Дорога жизни

Александр Тамоников, 2017

На прифронтовой сирийский город надвигается смертельная эпидемия. Чтобы спасти население, в зону поражения на вертолетах отправлена партия вакцины. Но город окружен исламскими экстремистами, и пробиться к горожанам непросто. К тому же бандитам стало известно о предстоящем маршруте и времени доставки гуманитарного груза. Чтобы обезопасить работу вертолетчиков, в район выдвигается группа спецназа майора Сергея Жилина. Бойцы готовы к любым неожиданностям, но они не знают, что террористы подготовили для них жестокий сюрприз…

Глава 2

Российская авиабаза Хмеймим

Утро пятнадцатого июля на аэродроме российской авиабазы Хмеймим мало чем отличалось от начала других дней.

Одни технические расчеты были заняты встречей самолетов, возвращавшихся с заданий, другие готовили свои машины к вылетам. В эксплуатационной части шел плановый ремонт авиационной техники. По рулежным дорожкам то и дело сновали автозаправщики, грузовики и «масленки». На бетонных стоянках в облаках сизого дыма гудели автомобили с мощными генераторами для запуска авиадвигателей. Вооруженцы на своих спецмашинах подвозили со складов бомбы, ракеты и снаряды для авиапушек.

Все шло своим чередом, покуда в полдень в зону ответственности российской авиабазы не вошел транспортный самолет «Ил-76». Доклад о его появлении моментально получил генерал Грубанов. Он оставил все дела, оповестил ближайших заместителей и направился на аэродром встречать гостей.

«Ил-76» солидно прошелся по коробочке, выпустил закрылки и шасси, выполнил четвертый разворот и покатился по взлетно-посадочной полосе, оставляя за собой темный след. Потом он проехался по рулежным дорожкам и повернул на стоянку. Двигатели смолкли, дверца грузовой кабины открылась.

Техники тут же приставили к проему лестницу, по которой стали спускаться гости.

К самолету дружно двинулись встречающие: командир авиабазы, все его заместители, начальники штаба и различных служб.

Генерал Грубанов пожал руки всем прибывшим, после чего отправил экипаж в столовую.

— А вы, господа, не желаете пообедать? — обратился он к двум сирийцам, пожилому и молодому, прибывшим из Москвы.

— Спасибо, господин генерал, — ответил тот из них, который был постарше. — Но сначала нам хотелось бы разобраться с делами.

— Что ж, тогда прошу в мой кабинет. Это недалеко, в штабе.

Группа старших офицеров и гости заняли кабинет командира.

В довольно большом помещении сохранялась приятная прохлада, под потолком гудел кондиционер. На окнах висели шторы, спасающие от прямых лучей палящего солнца.

Виктор Алексеевич Грубанов уселся в свое кресло за начальственным столом. Слева от него на стуле устроился начальник штаба полковник Олег Королев, справа — командир авиагруппы подполковник Анатолий Орлов и начальник разведки Михаил Суслов, носивший то же воинское звание.

Представитель Дамаска по гуманитарным вопросам доктор Хасани Хатар и его помощник Абдул Дакуни сели напротив окон. Представитель российской стороны, ответственный за ценный груз Владимир Николаевич Гуленко и советник капитан Суворов заняли места напротив.

До начала совещания в кабинет тихо вошел дежурный прапорщик. Он поставил на стол десяток бутылок с холодной минеральной водой и столько же чистых стаканов, смахнул с него невидимую пылинку и удалился.

— Что ж приступим, товарищи, — сказал генерал и потянулся к пачке сигарет. — Кстати, в кабинете у меня можно курить, так что кто желает, не стесняйтесь.

Гуленко с Суворовым молчали. Они свою миссию по сопровождению ценного груза выполнили и, наверное, думали о скором возвращении в Россию. Разговор в основном происходил между генералом и представителем Дамаска по гуманитарным вопросам.

— Так что же творится в этом… — Генерал позабыл название маленького городишка и заглянул в блокнот. — Да, в Эр-Сабахе?

— Ситуация на сегодняшний день сложная, — произнес доктор Хатар и выпустил в потолок струю дыма. — В городе Эр-Сабах вспыхнула тяжелейшая эпидемия. Во врачебной практике эпидемиологическим порогом считается заболевание пяти процентов жителей того или иного региона. В Эр-Сабахе их число достигло почти половины.

— Чем грозит эпидемия?

— Гибелью большей части населения города и выходом очага заболевания за его пределы, — мрачно ответил доктор. — А это в свою очередь может перерасти в пандемию. Вы знаете, что это такое?

