Малышка и Карлссон-2, или «Пища, молчать!»

Александр Мазин, 2006

Охота на эльфа продолжается. Карлссон с друзьями-байкерами отправляется в Стокгольм, чтобы прикончить своего давнего врага Ротгара. Но бессмертный эльф тоже не лыком шит, и еще не известно, кто кого прикончит. А тем временем в Санкт-Петербурге подручные Ротгара начинают охоту на Малышку и ее друзей…

Глава одиннадцатая

Троллиха в салоне красоты

Эх, люблю, когда милый рядом… Я сказала «рядом»!!!

Из жизни троллей

Примитивных человеческих рун троллиха не знала, но белую дверь с золотящейся над ней вывеской опознала с первого взгляда. Троллиха подошла поближе, принюхалась. Она чувствовала приятное возбуждение. В одиночку вступать в прямой контакт с сидом троллихе еще не приходилось. Братец, говорят, управлялся с ними лихо, наверное, и у нее выйдет не хуже.

— Найти сида и спокойно поговорить, — напомнила она себе. — Не увлекаться. Сначала пусть сделает из меня красотку, а уж потом… — Троллиха облизнулась и решительно распахнула дверь.

Где-то в глубине тоненько звякнул колокольчик. Пахнуло искусственными приторно-сладкими запахами. Волоски на затылке троллихи встали дыбом — в букет живых и мертвых ароматов определенно вплетался слабый запах сида.

Троллиха, ступая бесшумно и стремительно, как умеют только тролли, пересекла холл.

Изящная юная секретарша, конечно, слышала колокольчик, но, занятая раскладыванием компьютерного пасьянса, оторвала взгляд от монитора, лишь когда на нее легла тень. В отсутствие хозяйки дисциплина в салоне заметно ухудшалась.

— Чем могу… — начала она привычно… И запнулась.

Над ней нависало нечто огромное, пестрое, блистающее, громко сопящее.

Секретарша почувствовала, как ее холеная гладкая кожа мгновенно покрылась пупырышками, а светлый пушок на загорелых руках встал дыбом. Непонятное, совершенно необъяснимое, с рациональной точки зрения, чувство опасности… Девушка рефлекторно сглотнула… Но сумела взять себя в руки.

Перед ней — клиент. Вернее, клиентка.

— Здравствуйте, — тренированно радушным голосом произнесла секретарша. — Что желаете?

Огромная дама не ответила. Несколько секунд она с подозрительным видом рассматривала секретаршу, потом хмыкнула.

— Покрасивее стать желаю, — проворчала она. — Можешь?

— Делать людей красивыми — это наш профиль, — сверкнув белозубой улыбкой, ответила секретарша. Она уже полностью пришла в себя. — Вы у нас первый раз?

Дама кивнула и уставилась на фотографии знаменитостей, развешанные по стенам.

Секретарша украдкой разглядывала потенциальную клиентку, пытаясь на глаз определить ее общественный статус.

Непростая задача. В таком вульгарном блондинистом парике, пятнистой юбке и заношенной необъятной блузе могла бы расхаживать бомжиха с Московского вокзала. В то же время нельзя было игнорировать тот факт, что аляповатые украшения на бомжихе — из серебра и золота. Они вполне могли оказаться дорогущей авторской работой, а невозможная юбка — выплеском творческой индивидуальности какого-нибудь великого кутюрье. Ясно одно: ни в одну из известных социальных ниш гостья не вписывалась.

Клиентку заинтересовало фото обнаженного юноши, загримированного под «Леди Монте-Карло».

— Это кто? — осведомилась она. — Человек или сид?

— Это конкурсный боди-арт, — пояснила секретарша. — Демонстрация того, что могут с вами сделать наши мастера. У нас лучшая студия стиля в городе. К нам даже из Москвы стажироваться ездят! — добавила она с гордостью.

— Нет уж, такого мне не надо! — решительно заявила клиентка.

Голос эксцентричной дамы соответствовал ее габаритам. С таким могучим голосищем можно в Ледовом дворце без микрофона петь.

