Смеяться, право, не грешно. Выпуск второй

Александр Дмитриевич Тарасов

Писатели представлены своими разноплановыми по творческому спектру и злободневными сатирико-юмористическими произведениями – прозой, поэзией, баснями, анекдотами, афоризмами, ранее опубликованными в периодических литературных российских и зарубежных изданиях. Книга может представлять интерес для широкого круга читателей.

ХЕЛЬЮ РЕБАНЕ (г. Москва)

Хелью Яновна Ребане — прозаик, фантаст, член Союза писателей России, Союза писателей Эстонии, Академии российской литературы. Автор шести сборников прозы и множества журнальных публикаций (в журналах «Noorus», «Looming», «Литературная учёба», «Искатель», «Вокруг света», «Юность», «Смена», «Роман-газета»; «Deus ex Machina» (Бельгия)). Cборник рассказов «Кот в лабиринте» отмечен дипломом конкурса «Лучшая книга 2014—2016» Союза писателей России.

ИЩУ МУЖА

Лионелла сидела за столом, тяжело вздыхая и ломая голову над текстом объявления в рубрику «Ищу мужа».

— Милая мамочка, — сказала она. — В старину родители сами выдавали дочерей замуж. Как тогда было хорошо! А теперь приходится самой всё делать.

— А что хорошего? Родители насильно заставляли выходить за того, кто нравился им. Ты выясни сначала, чего хотят мужчины. Исходя из этого и составишь объявление, — посоветовала мамочка, не отрываясь от своего занятия.

Какая у меня умная мама! — в очередной раз подумала Лионелла, с умилением глядя на неё.

Мамочка была явно не в духе, так как пятая шахматная задача, которую она пыталась решить, оказалась более крепким орешком, чем четыре предыдущих. Она мрачно смотрела на шахматную доску. В зубах у неё болталась погасшая трубка.

Лионелла съездила в библиотеку и посвятила несколько дней изучению брачных объявлений.

— Ну, говори, каких женщин ищут мужчины, жаждущие связать себя брачными узами? — спросила мамочка, не отрываясь от кроссворда.

— Видишь ли, мамулечка… Большинство хочет стройных. Некоторые* пишут, что желательны пышные формы. А один написал — «чтобы всё было при ней». Ума не приложу, как можно всё это совместить в одном объявлении.

— А кто сказал — в одном? Дай два. Они же бесплатные.

Мамочка отложила кроссворд в сторону и озабоченно посмотрела на дочь.

Лионелла сидела на краешке стула, почтительно глядя на нее, сдвинув худые коленки и комкая в руках белоснежный кружевной носовой платочек. На ней было синее платье с белым воротничком и манжетами.

— Но… дорогая мамочка… Как же так? Получится, что я одновременно… почти без всего и… всё при мне?

— Делай, что тебе говорят, и самое позднее, через месяц отловим жениха. И не забудь указать наш телефон. Написать сложнее, чем позвонить.

— Но мамочка! Никто так не делает! Неудобно. Таллинн небольшой город… Все знакомые узнают! Мне посоветовали арендовать почтовый ящик.

— Знакомые всё равно узнают. У тебя же скоро будет свадьба.

— А если на мне никто не женится? Я умру от стыда!

— Перестань препираться и делай, что я сказала.

Через неделю, когда вышла газета с объявлением, телефон начал почти непрерывно звонить.

Но Лионелла, услышав первый же незнакомый мужской голос, бросила трубку и не осмеливалась больше ее поднять.

— В чём дело? — спросила мамочка. — Почему ты сидишь рядом с телефоном и дрожишь как осиновый лист?

— Не знаю, — ответила Лионелла, потупив взор.

— Ты на самом деле хочешь замуж? — спросила мамочка, надевая очки. — Может быть, ты пошутила?

Она даже отодвинула на минуту в сторону шахматную доску. — Скажи мне — откуда взялась эта странная мысль?

— Хочу, — призналась Лионелла, грустно глядя на неё. — Я хочу, чтобы у меня тоже была дочь.

Мамочка тяжело вздохнула и принялась набивать трубку табаком, озабоченно изучая сквозь очки Лионеллу и морщась от почти непрерывного трезвона телефона.

— Но ведь для этого совсем не обязательно выходить замуж, — сказала она. — Зачем тебе такая обуза? Будь паинькой, последуй моему примеру. Заведи себе ребёночка из пробирки.

