Завещание

Айрин Мэл, 2021

Это была роковая для него встреча.Столкнувшись с ней однажды, он утонул в глазах цвета предгрозового неба. Он стал для нее лучшим другом. Но все изменил один поцелуй… И простая дружба переросла в серьезные отношения.Она была с ним счастлива, как ни с кем и никогда до него. Или после… Но так и не смогла его полюбить, как ни старалась. А потом все закончилось в один миг…Он не забывал о ней ни на день.Она забыла о нем уже очень давно.Но всего один звонок от его поверенного заставил ее вспомнить все. А поверенные ведь звонят лишь в одном случае… И почему ей? Все это выяснится на оглашении завещания.Его завещания…Содержит нецензурную брань!Строго 18+В книге встречается упоминание нетрадиционных сексуальных установок, но это не является пропагандой!

Глава 4

Роман

Вот и настал тот день, когда я увидел ее.

Волнение захватило меня сегодня с самого утра. А утро началось еще до рассвета, поскольку я и так плохо спал. Стоя под струями душа, пытался понять, что именно меня так беспокоит? Откуда взялось это волнение? Да и с чего вдруг? Очередное оглашение очередного завещания. Хотя нет. Это оглашение никак не могло быть просто очередным. Ведь это была последняя воля Руслана, моего лучшего друга. И сегодня я наконец-то должен был познакомиться с женщиной, о которой столько слышал, женщиной, которую, казалось, уже знал. Но по какому-то стечению обстоятельств никогда не видел даже ее изображения. Я слышал, что у Руслана в саду стояла статуя с ее лицом. Но мой друг настолько сильно охранял все, что было связано с этой женщиной, что даже я в его доме никогда не был. И никто не был. Для своих постоянных пассий он снимал квартиры и предпочитал встречаться с ними на той территории. Поэтому его жилище обрастало тайнами и почти легендами. Папарацци жизнь были готовы отдать хоть за один снимок жилища этого человека. Но охрана Руслана была первоклассной и его распоряжения выполняла беспрекословно. Поэтому смельчаки, готовые подобраться на расстояние объектива, находились все реже.

Я доехал до офиса и работал первую половину дня на автомате. Лишь годами отлаженные навыки помогли не забросить сегодняшние дела полностью. Но тем не менее я постоянно ловил себя на том, что поглядываю на часы, ожидая времени ее прихода.

И вот, ровно в два часа раздался сигнал интеркома, и Марина сообщила, что моя гостья прибыла. Я попросил подождать, пока сам за ней не выйду. Но после того как отключил интерком, не побежал к двери своего кабинета, нет. Наоборот, откинулся в кресле и прикрыл глаза.

Да что со мной сегодня? Эти ощущения в теле уже изрядно начинали бесить. Сейчас еще сорвусь на ни в чем не повинной женщине, потом отмывай репутацию. А она ведь тоже юрист, насколько мне известно, причем, по словам Дитмора, неплохой. Можно и не отмыться.

Разумеется, я перед встречей ознакомился с ее досье. Не с тем, конечно, которое имелось у Руслана. И в котором отражены все ее ежедневные действия. Нет, лишь короткая справка с сухими фактами биографии.

Десяти минут мне хватило, чтобы собрать остатки хладнокровия и пойти встречать гостью. Но стоило мне выйти из кабинета в приемную и натолкнуться взглядом на тонкую фигуру в черном, находящуюся в самом центре моего царства из белой кожи, стекла и металла, как я завис.

Цвет ее наряда настолько контрастировал с окружающей обстановкой, что не позволял оторвать от нее глаза. И тут мое сознание словно стрелой прострелило: она надела траур! Траур по Руслану! Так не могла поступить равнодушная женщина. Значит, он все еще что-то значил для нее! Эта мысль неприятно резанула. Но больше хранить молчание было нельзя, и я обозначил свое присутствие.

На мой голос вскинулись яркие синие глаза в обрамлении пушистых ресниц, и в сердце что-то кольнуло. В те мгновения, что она выключала свой планшет, убирала его в сумку и поднималась, я перестал дышать. А потом наши ладони встретились в рукопожатии, и замедлившееся сердце сорвалось в галоп.

Маргарита Витальевна была хороша. Этакая снежная королева с огненной короной в виде пышного пучка рыжих волос на голове. На таких мужчины оборачиваются, таких хотят. Но их боятся. Потому что слишком независима, слишком непокорна и самостоятельна.

Но все это лишь на первый взгляд.

Из предсмертного рассказа Руслана я знал, что эта женщина — сущий огонь. Необузданная, страстная и неутомимая. И это расхождение с моим мысленным восприятием и картиной, что предстала перед глазами, резко ударило в кровь. И желание моего тела познакомиться с этой женщиной как можно ближе начало потихоньку набухать в районе паха.

«Да, именно такую женщину мог полюбить Руслан Тагаев. Необычная. Нестандартная. Приковывающая внимание».

