы отдыхающие и культурно… того! Иди за нашими! — распорядился Сникерс.

…События развивались стремительно.

Не успел молоденький участковый спрятать удостоверение, как, откуда ни возьмись, возник Вервольф. Он, без долгих бесед, приступил к выполнению работы местного вышибалы…

Услышав грохот, двое сотрудников ППС храбро кинулись на выручку участкового! Вервольфа подстраховали Рыжий и Кабан. Но тому помощь не требовалась…

— Ну, блин, Вервольф! Ну, что такое! — сокрушенно вздохнул Сникерс. — Вот не переносит даже вида ментов, и все тут!