Чистодел

Александр Шувалов, 2016

Агенту ГРУ Зотову по прозвищу Чистодел поручено найти электронный носитель, на котором злоумышленники, совершившие финансовую аферу государственного масштаба, хранят ценную информацию. Дело усложняется тем, что в число мошенников входят министр и вице-премьер, а у них, как известно, возможности практически безграничны. Выполняя задание, Зотов буквально балансирует между жизнью и смертью, использует все свои навыки и старые связи. Он и не подозревает, что в это же самое время в шайке преступников уже назревает раскол.

Куплет третий

Через реки, горы и долины

Ближнее Подмосковье, июнь 2012 года, жара

— А потом он позвонил и заявил, что договор между нами расторгается, — проговорил тот самый мужчина, который пару раз встречался с представителем заказчика, отхлебнул чайку из стакана и отставил посуду в сторону.

По случаю аномальной жары на нем были только старенькие джинсы, обрезанные чуть выше колен, и синяя футболка, полинявшая от многочисленных стирок. Очков на нем в этот раз не было, отчего лицо казалось совершенно другим. Для тех, кто не в курсе: стекляшки на носу или отсутствие их порою сильно меняют облик.

— Хоть заплатил? — лениво полюбопытствовал дядечка средних лет в полотняных брючках и светло-серой рубашке навыпуск.

Если присмотреться, в нем можно было признать того самого мужичонку, который когда-то на окраине столицы принимал заказ на устранение двух клиентов и такого же количества исполнителей. Вы помните, что он даже слегка комплексовал по этому поводу.

По словам бывшего сотрудника КГБ, этот субъект уже месяц должен был служить кормом для речной фауны самого разного рода. Только всегда ли стоит верить сказанному?

— Заплатили, Костя, — рассеянно проговорил человек, который когда-то носил очки. — Только меньше, чем обещали. — Он ухмыльнулся. — А знаешь, что эти клоуны еще учудили?

— Пока нет.

— Объявили награду за парня и дали знать московским командам, что выплатят тут же, до копеечки, но только за живого.

— И телефон для связи дали?

— А как же. Даже электронный адрес.

— Идиоты.

— Кто бы спорил.

Костя тоже налил себе чаю, но не в стакан, а в полулитровую термокружку, и заявил:

— Ты бы лучше рассказал, как его вычислил?

— Ну, вообще-то это моя работа.

— А подробней? Мне просто интересно.

— Для начала я поставил себя на его место. — Бывший очкарик опять отпил чаю и вытер полотенцем пот, обильно выступивший на лбу и висках. — Ну и жара, блин!

— Ближе к теме, Толя.

— Запросто, — сказал тот, закурил и выпустил струю дыма в потолок. — Так вот, я поставил себя на место того парня, разумеется, с учетом того, что он не оперативник, а просто… — Он хотел сказать «мокрушник», но вовремя себя одернул. — Просто специалист узкого профиля.

— И что?

— Уходить из города было поздно. Его запросто могли прихватить. Вот и пришлось ему придумывать что-то этакое, совершенно неожиданное для всех.

— Он придумал. — Костя тоже закурил.

— Точно, — подтвердил его собеседник. — Я бы даже сказал, остроумно. С учетом его квалификации. Он не стал далеко бежать, а просто отпрыгнул чуть в сторону и на некоторое время сбил нас и этих дурней со следа. Я подумал, что парень залег в психушку, завербовался куда-нибудь на Крайний Север либо сел в тюрьму. Тут надо учитывать, что в психушке у него запросто могла по-настоящему поехать крыша. Чтобы сегодня попасть на Крайний Север, нужно быть классным работягой и иметь знакомства. Три варианта минус два. Получается один. — Он опять вытер лицо. — Выходит, что наш парень на зоне. А дальше, сам понимаешь, все было просто и ясно.

— Ну да.

— Я заплатил кому надо и получил доступ к тем бумагам, которые были мне нужны. Сел на задницу и принялся читать. Отшелушил лишнее и получил семерых кандидатов нужного нам возраста, более-менее похожей внешности и без особых примет. Все эти ребята присели в Москве, почти в одно и то же время, ненадолго и за сущую ерунду.

— Что ты сказал заказчику?

— Ничего особенного. Просто снял с него денег и оформил всем пятерым УДО.

— Почему пятерым-то? Их же…

— Ну да, было семеро. Один умер на зоне, второго все-таки сподобились выкупить родственнички и друзья. У твоего парня кто-нибудь есть?

— Никого.

— Четверых после освобождения как следует допросили.

— И что?

— Двое — особо опасные. На общую зону отправились вполне осознанно, чтобы не сесть за куда более серьезные грехи. Один из них действительно оказался тем, за кого себя выдавал. А вот другой… — Последовала пауза. — Ты не поверишь!

