Дорога жизни

Александр Тамоников, 2017

На прифронтовой сирийский город надвигается смертельная эпидемия. Чтобы спасти население, в зону поражения на вертолетах отправлена партия вакцины. Но город окружен исламскими экстремистами, и пробиться к горожанам непросто. К тому же бандитам стало известно о предстоящем маршруте и времени доставки гуманитарного груза. Чтобы обезопасить работу вертолетчиков, в район выдвигается группа спецназа майора Сергея Жилина. Бойцы готовы к любым неожиданностям, но они не знают, что террористы подготовили для них жестокий сюрприз…

Глава 5

Двадцать километров к юго-востоку от Алеппо

Валера Грид пролежал около часа, почувствовал себя лучше, попытался встать, но тут же едва не упал. Голова у него после контузии продолжала кружиться, а полумрак подвала не позволял верно оценивать положение тела.

— Полежи еще. Торопиться нам некуда, — посоветовал ему Андреев.

Едва сверху все стихло, он осторожно высунулся наружу, расправил антенну радиостанции и попытался выйти на связь с Беркутом. Таков был позывной командира группы сирийского спецназа, должной обеспечить отход и сопровождение снайперов.

Однако Беркут молчал. Вместо него Андрееву ответил незнакомый офицер, назвавшийся Орланом. Павел ничего не знал об этом человеке, но деваться было некуда. Сириец выслушал его доклад, попросил затаиться в убежище и обещал сообщить о группе своему командованию.

— О чем договорились? — тихо спросил прапорщик, когда командир спустился вниз.

— Группа спецназа, сопровождавшая нас, куда-то исчезла и не выходит на связь. Какой-то парень с позывным Орлан пообещал помочь, сказал, что доложит о нас начальству, — проговорил Павел и уселся на разломанный ящик. — Следующий сеанс связи в полночь.

— Скорее бы нас забрали из этого метро, — проворчал Суров. — Жрать охота, аж живот сводит. — Он подсел поближе и снова уложил голову контуженого друга на свои колени.

Валера Грид всегда производил впечатление серьезного, обстоятельного человека. Он и в самом деле был таким, несмотря на то, что частенько отпускал ядреные шутки.

Родился и вырос он в большой семье в далекой уральской деревне. Все взрослые работали в местном колхозе, на технике, в мастерских, в поле. Учился Валера в деревенской школе и даже успел освоить вождение трактора и комбайна.

После расцвета демократии колхоз развалился, школа закрылась, а родное село стремительно превратилось в кладбище. На улицах, где раньше звенели детские голоса, теперь можно было оглохнуть от зловещей тишины.

Несколько лет назад Валера перевез родителей в областной уральский город, где они и скончались с интервалом в один год. Папа — от рака легких, а мама — от старости или от тоски по ушедшему мужу.

Братья и сестры парня разъехались кто куда, и в родную деревню он ездить перестал, не хотел любоваться пепелищем своего детства. Валера окончил лесотехнический техникум, да так и остался в городе. До армии он крутил баранку грузовика, работал на бетономешалке, охранял автостоянку.

Грид отметил свой восемнадцатый день рождения и сам явился в военкомат. Армии он не боялся. Все его друзья и односельчане с честью проходили это испытание, возвращались домой возмужавшими, повзрослевшими. Уже через пару недель парень вместе с другими призывниками катил в поезде в холодное Забайкалье.

В армии он почувствовал себя как дома. Обстоятельность, смекалка, трудолюбие помогли ему быстро привыкнуть к новому распорядку, освоиться. Он быстро заслужил авторитет и доверие в части, получил сержантские лычки.

После срочной службы Валера решил остаться в армии и подписал контракт. Ловить в родной деревне ему было нечего. Процесс перехода к рыночной экономике ее добил. В городе парню предстояло найти нормальную работу, а с ней было туго. В армии у молодого человека появлялась хоть какая-то перспектива, и он сделал свой выбор.

Благодаря диплому об окончании техникума, имевшемуся у него, он без проблем стал прапорщиком. Валера женился и въехал в благоустроенную квартиру. В свободное от службы время он увлекался охотой и рыбалкой. В доме имелся целый арсенал охотничьего оружия и всяческих удочек.

