Варяг. Сквозь огонь

Александр Мазин, 2022

Их земля – от вечной мерзлоты до теплого Черного моря. Скоро эту землю назовут Русью, но сейчас русь – это те, кто идет за великим князем-варягом. Вожди многих племен, предводители дружин и хирдов. Тот, кого когда-то звали Серегой Духаревым, а нынче – Вартиславом Дерзким, один из них. Близится день, когда его корабль станет частью варварского флота, бросившего вызов самой Византийской империи. Но чтобы пройти сквозь огонь, одной дерзости точно не хватит. Роман легендарной серии главного автора исторической фантастики. Александр Мазин – автор более трех десятков книг, изданных общим тиражом около 3 000 000 экземпляров.

Глава 6,

в которой Сергей узнает новые подробности о женихе Кольгримы Торварддоттир

«Куча времени». Так думал Сергей. И ошибался. Времени не было. Совсем.

Зато выяснилось: Сергей может не беспокоиться о том, как уговорить Скельдума-ярла отказаться от обещанной невесты. Бессмысленно уговаривать того, кто, преодолев немалые трудности и тысячи миль пути, лично явился для того, чтобы ее заполучить. И ее, и приданое, в качестве которого он рассматривал все движимое и недвижимое имущество ее папы.

Пришел же он, естественно, не один, а с двумя большими сотнями хирдманов. Огромным войском по здешним меркам.

Полная неожиданность. В первую очередь для Торварда-ярла. Тот появление потенциального зятя если и допускал, то уж точно не в середине зимы.

Логично. Судоходный сезон закрылся много месяцев назад. Пешком же из Швеции, мягко говоря, далековато.

Но Скельдум пришел не из Швеции. В начале осени он отправился погостить к своему родичу-эсту, да там и остался. Там и Йоль отпраздновал, подъедая последние припасы родича, который даже если и хотел бы показать гостю со товарищи на дверь, сделать это не рискнул.

Через пару недель после зимнего праздника Скельдум ушел сам. Поставил бойцов на лыжи и двинулся не спеша вокруг будущего Финского залива, обдирая попутные селения. Маршрут своего ледового похода Скельдум Щедрый представлял весьма примерно, был уверен, что при содействии местных жителей непременно доберется до цели. В их же содействии Скельдум тоже не сомневался, поскольку умел быть убедительным. Особенно там, где его превосходство в силе было абсолютным.

Впрочем, пока ярл шел по более-менее освоенным землям, он не нарывался. У тех же полочан или плесковцев, не говоря уже о новгородцах, хватило бы сил накидать даже двум сотням нурманов. Поначалу Скельдум даже платил за припасы. Иногда.

И только когда путь привел Щедрого в настоящие лесные дебри, ярл осознал, что переоценил заселенность здешних земель.

Скельдум уже бывал в этих краях, но только летом. Зимой же все выглядело иначе. Намного суровее. Здесь не было дорог, которые вели к обжитым местам. Только сугробы, помеченные звериными следами, вековые сосны да белые плеши замерзших озер. Не факт, что ярл вообще дошел бы до цели, если бы не отыскал нежданного союзника.

Но и это выяснилось позднее. К сожалению.

Так или иначе, но Скельдум пришел. И в воздухе отчетливо запахло смертью.

Нет, могло быть и хуже. Например, ярл мог войти прямо в открытые ворота. Вряд ли несколько дренгов смогли бы его остановить. Вот это была бы катастрофа.

Но, к счастью, за день до того в гард прибежал местный саам-охотник и оповестил о появлении «железных людей». «Совсем, совсем плохих железных людей», которые убили всех обитателей стойбища. Тех, кто не успел убежать. Этот убежал. Потому что его должны были допрашивать последним. Перспектива мучительной смерти настолько взволновала саама, что он по-волчьи перегрыз ремни, которыми его связали, и прибежал к ярлу. Мол, помогай-спасай! Зря, что ли, дань тебе платим!