В первые мгновения я растерялся, потому что такой скорой и однозначной реакции своего организма не ожидал, но нужно было что-то делать, чтобы скрыть это недоразумение. Поэтому я практически втолкнул гостью в свой кабинет, указывая жестом, куда она может опустить свою аппетитную попку.

«Боже! О чем я думаю!»

Пара минут вне поля ее зрения позволила мне перевести дух. А предлагая ей напитки, я старался максимально удерживать ее взгляд на моем лице, чтобы у меня была возможность дойти до своего кресла, оставляя выпуклость на брюках незаметной.

К счастью, мой план удался. А к тому моменту, как я вновь поднялся и покинул кабинет, оставляя Маргариту Витальевну наедине с письмом Руслана, все уже было в порядке.

* * *

«Что ты творишь, Боголюбов? Эта женщина — любовь всей жизни твоего лучшего друга. Пусть и покойного. Но все равно так нельзя, — отчитывал я себя, расхаживая по конференц-залу. — Откуда такой жесткий стояк? Тебе что, шестнадцать? Ты же не монах! У тебя были бурные выходные. Неужели тебе мало?»

Нет, это какое-то наваждение. Я сейчас думал о женщине в своем кабинете и чувствовал, как от этого возрастает эрекция.

— Роман Дмитриевич, я вам тут кофе принесла.

Я резко обернулся. В дверях стояла моя секретарша с чашкой кофе в руках. Мой взгляд невольно прошелся по ней оценивающе. Да, что греха таить, Марина была ничего. Стройные ноги, из-за которых я в свое время и принял ее на работу, узкая юбка чуть ниже колен, обтягивающая чуть больше, чем было нужно обтягивать. Светлая свободная блузка, которая сейчас расстегнута на две лишние пуговицы. Когда я уходил из приемной, они, кстати, были застегнуты все, открывая вид на ложбинку между грудей.

Марина давно уже напрашивалась. Она всячески пыталась пролезть в мою постель, но я придерживался строгого правила: никакого секса на работе! Однако сейчас мне была нужна срочная разрядка, иначе вместо оглашения завещания я наброшусь на Маргариту Витальевну и буду вколачивать ее в поверхность своего рабочего стола, пока тот не рухнет. И тогда иска точно не избежать.

Пока я думал обо всем этом, Марина подошла к столу и оставила чашку на нем, а потом развернулась и направилась к двери.

«Правильно, лучше убегай, пока твой озабоченный босс не набросился на тебя», — успел подумать я.

Но Марина удивила. Вместо того, чтобы разумно сбежать, она подошла к двери и повернула ключ в замке.

«Зря ты это делаешь, девочка, — подумал я. — Ты же не сможешь остаться на работе в этом офисе после того, что здесь сейчас случится».

Я облокотился о край стола и начал наблюдать за своей помощницей. Она явно для себя все решила и действовала очень уверенно. Плавно покачивая бедрами, приблизилась почти вплотную. Мои ноги были перекрещены, ладони уперты в столешницу, и вся поза выглядела расслабленно, но на самом деле я был очень сосредоточен.

— Марина, что бы ты ни задумала, тебе лучше остановиться. И прямо сейчас, — хрипло говорю я девушке в лицо.

Она принимает не имеющую никакого отношения к ней хрипотцу моего голоса на свой счет и смелеет окончательно:

— А если вам понравится то, что я задумала? — спрашивает она, кладя руки мне на грудь.

— Независимо от того, понравится мне или нет, нам с тобой придется расстаться, — говорю я ей уже почти в губы. — Как в личном плане, так и в профессиональном.

Девушка слегка отстраняется. Ее явно удивляет моя прямолинейность.

— Совсем нет никаких шансов остаться? — наивно спрашивает она. — И бог с ним, с профессиональным планом.

В эту минуту понимаю, что у девочки точно нет никаких шансов. Потому что я на таком взводе, что от меня нужно бежать без оглядки, а она вместо этого лишь сильнее прижимается к моим бедрам.

— Я напишу тебе отменные рекомендации, — это последнее, на что меня хватает.

Я впиваюсь в губы девушки, сразу же проникая языком ей почти в горло, мгновенно выбивая из нее протяжный стон, и понимаю, что рекомендации писать точно придется. Ведь Марина, по сути, ни в чем не виновата. Она оказалась не в нужном месте и не в нужное время. Но остановиться я уже не могу.

Мои ладони опускаются на девичью попку, и я вдавливаю ее в свою эрекцию, чтобы она ощутила всю силу моего желания, к которому, к сожалению, не имеет никакого отношения. На мгновение я сжимаю ее ягодицы, а потом скольжу вниз по ногам и тяну узкую юбку наверх.

Мне не нужно ее раздевать, я сейчас не способен на продолжительные предварительные ласки, мне просто нужно засунуть свой член в женщину и получить долгожданную разрядку.

И вот юбка девушки уже собрана в районе ее талии, а моя рука сдвигает в сторону тонкое кружево. Пальцы проходятся по влажным складочкам, утопая в них. Я хватаю Марину за волосы на затылке и тяну назад, тем самым прерывая наш сумасшедший и какой-то голодный поцелуй.