— Но мамочка! Ты же сама всегда говоришь, что дети из пробирки получаются не очень качественные! — удивилась Лионелла.

— Что верно, то верно. Я выбрала лучшую фирму, но…

То ли наука в этой области ещё не так далеко ушла вперёд, то ли кто-то по блату туда свои гены подсунул, подумала мамочка про себя.

Она сделала глубокую затяжку и, выдохнув облачко дыма, критически разглядывала Лионеллу. Та покраснела и выронила на пол смятый комочек, получившийся из носового платочка.

— Ладно. Я сама буду отвечать на звонки. Говори, какого мужа ты себе хочешь, — вздохнула мамочка.

— Тебе виднее, — виновато прошептала Лионелла.

По-видимому, и правда по блату, мрачно подумала мамочка, снимая трубку.

— Я вас слушаю, — ответила она нежным голоском, точь-в-точь как у Лионеллы. — Да, я давала объявление. Какая я из себя? Я субтильная, люблю печь пирожки, у меня очень вкусные получаются, особенно с мясом… Вот как? Обожаете пироги? Объяснить, что значит «субтильная»? Извините, я поняла, что вы хороший человек, но вы мне не подходите.

Она решительно повесила трубку.

— Мамочка! — вскричала Лионелла. — Мы же его ещё в глаза не видели!

— Прости — зачем мне зять, а тебе муж, от которого не будет для нас никакого проку?

Мамочка погасила трубку и стала натягивать боксёрские перчатки, чтобы полчасика потренироваться в соседней комнате.

— Но, мамочка! Как ты так быстро это поняла?

— Он не знает, что значит «субтильная», — ответила мамочка, удаляясь в соседнюю комнату, откуда вскоре начали раздаваться глухие удары.

…Ровно через месяц она стояла на ветру у дверей подъезда, провожая взглядом машину, уносящую Лионеллу с мужем в свадебное путешествие.

«Зять вроде бы ничего попался, — думала она. — Два кроссворда с ходу решил. Но Лионелла всё-таки безнадежно старомодна — замуж, замуж…» Мамочка тяжело вздохнула. «Ничего не поделаешь — где это видано, чтобы взрослые дети слушались родителей…»

СИНИЕ ПЕРЧАТКИ

Известный модельер З.З. опаздывал на телестудию, где вёл передачу «Модный разговор». Он угодил в безнадёжную пробку, припарковал машину и дальше поехал в метро, куда последние года два не спускался.

Вагон не был переполнен. З.З. уселся удобно у двери, и всё бы ничего, если бы не эта женщина напротив. Моложавая, с ладной фигуркой, в коротком чёрном пальто. На её шее замысловатым хомутом был повязан широкий пёстрый шарф, так, что у пальто образовался высокий синий воротник-стойка, а нижняя часть шарфа была расправлена на груди как аппликация. З.З. мысленно одобрил правильный подход к оживлению простого чёрного пальто.

В вагоне ехали мужчины и женщины, все как один предпочитающие носить чёрные и серые куртки и брюки — практично. Как-либо оценивать их одеяние З.З. и в голову не приходило. О чём тут говорить.

Женщина дремала, слегка откинув назад голову с аккуратно собранными в пучок блестящими чёрными волосами. Глаза её были закрыты, и З.З. мог беззастенчиво разглядывать бледное точёное, с угловатыми скулами лицо. Безупречный макияж, аккуратно оформленные чёрные брови.

З.З. оглядел с одобрением и её кожаные сапоги. На высоком каблуке-шпильке, узкое голенище почти до колена. Синие. Такой выбор свидетельствовал о том, что у этой особы дизайнерский подход к оформлению своей внешности. Опять же — синяя сумка. Несколько иного оттенка, чем сапоги, но З.З. посчитал это допустимым. Далее его взгляд остановился на синих кожаных перчатках женщины. Вот это уже… перебор!

Будь они чёрные, размышлял кутюрье, они визуально продолжали бы чёрный рукав, что было бы неплохо. А теперь чёрное пальто оказалось в окружении целых пяти островков синего: сапог, шарфа, сумки и перчаток.

Судя по безмятежности женщины, она собиралась ехать долго, как и сам З. З. Чем дольше они ехали, тем больше эти синие перчатки его раздражали. Поменять на чёрные. Или хотя бы снять!

