Синайский мираж

Александр Тамоников, 2023

По окончании Шестидневной войны на Ближнем Востоке СССР предпринимает усилия, чтобы Израиль вернул арабским странам захваченные у них территории. С другой стороны, США препятствуют Израилю идти на компромисс. В это время в Египет направляется группа советских журналистов, чтобы снять фильм о произволе американцев. Неожиданно группа исчезает. Удается установить, что она попала в руки боевиков террориста по кличке Гюрза, который с помощью заложников собирается шантажировать советскую сторону. Для спасения наших граждан в Египет прибывает группа спецназа КГБ майора Вячеслава Богданова. Понимая, насколько опасен безжалостный Гюрза, майор готовит против него свою оригинальную ловушку…

Глава 5

Гостиница, в которую их поселили, оказалась непритязательным, вытянутым в длину приземистым зданием с небольшими окошками. Рядом со входом был разбит скверик, в котором росли несколько пальм, какие-то три кустика и даже несколько ярко-алых цветов.

— Это, — указал Салим, — мужская половина. Женская половина там, — он указал на другое крыло здания.

Неподалеку от Салима стояли молодые женщина и мужчина.

— Эту женщину зовут Исма, — сказал Салим. — Она будет прислуживать вашим женщинам. Исма, покажи этим двум женщинам их комнату.

Исма молча поклонилась и сделала Анастасии и Марине приглашающий знак, означавший, что нужно следовать за нею.

— А это — Бадих, — указал Салим на мужчину. — Он будет вашим слугой. Бадих, покажешь мужчинам их комнату.

Бадих молча поклонился.

— Завтра, как только рассветет, вы и ваши женщины должны быть готовы, — сказал Салим. — Наши люди переправят вас на ту сторону. И будут вас там охранять.

— Вот как? — удивился Снегов. — Даже охранять?

— Да, — подтвердил Салим. — Вы люди штатские, а здесь — война.

— Что ж, спасибо, — сказал Никита. — От охраны мы не откажемся. А кто они, охранники?

— Надежные и проверенные люди, — сказал Салим. — К тому же специально подготовленные для охраны людей. С ними вы будете чувствовать себя в безопасности.

Никита ничего не сказал, лишь прижал ладонь к сердцу и поклонился. То же самое сделали Евгений и Алексей. Салим поклонился в ответ.

— Тогда до завтра, — сказал Салим. — Да, еще. Эти люди, — он указал на четверых мужчин в военной форме, молча стоявших поодаль, — будут вас охранять в гостинице.

— А в гостинице-то для чего? — спросил Никита.

— Война — везде война, — сказал Салим. — Желаю приятно отдохнуть.

И он ушел, а четверо мужчин в военной форме остались.

* * *

— Отель нормальный, — сказал Евгений и оглядел комнату. — И номер тоже соответственный. Восточный стиль с колониальным уклоном!

— А ты что же, рассчитывал, что тебя поселят в «Метрополе»? — усмехнулся Алексей.

— Для чего мне «Метрополь»? — хмыкнул Евгений. — Честно говоря, я надеялся на какой-нибудь бедуинский вигвам. Самое для нас подходящее жилище! А тут на тебе — помещение с тремя окошками, да еще и с душем вдобавок! Будто я никуда и не выезжал из матери-России. Вернее сказать, не вылетал.

— Думаю, поживем мы и в бедуинских шатрах, — сказал Никита. — Вот перебросят нас завтра на другую сторону, и сбудется твоя сокровенная мечта.

— Что ж, я совсем не против в смысле соблюдения моих сокровенных мечт, — улыбнулся Евгений. — Или мечтов — как будет правильно?

— И это спрашивает журналист, которому Родина доверила ответственное задание! — воздев руки, воскликнул Алексей. — Ох, ошиблась на этот раз Родина, ох, ошиблась!

В это время в номер постучали.

— Войдите! — сказал Никита.

Вошел Бадих и спросил по-русски:

— Когда прикажете подавать обед?

— Что, нас будут еще и кормить? — удивленно спросил Евгений. — Ты глянь, как тут все у них отлажено! И охраняют они нас, и кормят! Нет, я, конечно, совсем не против, но все равно удивительно.

— Это называется восточное гостеприимство, — серьезно произнес Бадих. — Разве у вас в России не так?

