Королева порока

Айза Блэк

– Я не та! Вы ошиблись! Отпустите меня… пожалуйста… – по моим щекам льются слезы, голос жалкий и униженный. – А твой любимый, утверждает именно та! Странная ситуация, да? И кому нам верить? – незнакомый мужик, плотоядно пожирает меня глазами. – Это ошибка! Недоразумение! – снова умирающие осколки надежды в моем голосе. – Неужели?! Так давай спросим его? Стасик, этот прекрасный персик для нас? Ты отдаешь ее нам? Или у тебя есть возражения? – жуткий мужик, не переставая ржать, обращается к моему парню. – Господа, она всецело ваша! – торжественно заявляет любимый. – Стас, что ты несешь? – мой голос предательски дрожит. – Ты сказала, что готова на все ради моего счастья. Вот, конфетка, будь вежливой и не перечь этим милым людям, – он говорит все точно таким же тоном, каким еще вчера, рассказывал мне о нашей будущей и безоблачной жизни.

Глава 11

— Пошли, проверим? — он стоял в пол-оборота в двух метрах от меня, в дверном проеме и протянул свою руку. Шальная мальчишеская улыбка преобразила лицо Ворона.

Можно ухватиться за руку, шагнуть в неизвестность, или пугливо остаться сидеть в своем болоте. Мук выбора не было, все было предельно ясно и мне, и ему. Резво вскочив с диванчика, коснулась предложенной руки, он дернул меня на себя, заключив в теплый плен стальных объятий.

Откинул мокрые волосы с лица, медленно провел пальцами по щеке, нагнулся и замер, вглядываясь в мои глаза, гипнотизируя, подчиняя. Губы непроизвольно открылись в мольбе о поцелуе, но Ворон лишь нежно коснулся кончика носа и увлек меня в спальню.

— Ласточка, сейчас в твоей голове стоит блок, — он положил ладонь мне на лоб, второй рукой блуждая по обнаженной руке, — Страхи диктуют свои правила, а тебе необходимо освобождение. Возвыситься над всем, и открыть в себе женщину, умеющую управлять любым. Способную чувствовать и наслаждаться, сводить с ума и добиваться своего, ты можешь все, — не важно, что он говорил, но этот колдовской голос выбивал почву из-под ног.

Во время монолога, я забыла, что нужно дышать, и теперь как рыбка хватала ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Только ворон зарядил все пространство своей горячей энергией. Он уже опалял меня взглядом, зажигая искры желания внутри.

Пока это был еле ощутимый огонек внизу живота, робкий, несмелый, боящийся собственной тени, готовый погаснуть в любой миг.

— Доверься мне и расслабься, сейчас есть только твои желания, — он играл с моими влажными прядями волос, ласкал лицо, закрывая собой от жесткого мира.

Я лишь кивнула, слова застревали в горле. Свет солнца из окна, озарял Ворона, придавая ему еще больший мистический антураж, нестерпимо захотелось прикоснуться к его коже. Провела ладонью по его груди — кожа упругая и гладкая. Обвела пальцем татуировку черной птицы на груди, собственные ощущения меня пугали. Так хотелось блуждать, исследовать и… целовать, мощное, красивое тело.

Двумя пальцами подняв мою голову за подбородок, поймал мой взгляд, завладевая разумом и волей. Стянул с меня футболку, прижал к себе, впившись в губы. Язык гипнотизера успокаивал, исцелял, дарил тепло, мягко заставлял раскрыться. Он общался со мной на языке тела, и я понимала все, что он хотел передать.

Губы двинулись дальше, исследуя мою шею, оставляя после себя обжигающие следы. Он разжигал пламя, точно зная, где и как целовать для максимально эффекта пожара. Руки творили волшебство с моей спиной, стоны непроизвольно слетали с губ. Он вновь целовал, ловил каждый крик блаженства, оплетая мой язык своим, заставляя усомниться в реальности происходящего.

Подхватил на руки, уложил на постель, осторожно, бережно, как будто я могла разбиться от любого неосторожного прикосновения. Навис надо мной, в очередной раз, давая возможность утонуть в черном омуте глаз. Внизу живота появилось тепло и легкая пульсация — неведомые для меня ощущения. Захотелось сильнее прижаться к Ворону, ощутить его тепло, впитать в себя, выпить полностью до дна. Голод… животный, первобытный, окутывал меня, заставив испугаться собственных эмоций.

