Морок пробуждается

Александр Варго, 2011

По небольшому городку Салимов катится волна самоубийств. Погибшие – молодые люди, работающие на одном и том же заводе. Объединяло их не только это – все они сильно пили. Незадолго перед их гибелью окружающие стали замечать, что поведение молодых пьяниц меняется: они часто умолкали на полуслове, с ужасом глядя куда-то за спины собеседников, а иногда, оставаясь одни, начинали перепалку с кем-то невидимым… Иван Щеглов, главный энергетик завода, хочет разобраться, в чем же тут дело. Наконец до него доходят слухи, что все самоубийцы недавно смотрели какой-то странный фильм…

Глава 3

Иван проснулся, лежа на полу перед диваном. Наверное, упал во сне. Голова раскалывалась. Привидевшийся сон казался явью, и этот кошмар полностью повторял события пятилетней давности. Никаких мертвецов, конечно же, не было. Щеглов вообще отказывался верить в подобный бред. Призраки, мертвецы, вампиры и оборотни — вся эта гребаная нечисть может быть порождением больного сознания, галлюцинациями долбаных наркоманов. Он верил только в то, что есть хорошие парни и плохие. В тот день плохие парни избили одного хорошего. Неумного, но хорошего. Умный бы не пошел в логово «зверей». Даже если ты живешь с детства бок о бок с милым зверьком, делишь с ним кусок хлеба, ты все равно должен быть готов к тому, что он вырастет зверем и захочет убить тебя просто так, для развлечения. Потом Иван, конечно, понял, что к чему. Но было слишком поздно.

Лежа на больничной койке, Щеглов осознал, что блатные ждали, когда он останется один. А он и остался. И еще одну ошибку совершил в ту ночь. Иван подумал тогда, что Кириян и Елизар не будут его бить и сдержат остальных. Ну, максимум, с кем придется подраться, так это с парочкой наглых подростков. Плевое дело для него. И дракой-то не назовешь. Просто сказали бы, что Ванька двум оболтусам накостылял. Но вышло все наоборот. Били без разбора, больно и сильно. Вот и все, что помнил Ваня.

Мужчины вытащили Щеглова во двор, попинали уже обездвиженное тело и разошлись как ни в чем не бывало. Они хотели развлечения, они его получили.

Обдуманным поступком этот эпизод из жизни Вани не назовешь. Зато он еще раз уяснил для себя правило номер один поведения в болоте: как можно меньше лишних движений!

Когда позвонил Макс, было около десяти часов утра. Иван вылез из постели в половине одиннадцатого. Прошел в ванную, принял душ. После прохладного душа состояние значительно улучшилось. Хотел побриться, но побоялся выйти из дома без ушей. Руки тряслись. Отложил станок и, вытираясь, пошел в кухню. Свист чайника ножом резанул слух, а затем и мозг.

— Все, бросаю пить, — громко произнес Иван.

Он знал, что это обещание труднее выполнить, чем дать. На его родном заводе пили все и везде: у станков и в кабинетах, в столовой и в раздевалках. Когда Иван устроился на завод энергетиком, к нему подошел начальник цеха и без тени улыбки предупредил:

— На рабочем месте не пить. — Пауза. Иван подумал, что его оценивают. — А если и пить, то только со мной.

Ваня старался не пить на рабочем месте, по крайней мере через проходную выходил на ногах. А у завода — друзья. И понеслось. Кафе «У Захара», ожидающий их столик и выпивка (иногда дармовая). А с начальником он никогда не пил, был ближе, как говорится, к народу.

Иван договорился с Лешкой и Максом встретиться в кафе в двенадцать. В его распоряжении был час. Он вспомнил вчерашний разговор о фильме ужасов. Было такое ощущение, что друзья его разыграли, пересказали сюжет «Звонка», адаптированный под российскую глубинку.

