Зоя

Александра Пугачевская

Зоя – обыкновенная московская пионерка. Она страдает от травли одноклассников, не любит носить школьную форму и мечтает о красивых джинсах. Вдруг Зоя попадает в Париж, где обнаруживает себя на месте французской девочки. Зоя только начинает вживаться в новые реалии, как её переносит обратно в Москву! Чем было путешествие в Париж – сном или реальностью? Зое удается разгадать произошедшее, а заодно научиться путешествовать во времени и пространстве и управлять своими магическими способностями.

Знакомство

Проснулась она в кровати, которая была мягкой и пахла необычно. Зоя покрутила головой — потолок показался ей странным. Голова казалась какой-то чужой, ватной и непривычно легкой. Из-за занавесок пробивался необычно яркий луч солнца. Зоя снова закрыла глаза, повернулась к стенке и попробовала заснуть, но спать не хотелось. И тут Зоя поняла, что стена не такая, как обычно. Привычных оленей не было, да и ковра тоже. Этих оленей Зоя знала наизусть. Они были коричневые, вышитые и гуляли по ковру, поедая траву. Ковер с оленями висел на стене всю Зоину жизнь, но тут вместо них девочка увидела стену в зелёных с полосками обоях. Обои выглядели странно, как-то слишком чисто и ново, и Зоя удивилась: «Неужели мама обои переклеила?» Но её мама никогда хозяйством не занималась, а переклеить обои было делом такого масштаба, что произойти без Зоиного вмешательства не могло.

«Нет, не переклеила. Но что же происходит?»

Зоя повернула голову в другую сторону и поняла, что нет и привычной тумбочки. Девочка привстала, осмотрела комнату, и ей стало понятно, что она находится не в своей квартире. «Но как же я в гостях заснула?» — подумала Зоя. И тут она вспомнила дорожку, несущегося на неё Власова и его красные страшные щёки и то, что рухнула куда-то в темноту.

«Неужели я у Куликова дома?» — подумала Зоя. — Как неудобно получилось, неужели он меня отвел к себе? Как странно». До этого Зоя никогда не была у Жени дома, и ей сделалось неловко, что она причинила ему неудобство.

Зоя попыталась определить время, но ей это никак не удавалось. Ведь на лёд она упала вечером, а сейчас за окном уже солнце. Неужели уже другой день? Значит, мама её искала и, наверное, переживает? Родители, скорее всего, места себе не находят. Надо срочно позвонить домой. Зоя не хотела беспокоить маму. Если она узнает, что дочь упала на лёд и потеряла сознание, то будет переживать, может быть, даже поведет к врачу, а Зоя этого не хотела.

Девочка вскочила и огляделась. Рядом с кроватью стоял аккуратный столик, а на нем сверху лежала стопка книг. Зоя подняла одну из них — обложка была очень красивая, яркая, необычная. Она уже было решила открыть и почитать книжку, но потом себя одёрнула — мама же волнуется. Как можно? Около окна стоял письменный стол. Он был очень похож на стол в Зоиной комнате, но был аккуратно убран. В углу лежала стопка тетрадок, непривычно красочных, с пестрыми и красивыми обложками.

«Надо же, я и не знала, что у Жени есть такие красивые вещи. Он ведь никогда ничего такого в школу не приносит, — подумала Зоя, но тут же себя остановила: — Как я могу думать о таких глупостях, надо ведь срочно позвонить домой».

Чуть приоткрыв дверь, Зоя выглянула в коридор. В квартире было тихо. «Неужели они меня так оставили? Но где же Женя? Может быть, они сейчас придут?»

