Ведьма из драконьей семьи

Александра Ибис, 2023

Ведьмы – народ коварный. И дело не только в проклятиях, зельях да сказочных ритуалах, а в том, что она – хоп, и окажется драконом.Ну, не совсем. Семья у меня все, как один, драконы, а я вот ведьмой народилась, хотя считалось, что так не бывает. Но я хочу быть драконом! А для того мне надо женить на себе одного богатого красавца…

Глава 8. Поймай ведьму, если осмелишься

Господин Жак был стареньким невысоким мужчиной, внешность и характер которого создавали впечатление, что в его роду затесались гномы. Притом, что в Патере, нашем мире, гномы… ну, не жили, им соседство с драконами не нравилось, слишком высокая конкуренция за сокровища.

Сколько бы находящиеся под присмотром старика артефакты ни бесились, сколько бы ни подпаливали бороду да ни пытались откусить косу, а он упорно не то что не брился, даже просто не стригся! Притом продолжал работать на такой нервной и опасной для волос работе. Упрямства в господине Жаке было столько же, сколько агрессии и злопамятности, то есть — всё его тело, ведь маленькие — синоним «злые». Был он не-магом, всю жизнь проработал в городской школе для обычных людей и причина, по которой он на старости лет не дома сидел, а решил в волшебной, как сам называл, шараге работать была до смешного банальна. Драконы платили хорошо, а на пенсию от Совета Не-Магов выжить даже такому упрямцу не получалось.

— Уж на что жадюги, а тем, кто под их крылом, даже премии выплачивают, — обмолвился как-то господин Жак о драконах, когда его в очередной раз спросили, почему он, собственно, всё ещё здесь и не устал ли он от молодёжи за столько-то лет работы.

До человеческой пенсии господин Жак преподавал математику. В Приграничной Академии же ему досталась должность библиотекаря. И если в человеческой библиотеке работёнка могла быть скучной, то в волшебном заведении… то из книг тексты сбегали в другие книги, их приходилось искать да возвращать, то студенты норовили засунуть нос в магию не по зубам, вследствие чего их можно было законно погнать метлой под зад, то… артефакты характер показывали. Вот из-за них на этой должности и не стремились работать даже ведьмы и чародеи! Ни те, ни другие не отличались покладистым нравом, а тут ещё угоди каким-то предметам, когда с собственными-то споришь бывает! Господин Жак же не увольнялся:

— Я столько спиногрызов выпустил! Чего мне эти ваши книги?

— Так кусаются же!

— И мне за это доплачивают! — гордо отвечал господин Жак. — Когда мне пацан руку прокусил, хрен мне был, а не надбавка к зарплате! Его родители даже оплачивать мне лечение не захотели, переживали, не подцепил ли их сыночка от меня какую заразу, когда кусаться полез! Представляете?

Представляли, потому попадать помощниками к господину Жаку с его нынешней работой не хотели. Но поскольку никто, кроме него, там работать не рвался, руководством Пригранички использовался бесплатный студенческий труд. Старик ещё всегда радовался, говоря, что правильно-правильно, даже из магов дурь трудом выбить можно, чем же ещё?

Вот и сейчас…

— Говоришь, Лоренций разрешил тебе магичить? — в который раз переспросил господин Жак, наблюдая за тем, как я, вальяжно рассевшись на диване в читальном зале, вычёсывала волосы предварительно зачарованным гребешком. Зачем? Чтобы мои прекрасные волосики не загорелись, в случае если бьющиеся под защитными чарами драконов между стеллажами артефакты в соседней комнате решат поплеваться в меня огнём. Судя по тому, что я видела, плеваться в меня собирались, а палёные светлые волосы — тот ещё видок.

— Да, господин Жак, — терпеливо отозвалась я и, поднеся к одной прядке огонёк стоящей на столе свечи, удовлетворённо улыбнулась — всё было в порядке.

— И потому вместо того, чтобы ловить и так беснующиеся артефакты, ты создаёшь мне ещё один, потенциальную угрозу, — господин Жак спрыгнул со своего высокого стула за библиотечной стойкой, с которой мог соколом наблюдать за студентами-добычей, и подошёл ко мне. Подхватил оставленный на журнальном столике перед диваном гребешок и повертел его. — Чего от этого чуда-юда теперь ожидать?

— Ничего, он безобиден, — поверхность простого деревянного гребешка, позаимствованного у библиотекаря, пошла рябью моего волшебства, и я поспешила исправиться. — Только не обзывайте его, а то он вам все пряди в отместку запутает.