— Поверю.

— Оказался самым настоящим шпионом.

— Ух ты.

— Именно так.

— А тот, который утек, получается…

— Совершенно верно, дружище. — Толя кивнул. — Это и есть наш парень.

— И что стало потом с теми четырьмя?

— Тебе это действительно интересно?

— Не особо. — Костя неуловимо быстрым движением поймал муху, жужжащую над ухом, и с размаху приложил ее об пол. — Я полагаю, что шпиона закатали в асфальт, а остальных отпустили.

— Не совсем так, но где-то близко по смыслу.

— Жестоко.

— Время такое, Костя, — очень даже серьезно проговорил Толя. — Сволочное донельзя. И мы, получается, кругом гады.

— Да уж.

— А теперь к делу. Те двое, которых тебе заказали, трудились в одном министерстве. Один его возглавлял, второй был просто мелким клерком.

— А заказчик, что интересно, это самое министерство и курировал, — подхватил Костя.

— Молодец! — похвалил гостя хозяин дома. — Растешь на глазах.

— Стараюсь.

— Я порыл немного и кое-что любопытное выяснил. Аккурат в то же самое время из закромов Отчизны кое-что пропало.

— Деньги?

— Ответ неверный! — заявил Толя. — Это не деньги, а бабло охренительных размеров!

— Насколько охренительных?

— Настолько, что нормальному человеку хватило бы на тысячу жизней длиной в сто лет каждая, при условии, что он ни в чем бы себе не отказывал. Около пяти миллиардов евро, прикинь!

— Ох ты! — Костю опять прошиб жаркий пот.

— Такие деньжищи ни в один портфель не влезут, сам понимаешь.

— Разве что в товарный вагон.

— Вот то-то и оно. Значит, их и разбросали по разным счетам.

— На том самом носителе, который добыл мой парень…

— Умница! — Толя расплылся в улыбке. — На нем находятся банковские реквизиты, пароли и прочая байда.

— Наши действия? — От волнения у Кости сел голос.

— Ждем, пока спадет жара, и идем на речку купаться, — сказал бывший следователь и рассмеялся. — А потом просто ждем. Парень, я так мыслю, раньше чем через десять дней в Москве не объявится. Так что выше нос, товарищ. Нас ждут великие дела и огромные бабки.

— А как называется речка?

— Ты это к чему?

— Меня случайно не в ней утопили? — полюбопытствовал бывший полковник ГРУ. — По официальной версии?

Спустя каких-то пять минут

— Слушаю.

— Сидели, трепались. Сейчас собрались на речку. — Человек завистливо вздохнул. — Купаться.

— А вообще?..

— Особо не нервничают, ждут.

— И мы подождем.

Глава 13

Мануально-медицинская

Я забылся тревожным сном к рассвету и продрых без задних ног аж до обеда, который мне никто подавать не собирался. Попытался встать и застонал. Болело все.

За два года мой организм сильно ослаб и совершенно отвык от нагрузок. Расстояние, которое я совсем недавно легко преодолел бы бодрой физкультурной рысью, оказалось слишком серьезным для меня нынешнего. Все-таки зона, пусть даже общего режима и со всеми возможными послаблениями, все равно не курорт. Измученное тело просило, нет, даже требовало оздоровления и отдыха, желательно где-нибудь на побережье и, если можно, за границей. Там комфортнее.

С выездом за пределы обожаемого Отечества у меня имелись проблемы. Во‑первых, из документов в наличии была только справка об освобождении из мест не столь отдаленных, а на нее визы почему-то не ставят. Во‑вторых, никто меня выпускать отсюда не собирался. Даже наоборот. Люди, обладавшие весьма немалыми возможностями, старались побыстрее добраться до моей скромной особы.

И все равно очень скоро, может, даже сегодня к вечеру, я окажусь в сказочно красивом месте у воды и начну усиленно оздоравливать организм, измученный тяготами и лишениями. Вот только соберусь с силами и встану на ноги.

Я действительно встал, запил остатками чая краюху хлеба с парой кусочков сахарку, поколдовал с компасом над картой и пошел, не вприпрыжку, конечно, но достаточно бодро. Потому что толковый массажист способен на многое. А я в этой области умелец не из последних.

Перерывы в основной работе у нас случались, тянулись по году и более. Поэтому, чтобы не пристраститься от скуки к исконно русскому продукту, я, по совету все того же Михалыча, нашел себе дело по душе. Профессию, о которой никто в моей бывшей конторе не знает. Гарантирую.

