Простушка для босса

Айрин Лакс, 2023

Я всего лишь хотела привлечь внимание жениха и добавила ему в напиток кое-какое средство. Незабываемая ночь… все же случилась! Но вот беда – мужчина оказался не тот. Как назло, моим любовником оказался босс – роскошный, сексуальный, обаятельный и… циничный до мозга костей. Он не верит в любовь с первого взгляда. И ой, что будет, если он узнает о настоящих причинах внезапно вспыхнувшего влечения к обычной простушке! Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Ульяна

Я опасалась подойти близко, но и вернуться в квартиру тоже не могла. Надо было проведать Платонова в больнице, выяснить, как у него дела.

— Шел бы ты, Коля, по делам! К бухглатерше своей, — ругнулась я под нос.

— Ага, побежит он! Сегодня воскресенье! — вздохнула Ленка. — Отчеты сдавать не надо…

— Пусть на дом работу возьмет! — возмутилась я. — К вечеринке готовится, в конце концов. Сам же сказал, бардак в квартире.

— Ждет, что ты извинишься? — предположила Лена. — Или подарок вручить тебе хочет? На юбилей… — подсказала.

Ох уж этот юбилей, вздохнула я.

— С прошедшим тебя! — осторожно заметила Лена.

— Угу, спасибо. Надо еще маме с папой перезвонить, видела от них кучу пропущенных.

— Отмечать будем?

Я переминалась с ноги на ногу.

Прошло целых два года с момента трагической гибели моего старшего брата — Дениса. Он погиб прямо на мой день рождения.

До сих пор помню, как мы ждали его к семейному ужину, как стемнело во дворе и начала виться мошкара и комары над тортом с розочками. Так мы и сидели — семья, друзья, Коля с родителями тоже были за длинным столом, поставленным во дворе перед домом. Мы прождали до глубокой ночи, пока не узнали, что Денис разбился на опасном повороте, вылетел с трассы.

На том месте постоянно были ужасные аварии, потом местные власти закрыли дорогу на ремонт, но еще ничего не сделали. Всех пускают в объезд.

Прошло целых два года, столько всего случилось…

Но ощущение потери до сих пор угнетает, потому и не праздную.

Еще хуже себя чувствую от того, что даже память родного и любимого человека не почтила, как следует, провела эти сутки в любовном угаре, как животное какое-то.

— Знаешь, наверное, не буду праздновать, — проглотила слова. — Вся эта ситуация ужасная, мне тошно, что я обо всем забыла! Сама не своя была…

— Под действием зелья? — с сомнением спросила Лена. — Надо еще раз к этой бабке съездить!

— Зачем?! Ноги моей там больше не будет! Шарлатанка она… Обыкновенная. Я вообще на нее заявление в полицию напишу.

— За что? На каких основаниях?

— Незаконная предпринимательская деятельность, например! Или еще что-нибудь. Вредительница она! — выпалила я с досады, понимая, что ничего, тем не менее, не добьюсь, а если пойду в полицию с заявлением — меня вообще на смех поднимут!

Если не упекут саму за решетку, подумала я с неприятным холодком в животе.

Мало ли…

Ведь именно я дала Платонову кофе с убойной дозой приворотного зелья…

Нехорошо получилось! Дурно, откровенно говоря!

Голова пошла кругом: сколько проблем из-за одного действия… Дел — целая гора, а тут… этот Коля — нарисовался, проходу не дает!

Еще и направился в нашу сторону.

— Что будем делать? — шепнула побледневшая Ленка. — Не знала я, что Коля таким ревнивым окажется, на дыбы встал. Давай обратно вернемся? Пересидим… Он уйдет, надоест тебя караулить!

Но наше счастье во двор закатилась газель с надписью: «Дом мебели» на кузове и просигналила громко. Из окна высунулся мужчина.

— Твоя машина? Отгони легковушку! — попросил он Колю. — Проехать мешает!

Коле пришлось оставить затею и отгонять свой седан в сторону.

— Двинули! — сказала Ленка. — Или возвращаемся!

— Нет, не могу. Побежали!

Мы время быстро-быстро прошмыгнули мимо и благополучно добрались до автобусной остановки. Подруга оттянула меня в сторонку от толпы и спросила:

— Теперь скажи, какие отношения тебе предложил Платонов? — зашептала она.

