Судья Шерман

Алекс Орлов, 2001

С давних времен в большом космосе ведется тотальная война между гонкурами и саваттерами. Когда-то они были единым народом, но вспыхнувший конфликт при разделе области Синих звезд перешел в долгую затяжную борьбу на истощение противника. Случайно узнав о существовании отсталой и малочисленной цивилизации архидоксов, гонкуры принялись тайно ее колонизировать, и тогда на Туссено – планете, населенной людьми, – начали пропадать ее жители: сначала десятками, потом сотнями и тысячами. Чтобы проникнуть в тайну исчезновения людей и подтвердить подозрения относительно причастности к этому могущественной организации ЕСО, лейтенант полиции Рино Лефлером высаживается в составе десанта на планету Максикола, предположительно одну из баз похитителей людей.

2

Полицейские приехали к десяти часам утра.

Их тяжелый вездеход остановился у ворот дома и, изрыгнув в небо фиолетовый дым, заглушил мотор.

Майбо выскочил навстречу грозным гостям и заискивающе заулыбался, едва первый из них выбрался из кабины.

Покачавшись на стальной гусенице, полицейский посмотрел по сторонам, затем спрыгнул на подмороженную землю и с удивлением уставился на Майбо, словно вовсе не ожидал увидеть здесь живое существо.

— Небось река уже встала? — спросил Майбо, все так же кланяясь и презирая себя за этот трусливо дрожащий голосок.

— С чего ты взял? — словно нехотя спросил полицейский.

Вслед за ним на землю спрыгнули еще пятеро. Трое из них оказались на другой стороне вездехода и недолго думая стали мочиться на стылую землю, паря, словно горный гейзер.

«Хоть бы попросились в туалет, свиньи», — подумал Майбо, а вслух произнес:

— Дак вон на гусеницах ледок битый — тонкий, прозрачный. Стало быть, речка встала.

— А ты кто такой? — спросил один из полицейских, с серебряными погонами профитцера и пышными седыми усами.

— Я хозяин дома — Майбо Розенфельд.

— Розенфельд? Это что за фамилия такая? Ты кто, лотаргеец?..

— Да ну что вы, ваша честь! — не на шутку перепугался Майбо. — Какой же я лотаргеец? Я такой же маливан, как и вы.

— Маливан, говоришь? — продолжал наседать профитцер. — А почему на тебя донесли, если ты маливан?

— На меня никто не доносил, ваша честь, это я сам позвонил…

— Сам позвонил?

— Да точно, сам, — сказал вышедший из-за машины высокий человек с погонами гроссфитцера. Он отливал дольше всех и поэтому присоединился к остальным с небольшим опозданием.

— Прошу вас к моему дому, — не своим голосом проблеял Майбо и склонился в низком поклоне перед самым старшим.

— Ладно, разогнись. Мы же народная полиция — окружные шерифы, пришли тебя защищать.

— Да, ваша честь. Спасибо, ваша честь, — бормотал Майбо, продолжая кланяться и неловко — задом распахивая перед полицейскими ворота.

Войдя во двор, бригада полицейских сразу же разбежалась по всем его закуткам, держа наготове армейские пистолеты и имея в запасе тяжелые дробовики. Выезжая на такие операции, полицейские вооружались особенно хорошо.

— Прошу прощения, ваша честь, он в доме — в прихожей лежит, — с глупой улыбкой сообщил Майбо. Ему не нравилось, что полицейские хозяйничали в постройках и переворачивали там все вверх дном.

— Один живешь или с хозяйкой? — словно не слыша реплики Майбо, спросил гроссфитцер.

— С хозяйкой, ваша честь.

— С хозяйкой, — повторил полицейский. — А как хозяйка — хороша собой?.. — Только тут надменный гроссфитцер соизволил посмотреть на перепуганного хозяина дома.

— Дак не жалуюсь, ваша честь.

— Ну, надеюсь, и мне жаловаться не придется, — произнес полицейский и довольно заулыбался, видя, как бледнеет Майбо, и без того уже достаточно перепуганный.

— Да ты не бойся, хозяин. Это я шучу. Мы честных людей не обижаем. — Гроссфитцер приблизил лицо к Майбо и свистящим шепотом добавил: — А вот предателей просто реж-жем на куски… Понял?

— Понял, ваша честь, — пролепетал Майбо, уже не уверенный в том, что доживет до вечера.

В кошаре заволновались овцы, потом послышалось два выстрела, и вслед за этим появился улыбающийся профитцер с седыми усами. Он держал за задние ноги двух серых ягнят, из голов которых сочились выбитые мозги.

— Вот, небольшой налог на прибыль!.. — довольно прокричал седоусый, подошел к забору и перекинул свои трофеи поближе к вездеходу.

Майбо едва не задохнулся от досады. Это был приплод тонкорунной Поющей Земфиры, прозванной так за мелодичное блеяние. В прошлом году Майбо купил ее на выставке в селении Манхэттен. Манхэттенские овцы хотя и были чрезвычайно глупыми и беспокойными, однако славились своим тонким руном. Майбо надеялся за пару лет сбить небольшое стадо и продавать шерсть в четыре, а то и в пять раз дороже. Но вот тупой коп только что пристрелил его мечту.

Вскоре со всех углов, сарайчиков и пристроек во двор стали выходить полицейские. И каждый из них тащил, что ему приглянулось: кто десяток куриных яиц, кто полведра яблок, кто связку сухих колбас или головку овечьего сыра.

Майбо был нежадным человеком — он и так задумал угостить полицейских, как же без этого. Мало того, он хотел поговорить с гроссфитцером и рассказать про свою дуру-жену, чтобы полицейские отобрали у нее ту штуку, что ей завещал мертвец. Майбо был уверен, что народные шерифы пойдут ему навстречу и не будут преследовать глупую бабу. Но теперь он передумал. Эти люди вели себя в его усадьбе как захватчики, и Майбо решил им помешать. Нет, он не собирался бежать за своим ружьем, однако теперь он стал союзником Лейлы.

«Буду врать этим подонкам, — решил он, — так врать, как не врал даже в гимназии».

Роняя на мощеный двор огрызки, скорлупу от яиц и колбасные объедки, команда полицейских сгрудилась вокруг гроссфитцера, ожидая дальнейших приказаний.

— Итак, вы ничего не нашли, — констатировал старший.

Его подчиненные закивали в ответ, давясь бесплатным угощением.

— А ты что на это скажешь, гражданин Розенфельд? — спросил гроссфитцер у Майбо.

— Я уже говорил — он в доме, в прихожей…

— Я не глухой, брат-маливан, — неприятно улыбнувшись, сказал гроссфитцер. — Я слышал. Но меня интересует, где спрятан маршрутизатор…

— А это что такое? — искренне удивился Майбо, хотя перед его глазами тотчас нарисовалась та самая штуковина, которую перед смертью ночной гость передал Лейле.

— Ты не знаешь, что это такое?

— Нет.

— И твой друг саваттер не просил взять и спрятать подальше небольшую металлическую коробочку, чтобы ее потом забрал другой саваттер?

— Нет, ваша честь, — удивленно покрутил головой Майбо. Чувство обиды помогало ему врать очень натурально, и полицейские только надменно усмехались, глядя на глупого крестьянина.

— Ну ладно, веди в дом, — приказал гроссфитцер.

— Пожалуйте.