Торвард, понятно, спасать никого не бросился. Информация о противнике у него была, мягко говоря, неточная: «очень много плохих людей с хорошим железным оружием». Бросать своих хирдманов в бой против неведомого и, скорее всего, численно превосходящего врага ярл не собирался. И Сергей его отлично понимал. Что же до «платим дань», то Торвард справедливо полагал, что дань ему платят не за гипотетическую защиту, а потому что пусть только попробуют не платить.

— Кари, разведай, — приказал он племяннику. — Грум! Людей — в гард! Все готовить к обороне!

Тоже правильно. Лишним не будет.

— Сааму дать четверть эйрира серебром. Из гарда не выпускать.

И снова верно. Даже щедро. Почти семь граммов серебра. Гигантская сумма по меркам аборигенов.

Кари вернулся часа через три. Вести принес недобрые. Ворогов сотни две, и вороги — серьезные. Нурманы. И вооружены качественно. Кари сумел подобраться достаточно близко, поскольку дозорами пришельцы не заморачивались. К сожалению, взять «языка» не получилось. Никто из чужаков в одиночку в лес не ходил.

Пришельцы никого не опасались. Пообедали горячим, дорезали оставшихся пленников, в основном женщин, встали на лыжи и уверенно двинулись в сторону Торвардова гарда. Словно точно знали, куда идти.

Тут уж и Кари ждать не стал. Рванул с максимальной скоростью в том же направлении. Опередил. Ненамного, но достаточно, чтобы успеть запереть ворота. Тем более подготовка к обороне была уже практически завершена.

Тут уж Торвард не раздумывал. Бойцов у него было человек восемьдесят. Для атаки на кратно превосходящего противника маловато. А вот для обороны может и хватить.

— Твои со мной? — спросил он Сергея.

— Да.

Без вариантов. Нет, вариант на самом деле был. Возвращаться в Белозеро, предложив ярлу забрать с собой Кольгриму.

Только Торвард вряд ли согласится. Да и Стемиду, скорее всего, не нужна будет невестка, за которой не стоит папа-ярл. Вдобавок команда Сергея может оказаться той самой гирькой, которая позволит удаче Торварда перевесить фортуну противника.

Однако удача сыграла на стороне врага. Начался снегопад, и защитникам пришлось ждать появления противника в условиях сильно ограниченной видимости.

Однако первым к запертым воротам гарда пришел, вернее, прибежал не неведомый враг, а Стурла с тремя хирдманами-родичами.

И сразу заорал, чтобы ворота немедленно открыли. Ему.

И их открыли бы (хольд как-никак), но на заборе очень удачно оказался Три Скалы. Обругав Стурлу за то, что шляется невесть где, когда враг вот-вот нападет, Грум велел скинуть хольду и его людям веревку, по которой те и вскарабкались наверх.

— К девкам ходили, — пояснил Стурла, переводя дух. — А у вас тут… Ух!

«Ух» относилось к возникшим из белого марева вражеским хирдманам.

— Ярла позови, — приказал хольду Три Скалы. — Скажи: гости прибыли. Щедрый пришел.

Грум не разглядел лица Скельдума-ярла. Признал его по доспехам.

Затворенным воротам Скельдум, похоже, удивился. Встал неподвижно и смотрел на приготовившийся к обороне город. Ничего не предпринимал.

Надо полагать, ждал появления потенциального родича.

Торвард не заставил его ждать долго. Поднялся на стену и громогласно поинтересовался, что Скельдум тут делает.

— Погостить пришел! — крикнул Щедрый. — Тебя удивляет, что я пришел повидать своего друга и родича?

— Я тебя не ждал! — парировал Торвард. — Почему ты здесь?

— Друг мой Торвард! Я пришел сообщить тебе, что с твоей землей все хорошо! Но я беспокоился о тебе. Вдруг в этой чужой земле с тобой что-то случилось? Я беспокоюсь о тебе, друг мой Торвард!