Стрелял Грид, пожалуй, лучше всех в гарнизоне. В один солнечный июньский день в часть пришла разнарядка на одно место в Солнечногорской школе снайперов. Командир вызвал Валеру и порекомендовал ему воспользоваться этим шансом, потому как в забайкальском гарнизоне он выше старшины роты никогда бы не поднялся.

Тот посоветовался с супругой, дал согласие и вскоре отбыл в западном направлении.

Грид прошел курс обучения, влился в группу Андреева, получил в ближнем Подмосковье квартиру, вызвал супругу. Немногим позже он вместо дачи обзавелся домом с участком в одной из подмосковных деревень. В общем, Валерий был доволен крутым поворотом, произошедшим в его жизни.

Снаружи было темно и тихо. Но этот покой мог быть обманчивым.

Батарейка в фонаре Валеры полностью села. Теперь на полу светил фонарик Сурова. Время текло медленно, а иногда людям казалось, что оно и вовсе остановилось.

Ровно в полночь состоялся повторный сеанс связи. Капитан снова поднялся по деревянной лестнице к выходу, пару минут прислушивался. Затем он высунулся, слегка разгреб мусор, подготовил радиостанцию и принялся вызывать сирийцев.

Как ни странно, на сей раз ему ответил Беркут.

— Где вы?! Почему не обеспечили наш отход? — спросил Андреев.

— Группа прикрытия попала под артиллерийский обстрел и почти вся погибла. Мы сформировали новую команду и перебросили ее к окраине города.

— Когда ждать прибытия?

— Девять человек уже продвигаются к вашему району.

— Где запланирована встреча?

— Вам нужно пройти метров на двести к югу, — пояснил сириец. — Там уцелевшая трансформаторная будка.

— Да, мы видели ее с позиций.

— Группа будет ждать возле нее. Старший — мастер-сержант Гамиль. Его позывной Ибис.

— Понял, позывной Ибис. Во сколько встреча?

— В два часа тридцать минут. Раньше к точке встречи подходить не стоит. Есть информация, что несколько небольших отрядов боевиков прочесывают этот район.

— Нас ищут?

— Скорее всего, да.

— Понял вас, Беркут. Благодарю.

Окончив сеанс связи, Андреев остался на верхних ступеньках лестницы. Там, у выхода из временного прибежища, он мог лучше слышать все, что происходило снаружи.

— Что нового, командир? — спросил Женька.

— Пока ждем, — ответил он, не вдаваясь в подробности. — Встреча через два часа двадцать минут у трансформаторной будки.

— Женька, ты на Катьке-то скоро женишься? — поинтересовался Грид.

Он стал лучше слышать и был не прочь поболтать на отвлеченные темы. Поэтому Андреев, дежуривший на лесенке, понял, что его товарищу значительно полегчало.

Между Валерой и Евгением часто происходили затяжные перепалки и дискуссии на самые разные темы. Политика, экономика, национальный вопрос, взаимоотношения между людьми. О чем они только не говорили! Но подобные беседы могли происходить лишь в часы затишья или отдыха. Да и настроение у обоих должно было оказаться соответствующим.

— Да какая, к черту, Катька?.. — лениво отозвался юный повеса. — Я уже забыл, как она выглядит.

— Ну, ты даешь! Вы же познакомились едва ли не месяц назад!..

— Подумаешь, месяц. Что это за срок в масштабах вселенной?

— Ты собрался жить вечно?

— Хотелось бы. Катька изначально вела себя странно, а потом и вовсе стала фортели выкидывать.

— «Странно» — это как?

После непродолжительной философской паузы старший лейтенант ответил:

— Познакомились мы с ней на улице возле станции метро «Преображенская площадь». Гляжу, идет в попутном направлении яркая блондинка — высокая, стройная, симпатичная. Я ее скоренько догнал и говорю: «Привет, красотка! Номер телефончика не оставишь?» Она сбавила скорость, оценивающе на меня посмотрела и заявила: «Записывай…».

— Вот девки пошли! — заявил прапорщик и поморщился в слабом свете фонаря.

