Большие надежды

Ава Рид, 2022

Горячая и страстная книга от Авы Рид, одной из самых успешных и популярных писательниц во всей Германии. Эмоции, страсть, драма и невозможная любовь. «Большие надежды» – это первая книга цикла, действие которой разворачивается в больнице Уайтстоун. Герои этой серии не только будут спасать жизни пациентов, но и заводить новых друзей и влюбляться. Заветная мечта Лоры Коллинз исполнилась! Она поступила на стажировку в Уайтстоун, одну из лучших клиник страны. Но чтобы стать хорошим врачом, Лоре придется стараться изо всех сил, учиться и много работать. Каждый день ей придется принимать трудные решения, от которых будет зависеть жизнь пациентов. Стресс, изнурительно долгие смены, недостаток сна – как будто бы этого недостаточно. Нэш Брукс – вот настоящая проблема! Этот молодой кардиохирург невероятно красив, горяч и умен. А еще он ее начальник, поэтому о романе с ним даже нельзя мечтать. Чтобы не потерять работу, Лора ни в коем случае не должна влюбляться в Нэша. Но разве это так просто? Для фанатов Моны Кастен, Анны Тодд, Эммы Скотт и Сары Шпринц. «Остроумная, пронзительная и совершенно уникальная книга. Роман, который заставит сердце всех поклонников "Анатомии страсти" биться быстрее». – Сара Шпринц, автор романа «Что, если мы утонем»

Глава 6

Лора

Едва стою на ногах. Прошлой ночью спала я мало, ворочаясь в постели и пытаясь успокоить круговорот мыслей, потом эта сумасшедшая поездочка на автобусе… и теперь, совсем не ожидая, я опоздала на работу. В первый день. М-да, зря принимала утром душ…

— Извините, — бормочу я, случайно задев кого-то плечом и чуть не уронив свой рюкзак. В семь часов мне нужно было присутствовать на вводном брифинге. Уже двадцать минут восьмого. Ругаюсь так, что даже Джесс бы покраснела, услышав меня. Надеюсь, больше я не потеряюсь. Эта больница намного больше тех, в которых мне доводилось стажироваться, поэтому мне понадобилась целая вечность, чтобы найти комнату, где хранится форма…

Тот мужчина выжил — скорее всего, благодаря коникотомии нам удалось запустить его сердце. Не знаю, что раздражает меня больше: то, что я побоялась сделать коникотомию, или моя уверенность, будто без нее можно было обойтись. Как и следовало ожидать, пробка рассосалась быстрее, чем до нас добралась скорая. Суперврач позвонил в больницу и распорядился, чтобы на остановку прислали реанимационную бригаду. К тому времени, когда мы приехали, нас уже ждала команда врачей. Я не спросила его имени, а он, к счастью, больше со мной не заговаривал. Понятия не имею, где он работает. В этой части города есть и другие больницы, в первую очередь — известная детская. Не думаю, что когда-нибудь увижу его снова.

Впрочем, сейчас это наименьшая из моих забот…

Начиная паниковать, ищу нужную мне комнату и подавляю радостный возглас, когда замечаю указатель. Поворачиваю налево, прохожу вперед — и вот наконец я на месте.

Не стучась, распахиваю дверь. Все присутствующие резко оборачиваются, и я растерянно смотрю на их удивленные лица. Чувствую, как мои щеки становятся еще более горячими — теперь уже от стыда, а не от жары. Проклятье. Где врач, курирующий интернов? Судорожно озираюсь по сторонам, чувствуя, что желудок от волнения проваливается в пустоту. Брифинг еще не начался. Закрываю глаза, испытывая невероятное облегчение, и делаю глубокий вдох. Я опоздала, но, к счастью, мой начальник еще не прибыл.

Бормоча приветствия, закрываю дверь и ищу шкафчик. № 21, доктор Лора Э. Коллинз.

Неловкая тишина, воцарившаяся после моего появления, заполняется разговорами и шорохом одежды. Чувствую, как напряжение начинает понемногу отступать.

— Опоздать в первый же день — и при этом прийти вовремя. Впечатляет.

Обернувшись, вижу девушку, сидящую на скамейке перед шкафчиками. Она откладывает в сторону телефон и с интересом смотрит на меня. Карие глаза, черные волосы, собранные в высокий пучок, губы, тронутые красной помадой, изогнуты в усмешке, словно девушка еще не решила, нравлюсь я ей или нет. «Доктор Сьерра Харрис», — написано на бейджике. Ее шкафчик находится рядом с моим.