— Как видишь, у меня все хорошо! — последовал ответ со стены. — Мои стены крепки, а люди надежны.

— Я рад! — сообщил Скельдум. — Это хорошо, когда можешь доверять своим людям. Доверие и дружба — вот настоящее богатство.

Торвард не стал спорить. Ждал продолжения.

И, разумеется, дождался. Скельдум решил протестировать интеллект коллеги-ярла.

В ультимативной форме, апеллируя к богам и обычаям, потребовал оказать ему и его людям должное гостеприимство. Мол, шли они издалека, замерзли, проголодались, и посему Торвард-ярл, как человек не чужой, должен немедленно предложить им стол, кров и прочее. Тем более что привело их сюда исключительно беспокойство о Торварде и его дочери Кольгриме.

— Боги велят нам не отказывать гостю в приюте! — зычно провозгласил он, встав напротив запертых ворот.

— Я и не отказываю! — отозвался Торвард. — Охотно впущу тебя и пять… нет, даже десять твоих людей!

— А остальным что же? Умирать от голода и холода?

— За стенами моего гарда достаточно домов, чтобы укрыть от вьюги твои сотни! — возразил Торвард. — Что же касается пищи, то они могут съесть все, что они отыщут в домах моих людей! А еще они могут поохотиться в моих лесах! Я не возражаю!

Щедрый подумал немного и заявил, что согласен.

— Ворота приоткрыть, только когда я скажу, — распорядился Торвард. — Стрелки на стены — в готовности. Грум, три десятка к воротам. Эти пусть заходят по одному. Попробуют собрать строй — сразу бейте.

— Эй, там! Открывай ворота, мы тут уже замерзли! — крикнул Скельдум.

Ага, сейчас.

— Ты и еще десять! — отозвался Торвард. — А остальные пусть отойдут подальше!

— Торвард! Ты же меня знаешь! Ты мне, считай, родич! Неужели ты думаешь…

— Думаю! — гаркнул со стены Торвард. — Я знаю тебя, Жадный! Хочешь стать моим гостем — вели своим хирдманам отойти подальше. На три броска копья будет довольно!

— Это твое недоверие обидно! — заорал Скельдум. — Даже оскорбительно!

— А мне, Скельдум, обидно и оскорбительно, когда называющий себя гостем убивает моих данников! — парировал Торвард.

— А я слыхал, что твоих данников убивают многие! И это не мешает им быть твоими гостями!

«Ого! Интересно, а откуда у Скельдума такие сведения? — подумал Сергей. — Пожаловался кто-то из местных? Или…»

— Милош, — окликнул Сергей гридня. — Присмотри за Стурлой.

— Присмотрю, — отозвался гридень, который еще недавно сам был шпионом западных полян и понимал, что обеспокоило Сергея. — Мне он тоже подозрителен.

— Так что? Сделаешь, как я сказал, или испугался? — Теперь уже Торвард перехватил инициативу.

А ведь верно. Кто ему мешает прикончить Щедрого, когда тот окажется внутри гарда всего лишь с десяткой бойцов? Гость-то священен. Но если бы для того, чтобы стать гостем, достаточно было перелезть через стену, то любой воришка мог бы претендовать на этот статус.

— Хочешь, чтобы мои люди искали поживу, словно псы? — возмутился Скельдум. — Тому не бывать! Ты вновь оскорбил меня, Торвард! Вижу я теперь: не будет мира между нами!

— Ты так сказал, не я! — крикнул в ответ ярл. — Я войны не ищу, но от битвы не бегаю! Ты меня знаешь!

— Ну так выйдите тогда и встаньте против нас, как мужчины перед лицом богов!

Очень щедрое предложение. Выйдите и умрите, значит. Как мужчины.

Нет, умирать, как мужчина, у Сергея не было ни малейшего желания. Жить — другое дело.

И потенциальный тесть, похоже, был с ним полностью солидарен.

— А не пойти ли тебе домой! — крикнул в ответ Торвард. — Ты ведь понял: тебе здесь не рады!