— Не говори! Я сам обалдел от того, что номер прокатил.

— Но это же не фортель, скорее распущенность.

— Согласен. Фортели начались позже.

— Я весь во внимании.

— Предположим, договариваемся об очередной встрече, она выдает: «Позвони мне ровно в шесть вечера. Встречаемся в семь. Я позже не кушаю. Денег возьми побольше. Я люблю омаров. Да, и секса сегодня не будет. Я не в настроении».

Валера аж приподнялся на локте и принялся беззвучно ржать.

— Вот это действительно подфартило!..

— Тебе смешно, — обиженно протянул Женька.

— Не печалься. Когда над тобой смеются, это не беда. Беда, когда над тобой плачут. Вещай дальше.

— А что дальше? Помню, в тот момент я подумал, может, поступить проще и вызвать шлюху? Оно дешевле, надежнее, проблем в разы меньше.

— Так что ж в итоге? — не унимался Грид.

— В итоге посидели мы в кабаке, где я выложил семь штук за ее гребаных омаров, позже забурились в ночной клуб, где мне пришлось оставить еще четыре. Потом я на такси отвез ее домой.

— И все? — не унимался Грид.

— Нет, это было только начало. До секса дело у нас все же дошло, но и от этого кайфа я не словил, ибо там были сплошные заморочки. Мол, налей мне бокал хорошего шампанского, зажги свечи, я люблю сверху, не дыши мне в ухо. А потом мне совсем плохо стало. Хуже, чем от пол-литра чистого спирта.

— О как. Чем же она тебя сразила?

— Не сразила, а открыла глаза. Во-первых, эта особа оказалась жуткой сплетницей и задолбала меня рассказами о своих подругах. Во-вторых, она стала тянуть меня под венец. Дескать, месяца близких отношений вполне достаточно. Не пора ли нам подать заявление в ЗАГС? Мне нельзя тянуть с детьми, да и тебе тоже. Первым у нас будет мальчик, потом девочка. Вот как-то так.

— Продуманная барышня, — заявил Валера и осторожно качнул контуженой башкой.

— С виду продуманная, а на самом деле полная дура, — проворчал в ответ Евгений. — И почему нас так тянет к таким вот идиоткам?

— Законы физики надо знать, Женечка. Пустота засасывает, понимаешь?

— Теперь понимаю и предпочитаю не связываться с подобными красотками. У них в пустой голове бултыхается только мыльная вода, курс доллара и цены на омаров. Нет, неделя-две, максимум месяц и хватит, до свидания.

Павел сидел на верхней ступеньке лестницы, слушал рассказ Сурова и размышлял о своей жизни. Сравнивал, так сказать, Женькин подход к слабому полу со своим.

Он в свои тридцать лет уже никого не искал. Его одинаково раздражали как двадцатилетние дурочки, считавшие себя центром Вселенной, так и ровесницы, строившие будущие отношения исключительно на расчете. По сути дела, эти дамочки являлись теми же самыми дурочками. Только в нагрузку к куриным мозгам у них прилагалось по пуду лишнего веса.

Пока среднестатистическая девушка молода, она считает себя прекрасной и недоступной. Такая принцесса избалована родителями и капризна. У нее сотня поклонников в социальных сетях и компания таких же подруг, на уме одни подарки и внимание, кафе и ночные клубы.

«Он такой прикольный». «С ним так классно тусоваться». «Что? У тебя отечественная тачка?.. Нет, извини, я не поеду».

Вокруг огни красивых витрин и блеск роскошных иномарок. Для нового поколения, испорченного рекламой, все так заманчиво. Хочется жить красиво и без усилий. С мечтой встретить богатого принца на крутой тачке, который приедет в Новозадовск, увезет на заморские курорты и подарит виллу на Лазурном берегу. Каждая такая вот девушка уверена, что мифический принц будет ее добиваться и завоевывать, совершать подвиги и творить чудеса. Хотя сами они не умеют пожарить элементарной яичницы.

Мужчины, разумеется, видят все это. Каждый из них рано или поздно задает себе пару очень простых и справедливых вопросов. Зачем завоевывать то, чему красная цена — тысяча рублей за час? Зачем после этого часа вешать себе на шею целый ворох проблем?