— Нет, чтобы делом заниматься, — пробурчал старик, запихивая гребешок в карман. Он уже воспринял его, как подарок себе, как бы ни ворчал, да и волосы ему необходимо было расчёсывать не реже, чем мне, магия в гребне полезна. — Теперь ты пойдёшь уже к артефактам или так и продолжишь бездельничать?

Я оценивающе посмотрела на него, передёрнула носом и, подхватив графин с водой на том же журнальном столике, похлопала над ним в ладоши, чтобы магия осела в воде.

— А это зачем?

— Чтобы ко мне запах не пристал, — пояснила, вылив немного воды на руки, обмазав шею и залив немного за шиворот. — Вам бы тоже не помешало помазаться.

— Пфф! — господин Жак отобрал у меня графин. — Иди уже работай, Дариус!

Да, фамильярность была стилем общения старика, которому он не изменял даже с преподавателями.

Я поднялась и встала напротив входа в зал с книгами. Те, заметив меня, тут же забились, но не смогли вылететь за пределы комнаты, в которой их заперло чарами Академии. Итак, мне нужно было утихомирить все мечущиеся по залу книги и предметы, а так же устранить неприятный запах. Несложно, с магией-то, но в одиночку времени потратить предстояло…

Я вошла в книжный зал.

Человеческие маги не обладали силой драконов — сила драконов в их человеческом обличье была следствием того, что они запирали огромную вторую сущность в крошечном в сравнении с ней теле. Не поддавались людям и стихии — даже драконы определённого рода без Амулета Всех Стихий из императорской сокровищницы могли владеть всего одной. Но защитные и боевые чары людям были доступны, если им обучиться. Я была универсалом — меня учили. Но даже мне не понравилось, когда вонючие фолианты начали загонять меня в угол, чтобы закусать, и не получалось создать энергетический щит, который бы не трескался после первого же удара. На прочный щит ведь время и сосредоточенность нужны, почему я и не надеялась, что не сломаю кости, если упаду с высоты, например!

Притеснённая лицом к дальним полкам, я резко сняла щит, выкинула руку за спину и схватила одну из книг. Та яростно забилась в моих пальцах, пока её подружки пытались меня избить. Подставляя им спину в лётной рубашке, ткань которой смягчала удары, я глубоко вздохнула и погладила корешок пойманной книги свободной рукой. Не просто успокаивала — я собирала с обложки, страниц запах и запихивала в карман формы. Ведьмовское волшебство во всём его удобстве. Книга перестала биться, и я торжественно вскинула руку с ней:

— Видите, солнышки, я помогла ей? Давайте вы перестанете на меня нападать, и я помогу ещё и вам?

Судя по звуку шелестящих страниц, мне показали язык. И ведь их не усыпишь сонным порошком, к примеру, они же не живые, всё-таки!

Поставив хотя бы одну усмирённую книгу на полку, я прикрылась щитом.

Таких летало ещё не меньше двадцати пяти!

Под звуки трещащего щита приходилось вылавливать книги заклинаний по одной и по одной их расставлять по местам. На десятой книге…

— Заткнулась и успокоилась, поняла? — Я прыгала на бьющейся под ногами обложке.

— И по таким книгам мы после учимся! — прокомментировал тот, кого я не ожидала здесь увидеть.

Акияр стоял, прислонившись к дверному косяку, ведущему в читальный зал, и сложив руки на груди.

— А ты что здесь делаешь?! — вспотевшая, злая и сопротивляющаяся вони, я оказалась не слишком вежлива.

Дракон улыбнулся уголками губ, скрылся на мгновение, но вскоре вернулся, держа в руках клетку со скунсом.

— Оу, — это объясняло, почему я снова не сумела уловить его запах. И только это я и смогла произнести, прежде чем меня пробрало на смех!

У животного в клетке были не чёрные, а голубые глазки-бусинки, резко выделявшие создание на фоне природных сородичей. Взгляд был прямым и таким суровым, обещавшим мне такие страдания, что как ни старалась, не могла перестать хохотать.

— Это… определённо… того… стоило, — выдавливала я из себя сквозь смех.

Приблизившись к Акияру с его ношей, я постучала по железному прутику пальцем, предусмотрительно убрав его прежде, чем меня бы задели коготки запертого скунса. Заперли Джаннет в клетке для совсем бешеных артефактов, прелесть же!

— Как поживаешь, Джаннет? Ты так уже сколько часов гуляешь? Ой, прости, ты же ответить не можешь! Ай!

Книги, которым очень не понравилось, что я вдруг стала играть с кем-то другим, а не с ними, ударили меня в спину и вцепились в штанины, оттаскивая от дракона со скунсом. Я сдула с лица мешавшуюся прядь и, без капли раскаяния за содеянное, поблагодарила дракона:

— Спасибо, что показал мне Джаннет, но я сейчас немножечко занята!

