Надир

Августа Басманова (2025)

Тоня Кроуфорд, известная учёная в области квантовой физики, создаёт космический проект «Чайковский». Экипаж из лучших астронавтов следующего столетия отправляется в путешествие по ту сторону кротовой норы. Но там, в другом измерении, их уже ждут. Кто предсказал прибытие «Чайковского»? И, самое главное, какую цену придётся заплатить не только космическому экипажу, но и самой Тоне во имя истины?

Глава 4. Я поправлю твою челюсть?

— Место, в котором вы встретились — одно из важнейших для нас, — Эверетт положил подбородок на руку. — Я могу показать это место. Недалеко от него высадились Первые Люди. Там традиционно проводятся бракосочетания и праздник двадцатого мая — именно тогда Первые Люди прибыли на эту планету.

— Когда мы сможем отправиться туда? — Октавиан отпил чай, и язык приятно обжёг травянистый напиток. — И кто эти Первые Люди?

— Всему своё время, мой друг, слишком много информации сразу усвоить тяжело. Для начала стоит запомнить, что Первые Люди родом с Земли. Собственно, мы тоже многое сказать не можем, потому что они почти не оставили следов своего прошлого. Но вы поможете раскрыть их тайны, я уверен. А сейчас пойдём-ка обедать, Алек сегодня испёк отличный чесночный хлеб, Эстер, ты тоже, — жрец встал с насиженного места и кивнул головой в сторону хижины Алека (она располагалась совсем рядом с домиком экипажа).

— Попытка пятая завершилась успешно, — космонавтка, стоявшая в паре метров от Кроуфорда, записывала в свой блокнот всё, что видела, слышала и чувствовала. — Капитан, опишите, что вы видели?

Рассказав всё, что посчитал нужным, Октавиан потянул Брукнер за обеденный стол, но она сказала, что присоединится позже.

***

Эстер жевала чесночный хлеб с мясом какого-то местного животного и творожным сыром, когда её голова сильно заболела, перед глазами поплыло, а сознание резко отключилось. «Ты слышишь меня, Эстер? Три, раз, два. Раз, два, три. Эстер? О, ты видишь меня, отлично! Значит, Рейден оказался прав. Свяжусь с тобой ещё раз позже».

–..тер! Эстер! — Брукнер разлепила глаза и увидела бутерброд, выпавший из рук на землю, обвисшие руки и обеспокоенный, но при этом странно-уверенный взгляд Эверетта. — Ты что-то видела?

— Да… — девушка схватилась за голову, потрясла ей из стороны в сторону и посмотрела в глаза жрецу. — Я не уверена, что произошло, но думаю, что это был кто-то другой. Мой мозг сейчас взорвётся…

— Пойдём со мной, я дам тебе болеутоляющие травы. Заодно кое с кем познакомишься.

***

— Значит, Октавиан смог выйти с тобой на связь? — Рейден почесал подбородок и одобрительно кивнул.

— Будет трудно объяснить это начальству, вам стоит быть аккуратной с высказыванием своих мыслей, доктор Кроуфорд. Это может быть рискованно.

— Зачем? — Тоня напряглась и нахмурилась. Она всегда говорила прямо, и никто никогда ей не угрожал. Вот опять Рейден такой… такой Рейден. Говорит полуподсказками, а ты сиди и загружай себе голову. — Мне в общем-то всё равно, главное, чтобы проект не свернули, и ты мне с этим поможешь, верно?

Нагаи вздохнул и пожал руку, которую учёная ему протянула:

— Я помогу вам всеми возможными силами, но не обещаю, что всё будет идти по плану. Собственно, а он есть?

Тоня посмотрела в окно, за которым ярко брезжило её с Октавианом Солнце. На деревьях искрился тонкий иней, а серые барашки облаков пропускали сквозь себя слабый свет и сияли, как для Кроуфорд блистала надежда на выживание экипажа и особенно любимого мужа. Как можно обосновать их связь? У всего есть научное объяснение, и у этого тоже. Нужно лишь его найти. Половицы за спиной Тони заскрипели под весом Октавиана. Она повернула голову — пустота.

— Что-то не так? — Рейден посмотрел в ту же сторону, что и Кроуфорд.

— Ты ничего не слышал? Пол заскрипел только что, — глаза учёной были полны непонимания, будто Нагаи оглох.

