Дядьки с неба

Александр Бергельсон

Илья отправляется к чёрному колдуну Навиславу, чтобы раз и навсегда покончить с ним, виноватым, как считает Илья, в огромном количестве зла, на земле творимого. Илье предстоит встретить старца Фёдора, который оказывается вовсе и не старцем, а отставшим от космических пришельцев отроком, да и Навислав, как выяснится, вовсе и не злой чародей, как это Илье казалось…Ещё одна книга о приключениях Ильи, о временах его юности и о том, как появился мир, в котором предстоит совершать ему свои подвиги.

3. Извне вовнутрь

— — — — — — — — — — — — — —

Никогда не приписывай человеческой зловредности того, что можно объяснить просто глупостью.

Джон Чертон Коллинз

— — — — — — — — — — — — — —

Когда всё стихло, Илья выглянул из засады своей.

Изба опять выглядела Избой, обычной и ничем не примечательной.

А вот трава вокруг оказалась изрядно пожжена и сильно вытоптана, да и деревья на опушке — кто покосился, а кто и повалился.

Но — интересно дело! — трава уже прорастала снова, прям на глазах, с завидной быстротой тесня и заменяя попорченную.

Деревья, как господа более степенные, оживая, залечивали раны вовсе даже не торопясь, вальяжно и вдумчиво.

Илья завертел головой в поисках Горыныча.

Вот он, горемычный.

Идёт, шатаясь, краем поляны, хвост переломан, крылья обгорели, и на всех трёх головах под правым глазом совершенно одинаковые глубокие ссадины с торчащим кусманом какой-то заржавленной железяки.

Слышно было, как Горыныч сквозь слёзы бормочет:

— Это ж естественное племянничье желание: дядины богатства! В чём же вина моя? Разве ж я сам? Принято так… а он? Разве ж можно? В Змея обратил — ладно, дело житейское. Но зачем же вот так? Ни богатыря мне, поединщика, ни Змеицы, подруги: одиночество и полная невидимость для любых прочих форм сущего… к тому же — бессмертен! Горе мне! Горе!..

На этот раз голос был один, мужской, а вовсе даже не три разных женских.

Горыныч дошёл до края поляны, и растаял без следа, словно его и не было.

Илья потрогал обожженный лоб.

Волдыря от ожога больше не наблюдалось.

— Да уж. — Пробурчал Илья. — Шалунишки, блин.

Более всего удивляло Илью даже не сами имевшие место событья, а то, как ему, Илье, было безумно жалко Горыныча.

Понимаете: жалко, хотя — никогда бы в жизни не поверил Илья, скажи ему кто, что он может вот так вот, среди бела дня, пожалеть исконно вредящего людям Змеюгу.

— Цыц! — Приказал Илья сам себе, и всякие лишние мысли отогнал усилием воли.

Надо было думать о другом, важном и нужном.

Для начала — решить, как ему, Илье, в Избу попасть, чтобы с Навиславом разобраться по-свойски?

Но в голову ничего толком не приходило.

Нет, конечно, можно было попробовать вызвать Колдуна на честной поединок.

Но, во-первых, вряд ли старый хитрюга на это пойдёт, а, во-вторых, чего-то расхотелось Илье вот так вот, резко и сразу, махать мечом.

Дальше в голову пришла мысль ещё более неожиданная.

Дескать, Ильюха, любопытно было бы какое-то время до убивания Навислава ради справедливой мести за сгинувшую ватагу, с ним малость поговорить.

И опять удивился Илья: раньше особого желания с уже определившимся врагом вступать в разговоры у него не возникало ни разу.

— Ну, и долго, молодой человек, вы собираетесь сидеть в столь обильных нынешним летом кустах Sambucus racemosa?.. — Поинтересовалась вдруг Изба.

— Чаво? — Оторопев, растерянно переспросил Илья.

— Красной бузины. — Илье показалось, что Изба даже хихикнула. — Мой вам совет: чем глупостями заниматься, лучше учите языки! «Ab initio nullum, semper nullum», — как говаривают, почти здесь у нас, к сожалению неизвестные, латиняне: «Из ничего, ничего и не выйдет». Идите в дом. Сейчас я сниму защиты.

Изба как-то вся засветилась изнутри, пошевелила крышей, и с хрустом выдвинула из стенки своей некую блестящую, то ли железную, то ли ещё какую, лестницу, которая сама собой сделалась крыльцом.

— Вам надо будет сказать при входе волшебное слово. — Продолжила Изба речи свои. — Без него хода вовнутрь нет. Так уж я тут всё устроил: даже при моём прямом и конкретном указании кого-то пропустить, Охранный Проверяльщик требует дополнительных подтверждений. Голос ведь можно подделать, да и бывало уже: пытались обмануть, используя всё, вплоть до моего облика. Ради проникновения, многие готовы на такую подлость, такое коварство, что…

— Какое слово-то? — Перебил Избу Илья. — Быстрее давайте! А то сюда опять ктой-то идёт из ворогов ваших.

И то — верно.

