Король и Шут. Как в старой сказке

Александр «Балу» Балунов, 2019

Автор книги «Как в старой сказке» и один из основателей группы «Король и Шут» Александр «Балу» Балунов собрал в этом красочном подарочном издании лучшие главы из двух предыдущих книг, а также еще нигде не публиковавшихся историй и много новых фотографий. Эксклюзивно для книги он предоставил отрывки из репетиционного дневника, которые так давно ждали читатели. Содержит нецензурную брань

19. От «Короля шутов» к «Королю и шуту»

На тот момент группа называлась «Король шутов», и состав наш был таков: Горшок — вокал, Князь — вокал и бас, Балу — гитара, Рябчик — клавиши и Леша Горшенев — барабаны. Поручик служил в армии. Помните, в песне «Отец и маски» есть слова:

Алеша теперь кабан,

Ты, Дима, вурдалак,

Саша, ты, как ведьма, в своем рыжем платье!..

Рисунок М. Горшенева

Это Андрюха так незаметно для всех вписал в песню Лешку Горшенева, Диму Рябченко и Сашу (то есть меня). На оригинальном листке со стихами, который Князь принес на репетицию, были красочно нарисованы наши рожи, превращающиеся в монстров. Это вроде как комикс был, где Горшок был за отца, мы втроем — за детей, а Князь — за продавца. Но что появилось раньше, стихи или рисунки, про то мне неведомо. Тогда я не спросил, а сейчас не хочу, пусть останется интрига.

А теперь расскажу, как появилось название «Король и Шут». Этот день я отчетливо помню. Мы собрались у Князя в Купчино с конкретной целью — утвердить название. Поскольку кассет у нас не было, в газетах о нас не писали и автографы мы давали нечасто, название «Король шутов» было только у нас в головах. Итак, мы решили, что название надо поменять. Причем у Андрюхи был железный аргумент, с которым не поспоришь. «Я, — говорит, — вчера пытался нарисовать “Короля шутов”, ну типа эмблема такая. Фигня полная получилась». И показывает рисунок. Реально фигня получилась. После этого жить с таким названием мы больше не могли. Стали перебирать варианты. У Князя была в комнате древняя печатная машинка, я с самого начала захватил ее и вел протокол нашего собрания. А печатал я не очень быстро, одним пальцем, после каждой буквы мучительно ища следующую. Поэтому я делал так: печатаю слово — любуюсь, поднимаю глаза (ведь беседа продолжается) и следующим записываю слово, произнесенное в тот момент. То есть не очень связно, но энергично и экспрессивно, а что еще надо? Варианты были и серьезные, и шутливые, и вообще всякие. Из того, что я помню: «Апокалипсис», «Конец света», «Зарезанный одуванчик», «Мор пришел», «Происшествие в…», «Вий». Горшок очень хотел «Вий», но его смутило одно обстоятельство. Ему показалось, что если люди из зала будут кричать: «Вий! Вий! Вий!», то выйдет похоже на поросячий визг. А я, помню, подумал: «Толпа людей в зале будет кричать название». В этом я не сомневался, но раньше об этом как-то не задумывался. В итоге остановились на названии «Король и Шут». Оно было достаточно безбашенным и перекликалось с прежним. Это сейчас все привыкли, а первое время нам было с ним очень непросто. Но об этом мне сказали позже, когда я пытался пристроить наши записи на радио. В любом случае дело было сделано. Я, наверно, и запомнил тот день во всех подробностях, потому что произошло что-то необычное, неудобное, волшебное.

В конце же своего замечательного документа я поставил число и заставил всех расписаться на листе. Типа официальная бумажка. И если Князь этот листок не потерял во время всех его переездов, разводов и прочих перемещений, то мы сможем узнать точную дату возникновения названия «Король и Шут».