Королева порока

Айза Блэк

– Я не та! Вы ошиблись! Отпустите меня… пожалуйста… – по моим щекам льются слезы, голос жалкий и униженный. – А твой любимый, утверждает именно та! Странная ситуация, да? И кому нам верить? – незнакомый мужик, плотоядно пожирает меня глазами. – Это ошибка! Недоразумение! – снова умирающие осколки надежды в моем голосе. – Неужели?! Так давай спросим его? Стасик, этот прекрасный персик для нас? Ты отдаешь ее нам? Или у тебя есть возражения? – жуткий мужик, не переставая ржать, обращается к моему парню. – Господа, она всецело ваша! – торжественно заявляет любимый. – Стас, что ты несешь? – мой голос предательски дрожит. – Ты сказала, что готова на все ради моего счастья. Вот, конфетка, будь вежливой и не перечь этим милым людям, – он говорит все точно таким же тоном, каким еще вчера, рассказывал мне о нашей будущей и безоблачной жизни.

Глава 7

Он появился, когда я стояла на краю, оставалось полшага, чтобы окончательно упасть в пропасть. И без, сомнений — это решение далось бы очень легко. Забытье казалось единственным спасением.

Год ада прошел под предводительством боксера, он занял место дьявола и главного палача. Если остальные клиенты, приходили, удовлетворяли свою похоть и исчезали, не оставляя после себя воспоминаний, то он всегда находил все новые и новые способы для истязаний.

После того злополучного конкурса, качок появился в моей квартире на второй день. Когда я только к вечеру нашла в себе силы встать с кровати и прекратить заливать подушку слезами отчаяния. Впервые поела, оделась. И собиралась выйти на улицу.

В дверь позвонили. В голове мелькнуло: «Не к добру!». Открыла дверь, на пороге блондин. В светлых джинсах, желтой футболке и легкой спортивной куртке, с пакетом в руке:

— Привет, королевна! Кайфуешь?

— С чего мне кайфовать? — тот час же все мое тело переполнилось омерзением до краев. Мгновенно в памяти всплыли фрагменты, которые я больше всего в жизни хотела забыть.

— От новой и шикарной жизни! — он похабно заржал.

— Предпочту, чтобы мне вернули старую! — он потеснил меня и по-хозяйски прошел в комнату, бросил пакет и развалился на диване. — Налей-ка мне выпить!

— У меня нет… — я встала поодаль, вжавшись в самый дальний угол комнаты.

— Охренела, даже не удосужилась посмотреть, что есть в твоей хате! Вон там, — он рукой показал, на меленький шкаф у стены. И шевели булками!

— Если так хорошо знаешь, где что лежит сам и возьми, а лучше уходи! От его присутствия у меня подкашивались колени, а тело парализовало животным страхом.

— Королевна, ты явно путаешь берега! — в одну секунду он оказался около меня. Схватил за волосы и потащил к шкафу, — Я сказал, налей!

Дрожащими руками я открыла дверцу, взяла бутылку и разливая содержимое, с трудом наполнила стакан наполовину. Все это время боксер продолжал держать меня за волосы.

— Вот, уже лучше! — он осушил стакан одним глотком и забрался рукой под мое платье. Я попыталась вывернуться, отгоняя мысль: «Сейчас все повторится!». — Приласкай меня!

— Нет! Уходи!

— Да что ж ты такая несговорчивая! Реально бесить начинаешь! — он переместил свою руку с волос на шею. Сжал горло так, что я начала задыхаться, а перед глазами поплыли черные круги. Свободной рукой разорвал платье, и начал с силой крутить соски попеременно, то один, то второй. Выкручивал так, что в голове пульсировала только боль, вытесняя любые мысли. А член мучителя в штанах становился все тверже, я ощущала спиной, как он растет, словно мерзкий червяк, набираясь сил от моих страданий.

— Хватит, прошу! — и снова унизительная просьба сорвалась из губ. Где взять физические и моральные силы вытерпеть все?

— Ты должна молить, чтобы я продолжал! На твоем месте любая баба при моем появлении растеклась бы горячей лужей! — он слегка ослабил хватку на шее, зря. Тогда я мечтала прекратить дышать.

— Так бери любую! Зачем, ну зачем тебе я?! Ты известная личность, по тебе сходят с ума, так иди к своим поклонницам, оставь меня в покое! — я хрипела и задыхалась, из глаз полились слезы, несмотря на попытки сдержать их.

— Добыча, которая сама идет в руки — беспонтовая. Не интересно мне, королевна. А вот укротить, приручить и сделать своим домашним зверьком такую строптивицу — это возбуждает похлеще любых допингов!

— Тебе нравится, когда твоя жертва содрогается от омерзения, ненавидя тебя каждой клеточкой тела? А на нормальный секс ты уже не способен, напрочь мозги на ринге отбили? — интересно, если его сильно разозлить, он может одним ударом прекратить мое пустое существование?

— А вот за эти слова, ты будешь вымаливать у меня прощение, за каждое! И потом, когда я закончу твое перевоспитание, будешь умолять, чтобы я взял тебя! — он резко швырнул меня на пол. Хотела отползти, но мучитель, ухватив меня за волосы, поволок к дивану. Перекинул через подлокотник, — Лежать! — бросил как собаке.