— Вы перетрудились, доктор Кроуфорд. Давайте зайдём в кофейню, ваш любимый пряный чай латте наверняка поможет взбодриться, — Рейден галантно подал руку напарнице, и они вместе пошли в забегаловку неподалёку от комплекса, в котором жила Кроуфорд.

— Да, ты прав. Мне наверняка показалось, — Тоня накинула куртку и вышла из квартиры следом за напарником. Рейден умел найти подход к учёной. Вот именно поэтому Тоня настаивала на его участии. Но его недомолвки всё равно жутко раздражали.

***

— Если подводить итоги, то кто-то установил с тобой связь через твоё сознание в обычном для тебя состоянии, верно? — Брукнер кивнула и помассировала виски — голова всё ещё раскалывалась. Эверетт поставил перед Эстер чашку с неприятно пахнущей настойкой. — От болей. Вскоре ты сама узнаешь. Не думал, что всё будет настолько стремительно развиваться.

— Что развивается? — девушка выпила настойку и поморщилась. Такую гадость пить ещё не приходилось.

— Связь, подобную твоей, имеет далеко не каждый человек. Придётся потерпеть неудобства. — Эверетт поставил чашку на плоский камень. Брукнер была ужасно недовольна, что ей ничего не собираются объяснять. — А теперь, как и обещал, я тебя кое с кем познакомлю.

Жрец встал с деревянной табуретки, протянул руку Эстер, предлагая помощь, но девушка отмахнулась и встала сама. Собеседники прошлись вплоть до другого конца поселения, в это время Брукнер вглядывалась в окружающих людей и пыталась запомнить особенности местных, но кардинальных различий со своим миром не находила. Разве что местные отличались большим дружелюбием и, видимо, очень хорошо ладили друг с другом как одна большая семья.

По всему периметру деревушки располагались столбы, украшенные цветами, почти у каждого домика стояли маленькие лавочки, столы со стульями, и буквально везде росли цветы и плодоносные деревья. Вот одна из улиц, по которой пошли Эверетт и Эстер, украшена деревьями, которые сейчас как раз зацвели. Жаль, что жизнь цветка коротка. Некоторые откровенно пялились на чужеземку в форме астронавта NASA: кто-то с восхищением, кто-то с любопытством, а кто-то — с некоторым подозрением. Брукнер очень боялась, что она сюда попала по ошибке, а команда — лишь случайные гости, и вообще Первые Люди точно что-то напутали.

«Нет, вы именно те, кого мы ждали. Верь мне, Эстер».

— Эстер! — Эверетт поддержал пошатнувшуюся Брукнер и обеспокоенно посмотрел в ей в глаза. — Что тебе сказали? Как ты себя чувствуешь?

— Всё нормально, я… Я точно справлюсь? — астронавтка покрепче встала на ноги и неуверенно кивнула.

— Со временем тебе станет легче переносить связь подобного рода с тем голосом. К слову, опишешь его?

— Это женский голос. Похож на голос Тони, но при этом отличается. Тоня — учёная и жена Октавиана. Но, видимо, вы и это знаете? — Эверетт кивнул на этих словах Эстер, но всё равно не сводил с неё взгляда.

— Я подозреваю, кто это, но пока не буду говорить, в этом надо удостовериться. А вот мы и пришли! — посреди цветочных клумб и россыпи пышных кустов стоял аккуратный глиняный домик вроде того, в котором остановился экипаж. Жрец подошёл к окну, по которому спускался плющ. — Рони, ты дома?

— Пароль! — в оконном проёме показалась макушка ребёнка.

– — Это Эверетт, я пришёл к тебе по делу. Поможешь старому другу?

Дверь открылась, из-за неё выскочила девочка. Эстер побледнела — ребёнок был испещрён пятнами витилиго. Но малышку Рони совсем ничего не смущало — она обняла Эверетта за ногу и с большим любопытством осмотрела Эстер, а затем кивнула и, подойдя поближе к Брукнер, протянула ей ладошку:

— Эверетт хочет, чтобы я за тобой приглядела. Будешь со мной дружить?

— Хорошо, — Эстер пожала маленькую руку, и девочка, смелее схватившись за Брукнер, потащила её за собой, приговаривая, что хочет показать новой подруге свою коллекцию раскрашенных камней.