— Иногда все идет не по плану, — парирую я, начиная переодеваться. Побрызгав на себя любимым дезодорантом «Chloé», надеваю халат и кладу в карман пейджер. Потом достаю стетоскоп, рефлекторный молоточек и диагностический фонарик и запихиваю рюкзак в шкафчик.

Расчесываю волосы и убираю их в аккуратный хвост. Все это время Сьерра внимательно наблюдает за мной.

— Ты не отсюда, да? — раздается более дружелюбный голос. Закрыв дверцу шкафчика, оглядываюсь и оказываюсь лицом к лицу с изящной девушкой в очках. Она широко улыбается, отчего веснушки словно танцуют на ее щеках.

— А что, заметно? — спрашиваю, улыбаясь в ответ.

— Не то слово, — раздается у меня за спиной. Сьерра встает и подходит к нам. — По лицу видно, что пустыня вызывает у тебя стресс.

Думаю, нет смысла объяснять, что причина моего опоздания и жалкого вида заключается в другом.

— Меня зовут Мэйси. Мэйси Джонс. — Девушка в очках протягивает мне руку. — А вон там Джейн, Зина и Райан.

— Меня зовут Лора Коллинз. Я из Калифорнии.

— Правда? Я тоже! Из Лос-Анджелеса. А ты? — улыбается мне красивый парень с вьющимися каштановыми волосами.

— Из Сан-Франциско.

— Прекрасный город. Меня зовут Митч Ривера, но зови меня просто Митч.

Сьерра, закатив глаза, замечает:

— Вообще-то у каждого из нас бейджик с именем.

Сдерживаю усмешку. Поначалу Сьерра мне не понравилась, но сейчас она так похожа на мою сестру.

— Я Лора. Приятно познакомиться, — представляюсь я, и улыбка Митча становится шире. Он высокий, похож на спортсмена, а благодаря легкой манере общения невольно располагает к себе.

— Я так волнуюсь! — вырывается у Мэйси, которая то и дело поглядывает на дверь. Кажется, она нервничает сильнее, чем я. А вот Сьерра выглядит скучающей. Она нетерпеливо смотрит на простые часы у себя на запястье и бормочет:

— И почему все так любят опаздывать?

— Привет! — поворачивается к ней Митч. — А тебя как зовут?

Сьерра презрительно щурится и указывает на бейджик.

— Что ты здесь забыл, раз не умеешь читать?

— Девушка с характером, — присвистывает парень. — Люблю таких.

— Нет. С мозгами, — язвительно отвечает Сьерра, и мне приходится сжать губы, чтобы не расхохотаться.

— Ого, чувствую, между нами пробежала искра!

Митч показывает на себя и Сьерру, после чего приобнимает Мэйси за плечи, но та скидывает его руку со словами:

— Ты загораживаешь мне обзор!

— Кончай уже! Ты заметишь, когда кто-нибудь придет.

— Теперь мы знаем название твоего любимого порно, — вырывается у меня. Проклятье. — Э… ну, это… — Замолкаю, не зная, как объяснить, что это шутка из сериала «Бруклин 9–9». Сьерра впервые выглядит веселой, и меня это почему-то радует.

Дверь распахивается, и все замолкают — как и тогда, когда я неловко ввалилась в комнату. С той лишь разницей, что на этот раз тишина длится долго.

Все оборачиваются и освобождают место, давая пройти врачу и медсестре.

— Прошу прощения за задержку. Возникла чрезвычайная ситуация, которая потребовала моего присутствия, — говорит врач приятным низким голосом. У него едва заметный акцент, и мне требуется несколько секунд, чтобы определить, откуда он. Неужели британец?

Медсестра протягивает врачу папку, и пока тот изучает документы, я рассматриваю его. Высокий, выше Митча — где-то метр восемьдесят пять. Широкоплечий. Из присутствующих он единственный, кроме меня, кто одет во врачебный халат. Халат ему на удивление идет, выгодно оттеняя загорелую кожу, черные волосы и щетину. Обращаю внимание на его резко очерченные скулы и подбородок. На милую ямочку на подбородке. А еще у него очень красивые руки. Я считаю руки одной из самых красивых частей тела. Руки, глаза и подбородок. Джесс считает, что это мой фетиш.

— Как думаешь, это наш наставник? — тихо спрашивает Мэйси.

Киваю. Это единственное объяснение, почему он здесь.

— Как понимаю, все на месте. Отлично. Тогда давайте начнем. — Врач поднимает взгляд и поочередно смотрит на каждого из нас. — Меня зовут доктор Нэш Брукс, и с этой минуты я ваш наставник. Рядом со мной Эвелин Филдс, старшая медсестра отделения кардиохирургии. Она будет помогать вам по мере сил — и следить за вами так же пристально, как я.