Ваня налил себе кофе и пошел в комнату. Включил телевизор. Рекламный блок какого-то пива сменился рекламой клиники, лечащей алкогольную зависимость.

— То, что доктор прописал, — усмехнулся он и отпил дымящийся напиток.

На экране холеный мужчина говорил в камеру о достоинствах своего заведения:

— Нас характеризует то, что тысячи пациентов доверились нам. Вот только малая часть писем, присланных нам благодарными людьми.

Кадр сменился. Помятый мужчина на вид лет пятидесяти начал рассказывать свою историю. Ваня узнал его. Это был Филька Силин из второго цеха.

— В 2005 году я обратился к доктору Соколову. Тогда у меня были запои. В результате беспричинная агрессия по отношению к родственникам. От меня ушла жена, выгнали с работы. В общем, жизнь пошла под откос. Доктор Соколов провел со мной шесть сеансов и закодировал меня на два года. Я не пил четыре. Ко мне вернулась жена. Я устроился на хорошую работу. В августе 2009 года я снова обратился к доктору. Нет, пить я не стал, просто мы с женой решили обратиться к Илье Сергеевичу, как говорится, для профилактики. Я доверяю Илье Сергеевичу. И большое спасибо всему коллективу клиники «alcoholu.net».

Все это походило на инсценировку, приготовленную специально для таких, как Иван Щеглов. Сценарий, конечно, писал не Филька, а, скажем, Илья Сергеевич Соколов.

Снова смена кадра. Перед камерой опять сидел холеный доктор. Как-то это мало походило на рекламу. Иван хотел дослушать этого «спасителя» до конца, но надо было уходить.

Вдруг Иван вспомнил, что ему говорил Эдик: «Месяц назад Филька Силин вены себе вскрыл куском стекла».

«Значит, ролик в записи. Залечили тебя, Силин. До смерти залечили».

— Сейчас мы работаем над одним экспериментом… — продолжал с экрана Соколов.

— Забытый эксперимент, — хмыкнул Ваня и выключил телевизор. — Сейчас мы выпьем и забудем про твой эксперимент.

Алешу переполняли чувства, в основном теплые. Он был счастлив. Много ли десятилетнему мальчишке нужно? Сходить в свой день рождения в кинотеатр с папой. И даже если бы сразу после просмотра «Фитиля» баба Клава, контролер и билетер в одном лице, сказала, что сломался проектор, настроение Леши не ухудшилось бы. Но ничего такого не произошло. «Необыкновенные истории» оказались не такими уж необыкновенными, но впечатление от того, что он пришел в кино с папой, было ни с чем не сравнимо.

Но к восьми вечера Алеша забыл об этом чувстве. У него появились два новых — испуг и ненависть.

Они шли от кинотеатра до дома пешком, и всю дорогу Алеша пересказывал фильм. Папа улыбался и поправлял мальчика там, где того требовал рассказ. И тут появились они. Пьяные, наглые. Повзрослев, Алеша часто встречал таких, но тогда его начало трясти от напряжения и страха.

— Опа-па! Папашка с сынулей гуляют. — Гнусавый голос парня вызывал отвращение.

Алеша посмотрел по сторонам: кроме четверых подвыпивших парней, вокруг никого не было. Двое сидели на деревянных ящиках из-под фруктов и играли в карты. Другие два стояли и следили за игрой. У ящика, служащего им столом, стояли три бутылки с какой-то темно-красной жидкостью.

— Батя! А ты усынови меня, — подошел к ним здоровый парень в красной футболке с четырьмя белыми буквами на груди: «СССР», — и дай денег на мороженое.

— Ребята, дайте пройти, — тихо, но с нажимом сказал отец. Леша крепко сжал его руку.

— А мы никого не держим. Дай денег и иди. — К здоровяку подошел маленький, взъерошенный, как воробей, парень.

Будь он один, я бы его побил и без помощи папы, подумал Алеша. Но когда «воробей» достал нож, уверенность Алеши улетучилась.