— Тебе есть чему поучиться у неё, Эстер, — Эверетт оставил девушку наедине с Рони и цветными камнями, глаза на которых будто смотрели прямо в ярко-голубые глаза учёной.

***

Эсперанса сладко потянулась и как бы невзначай посмотрела на Эрика, сидевшего на лавочке справа от неё. Если Кастилья легко привыкала к новым условиям, то Вайсмюллер совсем никак не справлялся — ему трудно приходилось в другом городе, а про планету вообще можно молчать. И вот сейчас Эрик старается расслабиться, но у него совсем ничего не получается — при малейшем шорохе он как сова поворачивает голову в сторону источника звука.

Но вот забавный факт — во время проведения операций, или когда человеку просто плохо, Эрик забывает о своей нервозности и действует ёмко, чётко, решительно. За эту решительность Эсперанса и полюбила его. Нет, не как вы подумали, а как верного друга.

Прикрыв глаза, девушка откинула голову, зевнула и отдалась лёгкому приятному ветерку.

— Как ты думаешь, мы вернёмся домой? — Эрик нахмурился и посмотрел на Эсперансу. Она почувствовала беспокойство товарища практически физически.

— Не задавай тупых вопросов. Естественно, мы вернёмся. И не просто вернёмся, а станем героями, — Кастилья не любила, когда Вайсмюллер задаёт подобные вопросы — его сомнения и страхи часто оказываются интуитивно верными. Но что может случиться в этом мирном месте? Даже капитан приказал, оставить оружие в доме. Всё-таки здесь экипаж — местная легенда, так что команда в относительной безопасности. Ну, или Октавиан просто слишком полагался на Эстер. Она была кем-то вроде индикатора опасности в данном случае.

— Да, пожалуй, ты права. Спасибо тебе, — Эрик устремил взгляд в небо. — За всё спасибо. Извини за панику.

— Хватит говорить так, будто ты скоро умрёшь, — Эсперанса подсела ближе к другу и взлохматила ему волосы.

— Извини.

— И извиняться тоже прекращай.

***

— Скучновато тут, ты так не думаешь, Джер? — Фред крутил в руках карандаш (старая привычка, которая успела порядком поднадоесть, но от неё слишком трудно избавиться) и оглядывался по сторонам, ему пока трудно привыкнуть к немного необычным цветам растений. Всё слишком розово-сиреневое, как будто какой-то кукольный мир.

— Я тоскую по детям и Ирине. Было бы здорово привезти им что-то отсюда. Может, засушить цветы? — Джереми сел перед клумбой и сорвал маленький лиловый цветочек. — Аннабель точно оценит.

— Она же у тебя хочет стать ботаником, верно? Наверное, она знает о растениях не меньше Эстер.

— О, да. Она фанатка Эстер, постоянно к ней подбегает и что-то спрашивает. Ты и сам видел, — Фейнман улыбнулся своим воспоминаниям, но тут сбоку от него выросла невысокая и не особо довольная тень.

— Цветы с клумб рвать нельзя! — Аврора насупилась и пригрозила пальчиком.

— Мне для дочери, хочу…

— Так что же сразу не сказал?! Пойдём, я покажу поляну с дикими цветами, можно сделать отличный гербарий. Заодно поможете собрать травы для Эверетта, — Аврора потянула Джера за руку и исчезла из поля зрения Фредерика.

***

Пока Рони занималась Эстер, Эверетт вернулся в свою пещеру и начал рассортировывать травы на засушку. Жрец случайно толкнул керамическую вазу, и она, упав, раскололась на мелкие осколки. Между осколками показался смятый лист бумаги. ЭВЕРЕТТ НЕ ХОТЕЛ СМОТРЕТЬ НА ЭТОТ РИСУНОК. Дрожащими руками взяв комок, Эверетт всё же развернул его и, увидев старательно раскрашенный портрет семьи, смял его обратно. Мужчина сжал комок в руках так сильно, что костяшки побелели. Эверетту резко стало плохо.

«Дитя, тоска — главная убийца человека. Ты теперь жрец, не забывай, что от тебя зависит слишком многое, чтобы сдаваться».