— Никакие! — ответила я резко и поджала губы, словно обиделась на этого ужасного бабника. — Секс ему подавай и новые горизонты, — добавила горько.

— Это какие? — удивилась Лена.

— Это всякие… неприличные штуки. Даже говорить ничего не хочу! Я вообще хочу, чтобы он, как можно скорее, пришел в себя, и все на этом.

— А повышение?

— В мое повышение никто не верит, даже Коля, — усмехнулась я.

— Коля — дурак. Даже если ты ему Нобелевскую премию принесешь, все равно будет считать себя лучше всех остальных. То есть на повышение не пойдешь?

Я подумала немного, внезапно ощутила, как на меня кто-то пристально смотрит, и повернулась. Парень, сидевший на скамейке, подмигивал мне, разглядывая во все глаза, пялился на мои ножки.

По-хорошему, надо бы уехать… Но тогда придется жить в деревне и слушать, как обо мне разрастаются слухи, один другого ужаснее! Коля точно от обиды может сплетни запустить, и через какую-то неделю про меня будут говорить всякое… Никакой жизни не станет, будущего — тоже. Кем я там работать буду? В контору Колиного отца путь мне будет заказан, а он зажиточный — у него и магазины деревенские, и склады, со всеми частниками он в хороших отношениях. Слово поперек скажет, тогда, наверное, даже на доильной работу не найти.

Поэтому я решила для себя:

— С чего ты решила, будто я не пойду на повышение? Пойду! Вита Сергеевна все равно на больничном!

— А как же всякие неприличные штуки?

— У Платонова целая коллекция. Уверена, он найдет, с кем открывать горизонты. Лишь бы только на ноги встал, — вздохнула я.

* * *

Андрей

— Очнулся! — прощебетал радостный голосок.

— Тшшш… — прохрипел я. — Не ори! Не ори ты так…

С трудом открыв глаза, я сощурился от слишком яркого света.

— И шторы закрой, — потребовал я.

— Сейчас врача позову! — отозвалась девушка.

Ее голос был знакомым, точно кто-то из персонала центральной больницы, но кем именно она была, я не мог понять, с огромным трудом приходил в себя. Проморгавшись, как следует, я обнаружил вокруг себя суетившийся персонал: всех знал по именам и кличкам, знал привычки и рабочие особенности, поскольку трудились в одном коллективе. Но сейчас они были по одну сторону ситуации, а я — по другую, в роли пациента.

— Стабилен, переводим в обычную палату.

— В обычную? — засомневалась медсестра. — Забыл про особое распоряжение Балановского?

Я весь обратился в слух: упомянули директора нашей клиники, Балановского Сергея Дмитриевича. Всуе имя его не упоминали!

— Забыл. Катим в отдельную!

Меня лихо покатили в отдельную палату, разместили с максимальным комфортом.

— Что стряслось? — схватил за руку медсестру Тамару.

Она вздохнула:

— Поправляйтесь, Андрей Викторович!

— Я здоров, чего мне поправляться?

Но признаюсь, голова была пустой, звенящей, а тело такое слабое, почти без сил. Желудок сосало от голода.

— Полежите пока, вам положено.

— Поесть когда принесут?

— После обильного промывания? Не смешите! На водичке и на бульоне посидите, — махнула Тамара.

— Так, стой! Последний вопрос… Времени сколько?

— Одиннадцать пятьдесят, понедельник.

— Понедельник?

Я чуть не подпрыгнул.

— У Москвина Никиты операция на девять была назначена.

— Лежите, Андрей Викторович, операцию сейчас проводит Величко Георгий Александрович.

— Я… Я должен был оперировать! Сейчас встану и пойду.

— Андрей Викторович, вы в субботу во время обхода рухнули, как мертвый. Пять минут назад с реанимационного вас перевели! Какая операция?! И вообще, сомнительно, что вам позволят… — не договорила медсестра и быстро упорхнула.

— Так, а ну иди сюда! Что там сомнительного, а?!

Дверь закрылась. Пришлось рухнуть на кровать. Я вспомнил все, что было в субботу: хорошо помнил, как заступил на смену по просьбе коллеги, пошел на обход, а потом — бац! Как отрубило…

Что за ерунда?

Подумать, как следует, на эту тему я не успел: в палату вошел сам Балановский Сергей Дмитриевич, директор больницы.

