Буквы. Деньги. 2 Пера. Второй сезон

Александр Гусев

В этом сборнике собраны лучшие рассказы, написанные в рамках писательского турнира «БУКВЫ. ДЕНЬГИ. 2 ПЕРА» (второй сезон). Турнир проходил летом 2020 года в Instagram, снова собрав вместе молодых и опытных писателей.Эта антология под любой жанровый вкус и настроение. Задуматься и посмеяться. Слегка испугаться и просто насладиться моментом. Отправиться в фантастические миры и взглянуть в наше настоящее по-новому.Что из этого твоё? Решай сам. Мы же говорим: «Приятного чтения»! Книга содержит нецензурную брань.

Второе дыхание

Екатерина Ломоносова @privet__alisa

Свет. Слишком много света. Фары грузовика на встречке. Я знаю наперёд, что произойдёт. Всегда знаю. Резкий удар. Взрыв. Ещё один. Поток огня.

Эта авария будет моим последним воспоминанием. Нашим. Рывок — и всё закончится. Покой.

38 лет. Любить. Прощать. Ненавидеть. Гореть. И хранить Его секрет. Ведь только мы вдвоём знаем, что случилось много лет назад с той девчонкой со смешными веснушками. Больше никто.

Я всегда предугадываю, предчувствую. Всегда на шаг вперёд. Кроме того единственного раза. Невозможно поверить, что Он так поступил. С девчонкой, с мечтами, со своим будущим. Что мне не удалось помешать.

Такие вещи ведь не происходят в один момент. Нельзя взять и убить человека. Даже в состоянии аффекта. Десятки переплетённых привычек, слабостей, мелкие фрагменты дней. Они годами выстраиваются в ряд, незаметно, будто случайно. А потом словно детали домино, падая, задевают друг друга. В секунду разрушая бережно созданную жизнь. Где же, где же они таились, как остались невидимыми для меня?

Что превратило счастливого мальчишку в убийцу? Обычного ребёнка из любящей американской семьи. Детство на велосипеде, друзья, пикники на дереве, светлячки в банке. Где и когда зародилось зло?

Её тело не нашли. Девчонки с веснушками. Никто не узнал, что тогда случилось. Тайна осталась на дне нашей памяти.

Я — сердце убийцы. На мне клеймо. Я живу в тени, в вечном полумраке. Я изгой в мире сердец. Они ведь всё знают, эти другие сердца. Читают меня. И оглушают своим молчанием.

Нет мне прощения. Нет даже права на страдание, лишь на вечное раскаяние. Осталось недолго. После такой аварии — максимум пара часов. И покой. Я жду его.

Свет. Слишком много света. Прожекторы. Спасатели. Я не люблю такой резкий свет. От него никуда не спрячешься. Он достаёт тебя из самых глубин.

Спасатели проверяют пульс. Всё кончено, ребята, дайте нам уйти. Вынимают из кармана документы.

— Он донор.

Свет. Снова слишком много света. Операционная. Моё проклятие настигло меня. Мне дадут второй шанс. Я смогу дать второй шанс. Вот той молодой девушке с золотыми волосами. У неё тоже веснушки. Какой злой рок.

38 лет. Каменеть. Кровить. Замирать. Биться. Изнывать. Рваться на части. И вдруг вторая жизнь в новом человеке. Ещё годы и годы мучений, заточения в стенах собственной памяти.

Какая длинная операция. Меня сжимает латексная перчатка врача. Я больше не часть Его тела. Вдруг всё проясняется, выстраивается, тайн больше нет. То, что годами не получалось рассмотреть в нескончаемом потоке вины. Теперь я наконец вижу их, зашитые в нити судьбы части пазла. Фигурки домино.

Первая

Физкультура. Чёртовы прыжки в длину. Никак не удаётся приземлиться у нужной отметки. Отличник, спортсмен. И вдруг такая неудача. Смешки девочек за спиной. Третья попытка. Четвёртая.

Краснолицый учитель теряет терпение:

— Ты что, не можешь допрыгнуть до этой линии?! А ну, давай! Разозлись, чёрт возьми! Разозлись же!

Вспышка. Прыжок. Приземление. Да! Получилось.

Вторая

Комод придавил малютку Мэри. О господи, где же мама?.. Держись, сестричка. Какой тяжёлый. Никак не поднять. Не плачь, маленькая. Куда подевались родители?.. Разозлиться. Нужно просто сильно разозлиться. Очень сильно. Давай же, ну!

Вспышка. Рывок. Удалось. Всё теперь будет хорошо.

Третья

Первый раз. Боже, какой позор. Она же потом всем расскажет в школе. Этот унизительный смех:

— Если у тебя не получается, я пойду домой.

Разозлиться. Сильно разозлиться.

Вспышка…

…

Последняя

Девчонка с веснушками:

— Теперь ты для меня никто, слышишь? Не смей больше никогда прикасаться ко мне. Ненавижу, как же я ненавижу тебя!

Вспышка. Вечное проклятие.

Меня все ещё сжимает латексная перчатка врача. Урони меня, урони же. Отпусти, не дай попасть в новое тело. Молю, отпусти меня! Так много боли. Так много вины. Сколько их было, моментов ярости, и каждый создавал новый. Мне не удалось Его уберечь, удержать, спасти.

Как же часто мы не замечаем крика, молчаливого крика тех, с кем делим жизнь. Не вглядываемся в них, пропускаем тревожные знаки. Остаёмся слепыми, пока не случается непоправимое.

Жить там, где билось другое сердце. Светлое и чистое. Пусть больное. Занимать место, которого недостоин. А девушка на соседнем операционном столе? За что такое ей? Вечное молчание, презрение других сердец. Потому что в её груди теперь буду пульсировать я.

— Соединяем сосуды.

Нужно помешать. Не позволить этой девушке лишиться тепла, тоже жить в тени. Просто не забиться, нужно просто не забиться в её груди.

— Ну же, давай. Запускайся. Ну же. Дефибриллятор! Разряд!

Покой. Покой уже близко. Скоро всё закончится. Я исчезну. Пронзительный длинный звук аппарата. Долгожданный.

— Остановка.

Какой яркий свет! Сколько света! Восход. Лучи солнца заполняют палату. Как он прекрасен! Я так люблю свет!

Женщина с брошкой в седых волосах. Она плачет. Её сердце говорит со мной. Меня любят. Это, наверное, мама. Первой в мире тебя ведь всегда встречает мама.

Почему не слышен плач?.. Младенцы же плачут. Я ведь в теле младенца, как и должно быть? Чистое новое сердце, без шрамов, без памяти. Начало начал.

Нет, странно, но это не тело младенца. Девушка. Я бьюсь в груди девушки с золотыми волосами. И веснушками. Веснушки — это очень красиво.

Так много любви вокруг. Как мне повезло! Меня любят. Я люблю. Это будет прекрасная жизнь.