Поезд то тормозил, то снова ускорялся, проезжая всё новые и новые станции, цвет перчаток раздражал его всё больше и больше. Как ни уговаривал себя З.З., что это не его дело, что ничего идеального не существует и что каждый имеет право на ошибку, ему безумно хотелось стащить перчатки с рук женщины и выбросить за дверь. Да сними же ты их, мысленно повторял он.

Это испытание длилось долго. В конце концов женщина открыла глаза, поднялась и прошла к двери вагона, рядом с которой сидел раздражённый кутюрье. Она встала рядом с ним и взялась рукой в синей перчатке за поручень. Поезд остановился. Перед тем, как выйти, женщина на мгновение наклонилась к З.З. поближе и тихо произнесла:

— И не подумаю.

Ошеломлённый модельер забыл, что ему тоже следовало выйти, и проехал свою станцию.

…Анжелика вышла из метро и направилась в сторону телестудии, на съёмки шоу «Читаем ваши мысли».

НЕПРЕОДОЛИМОЕ ЖЕЛАНИЕ

Она стояла, грустная, перед моим шкафчиком с косметикой. Худенькая, печальная… Долго разглядывала духи, вертела флаконы в руках и, наконец, произнесла тихим голоском:

— А у меня только что последний флакон духов закончился, ни капли не осталось…

Бедненькая! У меня их столько, мне не жаль! Я протянула ей красивую бутылочку, ещё наполовину полную.

— Неужели это мне? Ты такая добрая! Спасибо!

Только после ухода соседки мне подумалось: и кто меня дёрнул отдавать духи! Это же мои любимые! Мне вспомнилось, что в прошлый раз она выпросила… нет, она же не просила… но получила — платок, купленный за рубежом. А ещё раньше… крем для рук, дорогой… Что за наваждение, почему меня так и подмывает ей что-то отдать?!

Мои мысли прервал звонок в дверь. Соседка сверху, моя близкая подруга.

— Слушай, — сказала я, наливая кофе, когда мы уселись на кухне, — только что заходила М. Ты её знаешь — из шестой квартиры. Странное дело… Как ни зайдёт, так что-нибудь выпросит… То есть, она не просит, нет. Сама даю. Рада стараться. Потом жалею.

— Ага, — усмехнулась подруга. — У меня хрустальную вазу увела.

— Украла?!

— Что ты! Я сама отдала. Даже ей в квартиру отнесла. Ну, ты помнишь, чешская ваза, огромная, красивая.

— Зачем?!

— Вот и сама не знаю, зачем… Недавно — французские духи, только что распечатанные… Что самое обидное — подарок мужа. Он мне целый допрос учинил, где они. Но я не призналась. Я же сама…

— Духи?! Когда это было?

— Месяц назад, — усмехнулась подруга. — А до того — тефлоновую сковородку забрала, совсем новую.

— И у меня — сковородку. И скороварку!

— У меня совсем новый полушубок меховой.

— А у меня — норковую шубу, я её всего два года носила…

— Ну, это уж слишком! — воскликнула подруга. — Я не знала, что ты тоже ей всё отдаешь!

— А я не знала, что ты — тоже! Ей просто хочется отдать! Как-то… непреодолимо.

***

В это же самое время вышеупомянутая М. беседовала с приятельницей.

— Как от тебя чудесно пахнет! — восхищалась та. — Какие у тебя духи?

— Не знаю, — повела М. худеньким плечиком. — Мне отдали. Французские.

— Странно. Что-то мне никто французских духов не отдаёт!

— А ты делай, как я. Подойди, жалобно так скажи: «А у меня этого нет…»

Она вдруг расхохоталась. Затем продолжила, вытирая слёзы:

— Потом десять раз мысленно повтори: «Отдай мне! Отдай!..»

***

Через пару недель ко мне пришла подруга-соседка, вся в слезах.

— Представляешь! Эта стерва увела у меня мужа.

— — Как — увела?

Мне почему-то нарисовалась такая картина: в квартиру подруги заходит М. и, взяв её мужа за руку, ведёт к себе, двумя этажами ниже.

— А так. Я сама… отдала его.

— Как это так?!