— Да ты вся течешь, девочка, — говорю я ей.

Ее стеклянный взгляд пытается сосредоточиться на моих глазах, и когда ей, наконец, это удается, она отвечает:

— Я давно уже по тебе теку. А ты это только заметил.

— Ну, до этого момента у меня не было возможности проникнуть к тебе в трусики, — говорю я, а сам уже быстрыми движениями расстегиваю блузку на девушке и высвобождаю округлую грудь.

Один сосок накрываю ртом, а другой кручу между пальцами и думаю об отличной звукоизоляции в конференц-зале, поскольку Марина уже не сдерживает свои стоны. Видимо, она такая же изголодавшаяся по мне, как я по Марго.

Стоп!

Эти мысли ошарашивают меня, и я даже на несколько мгновений забываю о девушке в моих руках. Как такое возможно? Я впервые увидел Марго пару десятков минут назад, а уже думаю о том, насколько изголодался по ней! Нет, это какой-то бред. Я настолько, видимо, сошел с ума, что мне мерещится голос Руслана: «Я же тебе говорил, что одного взгляда на нее будет достаточно».

Марина мою заминку воспринимает по-своему. Она опускается передо мной на колени и, наконец, добирается до того, к чему, по ее словам, так страстно стремилась.

Мой член приветливо глядит на нее, радуясь новому знакомству. Марина сразу берет его в рот, обхватив рукой у самого основания. Голова ее быстро двигается, вбирая в себя член. Но далеко не на всю длину. На всю довольно сложно — я это понимаю. Бог меня не обделил сантиметрами. Но сейчас мне хочется, чтобы меня взяли именно целиком. Она тоже хочет показать мне класс, но у нее ничего не получается. Сверху я слежу за тем, как она старается, но не чувствую практически ничего. Нет, механическое воздействие я, конечно, ощущаю, но на этом все.

Я не способен больше выдерживать это, поэтому вновь хватаю ее за волосы и, вынув член из ее рта, тащу ее наверх.

Марина тянется к моим губам, но я уворачиваюсь. Никогда не целовал девушек, у которых во рту только что побывал член, пусть даже и мой. Я опрокидываю Марину животом на стол и шлепаю по заднице. Она стонет. Сдвигаю в сторону тонкую полоску стрингов и сразу вхожу в нее на полную длину. Марина почти кричит. Я держу ее за ягодицы и вколачиваюсь в нее, словно отбойный молоток. Она пытается подняться и посмотреть на меня, но я хватаю девушку за волосы и прижимаю ее голову к столу. В этот момент мне нужно видеть другое лицо. Не Марины. А той, что сейчас сидит в моем кабинете и читает прощальное письмо Руслана.

Стискиваю зубы и почти рычу от этой безысходности. Но ничего не могу с собой поделать. Я думаю о ней и представляю, что это она сейчас стоит в такой позе посреди конференц-зала в моем офисе, что это в ее лоно я вгоняю свой член по самые яйца. И закрываю глаза, поскольку представлять на месте коротких черных волос длинные и рыжие очень сложно.

И после этого мне хватает лишь пары толчков, чтобы взорваться. Я еле успеваю вытащить член из Марины, чтобы сперма стекла по ее ноге.

Лишь спустя пару минут мне удается отдышаться.

— Да ты просто зверь, Роман Дмитриевич, — говорит Марина, снимая безнадежно испорченные моим семенем чулки.

— Я куплю тебе новые, — отвечаю, поправляя на себе одежду.

Мне бы сейчас в душ.

— А кто такая Марго? — вдруг спрашивает Марина.

— Что? — не понимаю я.

— Прежде чем испортить мне чулки, ты назвал меня Марго.

«Фак! Вот дерьмо!»

— Ты, скорее всего, ослышалась, — несу я какой-то бред.

— Вряд ли, — улыбается она. — Марина и Марго сложно перепутать, — а потом она зависает, будто что-то вспомнила, и выдает мне свой роял-флеш: — А не та ли это Марго, что приехала сегодня к нам в офис?

«Хитрая все-таки сучка. Точно пора увольнять».

— Марин, в мире множество женщин с таким именем. Но это сейчас не важно. Потому что мы все друг другу сказали до того, как это здесь произошло. Я, как и обещал, дам тебе лучшие рекомендации. И даже более того, помогу устроиться на новую работу. С этого момента у меня ты больше не работаешь. Ах да, и если вдруг тебе захочется где-то взболтнуть лишнего, хочу напомнить, что ты подписывала бумагу о неразглашении.

С этими словами я поворачиваю ключ в замке и выпроваживаю своего уже бывшего секретаря из конференц-зала.

Скорее всего, я поступил неправильно, возможно, даже подло. Но оправдываю себя тем, что девчонка пошла на это сознательно, ведь все последствия я ей озвучил перед тем, как засунуть язык в ее рот. Возможно, я даже попробовал бы углубиться в самобичевание, но стоило только двери закрыться за Мариной, как все мои мысли возвратились в мой кабинет к рыжеволосой нимфе с синими глазами.