Зоя осторожно вышла в коридор, стараясь не шуметь. Ей повезло. Она тут же наткнулась на телефон. Он аккуратно стоял на маленькой стойке в углу. Телефон выглядел совсем иначе — оранжевого цвета, с кнопками. Зоя осторожно набрала домашний номер, но ничего не получалось. Кнопки нажимались, а звонок почему-то не проходил. Зоя аккуратно положила трубку на место и подумала: «Может быть, у них телефон тоже спаренный?» Телефон в Зоиной квартире так назывался — у них была одна телефонная связь с соседями. Номера разные, а телефонная линия одна. Если звонили Зое, соседи не могли пользоваться телефоном, а если звонили соседям, тогда Зоин телефон был занят. Когда соседи говорили по телефону, Зоя даже могла разобрать отдельные слова. Звучало это так, будто говорили муравьи. Это было очень смешно. Но в Женином телефоне раздавались странные гудки, а не муравьиное жужжание.

Зоя решила подождать и прошла на кухню. Там было светло, чисто и уютно. Она огляделась и удивилась — холодильник был странный, высокий и узкий. Совсем не похожий на их «ЗиЛ». На столе стояла тарелка, покрытая салфеткой, а рядом пиала с чем-то душистым. Зоя принюхалась. Запах был такой сильный и вкусный, что Зоя сразу потянулась за пиалой. Это было какао, но не такое, как дома, а гуще, ароматнее. Зоя выпила всю пиалу и стянула салфетку. Под ней лежала булочка — тоже очень душистая, маслянистая, и Зоя запихала ее в рот. Потом ей стало стыдно. «А вдруг это не мне?» — подумала она, когда вся еда уже была почти съедена. «Но ведь в доме никого нет — значит, это для меня оставили». Зоя продолжала жевать вкусную булочку и только тогда заметила записку. Это был маленький клетчатый листочек, но клеточки были какие-то непривычные, крупные и яркие. Не такие, как всегда, в привычных ей тетрадках. Записка была адресована Зое.

«Дорогая Зоечка, доброе утро. Так как сегодня среда, не забудь позаниматься с Аник. У тебя много уроков. Целую крепко. Мама»

«Что за белиберда? — подумала Зоя. — Аник?! И при чем тут среда?» Зоя не знала никакой Аник. Да и почему она должна была именно в среду заниматься с какой-то непонятной Аник? И почему мама оставила мне записку дома у Куликова?»

Тут Зоя поперхнулась. Она ещё раз посмотрела на записку и вдруг поняла, что та была написана на французском. Зоя попробовала ещё раз сложить и разложить листок, повертела его, но записка не изменилась. Зоина мама французского не знала, да и папа не мог ей помочь. Узнав, что Зоя стала заниматься французским, он несколько раз вспомнил, что его знания ограничились курсами языка, которые он бросил, успев выучить только Je veux aller a la gare — «я хочу пройти на вокзал». Почему на курсах папу научили только этой фразе, Зоя не знала. Знала она только то, что папа никак не мог помочь маме написать записку на французском.

Зоя села на табуретку и огляделась. Оказалось, что на кухне все надписи тоже были на французском. Все до одной. И в холодильнике всё было на французском. Lait. Beurre.³ И нечто непонятное под названием Yaourt.⁴ Зоя осознавала, что написано по-французски, но всё понимала. Для пущей уверенности она прочитала ещё раз парочку этикеток, удивилась красоте и разнообразию баночек в холодильнике и пошла обратно в коридор. Зоя ещё раз попробовала позвонить маме, но телефон не хотел работать и продолжал гудеть. Кнопочки не набирались правильно. И тут Зоя увидела маленький чёрный плеер. Она уже один раз видела такой — Соня показала ей перед отъездом в Израиль. Зоя осторожно повернула его и аккуратно нажала на кнопку с треугольничком. Она надела наушники и тут же их сорвала. Музыка звучала очень громко. Зоя подкрутила колесико звука и услышала на удивление знакомую песню. Она уже слышала её по телевизору, на канале М2 — это была Патрисия Каас. Девочка хорошо знала эту песню и даже помнила сам клип. Худая бледная девушка пела немного непонятные слова. Глаза у певицы были выцветшие, змеиные, а волосы зализаны назад, что делало её похожей на мужчину. Зое Патрисия Каас не нравилась.