Из ближайшей двери с любопытством высунулись ученицы недавно открытой предприимчивой Кариной Школы стиля.

— Ой, девчонки, смотрите! Новый имидж! «Верка Сердючка»!

— Ничего не Сердючка! Надежда Бабкина! Классный костюмчик в стиле фолк! Я тащусь!

«Точно — актриса или певица! — догадалась секретарша. — Вот у нее откуда такой голосище!»

— Не беспокойтесь, — поспешно сказала она, — наши мастера подберут вам нечто индивидуальное и отвечающее вашим требованиям. Мы творим красоту! — произнесла она с пафосом. — Красоту и молодость. Хотите помолодеть?

Клиентка заколебалась.

— Я вообще-то и так не старая, — проговорила она. — Еще и двух сотен лет нету. Как бы муженек не рассердился…

Секретарша хихикнула, показывая, что оценила шутку насчет двух сотен лет.

— А мужу мы ничего не скажем! — тоном заговорщицы сказала она. — Мужчины вообще ничего не понимают в тайнах красоты. Пусть думает, что вы юны и прекрасны от природы.

Клиентка степенно кивнула, соглашаясь.

— Ну что, я зову мастера? — произнесла секретарша.

— Зови, — разрешила экстравагантная дама.

Девушка поднялась из-за стола.

— Присядьте пока, посмотрите журналы. Может, для себя какие-нибудь идеи присмотрите…

Троллиха плюхнулась на белый кожаный диван.

Пока всё шло неплохо.

«Терпение, — сказала себе троллиха. — Сид где-то прячется. Но рано или поздно он выйдет. А пока пусть сидово колдовство прибавит мне красоты. А Скалли пусть помалкивает. Нет, я ему лучше расскажу, какие муки претерпела, чтобы выманить сида из логова. Да, так я ему и скажу. Дескать, вот что мне пришлось из-за тебя вытерпеть…»

Секретарша вернулась через несколько минут. За ней следовала Оля. Она с любопытством посмотрела на «певицу» и незаметно вздохнула. Клиентки такого типа — увешанные золотом, вульгарно одетые и при этом непоколебимо уверенные в своем вкусе тетки — были сущим наказанием. К счастью, они забредали в «Вечную молодость» довольно редко.

— Ну как, подыскали себе что-нибудь по вкусу? — спросила секретарша.

— Смеешься! — буркнула клиентка. — Ты только глянь на этих раскрашенных девиц — кожа да кости! Ни жирка, ни мясца — сплошные мослы! А вот эту штуку я бы взяла, — добавила она, поворачивая журнал так, чтобы было видно Оле.

Внимание троллихи привлекла небольшая фотография Клаудии Шиффер, которая с обольстительной улыбкой демонстрировала немыслимо дорогой, расшитый сотнями настоящих бриллиантов бюстгаль-тер.

— Только эта мне маловата будет, надо побольше.

— Вообще-то магазин нижнего белья — через дорогу, — заметила Оля, сохраняя самое любезное выражение лица. — А ближайший ювелирный — на Невском.

— Тогда нечего мне это подсовывать! — Клиентка отшвырнула журнал и поднялась так резко, что Оля невольно попятилась. Глаза визажистки оказалось на уровне бюста нависшей над ней дамы. Оля тут же пожалела об отпущенной шпильке. Этакая бабища врежет — мало не будет. Оля даже зажмурилась.

Клиентка засопела. У Оли возникло ощущение, что та обнюхивает ее макушку. Бред какой-то…

Дама отодвинулась, и Оля вздохнула с облегчением. Теперь надо как-то ее выпроводить. Деликатно…

— Прошу прощения, — сказала она. — Но у нас прием только по предварительной…

— Ты не Карина! — бесцеремонно перебила ее гостья. — А Карина где?

«Вот черт! — подумала Оля. — Баба, оказывается, не с улицы забрела».

— Вам кто-то рекомендовал наш салон? — поинтересовалась она. — Можно узнать — кто?

— Не твое дело! — отрезала дама. — Позови Карину!