***

Алек поднял в приветствии руку, когда увидел старого друга, но сразу опустил и нахмурился, когда Эверетт подошёл к печи и кинул в неё что-то бумажное. Повару не надо было долго думать, чтобы понять ситуацию. Алек положил руку на плечо жреца в знак поддержки. Они оба помнят, что было десять лет назад. Эверетту понадобилось несколько мучительно долгих минут, чтобы прийти в себя. Алек сказал бы, что поплакать полезно, но Эверетт же в этом смысла соверешенно не видел. Он должен быть сильным, ведь жрец — центральная фигура, на которую много кто смотрит.

— На тебе и без того много всего, отдохни, Эверетт. Долго ты так не протянешь, — Алек нахмурился и обнял друга. — Такие вещи всю жизнь будут напоминать о себе, нужно жить дальше, иначе пропустишь моменты счастья мимо себя.

— Я не хочу жить с осознанием того, что больше никогда их не увижу, Алек. Вместе с их исчезновением я потерял себя. Да, прошло уже почти десять лет, но я не могу смириться с этим. Я так устал, дружище. У тебя нет случайно чая с малиной?

— Вот это уже другой разговор! У меня есть и печенье с пряностями, твоё любимое, — Алек потрепал голову Эверетта. Последний посмотрел сурово — жрец не любил, когда кто-то трогал его причёску, но смог лишь устало вздохнуть. Алек прав, с прибытием экспедиции, мыслями о пропавшей семье и другими проблемами мужчина просто себя измотал настолько, насколько это было возможно.

***

Никто сейчас не узнал бы Тоню, увидев её в нынешнем состоянии — выцветшие волосы, не смытая со вчерашнего дня тушь, обкусанные губы и пустой взгляд как у мёртвой рыбы. Рейден сидел подле Кроуфорд, периодически подавал ей какие-то бумаги и просто следил за её состоянием. Когда Тоня потянулась к очередной банке энергетика, Нагаи забрал его прямо из-под её рук и отставил подальше, чтобы учёная не дотянулась до напитка.

— С вас хватит, нельзя пить столько энергетиков, ещё и мешая их с кофе.

— Отвали. Времени нет, надо что-то придумать, — Тоня закапала глаза каплями против сухости и, отмахнувшись, вновь начала шерстить исследования других учёных на тему снов и возможных иных реальностей. Но ничего не подходило, из-за чего Кроуфорд в очередной раз прокляла мироздание и, уткнувшись глазами в рукав, начала плакать.

— Всё будет так, как надо, поверьте мне, — Рейден положил руку на плечо учёной и слегка сжал, пытаясь выразить уверенность в своих словах и поддержать напарницу, но это было бесполезно. Она лишь глубже уходила в себя и всё более и более беспорядочно рылась в исследованиях.

— Я же сказала, — Тоня вытерла слёзы рукавом халата, который тут же окрасился в чёрный из-за туши, и спихнула с плеча руку Нагаи, — Отвали. Через неделю им посмертно выдадут награды, я не хочу стоять над пустыми гробами и реветь из-за того, что мне перестали верить. Я найду способ, будь уверен. И тогда Октавиан и остальные вернутся домой.

— Ты так устала, пора отдохнуть, — Октавиан положил руку на плечо Тони. Она обернулась — позади никого не было, жизнь разыгрывает с ней злую шутку.

— Вы что-то увидели? — Рейден обеспокоенно посмотрел на напарницу.

— Нет, ничего особенного. Просто переработала. Но отдыхать я не буду, ещё столько материалов надо пересмотреть.

— Тоня, ты нас никогда не спасёшь, сдайся, — Эстер в кривой ухмылке исказила рот и залилась громким смехом, при этом по её щекам градом катились слёзы.

— Я смогу! У меня получится! — Тоня шикнула в пустоту, что сильно обеспокоило Рейдена. Так быть не должно, что-то явно пошло не по плану. Или как раз по нему?

— Ну что же, видимо, придётся действовать жёстче… — Рейден вздохнул, подошёл со спины к яростной Кроуфорд и, ударив ребром ладони по сонной артерии, вырубил учёную. — А я так не хотел, чтобы до этого дошло. Доктор Кроуфорд, если вы умрёте от переутомления, то капитан меня убьёт.

***

— Так значит тебе почти десять лет, ты живёшь в доме по имени Марипоса и дружишь со всеми жителями поселения? — Эстер склонила голову на бок и проследила за руками Рони, которыми она раскрашивала очередной камешек.