Акияр осторожно… повторюсь, осторожно отставил клетку. Дракон с таким вниманием относился даже к девушкам в обликах неприятных животинок или дело в том, что неприятная животинка — именно Джаннет? Он вновь прислонился спиной к косяку, спросил:

— Ты ведь понимаешь, что сама же и создала себе проблему?

— Если бы кое-кто не помешал мне ночью, я могла бы и не потерять метлу, но я же на тебя не злюсь? — ловя очередную книгу, крикнула ему я. Дракон предусмотрительно не ступал на ограждённую защитой территорию, да и помогать-то мне не разрешалось.

— Я о ведьме Ройзел.

Я плюхнулась попой на особо кусающуюся книгу и посмотрела на жениха, как на предателя.

— Причём тут Джаннет?

Акияр вскинул брови:

— Ты превратила её в скунса. Полагаю, из-за этого и потеряла метлу и оказалась на карнизе. Из-за того, что потеряла метлу, получила наказание. И твоё наказание — последствие того, что Джаннет превратилась в скунса.

Я махнула рукой:

— Не явись она к господину Жаку, меня бы наказали как-то по-другому.

— Не явись ты к ней в комнату, тебя бы вообще не наказали.

Мне не нравились эти переговоры. Особенно когда на меня тут нападали, жевали, а мой женишок не помогал, а защищал заклятую врагиню моей подруги, которую скоро в заклятые врагини запишу уже я!

— Джаннет заслужила! — только и сказала я, вынув из-под себя книгу и, смахнув с той чары, затолкала на полку с такой силой, что та побоялась снова вылезать.

— Ты ревнуешь? — прилетело мне в спину.

Вот так заявления!

— Нет, — это неправда. — Я вообще не знала, что ты знаком с Джаннет, — а вот это — чистая правда! Знала бы — не удивилась его появлению в её комнате, и метлу бы не потеряла. Раз Акияр такой умный, лучше бы понял, что страдала я сейчас из-за него!

— Допустим. Но ночью и сейчас ты ревнуешь, моя ведьмочка. Это… забавно.

Пришёл мой черёд фигурно вскидывать брови!

Когда я была маленькой, и родители ещё не переживали столь сильно о моём спящем драконьем гене, как в подростковые годы, папа постоянно поддразнивал маму. Он был коренным очарованцем, она — снежанкой, и отца забавляло, с каким серьёзным лицом матушка могла временами ходить, в то время как он не терял лёгкости духа почти никогда. Однако с годами улыбка сползала с папиного лица, его тяготило, что я никак не могла обратиться дракончиком, что мама расстраивалась, теряя блеск в голубых глазах-льдинках. Когда он стал смотреть на меня так, словно виноват в моём проклятии, когда я услышала, с какой болью он говорит об этом матери, я перелезла через перила балкона и полетела в омывающий столицу Сиру Патерский Океан. Мне повезло, что от него зависела вся западная часть континента, и хватало лодок да кораблей, чтобы спасти девчонку из воды.

В голову впервые пробралась чёткая мысль, что Акияр похож на моего папу. Ну, разве что гораздо красивее его.

— Хорошо, ты прав, я ревную, — призналась я.

На лице Лиртиша расплылась самовлюблённая улыбка. Тогда-то я и добавила мстительно:

— Твои деньги к посторонним людям.

К чести моего жениха, он даже улыбаться не перестал, только глаза вспыхнули скрытым пламенем. А, может, мне так показалось из-за плюющихся огнём артефактов.

— Знаешь, — мы столкнулись взглядами, — я готов поступиться принципами и лично порекомендовать тебя отцу новым финансовым распорядителем рода Лиртиш. После того, как всё закончится, — уточнил он.

Учитывая то, что не я планировала задерживаться в браке с Акияром, особенно, если дело не выгорит, невольно задумалась о том, что занять настолько высокую и почётную должность было бы очень даже неплохо. Обеспечила бы себе и возможным детям безбедную старость и статус среди ведьм и не-магов. И всё же я прищурилась:

— С чего бы это?

— Сдаётся мне, ты волнуешься о драконьих деньгах больше самих драконов.

В этот момент книги, устав, что игнорирую и укусы, и плевки, и тычки, совсем расстроились, обделённые вниманием, и одна за другой стукнули меня по голове. Как арбуз она не раскололась, конечно, да и сотрясения, кажется, не было, потому как зачарованный гребешок принял чуть больше магических свойств, чем я в него изначально вкладывала, однако… было обидно. Я фыркнула, резко развернувшись в ботинках:

— Я выполняю обязанности невесты наследника семьи Лиртиш. А вот вы не спешите выполнять свои. Ни подарков, ни заботы, ни участия в моём благополучии!