— Догадываюсь, что пакость, которая намного хуже, чем просто эпидемия, — неуверенно ответил Грубанов.

— Все верно. Пандемией именуют ту же эпидемию, но в тех случаях, когда инфекционное заболевание распространяется на территорию всей страны, а иногда и соседних государств.

Хасани Хатару недавно перевалило за пятьдесят. Это был суховатый поджарый мужчина со смуглой кожей. Бороды он не носил. Его лицо украшали лишь тонкие черные усики под большим крючковатым носом. Пышные волосы были аккуратно уложены, руки, как у большинства врачей, ухожены. Новенький костюм с серым отливом сидел на нем идеально. Впервые увидев его на аэродроме, генерал Грубанов подумал, что из Москвы прибыл не представитель Сирии, а важный чиновник из какой-то международной медицинской миссии.

— Да, это серьезная угроза, — согласился Виктор Алексеевич и поинтересовался: — Сколько жителей в Эр-Сабахе?

— Около десяти тысяч.

— Прилично. Извините, что прервал вас. Продолжайте, господин Хатар.

Тот кивнул, снова затянулся табачным дымком.

— Источник возбудителя инфекционного процесса установлен нашими врачами. Министерство здравоохранения России выделило достаточное количество препаратов, необходимых для спасения жителей Эр-Сабаха. Они привезены сегодняшним рейсом транспортного самолета. — Доктор закончил вступительную речь и потушил окурок в пепельнице.

— Насколько я понимаю, теперь перед нами стоит задача переправки препаратов в селение Эр-Сабах? — уточнил генерал.

— Так точно, — по-военному ответил сириец. — Я свою задачу практически выполнил, доставил необходимые лекарства из России в свою страну и с этой минуты полностью доверяюсь вам.

— А какова у нас расстановка сил в районе этого селения?

Доктор растерянно развел руками.

— Точно не могу сказать. Я же не военный. Знаю, что в мирные времена на его окраине находились армейские склады со снарядами. При размещении санитарной миссии я слышал где-то вдалеке разрывы бомб или снарядов. Мне известно, что это селение защищает гарнизон правительственной армии.

— Насколько он велик?

Хатар замялся, не зная как ответить.

— Взвод, рота, батальон? — решил помочь ему генерал.

— Не в курсе.

— Ясно. Значит, нам предстоит самостоятельно выяснить этот момент, — проговорил Грубанов и обратился к начальнику штаба: — Олег Дмитриевич, займитесь данным вопросом лично. А сейчас мне хотелось бы взглянуть на район, о котором идет речь.

Начальник штаба покинул свое место, достал из планшета нужную карту, припасенную заранее, и повесил ее сбоку от кресла генерала. На ней был изображен северный регион Сирии, включающий населенный пункт, о котором шла речь.

Полковник оценил расстояние от Хмеймима до Эр-Сабаха, вздохнул и сказал:

— По земле добраться туда будет сложно.

— Да, это верно. Конечно, большая часть маршрута пролегает рядом с позициями сирийских правительственных войск, но там довольно активно орудуют разные банды, пусть и разрозненные, — проговорил генерал, открыл стол и вынул оттуда стопку стандартных листов. — Только сегодня пришла свежая оперативная сводка. Вот она. В ней говорится о коротком встречном бое, произошедшем в районе селения Руман.

— Тогда остается один вариант — переброска препаратов воздухом, — произнес командир авиагруппы Орлов, подошел к карте, взял указку и показал основные пункты. — Хмеймим — Баржан — Руман — Эр-Сабах. Этот маршрут нашими вертолетчиками давно освоен.

Начальник штаба налил в стакан воды, выпил, повернулся к доктору и сказал:

— Господин Хатар, у меня имеется вопрос.

— Слушаю.

— В Эр-Сабахе есть ваши врачи?

— Да, там работает небольшая бригада специалистов. А что?

— Мы могли бы сбросить препараты в контейнерах на парашютах, как вы думаете?

— К сожалению, этот вариант не подходит, — ответил сириец и мотнул головой.

— Почему?

— В Эр-Сабахе находятся младшие медицинские специалисты. Проще говоря, санитары и медсестры, основная задача которых — уход за больными и первичная профилактика заболевания. А применение этого препарата требует достаточно высокой квалификации.

— Кроме того, согласно той же сводке, сегодня в районе Эр-Сабаха произошел бой между ротой правительственных войск и боевиками ИГИЛ, — вставил свои пять копеек Грубанов.