Мое основное ремесло — убивать, причем так, чтобы безвременная кончина клиента ни в коем случае не выглядела насильственной. Именно поэтому анатомия и физиология человека для меня вовсе не тайна за семью печатями. Уж поверьте, я кое-что об этом знаю, а еще больше умею.

Вот и не стал я при выборе мирной профессии изобретать велосипед и начинать с азов, взялся за ту, в которой не был полным профаном. Речь идет о медицине. Я проштудировал целую поленницу толстых умных книжек, посещал кое-какие курсы, а напоследок приобрел диплом об окончании медицинского училища, документ солидный, весьма высокого качества. Так я стал фельдшером, скромно скажу, не самым плохим.

Целых пять лет я отработал в известном медицинском центре на Варшавке. Сначала просто массажистом, потом и мануальщиком. В течение восьми месяцев я стажировался не у кого-нибудь, а у доктора Львова, известного всей Москве. Да-да, я имею в виду того самого Сергея Ивановича, к которому даже очень непростые люди записываются на прием заранее. Месяца за три, если очень повезет.

Не буду хвастаться, что научился всему, но кое-что почерпнул. Уж больно я старался. Настолько, что один раз даже удостоился похвалы.

«Неплохо», — сказал мне тогда доктор Львов.

Такие слова, сами понимаете, стоят дороже любых денег.

Потом я перешел в одно тихое местечко и продолжил трудиться там. По свободному графику, в удобное время и, что самое главное, персонально на себя.

Именно поэтому я совершенно не волновался насчет того, как буду жить за колючкой. Тюрьма — это такая же часть государства, как, к примеру, Госдума или, скажем, армия. Любой человек, имеющий деньги, связи или таланты, полезные для общества, устраивается там очень даже неплохо.

Возможность проявить себя появилась у меня буквально через пару недель после приезда на зону. Двое джентльменов из нашего отряда несколько разошлись во мнениях касательно третьей части сороковой симфонии соль минор Моцарта. В результате возникшей дискуссии у одного из них оказалась вывихнута правая верхняя конечность, а челюсть второго переместилась в район затылка. Лагерный эскулап оказать помощь страждущим не смог, поскольку отсутствовал на рабочем месте по весьма уважительной причине. Насколько таковой может считаться третий день привычного недельного запоя.

Я заявил, что смогу помочь. Джентльмены, пострадавшие в ходе разговора о музыке, ничего против не имели.

Я вернул поврежденные части тела на их законные места и уже вечером удостоился аудиенции у смотрящего зоны, тщедушного мужичка средних лет с выправкой прусского гвардейца. Он и ходил-то осторожно, мелкими шажками, как будто постоянно носил на голове кувшин.

— Кто такой? — строго, но справедливо спросил он.

— Фельдшер, — скромно, вполголоса ответил я и потупился.

— Типа знахарь? — Кто-то из челяди вспомнил идиотский телесериал и гнусно заржал.

— Типа массажист, — заявил я. — А еще мануальщик.

— То есть?.. — Смотрящий прищурился.

— У вас проблемы с позвоночником, — так же тихо продолжил я. — Да и не только с ним. Могу помочь.

— Ну давай.

И я дал стране угля. За четыре месяца мой авторитетный пациент поправился на семь кило, еще раньше избавился от многолетних болей и впервые за долгое время смог самостоятельно завязать шнурки своих ботинок.

Потом я поправил спину еще одному персонажу, уважаемому в тех краях, известному в прошлом штангисту.

— Спасибо, Валек! — прогудел тот. — Не дай бог, если вдруг кто когда! — Он продемонстрировал окружающим кулак размером с глобус Курской области.

Так я стал полезен людям и почитаем ими. Тот субъект, который раньше завязывал авторитету шнурки, некоторое время на меня дулся. Но потом я помог ему в битве с фурункулами, и отставной фаворит тоже проникся ко мне лучшими чувствами.

Меня приняли в тамошнее высшее общество, переселили в блатной угол, выделили койку с панцирной сеткой. Мой рацион обогатился продуктами повышенной жирности, проблемы с куревом канули в Лету. Жизнь наладилась.

Не обошел меня вниманием и хозяин зоны, страдающий тем же недугом, что и смотрящий. Моими стараниями двое этих достойных людей сделали, я бы сказал, несколько шагов навстречу друг другу. Смотрящий поднабрал вес, а подполковник за короткое время скинул аж пятнадцать кило и стал стройным как кипарис. Насколько тот может быть таковым при росте метр семьдесят на каблуках и весе сто двадцать килограммов.

Самое интересное состояло в том, что начальник медсанчасти нашего богоугодного заведения ничего против моей частной практики не имел. Напротив, он регулярно посылал за мной, когда приходило время правильно, по всей науке заканчивать запой.

Конец ознакомительного фрагмента.