Услышав песню в плеере, Зоя поняла всё. Патрисия пела про какого-то парня, страдала, и Зоя всё-всё стало ясно. «Я теперь понимаю по-французски?» — подумала Зоя. Конечно, занятия с Натальей Анатольевной были интенсивными, но ведь не до такой степени, чтобы всё понимать за какие-то несколько месяцев?

Зоя подошла к окну и отдёрнула занавеску. На неё смотрел тот же колодец, что и из её домашнего окна. Напротив был дом, такой же серый и с таким же барельефом, что и напротив её дома. Похоже было, что и эта квартира находилась на том же пятом этаже, что и Зоина на Второй Брестской. Деревья и двор были почти такими же, но не совсем. Не было двух знакомых берёз, которые торчали около подъезда. Вместо них росло какое-то другое дерево. А ещё на деревьях было очень много листьев. В Москве в начале марта нет зелени, а тут деревья были уже вполне себе зелёные. И не было никакого снега. Тут Зоя побледнела: «Да где же я в самом-то деле?» То, что она не дома у Жени Куликова, было очевидно. «Но если не у Жени, то где?»

Зоя решила выйти на улицу и осмотреться. Она без труда нашла в шкафу одежду и решила не задумываться над тем, почему вдруг в незнакомой квартире находятся подходящие ей вещи — красивые, заграничные. Зоя развернула пару варёнок. Она повертела их в руках и решила надеть. Сидели они прекрасно. «Даже лучше, чем у Некрасовой», — подумала Зоя. Дальше она посмотрела на стопку аккуратно сложенных свитеров. Все они были яркие, пушистые. Она выбрала полосатый, красный с фиолетовым. Такое сочетание цветов Зоя видела разве что в альбомах. Одевшись, Зоя решила посмотреться в зеркало — оно стояло в углу комнаты. Зое стало не по себе. В углу этой незнакомой комнаты стояло точно такое же зеркало, как и в её комнате — старинное, в ореховой оправе. Зоя подошла ближе, потрогала зеркало пальцем. Оправа была в бугорках резьбы, шедшей по периметру. Она пощупала её, легонько тронув ногтем. Потом посмотрела на стекло. Домашнее зеркало было чуть мутным в левом нижнем углу.

«Если и это такое же мутное, значит это — сон», — подумала Зоя.

Она подошла поближе и сразу же заметила небольшое помутнение внизу зеркала. Точно такое же, как и дома. Зое стало страшно.

«Чур меня, чур. Если это сон, надо проснуться. Надо лечь в кровать и всё пройдет». Зоя бросилась в незнакомую мягкую кровать, откуда она встала меньше часа назад, забралась туда прямо в джинсах-варёнках и красивом свитере и закрыла глаза.

«Ну и ну! Приснится же всякое», — подумала Зоя. Ей немного было жаль, что красивая одежда появилась во сне. «Чтобы я прямо ела во сне, и даже запахи были такими вкусными. Надо будет спросить у мамы, к чему булки и какао во сне снятся. На среду — сегодня среда ведь. Вот интересно». Зоина мама говорила, что мясо снится к болезни, но про другую еду ничего не упоминала.

Зоя полежала ещё чуть-чуть, потом открыла глаза, ожидая увидеть привычных оленей. Но их не было. Были те же зелёные обои и луч солнца, который бил под немного другим углом.

Странно ныл левый висок. Зоя потёрла его, огляделась ещё раз и потом решила: «Ну раз это сон, посмотрим, что приснится дальше».

Она опять встала, отряхнулась и вдруг почему-то поняла, что надо торопиться. Её как будто пнули вперед, и она закружилась по квартире, точно зная, где что находится. Зоя стала собирать рюкзак, который лежал около стола. Девочка делала это машинально, положив туда тетради, плеер, несколько книг и пакетик с завтраком, который вытащила из холодильника. На полочке около телефона висела связка ключей. Зоя схватила её и сунула в карман рюкзака. Она посмотрела на часы — было 10 утра. Потом надела куртку, ботинки, уже не обращая внимания на то, какая это была красивая и яркая одежда, завязала пёстрый шарфик и кинулась вниз. Лестница была такой же, как и дома — с высокими перилами, балюстрадами, — но Зоя и на это не обратила внимания.