— Значит, остается одно — доставка препаратов на вертолетах, — заключил командир авиагруппы Орлов.

Генерал опять вздохнул, повернулся к начальнику разведки и заявил:

— Михаил, как можно быстрее свяжись с сирийской разведкой и запроси данные по наличию переносных зенитных комплексов у боевиков, действующих в районе Эр-Сабаха. Как только поступят достоверные сведения, решим по срокам переброски. Ну, а вас, господа, мы приглашаем в столовую пообедать, — обратился он к сирийцам. — В меню сегодня замечательный рассольник со сметаной.

— С удовольствием, господин генерал, но в самолете остались наши личные вещи, — проговорил доктор.

— Ничего страшного. Ваши вещи уже перенесены в гостевой модуль, где для вас выделены два отдельных номера.

Пожилой сириец с генералом и его заместителем пошли в столовую. Помощник доктора Хатара Абдул Дакуни сослался на плохой аппетит, отказался от обеда и в сопровождении российского офицера отправился в гостевой модуль. Он сказал, что хочет проконтролировать доставку личных вещей.

Модуль представлял собой длинный одноэтажный щитовой барак, выкрашенный в защитный цвет. Над крыльцом, расположенным по центру здания, развевался российский флаг. Над левой частью крыши торчала радиоантенна, над правой белела тарелка спутникового телевидения.

За дверью располагался квадратный холл с единственным предметом интерьера — журнальным столиком, приткнувшимся у крохотного окна. На нем стоял телефон и лежал список абонентов военной базы, запечатанный в прозрачный пластик. Рядом на стене светлым пятном висела дощечка с маленькими крючками, на которые цеплялись ключи от номеров.

Из холла влево и вправо уходили коридоры с темневшими дверями номеров, рассчитанных на двух, трех и четырех постояльцев. Левый проход заканчивался бытовкой с розетками, двумя гладильными досками и большими зеркалами. Правый — комнатой отдыха.

Одна из ее стен была полностью заклеена фотообоями с изображением пейзажа среднерусской равнины. Возле нее стояли диванчик и пара кресел. Напротив — большая телевизионная панель. Ближе к окнам — два столика и несколько стульев. При необходимости комната отдыха служила столовой.

Кроме того, в каждом коридоре имелись туалетные и душевые комнаты.

— Мы будем проживать здесь одни? — поинтересовался Дакуни у офицера, сопровождающего его.

— Некоторые номера заняты, но их постояльцы уже несколько дней находятся вне базы, — уклонился тот от прямого ответа. — Так что вас тут никто не побеспокоит.

— А если нам что-нибудь понадобится?

— Позвоните дежурному офицеру. Он моментально решит любой вопрос. Вот ваше жилье. — Офицер открыл двери смежных номеров. — Вещи уже здесь.

У порога одного из номеров стояли два чемодана и сумка.

— Благодарю, — сказал Дакуни. — Дальше я разберусь сам.

Он дождался ухода российского офицера, перетащил чемодан доктора в соседний номер, а собственные вещи — в свой, заперся изнутри и подошел к большой дорожной сумке. Молодой человек открыл ее, вытащил станцию спутниковой связи и небольшой электронный сканер, с виду напоминавший электробритву.

Он включил его, дождался окончания цикла сканирования, убедился в отсутствии прослушивания и принялся готовить к работе станцию.

— Джемал? — негромко произнес парень через несколько минут.

— Да, слушаю тебя, — послышался знакомый голос.

— Вы можете говорить?

— Конечно. Давно жду от тебя известий. Как наши дела?

— Все отлично. Есть свежая информация.

— Да? Готов выслушать.

— Записывайте или запоминайте.

Весь остаток дня до поздней ночи Михаил Суслов был на связи с представителями сирийской разведки и решал задачу, поставленную генералом. Он разговаривал с командирами частей и подразделений правительственной армии, расположенных вблизи маршрута, озвученного Орловым.

Утром сразу после общего построения личного состава подполковник подошел к Грубанову.

— Виктор Алексеевич, ваше приказание выполнено, — негромко сказал он.

— Докладывай! — приказал тот.

— Конечно, стопроцентной гарантии никто дать не смог. Но практически все сирийские офицеры, с которыми я говорил, заверили меня в том, что ПЗРК в распоряжении боевиков нет.

— Ты опросил всех командиров?

