Малышка и Карлссон-2, или «Пища, молчать!»

Александр Мазин, 2006

Охота на эльфа продолжается. Карлссон с друзьями-байкерами отправляется в Стокгольм, чтобы прикончить своего давнего врага Ротгара. Но бессмертный эльф тоже не лыком шит, и еще не известно, кто кого прикончит. А тем временем в Санкт-Петербурге подручные Ротгара начинают охоту на Малышку и ее друзей…

Глава четвертая

Трудности личной и интимной жизни

Устроились тролль-охотник с троллем-хищником на работу в клинику по решению сексуальных проблем.

Охотник — психологом, хищник — медбратом.

Приходит к ним как-то эльф.

— Какие проблемы? — спрашивает его Охотник.

— Хочу мужиком стать, — говорит эльф.

— Какие проблемы. Становись, — разрешает Охотник.

— Не, вы не поняли. Хочу крутым мужиком стать! Чтоб мужское достоинство — аж до самого пола!

— Какие проблемы, — говорит Охотник. — Хищник, откуси ему ноги.

Несмотря на позднее время, на Невском сияли витрины и шлялся народ — наверно, потому что ночь была не по-августовски теплая. Может быть, последняя теплая ночь лета.

— Давай погуляем? — предложила Катя. — Посмотрим, как мосты сводят-разводят. Заодно проветримся. А то у меня в голове шумит — я пива выпила, наверно, не меньше литра…

— Ха, литра! — пренебрежительно изрек Дима. — Я вот не меньше шести кружек… Да это что! Помню, мы с пацанами взяли два ящика на четверых! Это получается на человека…

Дима принялся высчитывать, но, заметив, что тема Кате неинтересна, бросил. Гулять же к мостам отказался, сказав, что натер пятку. На самом деле ничего он не натер, а сказал так с умыслом.

Когда свернули на набережную Фонтанки, а потом в подворотню Лейкиного дома, стало темно, как в бочке. Катя на ощупь набрала код на решетке. Во дворе-колодце среди кустов загадочным зеленым пятном светился фонарь.

— А как мы в дом попадем? — встревожился Дима. — Что-то я не уверен, что Лейка нам откроет.

— Ее вообще дома нет, — легкомысленно ответила Катя. — Она к Наташке на дачу уехала. А у меня ключ есть.

— Отлично! — воодушевился Дима. — Просто классно!

Свет на лестнице не горел.

— Во, нормально! — Возмущенный голос Димы эхом отразился от стен лестничной коробки. — Это называется элитный дом!

— Наверно, просто выключили, — предположила Катя, ощупывая ближайшую стену. — Черт, не могу найти, где тут…

— Ладно, что мы, дверь не найдем? Дай руку!

Дима схватил Катю за руку и потащил за собой по лестнице наверх. Катя споткнулась в темноте, вскрикнула. Дима остановился, подхватил ее, сгреб ее в объятия и принялся с жаром целовать.

— Димка! — сдавленно пискнула Катя между поцелуями. — Пусти! Давай хоть до квартиры дойдем!

— Давай, — пробормотал Дима, неохотно отпуская девушку.

В прихожей у Лейки горел свет. На полу валялась раскрытая сумочка и запыленные босоножки.

— Может, Лейка вернулась? — предположила Катя.

— Лейка! — крикнула она.

Никто не отозвался. Квартира как вымерла, только где-то текла вода из крана.

Погрустневший было Дима просиял.

— Может, она спит? — предположила Катя.

— Да ладно — спит… Нету ее! — Дима наклонился, чтобы расшнуровать ботинки, потерял равновесие и чуть не упал. Катя поглядела на него и заметила, что взгляд у бойфренда шалый, даже слегка безумный.

— Что с тобой? — лукаво спросила она. — Ты сегодня какой-то взвинченный. На себя не похож. Может, тебе лучше спать лечь? Я тебя в гостиной на полу устрою. Давай?

— Спать? — усмехнувшись, повторил Дима. — Давай лучше выпьем чего-нибудь. Тут у Лейки где-то бар был. Как ты относишься к мартини?

— Хватит с меня пива в «Шаманаме», — отказалась Катя. — Лучше я чай поставлю. Я в одном журнале читала, что после выпивки надо пить побольше жидкости, а то наутро будет болеть голова.