— К сожалению, хозяйка в отъезде, — сухо ответила Оля.

— А ты кто?

«Нет, ну какая грубиянка!» — подумала Оля.

— Оля — наш лучший мастер! — пришла ей на помощь секретарша. — После Карины, конечно, — тут же поправилась она. — Попробуйте — и увидите, что она творит настоящие чудеса!

«Вот дура!» — подумала Оля, но вслух сказать ничего не успела.

— Чудеса? — фыркнула грубиянка. — Ладно, поглядим на ее чудеса. Тебе придется очень постараться! — строго сказала она Оле.

— Оля — замечательный стилист! Вы будете потрясены! — защебетала секретарша, обрадованная тем, что удалось спихнуть агрессивную клиентку этой наглой Ольке. Пусть теперь повозится…

— Очень постараться, — повторила крупногабаритная дама.

«Это точно», — мысленно согласилась Оля, поглядев на малопривлекательную физиономию клиентки.

— Имей в виду, я очень привередлива, — предупредила клиентка. — Очень. А где мы займемся моей красотой?

— Проходите в зеркальный зал, — сказала Оля.

Устроиться на хрупком насесте в зеркальном зале троллиха даже не пыталась. По приказу Оли ей принесли обычное конторское кресло.

— Что хотим? — спросила Оля, становясь за спиной клиентки и глядя на ее отражение в зеркале.

— Имидж! — вспомнив наставления Кати, заявила троллиха. — Индивидуальный имидж. Посмотрим, какие вы тут чудеса творите!

— Ну, это преувеличение… Можно снять парик?

Под желтоволосым париком у клиентки оказались короткие и упругие, как мох-ягель, серовато-зеленые волосы, пробудившие в душе Оли профессиональный интерес.

— Какой интересный оттенок… Никогда раньше не встречала. Очень своеобразно.

— Обычный цвет. Ты работай давай, — буркнула троллиха, с неодобрением глядя на себя в зеркало. Без парика она себе определенно не нравилась.

— Ну я бы не сказала, что обычный… — Олин взгляд затуманился. Включилась творческая машинка.

— Усилить зеленый отлив… — бормотала она. — Тени — графит, помада брусничного оттенка… кажется, где-то была… Брусничный очень редко кому идет, — раздумывая, проговорила она. — Но я чувствую — это ваше. Не знаю, кто вам посоветовал этот ужасный парик…

— Кто надо, — буркнула троллиха. — В наших краях ценят блондинок.

— Чепуха! — Оля, быстро определив тип и тон кожи клиентки, уже наносила тональный крем. — Блондинка, тем более крашеная, — это же пошлость!

— Ничего не крашеная! — возмутилась троллиха. — Самые натуральные волосы! Между прочим пришлось постараться, чтобы их раздобыть.

Оля отвлеклась на пару секунд — потрогала парик.

— И впрямь натуральные, — с удивлением признала она. — Но всё равно это банально. Вам нужен индивидуальный подход, авторский стиль. Что у вас сегодня, торжественный прием? Банкет? Презентация?

Вопрос был задан не без задней мысли — Оля в уме перебирала календарь питерской «светской хроники».

— Нет, — простодушно ответила клиентка, — хочу мужа порадовать.

— Освежить чувства?

— Вроде того. Он, правда, всякое искусственное не любит. Говорит: я ему нравлюсь, какая есть…

— Опасный признак, — заметила Оля, накладывая румяна на скулы и виски клиентки. — Если мужчина не вкладывается в свою женщину, значит, ему безразлично, как она выглядит.

— Ну, мой Скалли не такой! Он у меня ревнивец, только с виду кажется увальнем, а на самом деле ему только повод дай — сразу голову оторвет.

Слушая похвальбу клиентки, Оля с невозмутимым видом занималась своим делом. Кожа троллихи стала гладкой и приобрела нежно-розовый оттенок, неожиданно сочетающийся с мшистыми волосами. В подведенных зеленоватых глазах появилось нечто русалочье.