— Да! Кстати, у меня послезавтра день рождения! И я приглашаю тебя на праздник! — девочка положила камушек в сторону и, схватив Брукнер за руки, потянула её танцевать и запела:

О, Надир! Ты прекрасен в закатных красках!

О, Надир! Расскажи нам свои легенды!

О, Надир! Вижу яркие звёзды в наших чудесных плясках!

О, Надир! Мой милый Надир!

Эстер отдернула руки и в тот же момент переменилась в лице — девушке стало жутко неловко перед ребёнком. Но Рони повела себя так, будто именно этого и ожидала. Пожав плечами и, словно это ничего не значит, беззаботно произнесла:

— Эверетт говорил, что ты трусишка. Но я ведь такая же, как и ты, так чего бояться?

Брукнер охватили мурашки, в голове будто что-то взорвалось. Этой девочке точно всего девять? Они с ребёнком продолжили играть с разноцветными камнями, но на душе у учёной было неспокойно. Эстер ощущала себя кем-то вроде наподобие кота Шрёдингера. Сработает мысль Рони или нет — пятьдесят на пятьдесят.

***

Тоня проснулась на своей кровати и увидела Рейдена, сидевшего рядом и спокойно попивавшего кофе. С тех пор, как Октавиан оставил Нагаи приглядывать за женой, ассистент постоянно ошивался рядом, что жутко бесило учёную. А теперь ему хватило наглости вырубить её в личном кабинете! Ещё и охрана научного комплекса его пропустила по старому знакомству. Все в курсе нынешней ситуации, так что Тоня в отключке на руках у Рейдена никого не удивила бы.

Кроуфорд схватилась за голову — в висках резко застучало. Нагаи было хотел помочь, но учёная лишь оттолкнула напарника в сторону и еле-еле дотянулась до стакана воды и таблеток анальгина, находившихся на прикроватной тумбочке. По неосторожности Тоня задела их с мужем фото, стоявшее на той же тумбе, и оно упало стеклом вниз — по нему пошла трещина. Кроуфорд подтянулась к краю постели и свободной рукой подняла рамку. Увидев улыбающееся лицо Октавиана на этой фотографии, к слову, свадебной, Тоняне смогла сдержать слёз. Неужели остаётся довольствоваться лишь сном? Неужели она больше никогда его не увидит? А может сон — такой же фальшивый, как и чёртовы видения? Тоня чувствовала, как медленно и верно сходит с ума от безудержной тоски по поцелуям мужа, любознательности Эстер, мягкой трогательности Эрика, язвительности Эсперансы… Подавив очередной всхлип, Кроуфорд со всей силы, так, что остались красные следы, ударила себя по щекам и мотнула головой из стороны в сторону.

— Нельзя сдаваться, — прошептала учёная, решительность сверкнула в её глазах. Рейден одобрительно кивнул, что Тоня не заметила.

Кроуфорд поднялась, залпом осушила бокал, поставила фото на своё законное место и пошла в ванную, чтобы смыть остатки старого макияжа и нанести новый. Быстро накрасив губы в ярко-красный цвет, нанеся ванта блэк[1] тушь и завязав волосы в короткий хвост, учёная накинула на себя бежевое пальто, взяла пропуск и деньги и направилась в сторону штаба, чтобы прояснить вопрос с экипажем. Они справятся и вернутся обратно, станут героями, и Тоня больше никогда не отпустит Октавиана в полёты. Нельзя терять его снова.

***

«Будь осторожна, тебе грозит опасность…» — пропел голос откуда-то справа. Тоня обернулась и увидела лишь Рейдена, следовавшего за ней по пятам. Его хмурый вид настораживал, но Кроуфорд всё списывала на заботу о ней самой, ведь все в команде управления знали, как трепетно и ответственно Нагаи относится к своим обязанностям. И сейчас он будто следил за каждым действием напарницы, готовясь ей помочь, пусть даже какой-то мелочью. Рейден вопросительно поднял бровь, и девушка, отвернувшись от него, ускорила темп ходьбы.

На улице заморосил противный дождь со снегом. Увесистые капли воды застревали в волосах и стекали за шиворот Тониного пальто, из-за чего шея покрывалась мурашками. Вдобавок, дул просто отвратительный влажный и холодный ветер прямо в лицо. Дождь постепенно усиливался, и напарники, не надевшие шапки, с явным дискомфортом пытались добраться до штаба, который располагался всего в пятнадцати минутах от жилого комплекса Кроуфорд.