Со стороны леса явственно слышался непонятный грохот, и всё сильнее начинало пованивать едучей гадостью, вроде той, которая бывает, если болота горят торфяные, причём, горят уже не первый месяц, и явно не по своей воле.

— Да-да, — Изба опять начала светиться изнутри, — вы, безусловно, правы. Взойдите на крыльцо, и прямо в дверь скажите отчётливо, два раза подряд: «Скоро наскоро скороговор скороговорил, выскороговаривал, что все скороговорки перевыскороговорит, но, заскороговорившись, выскороговаривал, что всех скороговоримых скороговорок не перескороговоришь, не перевыскороговоришь!» Запомнили?

— Запомнил. — Ответил Илья, подошёл к двери, и со страшной скоростью протараторил приказанное.

— Талантливый молодой человек! — Вскричала Изба с явным восторгом в голосе.

Однако дверь не открылась.

— Как же так? — Теперь голос звучал явно растерянно. — Я ж сам пароль ставил! Или я напутал с текстом? Да нет же! Вот он: записан мною для памяти слово в слово… тогда — в чём дело?

Илья прислушался.

Грохот и запах приближались.

— Не успеваем. — Илья взялся за меч. — Счас оно тута будет.

— Ну, конечно! — Вскричала Изба радостно. — О, моя дырявая память! Вам, кроме речевой формулы, следует ещё приложить нос к замочной скважине.

— Нос? — Переспросил Илья.

В голосе его появилось некое едва уловимое раздражение.

— К сожалению, именно нос. — Изба горестно вздохнула. — Извините, но таково условие. И, умоляю вас, не сочтите это за попытку вас как-то унизить или, тем боле, оскорбить! Придумать пароль, который до этого никто не использовал, — вещь чрезвычайно трудная…

— Вспоминай: что ещё, кроме носа? — Перебил Илья. — Что ещё?

Воняло и грохотало уже совсем близко.

— Ни-че-го! — Вскричала Изба. — Теперь я уверен стопроцентно!

— Скоро наскоро скороговор скороговорил, выскороговаривал, что все скороговорки перевыскороговорит, но, заскороговорившись, выскороговаривал, что всех скороговоримых скороговорок не перескороговоришь, не перевыскороговоришь! — Проорал Илья, сунул нос к замку, и обернулся к краю поляны.

Там уже появилась страшное чёрное Нечто, и вонь сделалась совершенно невыносимой.

Впрочем, они успели.

Дверь открылась.

Илья сиганул внутрь.

Снаружи сразу же послышались грохот и лязг, явно обозначавшие начавшуюся войнушку.

— Милости прошу.

На пороге стоял лысый человек в не наших одёжках.

— Позвольте представиться. Искомый вами Колдун Навислав. И — прошу к столу: вы слишком долго сидели в мокрых от росы кустах. Чаёк с малиной: вот что именно сейчас вам будет весьма кстати.

Изба содрогнулась.

Снаружи послышался какой-то лязг, вперемежку со скрежетом.

Илья напрягся, к двери поворотившись, готовый бой принять, ежели оно того требует.

— Нет-нет! — Замахал руками Навислав. — Ваш меч не понадобится. Там, снаружи, некий очередной сумасшедший сгусток энергии, которому приспичило доказать, что его невозможно победить, и что он самый наисильнейший. Признаюсь, они мне ужасно надоели. Представляете: для данного типа существ Богами не предусмотрено вообще никаких правил. Приходится придумывать правила самому, и вколачивать им правила эти исключительно путём совершенно несвойственного и абсолютно неприятного мне насилия.

— Получается? — Поинтересовался Илья.

— Как вам сказать. — Навислав грустно улыбнулся. — Через поколений пять-шесть, возможно, наступит запоминание, появится соответствующий инстинкт самосохранения, а пока… пока всё сводится к их бесконечным нападениям и с последующей неминучей гибелью от Избы.

— Ин-стинкт. — Повторил Илья по слогам. — Ну-ну.

Тут Изба покачнулась, пол и потолок вздрогнули, по стенам пробежали какие-то светящиеся тени.

— И, опять же, не волнуйтесь. — Успокоил Илью Колдун. — Всего-навсего прямое попадание. Сейчас всё успокоится.

Действительно: снаружи кто-то заорал дурным голосом, после чего всё стихло совершенно.

— Финита ля. — Навислав подошёл к стене и погладил её ладошкой. — Спасибо вам, Изба-Матушка. Вечером я вас, родимая, подключу к Верхней Сфере: потешите душеньку Наисвежайшим Потоком Чистой Подпитки.

Изба в ответ заурчала, как урчит котик, если его почесать за ушком.

— Но — к столу, Илья Иванович! К столу!

Навислав несколько суетливо забегал по Избе, собирая необходимые для правильного чаепития причиндалы.

— Варенье малиновое у меня в этом году просто удивительное! Такая малина, поверьте мне, вызревает один раз в сто лет, да и то — нужно ещё рецепт варки знать особенный, иначе, ну ни за что не получится такой консистенции и вкуса…