Не вышло. Но Щедрый не отчаялся. Внес новое предложение.

— Тогда поединок! — заорал он. — Твой боец против моего!

Интересное предложение.

— Если мой победит, ты откроешь ворота, если твой — я отступлю от твоего гарда!

Нет, не интересное.

Хольды оживились.

Не все.

— Обманет, — уверенно заявил Три Скалы.

— Так и мы можем его обмануть! — воскликнул Стурла. — Пообещаем открыть ворота, но не скажем когда.

— А драться ты будешь, умник? — поинтересовался Три Скалы.

— Да хоть бы и я.

Но энтузиазма в голосе Стурлы не слышалось.

Потом взгляд его упал на Дерруда.

— Но лучше, если он. Говорят, ты был поединщиком конунга Олафа, Убийца?

Ух ты! Впрочем, что-то подобное Сергей и подозревал.

— Груда Развалин щедро платил мне, — заметил Дерруд. — А ты, Стурла, не похож на богача. Да и не служу я больше Олафу. Вот мой вождь. Но ему этот бой не нужен.

— Эй, Торвард! Что решил? — раздалось снизу.

— Почему ты думаешь, что мне не нужен этот бой? — заинтересовался Сергей.

Он чувствовал: если Дерруд отказывается драться, то это неспроста.

Но обсуждать это при посторонних Сергей не собирался.

— Ярл, я хочу поговорить с моим человеком.

Торвард пожал плечами. Мол, твое право. И изобразил отсутствие заинтересованности. Но Сергей чувствовал: ярлу очень хочется, чтобы Дерруд за него вписался. Это же прекрасный вариант. Не рисковать своим человеком, и снять все дивиденды, если Убийца победит. Ведь даже если Скельдум и не станет выполнять договоренность, все равно первая кровь будет за Торвардом. А это неплохо так поднимет боевой дух обороняющихся.

— Это не наша война, Варт, — сказал дан, когда они спустились со стены и отошли в сторонку. — Это их война, а они нам не родичи и даже не друзья. Вон та крыса, — жест в сторону пялившегося сверху Стурлы, — натравил на нас бондов, потом хотел обобрать. И ярл не наказал его за это. А нас за свой стол посадил, когда ты вручил ему меч, который Вандиль снял когда-то с убитого им германского ярла. Лучше бы мне его отдал. Этот Торвард не достоин такого клинка.

— У тебя будет меч не хуже! — пообещал Сергей. — Перун свидетель моему слову! Но сейчас мне нужен твой совет. Что бы сделал ты на моем месте?

— Я бы сюда не пришел, — дан качнул головой.

— Однако мы уже здесь. И ты, и я. Что дальше?

— Я уже сказал. Зачем нам биться за этих свеев? Лично я сожалею только о Вандилевом мече. А свеи пусть убивают друг друга, если им так нравится. Уверен: те, что снаружи, не станут возражать, если захотим уйти.

— Я тоже так думаю, — согласился Сергей. — Но кое в чем ты не прав. Торвард — мой родич. Почти. Станет им, когда я женюсь на его дочери.

— Так он отдает ее за тебя? — уточнил Дерруд. — Он так сказал?

— Нет, но…

Дерруд улыбнулся, положил руку Сергею на плечо:

— Я видел таких, как этот ярл. Верить им нельзя. Да и зачем? Тебе так нужно то, что Торвард даст в приданое? Уверен, оно даже трети от цены Вандилева меча не составит. А когда этот второй ярл его убьет, Стемид будет только рад отдать за тебя Колхульду, а для своего сына будет искать другую невесту. И этой невестой точно не станет старшая дочь Торварда.

— Я и сам думал о том же, — признался Сергей. — Но Торвард может и победить. Особенно если мы встанем на его сторону. Но тебе совсем не обязательно сражаться на этом хольмганге. У Торварда хватает собственных бойцов.

Дерруд фыркнул.