— Прекрасно, — прошептала Оля, глядя в зеркало через плечо троллихи. — Чувствуется нечто колдовское, да? У вас такое необычное лицо, его можно открыть, только если убрать все наносное и оставить то, что дано природой. Ну как, нравится?

Клиентка промычала что-то неопределенное: мол, вроде бы ничего.

— Нет, вы всмотритесь! — потребовала Оля. — Какая мистическая прелесть! Нечто нечеловеческое, пугающее, дикое и чарующее. Лесная царица!

Троллиха печально поглядела на полочку, где одиноко лежал белокурый парик. Из зеркала на нее смотрела она сама. Такое лицо троллиха видела с детства. В каждом горном озерце. Без всякого волшебства искусников-сидов.

А Оля любовалась делом своих рук. Сегодня она явно была в ударе.

— Это очень важно — найти свой стиль, — заявила она, видя, что клиентка не проявляет восторга. — Не надо притворяться тем, кем вы не являетесь. Будьте самой собой.

— Собой? Я как раз и не хочу быть собой! Это что, всё? — удивленно спросила троллиха, рассматривая себя в зеркале. Она была разочарована. После всех этих долгих и хитрых манипуляций она ничего не приобрела. Зато утратила всякое сходство с человечками. Муженек будет ругаться. Маскировка — его конек.

— Вот это зря, — рассеянно проговорила Оля, которая как раз думала, не позвать ли студийного фотографа, чтобы заснял удачный макияж для каталога. — Естественность — это главное. — Нет, с фотографом лучше не заморачиваться. Уж больно странная эта клиентка. — С вас две тысячи восемьсот. Заплатить можете в фойе. Мы принимаем «Визу», «Еврокарт» и «Маэстро», но можно и наличными.

— Что это такое? — без интереса спросила троллиха.

— Что? — Оля, очнувшись от раздумий, наконец заметила, что у клиентки нет ни сумки, ни портмоне. Может, оставила в машине?

— У вас есть кредитные карточки?

— Это еще что такое?

Оля изумленно посмотрела на клиентку:

— Вы не знаете, что такое кредитка?

— Да и знать не хочу.

И тут Олю посетила ужасная мысль.

— А у вас вообще деньги есть? — напрямик спросила она.

— А зачем мне деньги? — удивилась клиентка. — Если я что-то хочу, я это получаю. Мне никогда не отказывают! — Клиентка улыбнулась. Улыбка у нее было поистине кошмарная. «Все-таки я — талант, — подумала Оля. — Такой дикий звериный натурализм».

Тем не менее надо что-то делать.

— Так вы не намерены платить?

Оля растерялась. В такую неприятную и абсурдную ситуацию ей еще не приходилось попадать. Давным-давно, когда Оля студенткой решила подработать в «Макдональдсе», во время собеседования кадровик задал ей каверзный вопрос: «Допустим, в вашу смену в ресторан входит бомж, отправляется в туалет и начинает мыть в раковине свои покрытые язвами ноги. Что вы будете делать в такой ситуации?» — «Позову старшего менеджера», — наугад пролепетала Оля. «Безынициативна», — вынес вердикт кадровик и Олю на работу не принял.

— Платить? А зачем? — Клиентка осклабилась еще шире и цапнула с полки свой безвкусный парик.

— Я позову хозяина! — стараясь добавить в голос суровости, пригрозила Оля и быстро вышла из зала.

— Зови, зови, — пробормотала ей вслед троллиха, нахлобучивая на голову парик. — Его-то мне и надо.

Через несколько минут в холле послышались голоса. Троллиха навострила уши и принюхалась…

— Чё ты гонишь, Олька, какие там проблемы? — сонно спросил Гоша.

Вчера он конкретно оттянулся, и сегодня его терзало похмелье. До обеда он вообще не собирался вылезать из кровати. — На фига меня будить в такую рань? Сама, что ли, разрулить не в состоянии?

Оля неодобрительно взглянула на помятую Гошину физиономию, натянутый в спешке мятый спортивный костюм… Ее вообще возмущало, как могла Карина подпустить к управлению своей утонченной арт-студией уголовника. Но свои мысли на этот счет Оля благоразумно оставляла при себе.

