Просветлённая обезьяна

Айд Мус, 2023

Многие легенды и сказания о путешествиях наполнены смыслом. В них либо кто-то кого-то спасает, либо кто-то кого-то едет побеждать, либо кто-то от кого-то убегает. Моë путешествие не имело глубокого смысла. Наверное, я просто хотел уехать от той жизни, где чувствовал себя запертым в бетонной коробке, и где по улицам слонялись такие же «заключённые».

Странные дела

Горбатый помог мне выбраться из одного непонятного населённого пункта, а выйдя из поезда, я оказался в другом непонятном населённом пункте. Я шёл по пустой ночной улице. Ни один человек не попался мне навстречу, лишь жужжащие фонари странно мерцали. Безлюдный город меня смутил, я подумал, что жители спрятались от неведомой опасности, просыпающейся по ночам. Среди узких улочек не было слышно даже собачьего лая. В некоторых двухэтажных домах горел свет, но и в окнах не было видно людей.

Поток холодного ветра ворвался в город, и кроны деревьев зашелестели. В темноте они показались мне какими-то монстрами, я даже вздрогнул. Где-то вдали послышался гудок локомотива, мне стоило бежать в обратную сторону, ведь это мог быть сигнал к призыву неведомых чудищ, но я пошёл дальше.

В тёмном переулке мне встретилась стая гусей. Увидев меня, они остановились, расправили крылья и издали угрожающее: «Га-га-га». В темноте я смог разглядеть, что на одном из гусей была надета маленькая военная фуражка, как у офицера. В отличие от остальных он вскидывал вверх только правое крыло, а на левом виднелась какая-то повязка. Тогда я понял, что гуси захватили город, а людей взяли в плен. «Закончилась эра потребителей и уничтожителей природы, гуси взяли под контроль первый город», — подумал я и приготовился удирать (с гусями лучше не связываться, они ребята серьёзные, они умеют летать, в отличие от белок).

Гуси двинулись мне навстречу, ровно маршируя. Казалось, если я не убегу прямо сейчас, гусиного плена не избежать. Когда они вышли под свет мерцающего фонаря, я понял, что у гуся-офицера фуражкой казалась странная форма клюва, а левое крыло его было замотано бинтами. Видимо, бедолага повредил его. Они прошли мимо, но один из них пристально проводил меня взглядом, будто пытаясь о чём-то предупредить.

Я пошёл вдоль железной дороги. Неподалёку виднелась станция, я думал дойти до неё и спросить у местных про ночлег, поскольку в городе я так никого и не встретил. По пути набрёл на какую-то постройку, выглядела она довольно безобидно, и я решил в ней переночевать.

Я включил фонарик на телефоне и начал осматривать пустынные коридоры. Всюду был разбросан всякий мусор, а запах был отвратительный. В такой обстановке не хотелось ставить палатку, и я направился к выходу.

На обратном пути я испытал неподдельный ужас: в одной из комнат вдруг раздался устрашающий хрип, который сменился стонами. Ну всё, я сам себя заманил в ловушку к монстрам, подумал я. Хотя минуту назад на них и намёка не было. Мрачные звуки, доносившиеся из комнаты, будто предвещали грядущий конец. Выход был в пяти метрах от меня, мне оставалось лишь пройти мимо этой комнаты и оказаться снаружи. Я шагнул навстречу свободе. Снова раздались громкие стоны, ноги мои затряслись, а сердце билось так, что едва не сломало рёбра. Я думал, нечто невероятно ужасное посмотрит на меня, если я загляну в комнату, но когда я навёл фонарик в сторону таинственного помещения, то увидел бородатого мужика, который сидел на старом письменном столе и прямо с него гадил на пол.

— У тебя бумага есть? — прохрипел он. — А то у меня от газеты раздражение.

Страх меня отпустил, и я рассмеялся.

— Ты чего ржёшь-то? — возмутился старик. — Не видишь, человек страдает? Вот тебе и пирожки с капустой. Мать их.

Я отдал ему упаковку влажных салфеток и уже обирался покинуть мрачное здание, как он меня окликнул:

— Паренёк, может, ты ещё и спичками богат? А то у меня закончились, а найти их сейчас негде.

Пришлось подогнать ему ещё и коробку охотничьих спичек, а он в ответ пригласил меня посидеть возле костра (ну сперва он, разумеется, надел потрёпанные портки). Огонь он развёл прямо в одной из комнат, не в той, где справлял нужду, а в той, которую называл «каминной». Я достал из сумки последний сухпаёк и поделился с мужиком рисом с говяжьим гуляшом, взамен он предложил мне окурок из большого целлофанового пакета. Я отказался, а он закурил.

— На товарняках катаешься? — спросил он меня.

— Не, я просто искал место для ночлега.

— Я тут многих ребят видел, кто на товарняках гоняет. Тут один слетел под колёса, его потом лопатами соскребали. Останки в чёрный пакет забросили и увезли.

— Жесть.

— Ещё какая. Другого электричеством пожарило. Он за провод схватился и задымился. Колбасило его серьёзно. Каких только дураков на свете не бывает. Вот я тоже один из них, живой пока, правда. Но такой же дурак. Вот ты думаешь, я обычный алкаш, спился и живу теперь на улице. А нет. У меня ведь и жена была, и дочка. Жена к другому ушла, вместе они всё у меня отняли — и квартиру, и дачу. Вот я и остался жить на улице. Мне дочку жалко, мой маленький цветочек. Эх, она, наверное, уже взрослая, позабыла, наверное, меня.

— А как её зовут?

— А тебе зачем? — насторожился мужик.

— Ну можно поискать в интернете.

— Правда? — Мужик оживился и продиктовал мне данные, которые помнил.

Место хоть и выглядело глушью, сигнал там был нормальный. Я залез в соцсети и начал искать. Вариантов было немало, под критерии запроса подходили многие. На каждый профиль мужик смотрел с надеждой, но никого не узнавал. Я уже начал думать, что он позабыл, как выглядит родная дочь. Пока наконец глаза его не засияли. Я никогда прежде не видел такой ребячьей радости. Он аккуратно взял телефон из моих рук и, глядя на знакомое лицо, начал приговаривать:

— Вот она, моё солнышко. Какая же она взрослая стала, а ведь когда-то была такой крохой.

Конец ознакомительного фрагмента.