— Не вставай, лежи, — поприветствовал скупо и сел в кресло.

— Дмитриевич, а чего ты такой постный? Кажется, из нас двоих я валяюсь на больничной койке, фиг знает по какой причине?

— Делаешь вид, что не знаешь?

— Просвети. Только не говори, что меня пора списывать по состоянию здоровья. Сердце работало всегда безотказно!

— Одно могу сказать точно, Платонов. Я временно отстраняю тебя от исполнения обязанностей ведущего хирурга. Пройдешь переподготовку, сдашь наркологию, потом посмотрим, — добавил и поджал губы. — Может быть, в штат снова возьму.

— Чтоооооо?! Дмитриевич, ты с дуба рухнул?

— Хватит изображать непонимание! — побагровел мужчина. — Ты меня по-крупному подставил, Платонов! Нашу клинику теперь в министерстве «на карандаш» взяли, проверками затрахают, а все из-за тебя!

— Из-за меня?!

— Из-за тебя! — кивнул. — Ну не корчь ты из себя святошу, Платонов! Я понимаю, мы все не без греха. Но если ты употребляешь, так хоть не перед сменой! — прошипел.

— Объясни по-человечески, Дмитриевич.

— Есть тайные покупатели, в курсе?

— В курсе, конечно, но причем здесь это?

— Ну вот, есть тайные покупатели, а в нашей больнице, оказывается, на протяжении последней недели курсировал так называемый тайный пациент из министерства.

— Паскуда.

— Под видом обычного пациента, ничем себя не выдавая, он посещал специалистов, сдавал анализы, ждал на приемах… Составлял отчет о работе больнице и нарушениях в работе медперсонала. Все как всегда, никаких серьезных нарушений сверх меры обнаружено не было. Все было в пределах нормы ровно до того момента, как ты рухнул и наделал очень много шума, в реанимацию загремел. Из министерства заинтересовались, внимание было самое пристальное, сам понимаешь!

— Ну?

— Что «ну»? Выкатил ты нам подарочек, Платонов. Токсикология такой список дала! Тут тебе и алко, и нарко, и даже конский возбудитель. Впрочем, последнее не мое дело, кто как может, так и справляется с кризисом среднего возраста. Но нарко… Платонов! Я стоял за тебя, как мог, но с такой картиной был вынужден принять меры и показать, что мы подобное поведение не приветствуем!

— Какое нарко, Дмитриевич?!

— Тебе самому лучше знать.

— Я ничего не употребляю.

В ответ директор развел руками и присел поближе, наклонился:

— Ты мне тут не чеши, Платонов. На прошлый корпоратив ты водку пил, как воду, а потом травку курил.

— С тобой же пыхал, Дмитриевич! — шепнул я. — Ну чего ты…

— Забудь! — выпрямился директор. — В общем, прецедент случился, я отреагировал. Ты временно отстранен. Пройдешь переподготовку, сдашь все анализы, может быть, обратно тебя в штат на рядовую должность возьму.

— Дмитриевич! Ты меня сейчас без ножа зарезал! Несправедливо!

— С таким списком, который у тебя в крови нашли, я бы особо ничего не требовал, Платонов. Радовался бы, что легко отделался!

— Чем, Дмитриевич? Ты меня хлеба лишаешь.

— Ну не свисти мне, Платонов. Не корчь из себя голозадого оборванца. Все же знают, что ты при деньгах! Доход от собственной частной клиники явно выше, чем зарплата ведущего специалиста в государственной больнице. Верно я рассуждаю?

— Давай не будем о деньгах? Это неправильно… Откуда у меня в крови наркота взялась? Признаю, прихлебнул немного коньяка в пятницу. Но то было после ухода из центральной клиники, после завершения рабочей смены.

— В общем, не мое дело, Платонов. Я знаю, ты сейчас будешь все отрицать, а я говорю тебе как есть.

— Как есть, значит? Дмитриевич, я десять лет тебя знаю. Десять лет! Вот, значит, как ты за меня боролся!

— Боролся, как мог. Но на кон встала и моя карьера. Если бы я выгораживал тебя до последнего, меня самого потом вышвырнули бы с хорошей должности. Все ясно?

— Своя шкура ближе к телу. Ясно, конечно. Значит, я персона нон-грата?

Директор больницы кивнул.

Епрст… Вот это я влип!