— Я не понял — что значит «не хочет платить»? — проворчал Гоша. — Она чем-то недовольна?

— Недовольна? — вспылила Оля. — У меня недовольных не бывает! У нее, похоже, просто денег нет! Какая-то бомжиха с вокзала!

— А зачем ты ее тогда взяла? Совсем дура, что ли?

— Так кто же знал?! Она наглая, как…

— Короче! Сколько она должна?

— Тысяча восемьсот макияж, пятьсот укладка, консультация триста…

— Сколько всего?

— Две восемьсот. Я не…

Гоша молча отодвинул Олю и вошел в зал.

«Да… Точно бомжиха», — подумал он, но тут заметил на «бомжихе» золотую цепь.

«Граммов четыреста… — определил Гоша наметанным взглядом. — А сама баба — пуда на четыре. И габариты подходящие. Есть за что подержаться. Может, натурой с нее взять? — Гоше всегда нравились крупные женщины. Пожалуй, Карина была первым исключением в его устойчивых вкусах. — Нет, нельзя. Олька непременно хозяйке настучит. Придется цепку у нее в залог взять. Или еще что-нибудь…»

— Что же вы так, дамочка, финансово не подготовились? — останавливаясь напротив клиентки и демонстративно оглядывая могучую женщину с ног до головы, спросил он.

— Это ты о чем, человечек? — осведомилась «дамочка», обозревая Гошу не менее откровенным взглядом.

Гоша насторожился. Где-то он уже слышал и это обращение, и эти интонации.

— О денежках, дамочка, о денежках. Что делать будем? Платить или милицию вызывать? Или… — Гоша сделал многозначительную паузу, но «дамочка» не испугалась. В ее зеленоватых шалых глазках читалось всё, что угодно, но только не испуг.

–…Или — что, человечек?

— Или попробуем договориться?

— Договориться? — клиентка оживилась. — О чем договориться?

Гоша покосился на Олю. Та поджала губки. Ждала, пакость такая, как он выкрутится. И остальные мастерицы тоже перестали работать: глазели, предвкушая скандал.

— Что уставились? — рассердился Гоша. — А ну работать всем! — И клиентке: — Прошу за мной, в кабинет!

Хорошо сказал, даже самому понравилось.

Пропустив клиентку вперед, Гоша первым делом запер дверь. Повернулся, набрал в грудь воздуху, чтобы выдать насчет залога, но не успел.

— Ах ты мой шустренький! — грудным голосом проворковала клиентка и молниеносным движением сграбастала Гошу.

От столь стремительной демонстрации расположения Гоша изрядно опешил. И даже сделал попытку освободиться.

Но захват у бабы оказался борцовский. Она стиснула Гошу так, что ребра затрещали, фыркнула ему в ухо, игриво куснула за шею…

— Дурачок, — прогудела она. — Зачем с сидом живешь? Постареть не терпится?

— Пусти, — прохрипел Гоша. — С кем хочу, с тем и живу.

— С кем хочешь? — Гошу снова куснули. На этот раз — за ухо. — Да кто тебя, дурачка, спрашивает, что ты там хочешь…

Зеленоватые глаза оказались совсем близко от Гошиного лица…

И тут он все вспомнил! Ах ты!.. Если бы не проклятое похмелье, он бы вспомнил намного раньше. И не оказался бы в такой…

— Головка болит? — участливо поинтересовалась троллиха. И быстро облизала Гоше лицо. Гоша не успел уклониться… И голова у него прошла. Отходняка — как не бывало.

— Не трепыхайся, человечек. — Пальцы троллихи сдавили Гошин затылок, наклоняя его голову книзу. — Не трепыхайся, сидов любовничек. Сейчас я тебя немножко поправлю…

Всё закончилось довольно быстро. И практически без потерь, если не считать сломанной мебели.

Измятый, как после турецкого массажа, Гоша распластался на ковре. Троллиха сидела на одном из уцелевших стульев. Вид у нее был — как у кошки, слопавшей миску сметаны. Кошки размером с небольшую медведицу.

