Афган неизведан. Книга 1

Александр Елизарэ, 2022

Тексты основаны на реальных событиях из моей службы в Советской Армии, в Афганистане и в военном училище. По сути, это записки рядового русского солдата, служившего в ДРА с апреля 1985 по май 1986 года. Размышления, аналитика, мемуары. Содержит нецензурную брань.

Казарма — цирк, или средневековый театр масок

Куда податься молодому человеку, мечтающему о романтике воинской службы? Здесь нужно включать голову, думать, прикидывать, читать прессу и интернет. Но избежать ошибки чаще всего не удается. А может все-таки можно отслужить так, чтобы не было безумно больно и грустно за потерянные год или больше своего юного времени.

Мне повезло, я общался в армии со смелыми и интеллектуальными офицерами с жесткими, горилла-подобными сержантами, задорными и наивными прапорщиками. Такая форма общения возможна только в ВДВ, где солдата ценят и прислушиваются к нему, не всегда, конечно, но бывает и такое.

Увы, в других войсках, чаще всего, к солдату отношение — «смешное», его часто просто не воспринимают всерьез.

«Кто в армии служил, тот в цирке не смеется. А если смеётся, то беззубым ртом», — так шутят солдаты, отслужившие не в показательных частях вооруженных сил, а в настоящих «зонах» закрытого режима, которыми стали для них казармы и строевые плацы полков или батальонов, заброшенных в таежной глуши.

Вообще не понятно, зачем нужны некоторые воинские части, если двадцать лет назад бывший министр закрыл и уничтожил ранее элитные, орденоносные воинские части и такие же легендарные военные училища. Но вернемся к основной теме этой уникальной публикации. Раздумывая много лет, я вдруг пришел к выводу, что армия, в принципе, в любом ее обличии или временном отрезке цивилизации является ничем иным как «Театром абсурда или театром масок». Хорошая воинская часть становится «Театром Драмы и Комедии», плохая — становится киностудией по съемке фильмов ужасов.

«Начальник театра или художественный руководитель» — конечно же, сам командир воинской части. Дальше идут режиссеры — офицеры командиры рот, художники-постановщики — замполиты. Ведущие актеры — это конечно, сержанты. А вот реквизиторы и кладовщики — это доблестные прапорщики каптерщики.

И вот состоялся набор молодых и неопытных актеров, которые ничего не умеют, да и еще ленивые, как хомяки, дохлые, как кильки, наглые, как носороги. Директор театра мечтает провести первое представление — это первый строевой смотр, потом присяга, первые учения и так далее. Театр должен работать как часы, а постоянный персонал театра должен быть профессиональным.

И вот, постепенно весь этот новый балаган из молодых актеров становится более-менее вменяемым и довольным. Кормят в «театре» хорошо. Начинаются репетиции, осваивается новая техника и так далее. Все бы шло хорошо, но актеры на контракте — сержанты, начинают скоблить на свои тупые затылки. Им становится скучно, они не дают молодым актерам спать, а вместо этого устраивают ночные репетиции, не предусмотренные репертуарной программой «театра». Молодые актеры начинают сопротивляться, начинается трение между ними и молодыми офицерами части — «театра». Вот так примерно выходит из строя вся структура воспитания в вооруженных силах.

Подумайте сами, если молодого солдата начинают бить по ушам, ставить калабахи, фофаны, бить ногами под зад, придавая ускорение. Обзывать: баранами, духами, лохами, слонами, уродцами, доходягами, шлангами… Может такая рота или батальон выполнить учебно-боевую задачу? Уверен — нет.

Конец ознакомительного фрагмента.