Волоски встали дыбом на затылке. Ох и зря я это крикнула!

— Гррр….

Многие искатели приключений составляют список невозможных вещей, предостерегая и себя, и других от того, чтобы испытывать адреналин, который явно того не стоит. К примеру, не лезь в сокровищницу дракона без магических артефактов, не пытайся украсть деньги у гильдии колдунов, не сражайся с ледяным чародеем на территории Костяных Гор, не выходи в Русалье Море в непогоду… а в погоду не выходи на мелких судёнышках, только на крупных, иначе рыбка дороговато обойдётся — один поцелуй русалки перед погружением на дно. Я бы добавила в этот список то, что люди не усвоили, потому как не стремились проверять: никогда не убегай от драконов.

Убежать от драконов невозможно — это то, что и сделало их совершенными магическими хищниками, пережившими всех других. То, что позволило воцариться на континенте. Ну, помимо размеров и стихийных чар. Мало того, что драконы логично быстрее и выносливее людей, отчего тягаться с ними в скорости, особенно, на длительную дистанцию, было сомнительным занятием, так они ещё в состоянии погони… неуязвимы. Настолько увлечены стремлением загнать добычу, что не замечают магического воздействия на себя.

В учебной литературе о таком, конечно, не писали, но я-то, дурында, из драконьей семьи, из сразу нескольких древних драконьих семей, я-то знала, что в догонялки с Акияром Лиртишем играть — всё равно, что зря воздух сотрясать! Но я же отважная, я же ведьма, я же хитрая!

Заслышав за спиной протяжное рычание, я сорвалась с места, а артефакты усиленно захлопали крыльями-страницами, будто прикрывая моё отступление. Всё же, они обладали намёком на сознание, и между нападением на ведьму и защитой ведьмы от нарисовавшейся угрозы предпочли в критической ситуации второе. Хотя, с них сталось бы и первое выбрать, угроза-то симпатичная, авось, ведьмочке самой будет хорошо, если её поймают!

Я успешно лавировала между стеллажами, решив, что если в скорости мне с Акияром не сравниться, можно попытаться в манёвренности. Его целью не являлось разрушение библиотеки, только моя поимка, так что он не станет творить глупостей, вроде преображения в истинную форму прямо здесь. Но он всё ещё может летать — сообразила я, когда увидела тень над коридором из забитых книгами полок. Воздух вошёл в меня со свистом, однако по крови я и сама была драконом и проигрывать не хотела. Я сформировала энергетический боевой шар и отправила его в один из стеллажей. Тот зашатался, а артефакты среди обычных книг яростно заскакали. Мда, уборки мне будет много…

Часть книг снова решила, что пора наказать свою обидчицу, то есть меня. Другая же, обладающая истинно ведьмовской непостоянной натурой, решила, что куда большую проблему представляю не я, а тот, от кого я убегаю и только потому и тревожу их покой.

Жаль, что как я ни старалась, мне пришлось остановиться, потому что совсем нечем дышать было. Меня загнали в тёмный угол, не освещённый ни огненными плевками, ни фонарями, со шкафами, не потревоженными моим вмешательством, с артефактами, надёжно закрытыми за дверцами. Я устало прикрыла руками лицо, погрузив себя в кромешную темноту.

Резкий мятный запах холодком покрыл кожу. Тяжёлые руки опустились на плечи, над ухом втянули воздух и блаженно выдохнули.

— Догнал, ведьмочка, — мои пальцы дрогнули, а Акияр положил одну руку на мои запястья, опуская их вниз. — Какой острый аромат…

Невольно принюхалась — очень острый! Акияр разил мятой, в которой едва проглядывалась медовая сладость.

— Ты любишь имбирное печенье? — спросил он, не отпуская. Одна рука на плече, другая, после того, как отняла мои руки от лица, — на животе.

— Больше медовое, — от долгого бега голос захрипел, и я закашлялась.

— А мне вот сейчас хочется откусить имбирного… — он тоже хрипел. А он-то чего?! Он вообще крылья использовал и не должен был так устать!

— Так иди и купи! — предложила я.

— Так я уже, — хмыкнул он и цапнул меня за ухо!

А мы точно о печенье говорим?!