— Да, товарищ генерал. Всех, подразделения которых расположены вблизи предполагаемого маршрута. Только в одном месте, рядом с селением Руман, была замечена группа боевиков с переносным противотанковым ракетным комплексом.

— С «Джавелином»?

— Так точно — FGM-148 «Джавелин».

— Хоть одна приятная новость.

— Вы считаете ее приятной?

— Разумеется. Эта старая американская хрень не способна помешать нам выполнить задачу, поставленную перед нами, — проворчал генерал, промокая платком вспотевший лоб. — Пригласи-ка через полчаса в мой кабинет моих заместителей и начальников служб. Будем принимать решение по переброске контейнеров с лекарством.

Через тридцать минут в кабинете Грубанова снова собрались те люди, которые за день до этого принимали участие в обсуждении проблемы. На столах, помимо минеральной воды и пепельниц, появились два кофейника, десяток небольших чашек и ваза с фруктами.

Сирийские гости уселись на прежние места.

Вчера генерал неплохо рассмотрел доктора Хатара. Лишь сегодня он обратил внимание на его помощника Абдула Дакуни. Это был молодой высокий мужчина с ровно подстриженной черной бородкой и правильными чертами лица. Хорошая осанка, неплохие манеры, вполне приличное знание русского языка.

Во время вчерашнего совещания его голоса практически никто не слышал. Лишь пару раз он склонял голову к шефу и негромко подсказывал ему нужные слова, когда тот произносил длинный монолог об эпидемии, вспыхнувшей в Эр-Сабахе.

— Что ж, господа, у нас неплохие новости, — обратился Грубанов к сирийцам. — Согласно свежим разведданным, ничто не может помешать переброске контейнеров с препаратами в город Эр-Сабах. Поэтому нам остается проработать маршрут, поставить задачу экипажам вертолетов, после чего заняться погрузкой и подготовкой машин к вылету.

Тонкие губы доктора Хатара дрогнули в улыбке.

— Спасибо, господин Грубанов, — сказал он. — Честно говоря, даже не ожидал, что вопрос решится так быстро. Когда состоится вылет?

— Полагаю, часа в два или в три.

— Это было бы очень хорошо.

— Итак, товарищи, для выполнения задачи, поставленной перед нами, предлагаю снарядить два транспортных «Ми-8» и пару «Ми-24», — обратился генерал к своим подчиненным. — В готовности должно находиться звено «Су-34» для нанесения ракетно-бомбовых ударов по зонам возможного противодействия. Кстати, какая нас ждет сегодня погодка?

Начальник метеослужбы капитан Белов рассказал о погоде, ожидаемой по маршруту и району посадки. Судя по его прогнозу, экипажам не грозила встреча с низкой облачностью, осадками, порывистым ветром, пыльными бурями и прочими гадостями.

— Погода радует, — с улыбкой проговорил Виктор Алексеевич. — Давайте заслушаем старшего штурмана авиабазы.

Со стула поднялся подполковник Бижко. Он подошел к карте, висящей на стене, взял указку и проговорил:

— Общая протяженность маршрута составляет сто восемнадцать километров. Полет предлагаю выполнять на высотах от ста до трехсот метров, а над опасными зонами соприкосновения с противником — на предельно малой. Маршрут возвращения на базу тот же.

За штурманом выступил старший инженер авиабазы подполковник Круглый. Его короткий доклад сводился к тому, что к назначенному сроку вся техника к вылету будет готова.

— Так, с этими вопросами покончено, — заявил генерал, когда инженер уселся на место. — Теперь последнее и самое важное. Где должны произвести посадку наши транспортные вертушки?

Этот вопрос был адресован доктору Хатару.

— У вас есть подробная карта с районом Эр-Сабаха? — в свою очередь спросил тот.

Штурман тотчас развернул и разложил на столе нужную карту.

— Желательно вот здесь. — Доктор ткнул пальцем на юго-западную окраину города. — Тут относительно ровное поле, да и миссия наших врачей рядом.

Грубанов надел очки, взглянул на место, указанное сирийцем, и вынес вердикт:

— Да, подойдет. Стало быть, приступаем к работе. Орлов определяет машины и экипажи. Инженерно-технический состав готовит матчасть. Штурман просчитывает маршрут до цели и обратно. Обед для летного состава назначаю на тринадцать часов. Предполетные указания — в четырнадцать ноль-ноль. Вылет группы — ровно в пятнадцать.

Вопросов у его подчиненных не возникло. Прямо из генеральского кабинета они отправились заниматься подготовкой важного вылета.