Он уловил и это:

— Тише, ласточка, не бойся, я с тобой, — и новая волна поцелуев. Перехватив мою руку, он стал самозабвенно посасывать мои пальцы, смакуя их как изысканный деликатес.

Неужели язык способен творить такое? Запрокинув голову назад, застонала, теряя сознание, отдаваясь ему. Закончив с одной рукой, перешел на вторую, моя спина выгнулась, соски затвердели. Он уловил призыв, легко провел по груди, очерчивая ее пальцем. Я вздрогнула, сработали старые рефлексы, захотелось прикрыться.

— Все хорошо, милая, красивая, нежная, доверься мне, — снова гипнотический шепот, и снова я отдаюсь его власти.

Когда горячие губы сомкнулись вокруг моего соска — мир рассыпался на тысячи осколков удовольствия.

— Это нереально… — прошептала пересохшими губами.

— Все реально, ласточка! Ты великолепна! — он говорил, опаляя дыханием сосок, лаская рукой вторую грудь, невольно мои ноги раздвинулись, подсознательно, я уже отдалась, уже приглашала изведать самое сокровенное.

Путаясь пальцами в жестких и шелковистых волосах ворона, я хотела еще, сильнее, больше, сама не отдавая отчет в своих желаниях. Задыхаясь как безумная, силой притянула его голову к себе, если сейчас не поцелует, сойду с ума, обезумею без его сладкого вкуса, без жестких губ терзающих мой рот.

Обняла его за спину, еще сильнее прижимая к себе. Животом ощутила твердость, и к моему удивлению — это было потрясающе. Его орган, распалял пожар, искры удовольствия блуждали по телу, искали выхода и требовали продолжения.

Не прерывая поцелуев, Ворон скользнул рукой между моих ног. Дотронулся до складочек, раздвинул и стал неторопливо исследовать. Стон… нет, дикий крик удовольствия, я выгнулась, распахнула удивленно глаза, еще шире раздвинула ноги, не понимая, не осознавая, что наслаждение — не иллюзия.

В низу живота жидким раскаленным металлом нарастало желание, причиняя приятную боль, заставляя томиться в ожидании следующих ласк.

— Как ты это делаешь… так потрясающе… — не было слов, чтобы передать всю прелесть момента.

— Пробуждение настоящей женщины, — он хитро прищурился и, покрыв поцелуями мое лицо, двинулся дальше, оставляя на шее, груди, животе, влажную дорожку после себя. Поднимая изнутри еще больший звериный голод.

Когда же губы прикоснулись к промежности, я стонала, не сдерживаясь, разрывая простыни, и метаясь по подушке. Что он творил своим языком, как ласкал мои половые губы, всасывая их, доводя меня до безумия.

Раздвинув руками мою плоть, Ворон проник языком внутрь, облизывая вход, вызывая судороги немыслимого сладострастия.

— Ласточка, отдайся своим желаниям… — шептал, сжигая лоно горячим дыханием, и шустрый язычок устремился вверх к точке, которая дремала все девятнадцать лет моей жизни. Она мгновенно откликнулась на его зов, словно ждала именно его всю жизнь, чтобы выбраться из ледяной корки и расцвести как первый подснежник.

Первый в жизни оргазм наступил внезапно, дрожь, крики, экстаз, его губы, нежные пальцы — все смешалось воедино. Первая точка блаженства, удивление, благодарность, тело, которое более было мне не подвластно. Я растворялась в нем, доверяясь странному незнакомцу, готовая открываться еще сильней.

Пока я в полуобморочном состоянии плавала в невесомости, он стянул с себя шорты. Без стеснения, с азартом и любопытством, я рассматривала восставшую плоть. И тогда он показался мне самым красивым и несравненным. Впервые мужской член вызывал у меня дикий восторг и возбуждение. Захотелось сделать ему приятное, я потянула руку, но Ворон перехватил ее, нежно целуя ладонь:

— Ласточка, просто прими меня, раскройся для меня и позволь подарить тебе удовольствие, — неужели может быть еще лучше? Тогда мне казалось, я испила свои чащу страсти до дна.