Тяжело сглатываю, чувствуя, как эти слова грузом ложатся мне на плечи. Теперь все серьезно. Все по-настоящему.

— Раз вы подали резюме в Уайтстоун и получили работу, то наверняка знаете, чем будете заниматься. На всякий случай напомню: в первый год интернатуры к вам будут присматриваться. Напортачите — вам вынесут предупреждение. После третьего предупреждения ваша работа в этой больнице будет окончена.

Мэйси нервно сжимает руки, Митч выглядит серьезным и задумчивым, Сьерра… непохоже, что происходящее ей интересно. Не знаю, что испытывают остальные, но меня от слов доктора Брукса пробирает до мозга костей.

— Когда закончится небольшой ознакомительный период, вы будете работать в разных отделениях, хотя, конечно, со временем станете чаще получать распределения в соответствии со специализацией. Однако мы не хотим, чтобы вы сосредотачивались на чем-то одном. Поэтому вам предстоит работать в отделении кардиохирургии, торакальной хирургии, хирургии внутренних органов, отделениях неотложной помощи и травматологии, а также — со временем — и в других отделениях. Иногда по собственному выбору, но чаще — по назначению. Помимо этого, в течение первого года каждому из вас предстоит пройти шесть дежурств в скорой помощи. Я буду помогать вам по мере сил и возможностей. Обратите внимание, что в конце года эти выезды должны быть задокументированы, подписаны и подшиты к вашему делу. Мы понимаем, что это необычно, но хотим, чтобы вы получили как можно больше опыта. В Уайтстоун мы уже много лет практикуем такую систему в интернатуре, и она хорошо себя зарекомендовала. — По комнате проходит волна бормотания, и доктор Брукс добавляет: — Есть причина, по которой мы берем так мало интернов. Вы станете лучшими хирургами в стране, если успешно окончите…

— Тук-тук, — перебивает кто-то и, постучав по дверному косяку, заходит внутрь. Голос кажется мне смутно знакомым, и через мгновение я узнаю того, кто подходит к моему наставнику.

— Черт, — слетает у меня с губ.

Чувствую на себе любопытный взгляд Сьерры.

— Что? Неужто бывший любовник?

— Хуже, — растерянно отвечаю я. Почему мне так не везет?

— Что, Брукс, пугаешь ребятишек скучными речами?

Знакомая усмешка. Черт, черт, черт…

Доктор Брукс тяжело вздыхает.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он ровным голосом.

— Я возвращался из неотложки — бурное утро, все дела. Услышал из коридора твой чудесный голос и решил заглянуть. В конце концов, раньше за детишками присматривал Питерс, и это твой первый раз…

Пропустив ироничное замечание мимо ушей, доктор Брукс указывает на коллегу и представляет его нам:

— Знакомьтесь, доктор Йен Райс из отделения торакальной хирургии. С прискорбием сообщаю, что с сегодняшнего дня вы будете проводить с ним много времени.

— Я тоже тебя люблю, — с ухмылкой отзывается тот и оглядывается.

Мелкими шажками продвигаюсь к Митчу, чтобы спрятаться у него за спиной, но не успеваю. Да и потом, сложно затеряться на фоне остальных, когда «остальных» так мало.

Значит, его зовут Йен Райс. Отлично. Просто замечательно. А я наивно надеялась, что больше никогда его не увижу…

Наши взгляды встречаются. Йен, узнав меня, скрещивает руки на груди и расплывается в такой широкой улыбке, что, кажется, сейчас треснет. Я мечтаю провалиться сквозь землю — Йен не отводит взгляда, и все начинают это замечать.

— Точно уверена, что не спала с ним? — шепчет мне на ухо Сьерра, и я тихо вздыхаю. Пожалуйста, господи, пусть это окажется кошмарным сном! Пусть я проснусь, спокойно приму душ, вызову такси и приеду на работу вовремя, избежав происшествий.

Доктор Брукс, проследив за взглядом Йена… смотрит на меня. Нет, я определенно не сплю. Чувствую себя попавшей в ловушку.

Мой халат будто раскаляется, что нравится мне не больше, чем многозначительное поигрывание бровями (Йен) и пристальный взгляд (доктор Брукс). Вздергиваю подбородок и вызывающе смотрю на доктора Брукса. По правде говоря, я бы не смогла отвести взгляд, даже если бы хотела… понятия не имею почему. Я смотрю в его зеленовато-коричневые глаза и словно со стороны слышу свое дыхание. Чувствую, как сердце бьется все сильнее и сильнее…

— Во время смены ваш пейджер должен всегда быть включен, — продолжает доктор Брукс, вернувшись к теме брифинга, и меня охватывает такое облегчение, что я едва сдерживаюсь, чтобы не закричать «спасибо!».