Послышалось какое-то шуршание, а после мои ягодицы опалила боль. Боксер избивал меня ремнем, вкладывая в удары свою нехилую силу. Несколько раз я сползала, пыталась убежать, палач настигал меня, «награждал» несколькими ударами в живот, и возвращал в исходное положение.

Вначале боль прожигала кожу насквозь. Казалось, я сгораю заживо. Потом физические ощущения притупились, и теперь удары эхом отдавали в душе. Новая хлесткая порция кожаного ремня, била уже прямиком по сердцу, втаптывая меня все сильнее и сильнее в грязь.

Наигравшись, боксер поднял меня и кинул спиной на диван. Искалеченная кожа ягодиц от броска, отозвалась новым приступом боли. Палач быстро снял джинсы и, навалившись на меня, резко вошел. Он облизывал лицо, хрипел на ухо, слюнявил губы. Лоно сжималось и пыталось вытолкнуть непрошеного захватчика:

— Опять сухая, сука! Когда ты уже научишься течь! Ничего, у нас с тобой много времени, — и амбал еще более зверски и быстро стал вдалбливаться в меня. Трение избитых ягодиц о кожу дивана, разбухший член во мне, чувство болезненной агонии сдавливало в мертвые тиски вконец растоптанную душу.

Подходя к финишу, палач вытащил свой член, и стал изливаться на лицо, волосы, грудь, измазывая меня в сперме. Еще долго после этого сперма у меня будет ассоциироваться с тухлятиной и моментально вызывать рвотный рефлекс.

— Все равно хороша! Побалдел я знатно! — он налил себе еще выпить, рожа светилась от удовлетворения. — Иди в душ, похожа сейчас на грязную шлюху. Я там тебе шмотки привез, одевайся, наводи красоту, и чтобы через полчаса была готова!

— Для чего? — неужели ему мало?!

— Едем на тусу, будешь меня сопровождать.

— Я не могу, нет сил!

— Не бреши! После хорошего траха, наоборот сил хоть отбавляй. И рожу твою я специально не портил! — боксер захохотал.

— Все продумал, да?! — как хотелось взять нож и располосовать его тело, превратить в кровавую кашу и станцевать на его трупе.

— Не дерзи, королевна! Я ведь могу и повторить! — блондин подмигнул, мерзко так, ехидно.

Я сползла с дивана и, согнувшись в три погибели побрела в ванную комнату. Посмотрела на свою пятую точку в зеркало, она вся была в кровоподтеках, и кое-где виднелись отчетливые отпечатки ремня с узором. С трудом разогнулась и увидела свое отражение — это уже была не я. Мертвые глаза, сперма в волосах, засохшие слюни.

Долго стояла под холодными струями душа, хотелось заморозить воспоминания, превратить свой мозг в ледышку, чтобы больше никакие истязания не смогли пробить толстый слой льда.

Кое-как накрасилась, причесалась, одела розовое платье, подаренное мучителем. Приталенное вверху, с юбкой клеш чуть выше колен. Одела мягкие белые балетки без каблука и, сгорбившись, вышла к нему. Каждый шаг давался с трудом, и мог быть последним перед потерей сознания.

— Что-то совсем не шик! — боксер скривился. — Таблетку дать? Надо тебя в чувства приводить, а то народ не поймет, что за зомби я притащил!

Я промолчала, палач достал из кармана знакомую пилюлю и, налив в стакан воды заставил выпить. Взял под руку и потащил в клуб.

Шум, гам, незнакомые мне обдолбанные люди, еще одно испытание. Таблетка действовала, помогая с безразличием наблюдать за происходящим. Боксер представлял меня как победительницу конкурса, всем видом показывая, что я принадлежу ему. Порой под платьем сжимал мой зад, заставляя морщиться от боли и тихо поскуливать.

Пил много, становился все более развязным и неконтролируемым. Позже и вовсе затащил меня в туалетную кабинку, поставил к стене и вошел. Возился долго, алкоголь и другие препараты, видимо, не давали кончить. Я же мысленно повторяла: «Чтоб у тебя отсох, мразь!».

И наконец, издав победный клич, он выпустил свой яд. Раскрасневшийся, еле стоящий на ногах, и все равно не выпускающий меня из своих лапищ весь вечер. А девушки завистливо смотрели на меня и вздыхали. Бред во всей своей извращенной форме.

Под утро, когда мучитель уже практически не соображал, и вместо слов издавал только мычание, я взяла такси и уехала домой.

За первый год, наших встреч с Солом (так он просил себя называть) было слишком много. Первое время, пресса даже окрестила меня его девушкой. Ну как же появляться с королевой красоты было престижно. Палач любил игру на публику, дарил дорогие подарки, нахваливал себя, и я постоянно слышала завистливые вздохи за спиной. Конечно, публика считала, что мне повезло, она была солидарна с моими мучителями. И никто ни разу не упомянул, о его регулярных избиениях, всеми подручными средствами. Даже сейчас сложно признавать, но на его фоне другие клиенты казались мне плюшевыми зайчиками.