Альма-фатер

Александр Саркисов, 2020

В этой книге публикуются рассказы о незабываемой курсантской жизни. Они лаконичны, отличаются тщательностью проработки сюжета и мастерством в построении диалогов, а за внешней веселостью в них видна глубина человеческих чувств. Несомненно, сборник рассказов «Альма-фатер» будет интересен как людям, имеющим отношение к военно-морскому флоту, так и просто всем, кто любит читать хорошую, добротную современную прозу, порукой тому талант автора и его искрометное писательское перо.

КМБ

Сокращения на флоте любят, и это оправданно. Если, к примеру, вслух расшифровывать КВБД, ВМКГ, ТУЖК, РПКСН, ТАКР, НГГМО, РБИТС… это ж хрен сломать можно. А так коротко и ясно. Для своих ясно, а врагу ни в жизнь не расшифровать. Вот, к примеру, подслушает враг — «ГКП, ПЭЖ, включен ГОН, разрешите запустить КЛБ набить БВД», и что ему, бедному, со всем этим делать?

В соответствии с традицией и курс молодого бойца называли сокращенно — КМБ. Когда экзамены позади, ты зачислен и расслабился, вот тогда и настает КМБ. Не начинается, а именно настает!

На КМБ организм реагировал как на стихийное бедствие, а беда, как известно, сближает, сплачивает. Успевшие сдружиться Саня Мухин, Витюня Ермашов, Рашид Тепляков и Шурик Расписов держались вместе. Командиром роты к ним назначили милого, интеллигентного на вид капитана II ранга по кличке Коля Кровавый. Командиром взвода был мичман Боря. Это был мужичонка маленького роста с опереточно торчащим животиком и глазами камбалы. Когда он, перекошенный сколиозом, командовал перед строем, трудно было не расхохотаться. Но на этом все веселые моменты в период КМБ и заканчивались.

07.00. Рота, подъем! Выходи строиться на физзарядку! Форма одежды — трусы, ботинки!

Ежась от холода, досыпая на ходу, курсанты строились на плацу. Командовал процедурой подполковник Цильцей. Одетый в теплые спортивные штаны и свитер, он разъезжал на велосипеде вдоль строя и с легким прибалтийским акцентом тренировал свое чувство юмора:

— Что скукожились? Температура воздуха по Цильцею тридцать градусов.

Ну а дальше два километра к Финскому заливу, стирая прогарами ноги в кровь. На берегу очередная команда:

— Форма одежды ноль! Всем в воду и по десять приседаний!

Разгоряченный после бега, ты падал в холодную воду Финского залива. Цильцей считал приседания не спеша, смакуя, пока не видел, что мошонки начинают подпирать кадыки. Так закалялась сталь.

Перепуганный Саня Мухин с криком вылетел из воды:

— Мужики, у меня все пропало!

— А ты попробуй потри, только не увлекайся!

Мухин старался, как первобытный человек, добывающий огонь. Наконец разглядев появляющийся первичный половой признак, Саня с облегчением натянул трусы. Флотские трусы — это отдельная песня: когда холодно, они согревают колени.

Цильцей торопил, нужно было пробежать еще два километра до лагеря. Вообще Цильцей — это было не случайно. Уже тогда прозорливые начальники прививали будущим офицерам настороженное отношение к Прибалтике.

Однако все это было не так страшно, как постоянное чувство голода. Не спасал даже сворованный в столовой хлеб.

На обратном пути четверка дружно рванула в лес. Рассыпавшись по поляне, они спешно набивали рты черникой. Давясь подножным кормом, проламывая в чаще проход, Витюня, стокилограммовый розовощекий здоровяк, первым бросился догонять строй.

Ничто не ново под луной. Не они первые, не они последние. На построении перед завтраком с застывшей акульей улыбкой и немигающим взглядом Коля Кровавый скомандовал:

— Показать языки!

Это был залет. Фиолетовые языки выдали их с головой.

— Ермашов, Расписов, Тепляков и Мухин — наряд вне очереди на свинарник.

На свинарнике было две достопримечательности — хряк Мишка и дочь начальника Верка. Начальником на свинарнике был Казимирыч, мужик неопределенного возраста с одним ржавым зубом посреди рта. Казимирыч, как заправский фермер, вырулил из-за свинарника на тракторе:

— Харе курить! До обеда по плану прополка грядок, а после обеда будем забивать свинью.

Добросовестно отработав на грядках и наскоро перекусив, пошли отлавливать хрюшу. Казимирыч коротко распорядился:

— Колоть будем Изольду.

Это сильно усложняло процесс. Если свинья безымянная, то и хрен бы с ней, а когда знаешь имя, вроде уже как и знаком, вроде как что-то связывает. Изольда была девушка видная, грязно-розового цвета с черным ухом.

— Ну что встали, загоняй!

Четверка, первый раз в жизни увидев живую свинью так близко, несмело начала окружение. Изольда, поняв, что ничего хорошего ее не ждет, ринулась в атаку. Быстро разметав мелкокалиберных загонщиков, Изольда пошла на Ермашова. Витюня стоял бледный и, словно парализованный, не мог пошевелиться. Разогнавшись, свинья ударила его в ноги, и он как подкошенный рухнул на нее. Их вопли слились воедино. Подоспевший Казимирыч ловким ударом закончил дело.

Вечером он принес полную сковороду с жареной свининой и молодой картошкой. Рядом дефилировала Верка в новых резиновых сапогах и короткой юбке. Она нарезала уже третий круг, и ее намерения были понятны даже солисту хора мальчиков-кастратов. Уныло посмотрев на Верку, друзья накинулись на жратву, тем самым в пух разбив теорию Фрейда о главенстве сексуального инстинкта.

Наступила первая суббота КМБ. К Рашиду приехали родители и привезли полную сумку снеди. Естественно, сумку распанахали на четверых. И пирожки, и бекон, и молоко, и котлетки… К вечеру их скрутило. Гальюн был деревянный, на три очка, зайти вовнутрь мог только самоубийца. Сочетание хлорки и дерьма давало неожиданный эффект. Какой, к черту, иприт, какой зарин? Хлорка и дерьмо, никаких формул. Производить можно в любой воинской части, а поражающих факторов больше. И название могло бы быть красивое — хлордерьмин. Привычно углубились в лес до первой незагаженной поляны, расселись кругом. Сверху вековые сосны, снизу ковер из ягодников, рядом тужатся друзья, чем не жизнь? Был только один недостаток — комары. Зуд нейтрализовали, елозя задом по панцирной кровати.

В воскресенье всех привели в клуб на просмотр кинофильма. Название запомнилось — «Человек-амфибия», а когда в титрах появился директор картины, весь зал уже спал.

Ежедневную муштру разбавляли занятия по морской практике, пока под хоровое пение «Варяга» не утопили Ял-6. Ближе к концу начались тренировки по принятию присяги. На гражданке народ совсем без фантазии, ведь могли же разнообразить жизнь тренировками выхода замуж или, к примеру, вступления в партию.

Это был цирк. Перед строем стоял мичман Боря:

— Приветствовать меня как вице-адмирала! Здравствуйте, товарищи курсанты!

— Здравия желаем, товарищ вице-адмирал!

Ушибленный величием мичман сиял от удовольствия, ну полное зазеркалье.

В последний день КМБ начальник нового набора осматривал построенных на плацу курсантов. Он был доволен: цель достигнута. Перед ним навытяжку стояли юноши с идеальным соответствием роста весу, физически закаленные и постоянно готовые к приему пищи.