Завещание

Айрин Мэл, 2021

Это была роковая для него встреча.Столкнувшись с ней однажды, он утонул в глазах цвета предгрозового неба. Он стал для нее лучшим другом. Но все изменил один поцелуй… И простая дружба переросла в серьезные отношения.Она была с ним счастлива, как ни с кем и никогда до него. Или после… Но так и не смогла его полюбить, как ни старалась. А потом все закончилось в один миг…Он не забывал о ней ни на день.Она забыла о нем уже очень давно.Но всего один звонок от его поверенного заставил ее вспомнить все. А поверенные ведь звонят лишь в одном случае… И почему ей? Все это выяснится на оглашении завещания.Его завещания…Содержит нецензурную брань!Строго 18+В книге встречается упоминание нетрадиционных сексуальных установок, но это не является пропагандой!

Глава 9

Марго

У меня не было сил даже на слезы.

Я сидела на полу, прислонив спину к панорамному окну, и была опустошена. Ни мыслей, ни чувств — пустота. Понимала, что сложно будет найти человека, который бы любил меня так же, как Руслан. Ненавидела его все эти годы и винила во всех своих бедах. А он любил. Так, как любят только раз в жизни. Пусть и оказавшейся такой короткой, но яркой и невероятно красивой. Ему действительно завидовали многие. И многие мечтали оказаться на его месте. Ведь когда мы смотрим на жизнь селебрити, хотим того же: славы, известности, поклонников, признания, огромных гонораров, интервью на телевидении и прочего прилагающегося.

Но мало кто задумывается об обратной стороне этой медали. Когда ты перестаешь быть человеком и становишься персоной. «Вечно улыбающимся лицом» с экранов телевизоров, билбордов и прочих рекламных поверхностей. И все, ты больше не живой человек, ты — образ. Без души и простых желаний.

Но Руслан, скорее всего, уже родился звездой. Ему не нужно было прятать свои чувства — он изначально был «вечно улыбающимся лицом». Никто и никогда не смог бы разгадать, что скрывается в душе у этого человека. Если только он сам не решит пустить тебя за ширму своей непроницаемой маски.

Меня он впустил. И я знала, что была единственной. Никто не видел Руслана таким, каким его видела я. Да, когда мы бывали среди людей, на его лице отражались лишь яркие положительные эмоции, приукрашенные вечной белозубой улыбкой. И только мне доводилось видеть его печальным. Проявляющим слабость. Подавленным. Разбитым. Однажды я даже видела его слезы. Но только я. Лишь мне он доверял свои мечты и свои страхи.

На информации об этой личности, которой я обладала, можно было сделать миллионы. Но мне не хотелось отвечать подлостью на подлость. Ведь несмотря на его поступок, он подарил мне столько положительных светлых эмоций, ярких впечатлений, красочных воспоминаний. Он дал мне почувствовать себя настолько любимой, что порой даже слезы на глаза наворачивались от всепоглощающего чувства вины. Ведь я так и не смогла полюбить его. Сколько раз склоняла голову в молитве перед святыми образами, прося: «Молю, Боже, позволь мне полюбить его! Никто ведь не сможет любить меня так. А он заслуживает любви как никто другой. Так позволь мне ответить на его чувства».

Но Он не позволил. А возможно, попросту не услышал моих молитв.

Он столько стихов мне написал, столько песен посвятил. Он был именно таким мужчиной, о котором мечтала любая: добрый, нежный, внимательный. Но мое сердце так ни разу и не забилось быстрее от упоминания его имени. Желания и потребности тела не в счет. Да, у нас была весьма насыщенная сексуальная жизнь. Часто. Много. Долго. Разнообразно. Он действительно был моим третьим мужчиной, но одним из самых ярких. Воспоминания о подобных связях часто греют одинокими ночами. Да, желание было очень сильным и ярким, но оно так и не переросло в любовь.