— Конечно же, так! — ответил Евгений. — И так, и разэтак… Во всю ширину русской души!

— Тогда чему же вы удивляетесь? — все тем же серьезным тоном поинтересовался Бадих.

— Э‐э‐э… — произнес Евгений, да и не нашелся, что больше сказать.

— Так ты, значит, тоже говоришь по-русски? — спросил Никита у Бадиха.

— Да, я говорю по-русски, — ответил Бадих. — И Исма тоже говорит по-русски. Иначе как мы смогли бы понимать наших русских гостей?

— Логично, — согласился Никита.

— Когда прикажете подавать обед? — повторил свой вопрос Бадих.

— А вот сейчас мы пригласим наших женщин, и подавай, — сказал Евгений.

— Ваши женщины будут обедать на своей половине, — сообщил Бадих. — Так у нас принято.

— Понимаю! — склонил по-гусарски голову Евгений. — И ничуть против этого не возражаю. Что ж, коль так, то подавай.

Бадих молча поклонился и вышел.

— Видали, как у них здесь устроено! — покрутил головой Евгений. — Дамы кушают отдельно от кавалеров.

— Привыкай, — сказал Алексей. — В чужой монастырь со своим уставом не ходят.

— Ты сам придумал такую мудрость или от кого-то научился? — ухмыльнулся Евгений. — А вот интересно, чем они будут нас потчевать? Я так думаю, что какими-нибудь верблюжьими горбами в собственном соку. Что ж, отведаем. Никогда не едал!

В дверь опять постучали, и вошел Бадих. Вслед за ним вошли еще двое мужчин с разнообразной посудой в руках, которую они тут же начали расставлять на низеньком столике. Через минуту стол был накрыт. Мужчины поклонились и так же молча вышли.

— Приятного аппетита, — пожелал Бадих. — Ведь так говорят у вас в России?

— Именно так и говорят, — сказал Евгений. — Бадих, может, и ты с нами? Прошу.

— Нет, — сказал Бадих. — Но если хотите, я могу назвать вам блюда, которые вы сейчас будете кушать.

— Интересно будет узнать, — проговорил Никита.

— Это — бейзар, — назвал блюдо Бадих. — По-вашему — бобовый суп. Это кебаб из баранины. Это пита. Лепешка, хлеб. А вот это — наше национальное лакомство мухаллабия. Делается из риса. Ну, и кофе.

— Меню, заставляющее относиться к нему с уважением, — констатировал Евгений. — Бадих, а где ты научился так хорошо говорить по-русски?

— Я учился в Советском Союзе, — сообщил Бадих, — в Киевском университете.

— Вот, значит, как, — с некоторым удивлением произнес Никита. — А я ведь тоже в нем учился. На факультете журналистики.

— Значит, мы могли встречаться, — сказал Бадих. — Где-нибудь в университетских коридорах.

— Или в какой-нибудь пивной, — улыбнулся Никита. — Бадих, ты бывал в киевских пивных?

— Коран это не приветствует, — сообщил Бадих. — Приятного аппетита.

И он вышел.

* * *

Ночь, как это и случается в южных широтах, наступила внезапно и мгновенно. Кажется, только недавно, какую-то минуту назад, было еще совсем светло, а вот нате вам — ночь! Весь мир — тьма-тьмущая, и небо тоже черным-черно, и на нем лохматые крупные звезды.

— Красивые у них ночи, — сказал Евгений, глядя в окно. — Бархатные… А звуки-то какие! Слышите?

Ночь была наполнена самыми разнообразными звуками. Одни звуки доносились издалека, другие — раздавались совсем рядом. Стрекотание, нежные мелодичные свисты, жужжание, какое-то потрескивание, чей-то вой — все это смешивалось в удивительную, убаюкивающую музыку.

— Вот поет пустыня, — задумчиво сказал Евгений. — А я‐то считал, что никого, кроме людей и верблюдов, здесь нет. О, как же я был неправ… Поет пустыня…

Они послушали пение пустыни, поговорили о том, как будут снимать фильмы, что нужно снять в первую очередь, что во вторую, какие вопросы они будут задавать своим респондентам и кто они будут, эти респонденты, и незаметно для самих себя уснули. Они спали, а под окнами их номера почти неслышными шагами ходили люди в военной форме. И — пела пустыня.