За десяток лет у Павла было много женщин. Но парню не везло. Нормальная, такая, чтоб зацепила и приворожила, ему так и не попалась. Одни нещадно курили. Другие наравне с мужиками употребляли алкоголь. А некоторые даже баловались наркотой.

«Тебе неприятно, или ты беспокоишься о моем здоровье?» — вопрошала такая барышня, заметив его отвращение.

«Ты взрослый человек, должна сама думать об этом, — отвечал он с саркастической улыбкой, а про себя думал: «Я хотел бы иметь здоровых и умных детей, а не инвалидов. Если тебя данный вопрос не волнует, то найди себе такого же прокуренного наркомана».

Еще он не любил излишне одухотворенных и возвышенных девиц.

«Тебе нужен от меня только секс?! — возмущенно верещали эти особы, хотя Павел не давал повода для подобного вывода. — Неужели тебе не важно, что творится в моей душе и в моем богатом внутреннем мире?»

«Сходи-ка ты лучше в кожно-венерический диспансер, — ворчал он про себя. — Пусть тамошние доктора проверят тебя и разберутся, почему твой внутренний мир стал таким богатым, можно ли это вылечить».

Еще не мог терпеть любительниц переписки по Интернету, считал, что общаться и ковать первичную ячейку общества следует лишь в реале. Тем более что в Сети во всей красе представали неграмотность и тупоумие нынешних очаровашек, считавших, что кому-то доставляет истинное наслаждение знакомство с их глубочайшими мыслями, порожденными пробковыми мозгами.

Нет, разумеется, Павлу встречались и нормальные представительницы слабого пола, умные, начитанные и действительно красивые. Взять, к примеру, Машу, с которой он познакомился несколько лет назад на отдыхе в Сочи. Милая, очаровательная, вместе с тем образованная, очень даже неглупая девушка. Их курортный роман закружился всего на несколько дней. Потом они разъехались, но в Москве созвонились и встретились.

Маша жила в Коломне, училась в университете туризма и сервиса, шла на красный диплом. Она имела отменное чувство юмора и была вполне самостоятельной девушкой, на первых свиданиях всякий раз пыталась заплатить за свой заказ в кафе.

Со временем они съехались и стали счастливо жить вместе. Однако все это время Мария не догадывалась об опасной службе своего избранника. Когда он уезжал в командировки, она тосковала и злилась на долгую разлуку. Правда, виду не показывала. Ведь Павел был военным, офицером с узкой специализацией. Так он сам объяснил ей род своих занятий.

Идиллия рухнула через год, когда Павла доставили в Москву с множественными осколочными ранениями. Бронированный автомобиль, в котором ехала его группа по одному из отдаленных районов Дагестана, подорвался на фугасе. Грида с Суровым контузило. Водитель и Андреев были здорово нашпигованы осколками и обожжены.

Последовало долгое лечение в одной из клиник столицы. Мария буквально не отходила от его кровати. Похудела, осунулась, но держалась сама и всячески обнадеживала Павла. Она была с ним до конца, до полного выздоровления.

Только потом, уже дома, Мария со слезами на глазах проговорила:

— Прости, Паша, но мы должны расстаться.

— Почему? — Он не сразу понял причину ее решения. — Ведь все закончилось хорошо. Я жив, мы снова вместе.

— Да, на этот раз все закончилось хорошо. Но больше мне подобного кошмара не пережить. Я ведь не знала, что у тебя такая опасная профессия.

— Не такая уж и опасная, — пытался он успокоить ее.

— Я видела на твоем теле шрамы от пуль и осколков. Значит, этот случай был не первым. Прости, но такое не для меня. Не для моих нервов и психики.

Они не порвали раз и навсегда, просто расстались, хотя и продолжали перезваниваться, поздравлять друг друга с именинами и праздниками.

До встречи у трансформаторной будки оставалось пятьдесят минут. Сверху все было тихо. Павел по-прежнему сидел на верхних ступенях лестницы и не слышал ни единого шороха.

Конец ознакомительного фрагмента.