По дороге на кухню Катя на всякий случай заглянула в ванную — вдруг Лейка уснула прямо там? Однако Лейки и в ванной не оказалось. Из крана сочилась вода. На полу валялось полотенце и Лейкины трусики. Катя автоматически завернула кран, шагнула из ванной в коридор — и налетела на бесшумно подкравшегося Диму, который легко подхватил ее на руки и куда-то понес. Катя обняла его за шею и с подозрением спросила:

— Куда это ты меня тащишь?

— Не бойся, не уроню.

— А я и не боюсь!

Дима плечом распахнул дверь и занес Катю в неосвещенную гостиную. Свет он включать не стал, а направился в ту сторону, где, как он помнил, находился диван. Вскоре он наткнулся на край дивана, чертыхнувшись, уронил на него Катю и сам упал рядом с ней.

— Блин! Не ушиблась?

Катя только рассмеялась Димкиной неловкости. Дима же, убедившись, что Катя цела, прижался к ней и принялся целовать. Катя с удовольствием отвечала на поцелуи. Потом она почувствовала его руку на своей груди и чуть отстранилась.

— Эй, ты что делаешь?

— Пуговицы расстегиваю, — пробормотал Дима.

С кофточкой Дима разобрался на счет «раз» и занялся молнией на Катиных джинсах.

— Димка, не увлекайся!

— Лежи, лежи, — ласково прошептал Дима. — Все будет нормально.

— Ты чего, всерьез?

— Серьезней не бывает.

Катя попыталась сесть, но Дима крепко обнял ее и заставил лечь обратно.

— Да что это такое! — рассердилась Катя. — Что за насилие! Отпусти немедленно!

Почувствовав, что Дима ее уже не держит, она вскочила с дивана, отошла к окну и, сердито сопя, принялась застегивать кофту.

— Ну и почему? — донесся с дивана Димин обиженный голос. — Что я не так делаю?

Катя буркнула что-то банальное насчет наглости и распускания рук, чувствуя, что говорит не то. Она не могла внятно объяснить даже себе, почему она отталкивает Димку. Ведь он ей нравился, и она, в принципе, была не против, но… Не здесь, и не так. В том, чтобы спьяну тискаться на чужом диване, не было никакой романтики. Катя втайне мечтала, что у нее все будет как-то потрясающе и необыкновенно… Даже тогда, с Ротгаром, когда было дико страшно, и она понимала, что любовь тут ни при чем, а ее вот-вот убьют… какие это были невероятные, сильные переживания! А тут всё как-то… неправильно. По́шло и скучно.

— Кать, ты что, боишься? — вкрадчиво произнес Дима. — Так я аккуратненько… я знаю, как надо…

— Ох, лучше отстань, — вздохнула Катя.

Дима поднялся с дивана, подошел к ней и нежно обнял за плечи.

— Катенька… — едва слышно спросил он ее в самое ухо. — Разве я тебе неприятен?

От Димки пахло пивом. Катя вдруг почувствовала, что раздражается.

— Да, неприятен, — и дернула плечом, стряхивая его руки.

Оскорбленный Димка отступил назад.

— Что ж ты раньше не говорила, что я тебе противен? — язвительно спросил он. — Раз так — извини. Больше не буду тебе докучать!

Катя услышала, как Дима вышел из комнаты. Небо за окном уже светлело. Кате вдруг стало как-то грустно.

В прихожей Димка что-то уронил и прошипел грубое ругательство.

«Может, зря я с ним так резко? — подумала Катя. — Он же не хотел ничего плохого. Он меня любит, естественно, что ему хочется всего такого…»

Надо его вернуть и помириться. Попытаться хотя бы объяснить, что он не плохой и не противен, а просто сейчас неподходящий момент…

— Димка! — решившись, тихонько позвала Катя.

В ту же секунду с грохотом захлопнулась входная дверь. Димка ушел, разочарованный и злой. Катя не стала его догонять. Она пошла на кухню, поставила чайник и задумалась о Димке и своей горькой девичьей судьбе.

— Вот теперь и сиди тут одна, как дура, — сказала она себе, подводя итог раздумьям. Потом зевнула, выключила чайник и пошла спать.

Злющий Димка шел напрямик через дворы в сторону метро «Маяковская», почти не замечая, куда его несут ноги.

Он думал о Кате и о постигшем его неожиданном и несправедливом обломе. «Ну что я не так сделал? — думал он, минуя спящие дворы-колодцы и непроглядный мрак подворотен. — Это она такая дура, или я чего-то напортачил? Всё же было замечательно. Пустая квартира, мы оба выпили, расслабились… И вдруг такой облом. Может, у нее еще кто-то есть, кроме меня?»