В дверь кабинета тихонько поскреблись.

— Георгий Анатольевич, у вас все в порядке?

— Сгинь! — рявкнул Гоша и сделал попытку подняться с ковра. Троллиха попытку пресекла, водрузив ногу на Гошину грудь.

— Ну а где же твой сид? — промурлыкала она. — Куда он подевался?

— Карина уехала, — просипел Гоша, пытаясь спихнуть с себя ногу. Его лишь однажды так же унизили. И сделал это братец этой бешеной.

— Куда уехала? С кем? Зачем?

— Пусти меня! Пока не отпустишь, ни слова…

Могучая рука ухватила Гошу и легко, словно ребенка, усадила в слегка попорченное кресло.

— Поговорим, — сказала троллиха миролюбиво. — Выкладывай все, человечек, и я тебя не обижу.

Гоша поглядел на свою собеседницу, еще раз вспомнил Карлссона и его зверюгу, оценил ситуацию и решил, что запираться не стоит. Чай, не у прокурора.

Гошина версия событий отличалась краткостью и бессвязностью. Да, была у Каринки подружка Катя, которую, как выяснилось, украл один хмырь. Дружок этой Кати заявился среди ночи и наехал на Каринку — типа, она во всем виновата. Каринка отбрехалась и даже помогала им Катю искать. Вот и вся история.

— Четыре дня как уехала, — сказал он.

— Куда?

Гоша мрачно посмотрел на троллиху. Вспомнил, как уезжала Карина, — и помрачнел еще больше.

— Она мне не докладывает, — буркнул он. — Мы же, елы-палы, бизнес-вумен. Все такие самостоятельные…

— А ты чего с ней не поехал?

Гоша ничего не ответил. Набычился.

— Что, хахаля себе завела? — проявила проницательность троллиха.

— Да какой там хахаль, — с досадой сказал Гоша. — Пацан-то совсем зеленый, к такому и ревновать западло. Не въезжаю, зачем она его с собой потащила. Говорит — чисто по делам. Но я-то вижу, как он на нее смотрит. Сам так смотрел поначалу… А пацан ваще салабон. Я говорю: давай, я с тобой, так нет. Будешь, говорит, тут за главного. Только девок мне не порть. А на что мне эти девки…

Троллиха посмотрела на Гошу с сочувствием. Этот тощий человечек ей сразу приглянулся. Вот ведь тоже скучает. Тоскует. Пускай — по сиду, но все равно жалко.

— Вот так нас жизнь и разлучает с близкими, — философски заметила троллиха. — Я тоже вот — приехала брата проведать — а его нет! Страшно сказать, сколько лет я его не видела! Теперь неизвестно, когда увижу. И увижу ли…

— Это Карлссона-то? — спросил Гоша, тоже поглядев на троллиху с некоторой симпатией. — Да что ему сделается. Чисто конкретный мужик. И зверюга у него супер. Где он ее раздобыл? Я бы тоже такого… Не знаешь, где щенка купить?

— Это Хищника-то? — Троллиха захихикала басом. — Хищника купить… Ну ты и скажешь!

— Нет, ну где-то же их берут, выращивают…

— Берут, — согласилась троллиха. — И выращивают. Со своим братец, считай, всю жизнь вместе. — Она снова захихикала. — Глупый ты, человечек. Они ж братья молочные.

— Да ты что?!

— А ты думал!

В дверь опять постучали.

— Сейчас, — крикнул Гоша. — Эй, кто там, пива мне принесите упаковку. И пожрать что-нибудь закажите. Пиццу там или что? Пиццу будешь? — спросил он.

— Не откажусь, — скромно потупилась троллиха. — И от пива тоже.

— Две упаковки, — гаркнул Гоша. — Я помню, как твой братан пиво дул, — сказал он. — Ты небось тоже…

— Тоже, — подтвердила троллиха, и щеки ее слегка порозовели.

— Ну, я так и думал. Меня, кстати, Георгий зовут. А тебя?