— Ты! — банально, но как ещё реагировать в сложившейся ситуации, когда меня зажали и, не знаю, как это назвать, допустим, приласкали зубами, я не придумала!!! Дело в том, что у меня был разный опыт общения, немало поведанных пакостей, но такого, чтобы за уши кусали — не было! Хм, а, может, этим его и уязвить?

— Я? — подтолкнул меня к завершению мысли Акияр. Перекинув мои волосы на одно плечо, он принюхался к открытой шее. И вместо того, чтобы напрячься лишь сильнее, я ощутила победный триумф, потому как мой запах кружил наследнику рода Лиртиш голову! Как и положено, когда связан с драконицей брачной магией.

— Ты первый парень, который додумался меня кусать! Это печально, — вздохнула я.

Рука дракона на моём животе дрогнула.

–И почему это печально? — деланно ровно спросил он.

Я усмехнулась.

— Я надеялась, что ты станешь первым, кто поразит меня наполненностью своего кошелька!

Акияр притиснул меня к себе сильнее: теперь я ощущала за собой крепость и жар мужского тела под одеждой так близко, как ощущать пока была не готова.

— Ты вообще думаешь о чём-нибудь, кроме денег?

Конечно! Я думаю о том, как славно сам Акияр Лиртиш поддаётся брачной магии… и как это должно быть замечательно — преследовать добычу, рассекая крыльями воздух.

— Конечно! Я думаю о том, как эти деньги заработать! — вырвалось у меня изо рта, пока я думала о другом. Акияр обладал возможностью чувствовать, как чешуя проступает на коже, как покрывает его и защищает, делает выносливее и несокрушимее… У здоровых драконов, даже в человеческой форме, имеется драконья метка — чешуйка на затылке, того же цвета, что и чешуя в волшебном обличье. В то время как мой затылок был девственно чист, и Акияр обдал его горячим дыханием, пощекотал пальцем, пребывая в добром расположении духа после того, как меня поймал, не упустил и не давал уйти сейчас.

— Ты напоминаешь мне мою тётю. Дядя шутит, что до сих пор не знает, с большей страстью она относится к нему или к золотым тальзинам.

Я знала, о какой тёте речь. Но всё же заметила:

— У какой-то из твоих богатых тётушек правильные приоритеты.

Акияр издал смешок:

— Вряд ли во всей империи сыщется женщина богаче моей тётушки.

— Значит, императрица Таисия любит золотые тальзины, — после пояснения Лиртиша не только допустимо, но и положено по драконьему этикету было упомянуть именно Таисию Сираксес, супругу императора Орлена. О происхождении Акияра широко известно, имена всех его тёть да дядь на слуху, и никто из них не может быть богаче императрицы — ущемление драконьего самолюбия обошлось бы достаточно дорого, если не сказать — не уплачиваемо.

— Спасибо, что поделился, — добавила я. — Крайне полезная информация. Сообщай мне такое почаще, и я решу, что ты справляешься с обязанностями жениха.

Пальцы Лиртиша пробежались по дуге шеи и плеча. У меня могла бы проступить чешуя от подобной ласки…

— Быть может, у тебя есть список того, что мне следует делать в рамках сделки? — дракон зацепился за формулировку «обязанности».

Его касания, моё положение в его руках, в полумраке и ловушке, наверняка были нацелены на то, чтобы пристыдить меня. Я отчасти даже велась на него, но не настолько остро, как он сам, так что знание того, что ему должно быть труднее, придавало мне сил.

— Знаешь, звучит отлично! Как я раньше об этом не подумала?

Я приложила палец к губам, размышляя, сказануть ещё что-нибудь колючее или нет. Будь я полноценным драконом, не сказанула бы, пожалуй, а так…

— Полагала, что сам догадаешься, что да как надо делать. Казался таким умным состоятельным мужчиной…

Акияр резко развернул меня в объятиях. От неожиданности я чуть язык не прикусила. Или палец, который вовремя отдёрнула ото рта. Оказавшись с ним взглядом на одном уровне, я поняла, что меня обхватили за плечи и приподняли над полом.

Дёрнула ногами.

— Каким зельем ты пользуешься, чтобы так пахнуть? Перебивает даже след скунса.

— Хочешь подарить подобное кому-то из семьи? — проявила любопытство я, строя из себя саму невинность. Что было несколько сложно, когда глаза Акияра полыхали пламенем. Однако даже так я всё же видела, что мне… не угрожают.

— Знаешь, ты — испытание, которое может выдержать только настоящий мужчина.

Заключил он, поставил меня на пол… и ушёл. Прошло секунд тридцать, минута, другая, он не возвращался.

— И это всё?! — обиженно крикнула я.

С верхней полки упала книга, больно приземлившись мне на ботинок.