— Я никогда не отказывался от поединка! — заявил он. — Но драться за чужака не стану! Пусть он скажет свое слово, и тогда — поглядим.

— Он скажет, — пообещал Сергей. — Спасибо, Дерруд!

— Я не говорил, что отдам тебе свою дочь! — На заданный вопрос Торвард ответил так же прямо. — Но сейчас, когда мы встали рядом против врага, я говорю: да, Вартислав, я отдам тебе женой мою Колхульду! Я говорю, и все это слышат!

Впрочем, Сергей понимал: если победит Скельдум, все обязательства Торварда станут неважны. А чтобы он не победил, Торварду нужны союзники. Они.

Но прежде чем Сергей успел выразить свою признательность, снова вмешался Дерруд.

— Сказано хорошо, — одобрил Убийца. — Но сказано не все. Мы не услышали, что ты дашь в приданое своей дочери!

Точно. Как Сергей мог забыть? Вот что главное в здешних браках. Отнюдь не симпатичная мордашка. Вдобавок, серебро — это не только ценный металл. Это еще и мера уважения. Он преподнес ярлу ценнейший меч, а тот даже паршивым колечком не отдарился. Всего лишь объявил о снятии претензий.

— Сейчас не время обсуждать это! — воскликнул Торвард. — Враг у ворот!

— Сейчас — самое время, — ухмыльнулся дан. — Я вижу тебя насквозь, Торвард-ярл! И пока я рядом, тебе не удастся обмануть моего хевдинга.

Вот это хорошо сказано. Хевдинг — это вождь. Это статус, позволяющий говорить с ярлом практически на равных.

Торвард ответил не сразу. Сначала глянул вниз, на вражеское войско, на белый щит над головой своего несостоявшегося зятя. Да, подсуетились вороги, притащили универсальный знак мира, пусть и временного. А вот насчет зятя, не забегает ли Сергей вперед? Вот возьмет Скельдум крепость, и дочку Торвардову тоже возьмет. И все остальное. Причем не здесь, а там, на свейской земле. Насколько понял Сергей, земли Торварда во временном управлении Скельдума. А могут оказаться в постоянном, если Кольгрима станет его женой, а тесть отправится в Валхаллу.

— Эй, Торвард! Ты там не спать улегся?

— Если мы не побьем Щедрого, Вартислав не получит ничего! — заявил ярл.

— Ну почему же? Если мы уйдем, твоя дочь все равно будет с ним. Без приданого мой хевдинг вряд ли возьмет ее женой, только наложницей…

Дерруд сделал паузу, дав возможность Торварду переварить информацию.

Сергей не вмешивался. Не портил дану игру.

— Хорошо! — раздраженно воскликнул ярл. — Я дам приданое. Достойное приданое! Серебро или землю!

— Серебро и землю. — И сразу уточнил: — Сколько?

Торвард бросил еще один взгляд вниз:

— Пятьдесят… Нет, семьдесят марок! И землю…

— Мне не нужна земля, — Сергей решил, что уже можно вмешаться. — Мне нужны воины. Ты дашь мне их. Пять… Нет, семь! — он тоже ухмыльнулся, спародировав интонацию, с которой Торвард полчаса назад определял количество спутников Скельдума. — Хороших воинов. Настоящих хускарлов.

— Дам, — проворчал ярл. — Если они согласятся…

— Само собой. Мы договорились?

— Договорились, — буркнул Торвард. — Шестьдесят марок и семь воинов. Теперь твой хускарл будет драться?

Сергей вопросительно глянул на дана.

— Конечно, буду! — Дерруд продемонстрировал, что зубы у него в полном комплекте. — Не было такого, чтобы я мог кого-то убить и не убил. Ну разве что мой хевдинг меня очень попросит! — И бросил многозначительный взгляд на Стурлу.

— Как я могу лишить тебя удовольствия, Дерруд? — в тон ему улыбнулся Сергей. — Убей этого свея!