Только она открыла парадную дверь, как увидела девочку со светлыми кудрявыми волосами, завязанными в хвостик. Та улыбнулась, увидев Зою. Даже не задумываясь, Зоя поцеловала девочку в щеку три раза — слева, справа и опять слева — и заверещала:

— Салю, Аник!

Девочка нисколько не удивилась, а засмеялась:

— Салю, Зоэ! — ответила она.

— Ты что смеёшься? — спросила Зоя.

— Да просто рада тебя видеть. Ты уже не болеешь? — ответила Аник. Видимо, это была та самая Аник, с которой Зое надо было заниматься в среду.

— Да глупости это всё, — весело ответила Зоя. — Я совершенно здорова!

И правда, левый висок уже не ныл. Сон это или не сон, а Аник была приятной на вид. И похоже, что Зоя могла с ней прекрасно общаться.

— Ну а как же твоя голова? Ведь ты говорила, что тебе запретили напрягаться.

— А, ну даже и не знаю, всё прошло, — ответила Зоя.

Она старалась не думать о том, что эта девочка, которую она видит впервые, считает её своей подругой.

— Ну раз прошло, тогда пошли гулять.

— Гулять?

— Ну да, как всегда. Мы же всегда ходим в «Ле Аль» мерить одежду.

Зоя вспомнила мамину записку — видимо, не зря мама, или кто-то, кто считал себя Зоиной мамой, напомнил Зое про занятия.

— А как же уроки?

— Ну ты как всегда. — Аник нахмурила носик.

— Давай сделаем, а потом уже гулять?

— Ну ты каждый раз так говоришь, а потом мы ничего не успеваем, — Аник затрясла хвостиком.

«Надо же, — подумала Зоя. — Оказывается, мы дружим уже давно».

Будто прочитав её мысли, Аник сказала:

— Ты как была букой в детстве, так и осталась! Вот честное слово, люди не меняются.

Зоя только пожала плечами в ответ.

— Ладно, ладно, пошли делать уроки. У тебя или у меня? — согласилась Аник.

— Давай у тебя, — ответила Зоя. Она не хотела возвращаться обратно в ту странную полумосковскую квартиру. Аник была не против.

— Хорошо, давай ко мне, но только потом точно идем в магазин!

— А как мы будем мерить одежду?

Вопрос был вполне резонным. В Москве и Ленинграде Зое ещё не приходилось мерить одежду в магазине по той простой причине, что там её просто не было. А если и была, мерить её было нельзя — надо было покупать как можно быстрее, а уж потом, дома, можно было примерить. И если что-то не подходило, можно было ушить или, наоборот, отпустить. Но услышав Зоин вопрос, Аник остановилась как вкопанная.

— Ты что? — спросила Зоя.

— Что значит «что»?

— Почему ты остановилась?

— Ты забыла что ли? — Аник посмотрела на Зою с возмущением.

Зоя начала нервничать. Она не знала, о чём говорила Аник и не могла понять, почему примерка одежды вызвала такую реакцию у её подруги. Как быть, чтобы не выдать себя?

— Да нет, конечно, я просто так, — ответила Зоя.

— Так это ты шутишь? Или издеваешься?

— Да успокойся ты, как я могу издеваться?

— Мы будем брать и относить одежду в примерочную. Как всегда, — сказала Аник.

Зоя кивнула в ответ, стараясь как можно скорее уйти от этого неприятного разговора. Она боялась, что Аник поймет, что с ней что-то не так, и этот сон действительно закончится.

— Ты же специально намекаешь на то, что случилось. Зря я тебе тогда всё рассказала, — Аник покраснела и теперь смотрела на Зою насупившись.

— Да нет, не зря, — Зоя пыталась отвечать как можно туманнее, чтобы не выдать себя.

— Зря, зря. Точно зря. Но это было один раз, и потом я им объяснила, что всё было случайно, — Аник развела руками.

— Случайно?