— А вот так. Встретила её в подъезде. Она мне пожаловалась, что у неё упал карниз. Вместе со шторами. А сама она… ну, ты знаешь — худенькая такая, несчастная. Вот я и говорю: мужа пришлю, он у меня на все руки мастер! Наверное, тогда у них и закрутилось. А вчера он собрал вещи и ушёл к ней. Извини, говорит, ты и без меня прекрасно справишься. А она такая беспомощная! Такая несчастная…

АСТРАЛЬНОЕ ТЕЛО

Говорят, есть люди, которые видят биополе другого человека. Ауру. Или какое-то там астральное тело, в которое он якобы укутан, как в невидимую простыню.

Я, конечно же, в это не верила.

Ну, вот. Стою я у ларька рядом с домом. В глубокой задумчивости. И растерянности. Дело в том, что сама я за молоком не хожу, в магазин за продуктами ходит домработница. Только не спешите мне завидовать. Просто мой муж — новый русский, пожилой уже, и меня одну в магазин не пускает. Боится, что меня угонят, как угнали в прошлом году его новый «мерс». И он не сможет больше хвастаться моим годом выпуска. «Стоит только отвернуться, — говорит, — как к тебе сразу кто-нибудь да пристанет!»

А у домработницы судьба решается — в кои-то веки нашёлся кто-то, кто пригласил её на свидание.

Пришлось идти самой за молоком. Впервые за последние несколько лет. Как же тут не растеряться! Тут и «Милая Мила», и «Домик в деревне», и «Био-макс», и пастеризованное, и стерилизованное, и обогащенное кальцием, и обеднённое жиром и калориями. Цены самые разные.

Продавщица спрашивает:

— Молоко? Говорите, какое!

— А что вы мне посоветуете?

И вдруг, после этого вопроса, я и увидела.

Его. То есть — тело.

Такое яйцевидное облако, в которое, оказывается, незримо, а для меня вдруг — ужасающе зримо! — укутана продавщица.

— Я вашего вкуса не знаю, — говорит она недовольным тоном: дескать, что ты ко мне пристала.

— Но вы же должны знать свой товар, — говорю.

И — о, ужас! Вижу, как у её астрального тела появляется астральный хвост! И тело начинает бить этим хвостом.

— Я весь товар не пробовала, — отвечает она сдержанно, сквозь зубы.

— А я думала, вы свой товар обязаны знать, — настаиваю, чтобы оно не подумало, что я испугалась.

Тут у астрального тела отовсюду, по краям повыскакивали длинные щупальца, такие туманные змейки как протуберанцы на солнце во время затмения и встали в какую-то змеиную боевую готовность. А самые длинные принялись астрально шарить по пакетам с молоком, астрально пронизывая их насквозь.

— Я передумала, — говорю уже не ей, а её астральному телу. — Не буду в вашем ларьке ничего покупать.

Это была ошибка. Тело совершило гигантский прыжок, выскочило из ларька и бросилось за мной вслед. (Я, естественно, уже бежала в сторону дома).

— Что тебе надо? — спросила я, когда оно меня догнало. — Отстань!

А сама думаю: опять прав был муж, прав!

— Минуточку, — грозно говорит это туманное яйцо с протуберанцами. — Кто к кому пристал?!

— А вы что же, всех, кто у вас что-нибудь купить хочет, преследуете?

— Ты не купить хотела, — говорит оно, — а повыёживаться! А это — не уголовно наказуемое преступление!

— Не уголовно? Вот и хорошо!

— Это ещё похуже будет! — говорит оно.

— За намерение не судят, — говорю, — к тому же ты ошибаешься! Я хотела купить! Но мне не дали!

— Это у вас не судят. А у нас, — говорит, — в астрале, как раз за намерение-то и судят!

Тут мне так жутко стало. Я припустила вверх по лестнице, к лифту.

Лифт как раз подъехал, из него хотел выйти высокий молодой человек, но, увидев меня, он почему-то вернулся в лифт, куда тут же заскочила я, крича: поехали!

— Вам какой этаж? — спросил молодой человек.

И тут я с ужасом увидела его астральное тело. Оно в упор разглядывало меня и одной астральной лапой чесало за ухом. Задумчиво, что-то взвешивая.

Но и то, первое, не отстало, а тихонько проскользнув в уголок лифта, примостилось там, намереваясь ехать вместе с нами.

— Отвяжись! — шепнула я ему.

Но астральное тело молодого человека всё равно услышало и обиженно поникло макушкой.