С трудом дойдя до штаба, Тоня сняла полностью отсыревшее пальто и кинула его на пустую вешалку (видимо, принесли дополнительную). Проходивший мимо неё Кристофер, ассистент Пауля, виновато опустил взгляд и постарался пробежать мимо, но Кроуфорд сжала его плечо и, наклонившись, посмотрела ему прямо в глаза:

— Что-то интересное случилось, Крис?

— Нет-нет, что вы, миссис Кроуфорд, я просто… — Кристофер явно пытался отвертеться от разговора с главой центра управления полётами, но это же Тоня, от неё трудно избавиться.

— Говори.

— Они начали разбирать… — Кристофер не успел договорить, как учёная тут же сорвалась с места, а Рейден едва за ней поспевал.

НЕТНЕТНЕТ… У НАС ЕСТЬ ЕЩЁ ЦЕЛАЯ НЕДЕЛЯ, МЫ ПРИДУМАЕМ ЧТО-ТО… НЕТНЕТНЕТ…

Тоня вбежала в зал управления и тут же увидела главу центра Джонсона, этого противного, мерзкого старика Руперта Бенедетта. Он стоял около главного пульта управления и смотрел, как один за другим экраны меркнут, клавиатуры убираются в коробки, и учёные выходят из программ. Сердце Кроуфорд рухнуло. Она как ураган подлетела к начальнику и тыкнула ему в грудь:

— Как это понимать? Время ещё не закончилось! Их должны приставить к ме…

— Вы хорошо поработали, миссис Кроуфорд, но проект мы могли свернуть и раньше при желании, просто не делали этого из большого уважения к вашим трудам, — Тоне показалось, или этот мудак ухмыльнулся?

— Вы не имеете права! Проект можно продолжать и после всего этого вполне спокойно! — учёная начала повышать голос. Рейден было хотел её утихомирить, но она лишь оттолкнула его рукой.

— Миссис Кроуфорд, нам невыгодно тратить ресурсы на это. Мне очень жаль, — Бенедетт уже хотел развернуться и уйти, а Тоня, замахнувшись, со всей силы ударила кулаком в его челюсть и была готова продолжать, но её оттащила подоспевшая охрана.

Кроуфорд хотела кинуть клавиатуру, компьютер или даже дорогой сенсорный пульт от центрального экрана в этого старого ублюдка, но её руки зафиксировали так, что Тоня могла лишь истерически орать, засыпать всех присутствующих угрозами и дёргать ногами изо всех сил, буквально повисая на руках членов службы безопасности. Тоня не плакала, нет, она скорее была похожа на сорвавшуюся с цепи злую собаку — ещё немного и загрызёт до смерти. Кроуфорд поймала глазами взгляд Рейдена и взбесилась ещё больше, но теперь уже со слезами и криками о помощи:

— Невыгодно? Это так вы оцениваете жизни шести человек? Да даже если бы там был один-единственный астронавт, так говорить нельзя! Это же люди, мы не можем просто поставить на них крест! Что вы все молчите?! Скажите же что-нибудь!

– Рейден тебя предупреждал.

— Нет, отвалите от меня! Вы врёте, они живы! — все окружающие покрылись мурашками от этого крика, полного злости, отчаяния и тревоги.

Тонины слёзы были намного плотнее обычной воды из-за примеси тяжёлого металла страха. Они с Октавианом больше не встретятся. Учёная пыталась вырваться из рук секьюрити, даже укусила одного из них, но тот никак не отреагировал, лишь капельки крови стекали из-под отпечатков зубов Тони. Во рту стоял противный привкус крови, смешанный с солью слёз и соплями, стекавшими из носа. Кроуфорд зарядила коленкой под колено одного охранника, он пошатнулся, но напарник его подстраховал и помог вывести девушку на улицу. Медики ввели Тоне транквилизатор и, пока она медленно и верно засыпала, её заковывали в смирительную рубашку, хотя Кроуфорд и сопротивлялась из последних сил.

Рейден вышел следом и сел в скорую вместе с Тоней прямо напротив неё. Последнее, что она увидела — неподдельное сочувствие в глазах Нагаи.

[1] Ванта блэк — созданнный учёными оттенок чёрного, практически полностью впитывающий свет.