— Ну да, что шарфик у меня в кармане оказался совсем случайно. Я его просто там забыла. И заплатить за него забыла. А так я бы, конечно, за него заплатила. И папа потом им всё объяснил. Но потом ты же сама знаешь. Потом он так меня наказал и запретил вообще в магазины ходить без него. Как будто я преступница какая-то.

«Так вот оно что», — догадалась Зоя. Оказывается, Аник украла шарфик в магазине.

Прошлым летом на даче Зоя тоже украла фигурку змеи. Они с Полиной поехали на рынок в Ломоносов, и там на одном из кооперативных прилавков продавались фигурки змей. Это было летом 1988-го. 1989-й был годом Змеи по китайскому гороскопу, и змейки появлялись везде в преддверии этого года. Кооперативные фигурки сделал сам продавец, который стоял прямо там же, рядом со своими произведениями. Он был очень горд ими, и в руках держал бархатную тряпочку, которой протирал их поочерёдно. Змеи были свернуты трубочкой и были сделаны из красивого твердого материала. Зое змейки так понравились, что она решила, что ей обязательно нужна именно такая, но денег у них с Полиной не хватало. Они несколько раз обошли рынок, а потом Зоя взяла да и сунула первую попавшуюся змейку себе в карман, пока Полина рассматривала что-то ещё на прилавке, а продавец отвлекся. Как только Зоя взяла змейку, руку её словно обожгло. Ей стало больно и защемило сердце. Оно забилось сильно-сильно, будто было готово выскочить из груди. Зоя потянула Полину за руку и потребовала: «Пойдем уже». Змейка жгла ей руку. Зое было противно то, что она сделала, но вернуть змейку на место было невозможно. Кругом толпились люди, и продавец уже не отвлекался. Они с Полиной направились в сторону остановки, но тут Зоя всё же передумала. Она заставила Полину вернуться и, дождавшись удобного момента, когда продавец что-то доставал из сумки, поставила ворованную змейку на место, а потом они бросились наутёк. Ей сразу стало легче. Красть оказалось противно и гадко. А тут, оказывается, Аник поймали с ворованным шарфиком. И может быть, это воровство было для Аник не первым?

«Нужна мне эта Аник? — подумала Зоя. — Что я буду ещё с ней возиться? Вдруг она опять что-то захочет украсть?»

Будто читая её мысли, Аник заявила:

— Ну слушай, если не хочешь, можешь вообще в магазин не ходить! И в примерочную тоже. Можем весь день сидеть и делать уроки, мне-то что.

При этих словах Зою словно дёрнуло. Она очень хотела попасть в магазин, где много одежды, которую можно было примерить.

— Слушай, давай пойдем в магазин этот твой? А уроки потом?

— Ты это серьёзно? — Аник смотрела на неё вызывающе. — Не шутишь?

— Пойдем, правда.

— Тогда нам туда, — Аник потянула её за руку, и они побежали через дорогу.

Только тогда Зоя догадалась посмотреть на вывеску с названием улицы — Boulevard Beaumarchais⁵. «Надо же, какой правдоподобный сон», — подумала Зоя. А они с Аник уже бежали вглубь квартала. Кругом стояли маленькие дома, узенькие улочки, а на тротуаре было трудно разминуться со встречными прохожими. Зоя заметила несколько пожилых дам, выгуливавших собачек.

И тут Зоя встала как вкопанная. Она увидела каменную стену и название улицы — Rue Vieille du Temple⁶.

— Ты что? — окрикнула ее Аник. — Почему отстала?

Но Зоя смотрела на стену и вывеску и не могла оторваться:

— А это что? Мы где?

— Как где? Ну ты что? Может, у тебя опять с головой что-то не то?

Зоя промолчала.

— Зоэ, ты только не обижайся, я правда переживаю. Может, ты домой хочешь?

— Да нет, зачем? Только скажи мне, что это за место?

— Ну это улица. Тут храм был, крепость точнее, тамплиеры тут были. А потом их сожгли в 1314 году. И они прокляли короля и папу Римского.