— Извините, это я не вам, — сказала я молодому человеку. — Шестой этаж, пожалуйста.

Он нажал кнопку, и мы поехали.

— Вы его видите? — спросила я молодого человека, кстати, очень симпатичного.

Его красивое астральное тело вздрогнуло и отшатнулось, хотя сам молодой человек продолжал стоять, как стоял.

Странно, подумала я. Ну, хорошо, я понимаю, он не видит, но его астральное тело должно видеть астральное тело продавщицы. Оба, полагаю, из одного астрала!

— Вас кто-то напугал? — спросил он.

— Вот, хотела молока купить, а мне не поверили, — сказала я.

— Это — не вопрос веры, — сказал он.

Умный, подумала я.

— Мозги вам пудрит, — сказало первое астральное тело.

— Слышали? — спросила я и глазами показала в угол, где притулилось астральное тело продавщицы.

— О чём? — спросил молодой человек.

Тут мы приехали и всей честной компанией вышли из лифта: я, он и два астральных тела.

— Вот я и дома, — сказала я молодому человеку.

— Вы замужем? — спросил он.

В этот момент дверь открылась, и муж ответил вместо меня:

— Да! Она — очень замужем! Ты молока принесла?

— Мне не продали, — пролепетала я.

— Не может быть!

— Спроси у него, — указала я на астральное тело продавщицы.

— А этих ты зачем с собой приволокла? — сердито спросил он, указывая на астральные тела и юношу.

— Так ты тоже их видишь? — удивилась я.

— А кто же их не видит? — удивился он.

— Что это вы во мне такое увидели? — обиделся молодой человек.

— Отвали, — сказал муж.

— Ваша дочь уже взрослая, папаша, может сама решать, — упорствовал молодой человек.

Тем временем астральное тело продавщицы юркнуло в нашу квартиру и направилось на кухню.

Муж, недолго думая, врезал молодому человеку кулаком по челюсти.

— Не нервничайте, я готов жениться на вашей дочери, — прохрипел молодой человек, падая в сторону вешалки, увешанной уличной одеждой.

— За молоком нельзя послать! — заорал мой супруг.

— У неё будет домработница, — гордо сказал молодой человек.

— У неё уже есть домработница! — взревел муж и пнул молодого человека ногой в живот.

И тут я увидела астральное тело моего супруга. О, ужас! Оно выглядело, по меньшей мере, на сто лет!

Как же так?! Он такой моложавый, ухоженный, представительный! А его астральное тело… ну и видок! — еле-еле душа в теле.

— Папаша, — начал молодой человек (ох, какой красавец!), но муж не дал ему продолжить.

— Во-он! — заорал он.

— Сейчас я уйду, — заявил красавчик, — но я вернусь!

И ушёл. Хлопнув дверью.

— Скажи мне, — прошептала я. — Скажи… только честно.

— Что тебе сказать?

— Сколько тебе на самом деле лет?

— Ты о чём? Что значит — на самом деле?!

— Ты обманывал меня! Признайся… тебе не шестьдесят! Тебе — сто двадцать!

Он помрачнел лицом и рухнул в кресло.

— Откуда тебе это известно?

— Ты меня недооценил, — сурово сказала я. — Я всё знаю! То-то же ты мне про Николая Второго рассказывал так, словно сам его видел! Признавайся!

Муж тяжело вздохнул.

— Да, видел. Ну и что? Разве это важно? Да, я сделал пластическую операцию… Зачем, зачем я позволил тебе пойти за молоком!

— Оказывается, я замужем за столетним старцем?!

— Кисуля! Ну какая тебе разница! Выгляжу я прекрасно, не так ли? Денег у меня куры не клюют!

— Я ухожу, — сказала я сурово.

Открыла платяной шкаф и стала складывать свою одежду в чемодан.

Его астральное тело, дрожа, забралось в угол комнаты и скрючилось там, поджав хвост.

«На жалость бьёт», — мрачно подумала я.

Вдруг раздался звонок в дверь. Я открыла. За дверью стояла моя мама.

— Ты куда? — удивлённо спросила она, увидев чемодан.

— Ухожу, — сказала я. — Развожусь.

— Не смей этого делать, — прошептала она. — Он же скоро… ну, ты понимаешь… И всё достанется тебе.

— А ты откуда знаешь? — ужаснулась я.

— Да ты только на его астральное тело посмотри.