Не факт, что Торварду понравилось сочетание «убей свея», но возражать он не стал. Уперся ладонями в бревна стены, привстал и гаркнул зычно:

— Эй, Скельдум! Я согласен на поединок!

Щита у Деррудова противника не было. Доспехов тоже. А одет он был явно не по-зимнему: гол до пояса.

Голый. Распущенная грива. Всклокоченная борода. По мечу в каждой руке. Нетрудно догадаться…

— Берсерк! — выдохнул Траин. — У этого сына шелудивой свиньи берсерк-поединщик!

Сергей забеспокоился. Берсерк — это очень неприятно. Харальд, правда, голышом не бегал. Может, этот другой породы? Не такой крутой?

— Варт, давай я стрельну! — предложил Машег. — Со стрелой в башке он сразу успокоится!

— Стрельнешь, — разрешил Сергей. — Но только если дела у нашего Убийцы пойдут совсем плохо.

Если Дерруд и впрямь был поединщиком конунга, а это почти наверняка так и было, то ему наверняка приходилось сталкиваться с подобной публикой. Берсерками, ульфхеднарами и прочими любителями погрызть деревяшку и напустить слюней в бороду.

Сергей поглядел на Торварда. Тот явно пришел к такому же выводу. Спокоен, как замерзшая лягушка.

Дерруд неторопливо двинулся навстречу полуголому. Двое Торвардовых хирдманов наблюдали за поединщиками в просвет между створками, готовые при неудачном исходе немедленно закрыть ворота.

Берсерк замотал головой, зарычал.

Дерруд остановился. Приглашающе постучал копьем по щиту.

Берсерк среагировал ожидаемо. Взревел подраненным туром и длинными прыжками устремился в атаку.

Дан сорвался с места, когда берсерк был от него в десяти шагах. За миг до столкновения Дерруд присел, полностью укрывшись за щитом.

И отлетел метра на два, когда берсерк сначала лупанул по щиту мечом, а потом врезался в него всей массой.

Дерруда отшвырнуло, но уже через секунду он снова твердо стоял на ногах.

А вот берсерк, тоже оказавшийся на земле, поднялся намного медленнее. И если встать он смог, то бегать — уже нет. Только ковылять.

В краткий миг боестолкновения Дерруд ухитрился достать его ступню. Похоже, достаточно серьезно. Крови не видно, но это ни о чем не говорило. Берсерк же.

Воин Одина, само собой, не сдался. Доковылял до противника и набросился на него со всем нерастраченным пылом. Скорость ударов впечатляла. Мечи так и мелькали. Но — впустую. Сверху было отлично видно, как Дерруд, пользуясь ограниченной подвижностью противника, ловко, даже элегантно, уходит от атак. Интересно, он будет ждать, пока у безумца кончится заряд, или…

Или. Дерруд ухитрился подловить одержимого, и тот опять оказался на снегу. И на этот раз встать у него получилось только на колено. Дан позволил ему это сделать… И снова опрокинул его ударом щита. Берсерк взревел и метнул в Дерруда один из мечей. Дан отбил его небрежным взмахом щита, шагнул вперед, взмахнул копьем и всадил его в голую грудь противника, практически доказав, что, вопреки слухам, безумие Одина не дает стопроцентной защиты от острого железа. Только дополнительную живучесть. Что противник Дерруда тут же и доказал, перерубив древко копья вторым мечом, выдернув наконечник и швырнув его в Убийцу.

Дерруд поймал его и хозяйственно запихнул за пояс. Потом подобрал брошенный берсерком меч и, не обращая внимания на бьющегося на снегу противника, неторопливо двинулся к воротам. Полминуты — и ворота закрыты.

Берсерк перестал дергаться, а из его ран наконец-то хлынула кровь.

Никто из людей Скельдума Щедрого не поспешил ему на помощь.

Осаждающие просто развернулись и ушли, бросив тело поединщика.

Однако праздновать окончание осады никто не торопился.

И то было правильное решение.