— Это улица тамплиеров?

— Ну как бы да, — теперь уже Аник остановилась. — Ты что, ничего не помнишь?

— А что?

— Ну как, мы же с тобой читали о них и тут гуляли. И папа даже нам показывал разные дома и рассказывал про тамплиеров.

— Тамплиеров в Париже, да?

Зоя теперь уже точно знала, что она находится не где-нибудь, а именно в Париже. В Париже! В столице мира. «Неужели это только сон? — подумала она. — Но ведь надо увидеть Эйфелеву башню. Как же я в Париже, а башню не посмотрю».

— Да, про тамплиеров в Париже, где же ещё? Слушай, ты точно в порядке?

— Да, да, не переживай. Идём в магазин.

Они последовали дальше по кварталу, и через двадцать минут оказались около огромного здания. Зоя догадалась, что это и был тот самый «Ле Аль». Аник целеустремленно направилась ко входу, и Зоя последовала за ней. Такого изобилия она ещё не видела. «Ле Аль» шокировал Зою — бесконечное количество дверей, бетона, света, какие-то жуткие коридоры и эскалаторы. И шум. Народу в «Ле Аль» было огромное количество. Все они куда-то стремились и гудели, бежали по коридорам, заходили в магазины, исчезали за поворотами. Зоя побоялась отбиться от Аник, но та, казалось, прочитав её мысли, взяла её под руку. Девочки твёрдой походкой продвигались к цели. Зоя поняла, что они на месте, ещё до того как Аник остановилась. Это был ярко-белый магазин. Стены, прилавки — всё блестело от белого цвета. В витрине стояли несколько манекенов, одетых в красочные одежды, — у каждого был повязан шарфик: то розовый, то красный, то синий. На полках, которые вливались в стены, лежали стопки свитеров, тоже необычных, тропических оттенков. Аник ринулась к одной из них и потянула по одному из каждой — бирюзовый, зелёный и фиолетовый.

— Вот! По-моему, это мой размер, — взвизгнула она. — А ты что будешь мерить?

Зоя стояла в растерянности.

— Ну что же ты? Пойдем быстрее, у нас же мало времени.

— А что, можно прямо вот так, с полок брать? — решилась спросить Зоя.

— Слушай, ты и правда странная сегодня. Прямо не узнаю тебя, — с укоризной ответила Аник. — Ну не стой, пойдём, ты что, ничего не хочешь померить?

И Зоя решилась. Она осторожно взяла из стопки розовый свитер, который манил её с самого начала. Аник захлопала в ладоши:

— Я так и знала! Ты всегда розовый выбираешь! Какая ты предсказуемая!

Но сказала она это по-доброму, и Зое сделалось приятно, что подруга так хорошо знает её привычки.

Девочки направились вглубь магазина. Точнее, Аник куда-то стремительно неслась, а Зоя за ней еле поспевала. Ей хотелось взять что-нибудь ещё с полки, и она засмотрелась на рубашки, но Аник потянула её, и они оказались в коридоре. Там стояла молодая женщина с очень пышной прической и выщипанными бровями. Она с сомнением посмотрела на девочек, но потом разрешила им зайти в одну кабинку. Аник стала раздеваться, едва закрыв дверь. Она стянула с себя кофточку и натянула бирюзовый свитер. Он сидел на ней как влитой.

— Ой, какой красивый! — не выдержала Зоя. — Тебе ну очень идет!

Это было правдой. Цвет свитера оттенял цвет глаз Аник, делая их ярко-синими. Она довольно улыбнулась.

Зоя тоже стянула с себя одежду и застыла в изумлении. На ней был очень красивый новенький бюстгальтер. В Москве Зоя не могла такой найти. Она видела подобный у Полины и страдала, что ей придётся ходить без лифчика. Грудь уже начинала расти, и ей казалось неприличным ходить без него, но купить бюстгальтер маленького размера было невозможно. Продавались только огромные чудища, похожие на чепчики, пятого или шестого размера. Зое было всё равно, ведь её интересовал только нулевой или первый. А эти уродцы висели в галантерейных магазинах и, казалось, насмехались над покупательницами. Тут, в Париже, у Зои был лифчик правильного размера, ещё и с кружевами. Она оглянулась и увидела, что сзади он был на красивых крючочках, прямо как для взрослых.