— Что? И ты его видишь?!

— А то! Это только ты, дурёха, ничего вокруг себя не замечала!

— А почему… вдруг?

— Ну, открылся, наконец, у тебя этот дар. Пришла пора. Созрела.

И тут я увидела её астральное тело.

— Боже мой, МАМА!

Очнулась я в окружении людей в белых халатах. И услышала голос мужа:

— Только через мой труп! Я её в больницу не сдам!

— Я не хочу, — прошептала я, и на всякий случай закрыла глаза.

— Чего не хочешь? — участливо спросил доктор.

— Я с ней посижу, — послышался голос матери.

Из-под приоткрытых ресниц я покосилась в сторону её астрального тела.

— Мама… Неужели это правда?

— Правда, — без тени смущения ответила она.

— Так ты на самом деле мужчина?!

— Да, это так, доченька.

— Какая же я тебе «доченька»?

— Я твой папа. Я изменил внешность, чтобы ты не расстраивалась, что растёшь без матери. Ты совсем крошкой была, когда она умерла.

Боже мой! Как же мне было хорошо, когда я ещё не видела астральных тел!

Но теперь это уже необратимо.

СВЕТЯЩИЙСЯ КОТ

По ночам я хочу спать. Я не желаю, чтобы что-то светилось в углу спальни. Или, светясь, ловило мышей.

— Зачем тебе светящийся кот? — спросил я. — Это же безумно дорого.

Странная прихоть Миранды меня удивила. При её-то бережливости!

Уже лет двадцать назад генная инженерия достигла такого уровня, что, комбинируя гены разных особей, можно было создавать генномодифицированных животных. Точно не знаю, но взять, например, ген кота и ген светлячка, и вот вам, пожалуйста, — светящийся кот.

— Они только что подешевели, — сказала Миранда. — Я видела рекламу.

Если она упрётся, не уступит ни за что. Хотя она всего лишь робот. Будет ныть, пока не получит желаемое.

— Ладно, получишь ты своего кота. А теперь приготовь мне, пожалуйста, ужин!

Миранда заулыбалась, чмокнула меня в щеку и поспешила на кухню.

Две предыдущие жены у меня были самые что ни на есть настоящие. Но они так надоели мне своими капризами, а главное — расточительностью, что разведясь со второй, я решил больше не экспериментировать и приобрёл жену-робота. Робототехника за последние годы шагнула существенно вперёд и внешне эти жёны ничем не отличаются от настоящих. Я был уверен, что уж c роботом-то всё будет под контролем.

Как я ошибался!

Я не раз звонил на фирму, продавшую мне Миранду, и просил сделать её более уступчивой. Увы, переделки невозможны. А вернуть? Мне терпеливо объяснили, что я приобрёл не робота-домработницу, а жену. Робот не сломался? Робот соответствует общепринятым представлениям о жене? Миранду можно вернуть, но о возврате денег не может быть и речи.

Миранда функционировала очень даже по-женски. А встроенная программа экономии (я заказал специально такую модель) мне очень нравилась. Проблемой становилось упрямство Миранды.

Развод с настоящими жёнами не стоил мне ни гроша — у нас был брачный договор. Просто вернулись к тому, что было до брака.

Но как развестись с роботом?

— Да выкинь ты её! — посоветовал один мой старинный друг. — Отнеси на свалку!

Конечно, друг. Пятьдесят тысяч евродолларов — на свалку!

…Котяра прибыл. С Мирандой у них сразу возникли огромная симпатия и взаимопонимание.

— Какая лапушка! — воскликнула она. — Как мы его назовём?

— Котом Баскервилей, как же ещё. Сокращённо — Баскер.

— Какое странное имя!

Я посоветовал ей прочитать «Собаку Баскервилей» Артура Конан-Дойля. Потратить на это долю секунды. Конечно-конечно! Она непременно прочитает! Но потом. В неё вмонтировано чудесное женское умение соглашаться, и не выполнять.

Передавая нам Баскера, заводчица сказала, что он отличный производитель. А котята от него будут тоже светиться, даже если кошка обычная, так как ген свечения — доминантный.

— Вы мои первые покупатели! — сказала она, уходя.

— Понятно. Других идиотов не нашлось пока что.

Я еле сдерживался, поддакивая заводчице, но когда она удалилась, велел Миранде немедленно отнести кота в ветлечебницу и кастрировать.