Димка азартно принялся прикидывать, кто бы это мог быть. Если бы у него возник повод начистить кому-нибудь морду, это бы его слегка утешило. Хотя если это, к примеру, Коля Голый… Такому, пожалуй, начистишь…

Нет, вряд ли. Если бы это был Коля, он не стал бы на глазах у Кати обниматься с этими голыми девками…

Вспомнив о том, что началось в «Шаманаме» незадолго до их ухода, Дима почувствовал возбуждение. Такого количества голых сисек он раньше не видел даже по телевизору. Эх, если бы он остался, ему бы, наверно, тоже что-нибудь… А Катя утянула его прямо-таки силой. Увела — и обломила. Нет, ну правда обидно! Вон Стасик только познакомится с девчонкой — и она тут же у него в постели. А чем он, Дима, хуже? Да ничем! Вот купит машину, тогда… Тогда вообще всё! Всё у него будет. А Катя… Да ну ее!

Тут Дима вспомнил, что у Стасика, такого умелого и ловкого по части секса, с Катей тоже ничего не вышло — и злорадно усмехнулся. Но тут же пригорюнился опять. Наверно, он все-таки что-то не так сделал. Схватил, начал раздевать… А как было надо?

Уж себе самому Дима мог признаться: не знает он, как надо. Что бы он там ни говорил Кате, а опыта общения с женщинами ему не хватало. Катастрофически не хватало.

«Куплю себе шлюху! Вот завтра и куплю. Заплачу ей как следует — и пусть она меня всему научит!» — решил он.

И неожиданно обнаружил, что стоит напротив глухой кирпичной стены. Стену украшала аккуратная железная дверь с глазком и крылечком. Над дверью горела лампочка, почти не освещающая темный двор. Других выходов, кроме того, которым пришел Дима, поблизости не наблюдалось. Тупик, что ли? Только этого не хватало! Теперь еще и назад переться придется!

И тут железная дверь в стене медленно открылась, и в дверном проеме возникло, выступая из тьмы, чудесное видение. Невероятно прекрасная девушка с светлыми распущенными волосами до талии, едва прикрытая прозрачным пеньюаром, стояла, босая, на пороге, глядела прямо на него и улыбалась.

Дима застыл, как зачарованный.

«Ну все. Глюки пошли, — беспомощно подумал он. — На почве эротических переживаний и обломов. Как там называется — сублимация… или депривация… забыл…»

Таращась на видение, Дима забыл обо всем на свете. Красавица прищурила огромные синие глаза и насмешливо улыбнулась.

— Я тебя помню, — знакомым певучим голосом сказала она.

Вдруг Дима тоже узнал ее.

— Добрый вечер, — с трудом выдавил он. — Добрый вечер, Карина.

— Добрая ночь, — уточнила эльфийка. — Здравствуй, Дима.

— Я просто шел мимо и случайно забрел в ваш двор… — пробормотал Дима.

— Случайно? — Карина мелодично рассмеялась. — Никаких случайностей, мальчик. Тебя привел сюда знак.

— Какой еще знак? — вконец растерявшись, пробормотал Дима.

— Вот этот, — промурлыкала Карина и взяла Диму за левую руку.

От этого прикосновения его бросило одновременно в жар и в холод. Карина стояла совсем близко. Одной рукой она держала его запястье (между прочим, довольно крепко), а другой легко водила по внутренней стороне его руки возле ладони.

— Вот он, мой знак. Ты не видишь его, но он есть.

— Что значит — ваш? — пролепетал Дима.

— То и значит — мой, — снисходительно сказала эльфийка. — Метка. Тавро. Знак того, что ты принадлежишь мне.

Дима, из последних сил борясь с наваждением, попытался осмыслить сказанное. Метка? Тавро? Что-то он такое слышал. Это было связано с Катей…

«Катя? — промелькнуло в голове у Димы. — Кто такая Катя? При чем тут вообще какая-то Катя, когда тут такое…»

Он не мог такое думать о Кате! Но ведь подумал же…

Карина, забавляясь, разглядывала его, как зверька на привязи.

— Я тебя не звала, — ласково повторила она, — но уж коли ты сам пришел… Что ж, заходи.

У Димы закружилась голова.

«Этого не может быть, — подумал он. — Мне все снится. Ну и пусть снится дальше».

Отбросив сомнения, он без сопротивления позволил Карине увлечь его за собой в железную дверь.