Аник сначала не обращала на Зою внимания, так была полностью поглощена осмотром себя в новом свитере. Она крутилась перед зеркалом, поворачиваясь то слева, то справа. Но потом она опять одернула Зою:

— Слушай, ты что, себя в зеркале не видела?

Зоя надела розовый свитер. Он сидел отлично, но Зоя почему-то не обрадовалась, увидев свое отражение. Ей стало немного душно, и яркий свет и белая примерочная резали глаза. Ей захотелось на улицу, на воздух.

— Слушай, может, пойдем уже? — попросила она Аник.

— Я же ещё не всё померила, — начала было Аник, но потом, взглянув на Зою, хмыкнула: — Ну приехали…

Зоя не поняла, что это означало.

— Ладно, ладно, пойдём. А то ещё твоя мигрень начнется, — добавила Аник. — Только вот!

С этими словами Аник вытащила из рюкзака маленький чёрный ящик. Она нажала на одну из кнопок, что-то повернула и приказала Зое встать ровно, обняться и улыбнуться. Ящичек вспыхнул, и из него вылез маленький аккуратный листочек. Аник подула на него, положила на полочку и заставила Зою проделать эту же операцию ещё раз.

— Одна будет твоей, — Заявила Аник.

Зоя с удивлением смотрела на листочки — на них начали образовываться очертания лиц, и вскоре Зоя увидела две фотографии. На них были они с Аник в ярких свитерах. Девочки обнимались и выглядели закадычными подругами, будто дружили уже тысячу лет подряд.

— Мне можно одну взять? Правда? — спросила Зоя.

Она боялась прикоснуться к фотографии. Ей казалось, что если она до неё дотронется, изображение расплывётся или сотрётся.

— Выбирай любую! — великодушно ответила Аник, но потом стала придирчиво рассматривать себя на одной из них:

— Что-то мой нос растёт, я очень переживаю! Говорят, что нос растёт всю жизнь!

— Всю жизнь?

— Да! А ты не знала? Нос растёт всю жизнь. Поэтому и есть эти страшные старухи с отвислыми длинными носами. Они же в детстве такими не были! А думаешь почему? Вырос за годы!

— Ну у тебя такого не будет! — ответила Зоя.

Ей почему-то стало очень весело. Она взяла одну из фотографий и бережно положила в карман. Зоя решила, что поставит её около зеркала у себя в комнате. Тут она одернула себя, поняв, что не знает, какая комната по-настоящему её, и решила не думать об этом до вечера.

— Ну пойдем уже! — крикнула Аник. — Пойдем же.

Девочки переоделись и вышли из магазина. Аник потянула Зою за руку. Ещё через минуту они уже неслись по длинному коридору «Ле Аль». Аник парила впереди, а Зоя еле поспевала сзади. Они каким-то чудом маневрировали между людьми, чуть не врезались, но вовремя уворачивались. Какая-то пожилая женщина попробовала их окрикнуть, но они сделали вид, что не слышат, и продолжили бежать вперед. Вдруг случился какой-то толчок, и Зоя почувствовала, что связь с Аник оборвалась — она уже не держала подругу за руку. Зоя попробовала протянуть руку, чтобы нащупать ладонь подруги, уже такую привычную и надежную. Но тут девочка осознала, что не бежит и не стоит, а лежит на полу, а вокруг что-то вертится. «Это же потолок, — подумала Зоя. — Как странно».

Что-то яркое светило ей в глаза. Издалека она услышала визг: «Au secours!⁷» Потом какие-то выкрики: «Jeune fille⁸», а потом всё исчезло, и она неслась по туннелю в пустоту.

Примечания

3

молоко. масло

4

йогурт

5

бульвар Бомарше

6

Старая храмовая улица

7

На помощь!

8

девушка