Послушно опустилась на подушки и наблюдала, как он одевает презерватив, завораживающее зрелище. Этим обнаженным мужчиной, я готова была любоваться сутками напролет.

Ворон навис надо мной, я развела ноги шире, а в глазах промелькнули нотки страха. Даже тогда не верилось, что таким способом он сможет принести мне удовольствие.

— Расслабься, все хорошо, — гипнотический шепот, его ладонь, нежно ласкающая мои волосы, я вновь замурлыкала и ощутила, как член плавно входит в меня. Поддалась вперед, принимая его, отдаваясь ему, раскрывая губы в поисках его губ. Он поцеловал нежно, медленно проникая в мою глубину, исследуя ее очень аккуратно, контролируя каждое движение.

Ворон продолжал свои неторопливые движения, пытливо заглядывая в мои глаза. Улавливая малейшие колебания. По телу разлилось тепло, я выгнулась и застонала, начинался новый пожар, и я желала сгорать в нем снова и снова.

Целуя попеременно мои соски, возвращаясь обратно к губам, он двигался во мне, чуть ускоряя ритм. Угадывая желание моего тела, слыша то, чего не могла услышать и не знала я сама. Обвила его ногами, вцепилась руками в гладкую кожу спины, хватая ртом воздух и издавая судорожные хрипы:

— Теперь я знаю, что такое хотеть… спасибо… — в тот момент я полностью отдавалась на волю наслаждения, доверяясь незнакомому гипнотизеру.

С каждым движением блаженство нарастало, клубок первобытной страсти искал выхода, тело горело, но что-то мешало дойти до финиша. Блаженство паутинкой опутывало меня, но останавливалось в шаге от разрядки.

Ворон почувствовал и это:

— Милая, отпусти свои страхи, дай им выйти наружу, позволь себе раскрыться до конца, — он шептал, облизывая ушную раковину, проникая языком внутрь, одновременно ускоряя ритм. Я дышала прерывисто, возбуждение охватило целиком, и страх, да именно страх и обиды, притаившиеся в глубине души, сдерживали мою кульминацию.

— Все, уходит, перешагни, переступи! Ты потрясающая женщина! Давай, ласточка, покажи, как ты прекрасна, — он поцеловал меня, жестко, властно, уничтожая мои страхи, вбирая их в себя и даря наслаждение.

Несколько резких толчков, пружина лопнула окончательно, тело взорвалось, из глаза полились слезы, туман блаженства, Ворон и его терпкий запах, уносили меня прочь от боли. Даря мгновения феерического экстаза.

Он кончил, глядя мне в глаза, заставляя впитывать в себя его страсть, и снова переживать минуты блаженства. В его черной глубине, сверкали лучи света, пронзая меня насквозь и согревая каждую клеточку тела.

Еще долго я рыдала на груди Ворона, водопад слез не прекращался, они лились соленым ручьем, унося с собой боль. Слезы облегчения, разрыв оков страданий — великолепный момент. Я могу назвать его своим перерождением. Именно тогда моя судьба приобрела иной виток. Не простой, порой слишком опасный, но мысли о жалости, о конце — навсегда покинули меня.

— С освобождением! — Ворон гладил меня по голове, не останавливая мой поток слез, в очередной раз все понимая.

— Ты был прав, тебе удалось сделать невозможное… спасибо, — в свои слова я вкладывала душу, стараясь передать, всю гамму чувств, которые испытала только благодаря странному незнакомцу.

— Все жило в тебе с самого начала, я лишь помог выйти наружу твоей страстной натуре.

Я подняла заплаканные глаза, посмотрела на лицо, обрамленное черной щетиной, на мужественные волевые черты, даже не верилось, сколько чувственности живет в нем.

— Никогда бы не поверила, что мужчина может быть настолько нежным, трепетным, понимающим! — его губы тронула загадочная улыбка, в глазах появился неведомый мне ранее блеск.

— Странно слышать подобные слова в свой адрес.

— Почему? — удивленно посмотрела на него.

— Клер, я садист…