Я часто думала, что, оставаясь с ним, поступаю неправильно — ведь таким образом лишаю его возможности встретить человека, который оценит его по достоинству и сможет полюбить. Что ж, вот я и поступила правильно. Оставила его. И он встретил множество женщин, которые и оценили, и полюбили. Только, видимо, оставляя его, я совсем забыла вернуть ему сердце. Оно так и осталось в списке моих владений.

Больно. Было очень больно.

Через какое-то время рядом появился Роман Дмитриевич.

— Вы в порядке? — спросил он, опускаясь рядом со мной.

— Нет, — коротко ответила я.

— Я тоже, — спокойно сообщил он и облокотился о стекло рядом.

— Вы? — удивилась я.

Выяснилось, что они с Русланом были близкими друзьями. Мое удивление росло с каждой репликой адвоката. Оказалось, что именно он был с Русланом до самого конца. Он, Роман Дмитриевич. После этих откровений я посмотрела на юриста совсем другими глазами. До него только я удостоилась чести попасть в близкий круг Руслана. А этот поверенный оказался не так прост. Хотя простые люди не зарабатывают такие деньги, что позволяют иметь офис на тридцатом этаже.

Но об этом долго размышлять мне не удалось, поскольку предложение Романа Дмитриевича вернуться к цели моего визита перебило появление яркой блондинки в невероятно коротком платье соответствующего случаю цвета — черного. Она заявила, что вот теперь можно начинать оглашение завещания, поскольку главное действующее лицо этого мероприятия наконец соизволило явиться.

После этого я еще хуже понимала смысл своего нахождения здесь. Попыталась дернуться в сторону двери, но адвокат придержал меня за локоток, видимо, распознав маневр. Он наклонился, поставив передо мной мои туфли, про которые я уже успела забыть. Роман Дмитриевич все это время, оказывается, держал их в руке, а я даже не заметила. Он помог мне обуться и проводил до кресла, расположенного по соседству с тем, в котором устроилась блондинка.

Поверенный опустился на свое место и достал тонкую папку.

— Раз все собрались, — спокойно сказал он, — можем приступить к оглашению завещания Руслана Дамиановича Тагаева.

Он раскрыл папку и начал читать:

— Я, Тагаев Руслан Дамианович, находясь в здравом уме и твердой памяти, все свои активы, объекты интеллектуальной собственности, а также движимое и недвижимое имущество завещаю Милославской Маргарите Витальевне, которая вольна распоряжаться всем полученным по своему собственному усмотрению. Боголюбова Романа Дмитриевича назначаю управляющим всеми активами и помощником Милославской Маргариты Витальевны. Двадцать восьмое августа две тысячи двадцатого года. Далее идет список всего имущества Руслана Дамиановича. Но это уже мы будем обсуждать исключительно с Маргаритой Витальевной наедине, — закончил адвокат, отрывая взгляд от бумаги и переводя его на обалдевшую блондинку.

— Что? — закричала она, вскакивая со своего места. — Что это значит?

— Это значит, что вы, Регина, напрасно потратили время, посетив меня сегодня, — спокойно ответил Роман Дмитриевич.

— Это какая-то фальсификация, — истерично заявила она. — Кто это вообще такая? — указала она пальцем на меня.

Как некрасиво.

— Это и есть Маргарита Витальевна, — ответил ей поверенный.

— Это я уже поняла, — скрестила она руки на груди. — Кем она приходится Русу?

— Я думаю, любимой женщиной.

Роман Дмитриевич все еще вел диалог, поскольку я настолько обалдела от услышанного, что была не в состоянии сказать что-либо. Руслан оставил мне все! Это какая-то ошибка. Или шутка. Но точно не правда.

— Какая еще, на хер, любимая женщина? — заорала сиреной блондинка. — Это я была его любимой женщиной! Все последние месяцы. Терпела все его закидоны! Это я была рядом с ним!

— Регина, успокойся, — адвокат даже бровью не повел, видимо, подобные истерики были для него не в новинку. — Если ты иногда согревала постель Руслана, это совсем не значит, что он тебя любил. И я больше не смею тебя задерживать.