— Ну так что, папаша? — «Воробей» начал подходить, размахивая перед собой ножом.

— Ребят, у малыша сегодня день рождения…

— Тем более, — встрял здоровяк. — Ты дай деньжат, и мы выпьем за сынулю.

Картежники нагло рассмеялись.

Папа нагнулся к Алеше и тихо сказал:

— Сынок, беги.

— Но…

Отец приложил к его губам палец.

— Алеша, без вопросов. Беги!

Мальчик начал осторожно отходить, не решаясь повернуться спиной к хулиганам. Пока отходил, видел, что картежники встали и пошли, разминая руки, к отцу. Алеша остановился и посмотрел на него. Папа одними губами сказал: «Беги!» Ох, как не хотелось оставлять отца одного. Но как он мог ему помочь?

Вдруг Алеша сообразил, что можно сделать, и со всех ног бросился к кинотеатру. По дороге обязательно должны встретиться люди.

Пробежав метров сто, он увидел мужчину, выбивающего ковер, и закричал:

— Дяденька, дяденька! Помогите! — Подбежав ближе, схватил мужчину за руку и потянул в сторону темного переулка.

— Да стой ты, бандит! — Мужчина выдернул руку из крепкой хватки мальчугана.

— Я не бандит! — выкрикнул Алеша. — Бандиты там! Они! Моего! Папу! Бьют! — И Алеша заплакал.

Мужчина попытался успокоить его.

— Ну-ну, малыш…

— Дяденька, пойдемте быстрее…

— Куда это ты собрался?

Мужчина и Алеша повернулись на голос. У подъезда стояла толстая женщина. Белые крашеные волосы убраны в хвост.

— Это… Милая… Там у мальчонки что-то случилось… — попытался оправдаться мужчина.

— Он что, твой? — Этот вопрос удивил даже Алешу.

— Нет! — пискнул, переходя на фальцет, мужчина. — Что ты? Я его в первый раз вижу…

— Тогда взял ковер и пошел домой!

— Но там… моего папу… бьют…

Мужчина молча скрутил ковер, водрузил на плечо и направился к подъезду. Проходя мимо Алеши, не поворачивая головы, бросил:

— Не женись, малыш. Никогда!

Понимая, что уходит последняя надежда спасти папу, Алеша крикнул:

— Там убивают моего папу!

Женщина подождала, когда муж зайдет в подъезд, и ответила:

— Вот и иди к СВОЕМУ папе. Нечего к чужим приставать. — Развернулась и ушла.

Алеша посмотрел по сторонам. Слезы нахлынули новой волной. У футбольных ворот, где висел ковер, валялась палка, которой мужик выбивал ковер. Алеша схватил ее и понесся к переулку. И так уже много времени потерял.

Когда он подбежал к серому зданию, за которым остался папа, оттуда раздавались крики и звуки ударов. И вдруг все стихло. Алеша свернул за угол. Навстречу ему бежали два парня, те, что играли в карты. Лица у них были растерянными и испуганными. Алеша наотмашь ударил одного из них. Удар пришелся по ноге — палка в руке спружинила. Парень споткнулся, но не остановился, чтобы наказать наглеца. Потер ногу и побежал дальше. Что их могло так напугать?

Алеша повернулся и медленно пошел в темный переулок.

— Смотри, щенок идет. Бежим! Он точно кого-нибудь привел… — услышал он дрожащий голос здоровяка.

Мальчик различил в темноте два силуэта. Большой и маленький. Папы нигде не было.

— Где мой папа? — крепко сжимая палку вспотевшими ладонями, спросил он. Во рту пересохло. Слова больно резали глотку.

— Я не хотел… — плаксивым голосом произнес «воробей». — Он сам прыгнул…

Алеша разглядел в руке парня нож. И тут то, что мальчик принял за пакеты с мусором, зашевелилось.

Конец ознакомительного фрагмента.