Тварина. Повесть

Александр Леонидович Миронов

Рассказ о взаимоотношениях старшего поколения и младшего. У одних есть опыт, у других много амбиций. О корысти старушонок, привлекающих к себе выгодных старичков на сожительство с целью «прихватизации» их движимого и недвижимого имущества после их смерти. Подталкивающие своих сожителей к этой грани, играя на их слабостях.

11

После того, как дедушка выгнал Катерину, Анна Николаевна осталась одна, беспомощная, неухоженная и часто голодная. Никифор Павлович всё также уезжал на фазенду. Уезжал утром, и вечером, если не забывал, возвращался. На сутки, а то и надвое бабушка оставалась, предоставленная сама себе. Ту еду, что он готовил и оставлял на стуле, бабушка сослепу иногда опрокидывала, случалось и судно. Но воду в полиэтиленовой бутылке берегла пуще своего ока, которое, в сущности, ей теперь было не столь нужным. Катя, живя у подруги, до приезда своих родителей, прибегала к бабушке. Просчитывая время, она угадывала отсутствие деда, и ухаживала за ней. Та радовалась ее появлению, плакала и говорила ослабевшим голосом, едва шевеля языком:

— Ты уж на деда сильно не серчай. Ему ведь тоже нелегко. Твой грех и его гнетёт.

— Мне уже не четырнадцать и даже не пятнадцать лет. Мне уже почти вдвое больше. Это-то он может понять?

— Он-то может, да гордыня не позволяет. Воспитаны мы маленько по-другому.

— Он хочет, чтоб я замуж вышла и тогда родила? Нет. Не будет этого. Пусть бы он тогда побеспокоился и о потенциальном для меня женихе, воспитал бы его по своему образцу и подобию. А то, куда не глянешь, замуж выходить не за кого, одни дебилы вокруг. Выйди, да потом майся с ним. Нет уж! Мы уж так уж как-нибудь уж. Я для себя дитя хочу. И я его на сей раз рожу. Пусть он хоть на понос изведётся, а по евонному не будет.

— Не горячись. Он ведь хочет, чтоб всё по-человечески, по нормальному было.

— Хотел бы, чтобы было по нормальному, тогда не надо было нам с Алешкой мешать. Он вынудил аборт сделать, так пусть теперь притихнет. Нет? — я и без него, без его помощи проживу. Мать с отцом ждут, не дождутся внука или внучки, а ему, видите ли, правнук или правнучка — шерсть дыбом поднимают. Пусть щетинится, ершится, этим меня теперь не проймёшь.

— Когда, говоришь, Татьянка приедут за тобой? — спросила бабушка о дочери.

— К Новому году.

— Под мой день рождения, — с задумчивой грусть проговорила она. — Дожить бы…

— Доживёшь.

— Пока ты здесь, постараюсь. Ты уедешь, наверное, и я помру.

— Почему?

Бабушка пошамкала беззубым ртом — протезы лежали в стакане — и неопределенно сказала:

— Чувствую…

И прожила она ровно три с половиной месяца после Нового года, после отъезда Кати с родителями. По какому-то роковому совпадению умерла на второй день после рождения правнучки, как бы своей смертью освобождая ей жизненный путь.