Она уже открыла рот, чтобы ответить какой-то новой колкостью, но, натолкнувшись на холодный взгляд льдистых глаз, тут же закрыла его.

— Ничего, мы еще посмотрим, кто останется в выигрыше.

С этими словами она лихо крутанулась на каблуках и, демонстративно задрав голову повыше, покинула кабинет, громко хлопнув дверью.

* * *

Мне казалось, что вокруг меня собирается какой-то заговор.

Сначала позвонили и сообщили, что Руслан умер, что само по себе уже потрясение. Но проведению этого было мало. Поэтому мне вручили его последнее письмо. Как я не умерла от разрыва сердца после прочитанного, последовав за Русланом? Не знаю. Да и вряд ли кто-то способен мне ответить на этот вопрос. Но то, что нас не убивает, — делает нас сильнее. Именно поэтому я все еще дышу. Ведь после оглашения подобного завещания мне точно следовало «коньки откинуть». Но нет. Сижу в кресле, вылупившись на Романа Дмитриевича, и только хлопаю обалдевшими глазами.

Руслан все свое состояние оставил мне!

Какая ирония.

— Маргарита Витальевна, вы должны поставить несколько подписей на документах.

И адвокат подсунул мне какие-то бумажки.

— Я должна вначале ознакомиться с текстом, — на автомате отвечаю я, спасибо юридическим рефлексам.

— Разумеется, — отвечает Роман Дмитриевич. — После прочтения поставьте подписи в местах, отмеченных стикерами.

— Конечно, — киваю я и погружаюсь в документальное чтиво.

Документы составлены идеально. Не придраться, не прикопаться. И я подписываю.

— На этом все? — устало спрашиваю я.

— Боюсь, Маргарита Витальевна, что это только начало.

Поднимаю на него вопросительный взгляд.

— Я теперь, можно сказать, ваша правая рука, — грустно улыбнулся юрист.

— Послушайте, Роман… эээ…

— Дмитриевич, — вновь подсказывает он мне.

— Роман Дмитриевич, я ведь тоже юрист, как и вы. Только работаю в налоговой сфере. Я ничего не смыслю в шоу-бизнесе. И заниматься этим никогда не планировала. Да, в моей жизни присутствовал творческий период, — я сделала паузу, — когда мы были вместе, — кого я имела в виду, уточнять не пришлось. — Но это все уже давно в прошлом. Моя настольная книга, это Налоговый кодекс. И, если честно, меня в моей жизни все устраивает.

— Рад это слышать, — спокойно ответил Роман Дмитриевич. — Но отказаться от всего этого вы не можете.

— Руслан писал, что у него есть армия помощников и управляющих. Вот пусть они всем этим и занимаются. И к тому же, у меня есть вы. Правая рука, как вы сами пожелали себя назвать. Вот и занимайтесь, — я пожала плечами, убирая прощальное письмо Руслана в сумку.

Адвокат поднялся со своего места, застегнув верхнюю пуговицу пиджака.

— Мне кажется, для вас сегодня и так слишком много потрясений. Предлагаю продолжить в другой раз.

Он протянул мне руку, помогая подняться.

— До свидания, — сказала я и протянула ему руку в ответ.

— Мне было крайне приятно познакомиться с вами. Пусть и при таких печальных обстоятельствах.

Роман Дмитриевич поцеловал мою кисть. Раньше такой учтивый жест позволял себе только Руслан. Почему я их сравниваю? Это все события последних двух дней. Это они во всем виноваты. Я сама не своя. Выбита из колеи, поэтому совсем не соображаю, поэтому путаюсь в своих собственных чувствах. Поверенный же задержал мою руку в своей чуть дольше, чем было положено правилами приличия, и меня вдруг осенило: инициалы юриста точно такие же, как у Руслана… Я впервые задержала свой взгляд на его внешности: темно-русые волосы, высокий лоб, светлые, льдисто-голубые глаза, прямой нос, ярко выраженные скулы, нежные губы в мягкой улыбке. Взгляд задержался на этих губах. Интересно, к чему бы это?

Конец ознакомительного фрагмента.