— Какой ты жестокий! — вздохнула Миранда. — Бедный котик! Не хочу!

Пришлось пригрозить, что продам её кому-нибудь за полцены. Только тогда она затолкала сопротивляющееся животное в мешок и ушла.

***

От кота, как я и предполагал, были одни неприятности. По ночам он любил побузить. Однажды так разошёлся, что умудрился столкнуть со стола тяжёлую дорогую вазу. Ваза разбилась вдребезги, Миранда бросилась убирать осколки, а я запустил в хулигана тапком. Судя по пронзительному «мяу», попал.

На следующий день, придя с работы и переобуваясь, я обнаружил, что один мой тапок мокрый. Какая, однако, мстительная тварь!

Миранда отмыла тапок, запах исчез, но всё равно продолжал светиться в темноте.

— У тебя теперь тапок Баскервилей, — сказала Миранда. — Удобно! Ночью в тёмной комнате искать не надо!

Миранде кот-хулиган не мешал. На ночь она отключает себя. Чтобы не отключалась, её приходится просить! Твердит: «Ты приобрел себе не рабыню, а жену».

В конце концов, меня замучила бессонница. По ночам (кот светился в кресле, Миранда пребывала в отключке) я предавался мрачным размышлениям. Проклятые женщины…

Подвернувшееся предложение уехать на целый год в командировку принял с радостью.

Миранда расстроилась. Я, конечно, понимаю, что это всего лишь работает программа-имитатор чувств, но кто сказал, что в нас самих не работают некие программы? Возможно, заложенные раз и навсегда в детстве. Чем старше я становлюсь, тем чётче я отлавливаю эти «программы» в окружающих людях. Поэтому на «чувства» Миранды реагирую точно так же, как реагировал бы на чувства «настоящей» жены.

— Ничего, — сказал я ехидно. — Переживёшь. У тебя же есть кот!

***

Год, проведённый в командировке, пролетел быстро. Весёлых приключений у меня было немало. Но я неожиданно обнаружил, что скучаю по Миранде. Да, она делает всегда только то, что сама считает нужным. Женщина с характером. Это вызывает уважение. И… любовь.

В радостном нетерпении, как на первое свидание, мчался я на машине из аэропорта домой. Скоро увижу Миранду, увижу родную деревню! (Мегаполисы всем надоели, и все, кто мог себе это позволить, перебрались жить «поближе к природе». )

Когда шоссе поднялось на вершину пригорка, я, наконец, увидел вдали мою деревню. Но… что за чертовщина? Деревня мерцала, словно какой-то неземной объект. Так могла бы светиться, например, гигантская летающая тарелка.

На пороге нашего дома стояла Миранда. Она счастливо улыбалась. Кот сидел на пороге рядом с ней и вылизывал лапу.

— Здравствуй, любимый! — воскликнула она.

— Что здесь происходит?! Почему ночью так светло, почти как днем?

— Дорогой… — ответила Миранда воркующим голоском, который, по-видимому, был предусмотрен конструкторами именно для таких случаев. — Это всё Баська. Прости! Я не отнесла его в ветлечебницу. Понимаешь, роботам запрещено причинять вред живым существам. Ну, и теперь… по деревне везде бегают светящиеся коты, кошки и котята. Писают на траву, и трава тоже начинает светиться.

— Соседи уже подали на нас в суд? — спросил я, когда ко мне вернулся дар речи.

— Что ты! Подумай, какая экономия! Счета за электроэнергию у всех теперь мизерные!

— Так вот почему ты настаивала, чтобы я купил этого кота!

Ничуть не смутившись, Миранда кивнула:

— Ну, да.

Она взяла Баську на руки и принялась его нежно гладить.

Кот мурлыкал, внимательно наблюдая за мной. Казалось, на его довольной физиономии светилось: «Ну, что? Получил?»

***

— Ты тоже видишь это? — озабоченно спросил один космонавт другого. — Подойди к иллюминатору.

— Боже! — испуганно воскликнул второй. — Что это?

— Я думал, у меня крыша едет. Всё-таки мы уже два года на орбите… Ты в дисплей уткнулся, не оторвать. Иногда стоит и в иллюминатор посмотреть. Когда нас запустили на орбиту, наблюдалось какое-то странное слабое свечение там, где нет больших городов. А теперь светится весь земной шар.