Мы продолжаем смотреть друг на друга, и я не знаю, что это значит.

— У тебя что-то с Нэшвиллом? — спрашивает Сьерра. Когда это доктор Брукс успел стать Нэшвиллом?

— У каждого из вас появятся свои пациенты. Мы будем видеться по меньшей мере раз в неделю на совместном обходе и планерке. Если вы в это время будете работать в другом отделении, я освобожу вас у дежурного врача.

— Типа меня, — добавляет Йен, широко улыбаясь.

— Помимо прочего, хочу добавить, что любые отношения, выходящие за профессиональные рамки, могут негативно сказаться на работе.

— Значит, секс исключаем. Тогда что они от тебя хотят? — удивляется Сьерра.

— Хотела бы я знать, — шепчу в ответ, и Сьерра тихо смеется.

— Доктор Брукс пытается сказать: не забывайте предохраняться, если решите познакомиться поближе.

— Йен, — предостерегающе говорит доктор Брукс. Похоже, эти двое хорошо друг друга знают, но не особо ладят.

— Что? — Йен поворачивается ко мне и подмигивает, а наставник буравит меня сердитым взглядом. Вижу, как у него ходят желваки, и открываю рот от удивления. У меня вырывается тяжкий вздох. Остальные принимаются хихикать и перешептываться.

Ну и денек, хуже некуда…

Через полчаса понимаю, что ошибалась, так думая.

— Ну привет, коллега, — говорит Йен, подстраиваясь под мой шаг.

Доктор Брукс проводит для интернов экскурсию по больнице, и я плетусь в самом конце. Совсем скоро нам назначат первых пациентов.

— Кто бы мог подумать, что мы увидимся снова!

— Никто, — отвечаю, стараясь сохранять спокойствие.

— Давай и правда пообедаем. Или поужинаем. Неподалеку есть фантастический итальянский ресторанчик.

— Нет, спасибо.

— Кстати, ты не говорила, что проходишь здесь интернатуру, — продолжает он.

— Вы не спрашивали, доктор Райс.

— Зови меня Йен. Как насчет пятницы? Скажем, часов в восемь?

— Нет, — остановившись, раздраженно смотрю на этого нахала.

— Что именно «нет»? — невинно спрашивает он, и я с трудом сдерживаю улыбку, потому что в обаянии ему не откажешь. Он мог бы показаться навязчивым, но не переходит черту.

— Все, — отвечаю я.

В моем голосе слышатся веселые нотки, поэтому ускоряю шаг, пока на нас не обратили внимания.

— Разве вы не должны быть у себя в отделении, доктор Райс? Сводить с ума пациентов? — «А не меня», — мысленно добавляю я.

— По идее, да. Но я решил дать им немного отдохнуть ради разнообразия и взглянуть на отделение кардиохирургии — и на новых интернов, доктор Лора Коллинз, — он почти игриво произносит мое имя.

С досадой качаю головой.

— Вы ставите меня…

— Ты.

— Что?

— «Ты ставишь меня», — поправляет Йен.

Делаю глубокий вдох и поворачиваюсь к нему.

— Послушайте, сегодня мой первый день, а вы ставите меня в неловкое положение. Похоже, доктор Брукс вас не очень любит, а значит, будет не в восторге, если я буду с вами общаться.

— А, так ты об этом думала.

В замешательстве хмурюсь.

— Думала о чем?

— О том, чтобы «общаться» со мной.

— Вы невозможны! Вы со всеми женщинами так разговариваете? И если да, неужели это работает?

— Ты улыбаешься и еще не отвесила мне пощечину, поэтому я бы сказал, что работает. — Йен засовывает руки в карманы халата и неторопливо меряет шагами коридор. — Не бойся Нэша. Мы вместе проходили здесь интернатуру. Его уже закончилась, моя — закончится через несколько месяцев. И он, кстати, зануда.

— Люблю зануд, — парирую, не подумав. Черт, я лишь хотела его подразнить!

— О, так тебе нравится Нэш? — спрашивает Йен. — Интересно.

В его присутствии мне нужно следить за словами!

— Я этого не говорила! Значит, вы тоже интерн?

— Ненадолго. Кстати, торакальная хирургия довольно сложная.

— Как и любая другая.

— Предпочитаешь гамбургеры или пиццу?

— Господи боже!

— Я Йен, но можешь называть меня и так, — шутит он, небрежно пожимая плечами. На нас уже начинают оглядываться; доктор Брукс скоро заметит, что я его не слушаю.

— А индийскую кухню любишь? А мексиканскую? — не отстает Йен, и я не могу расслышать ни слова из того, о чем рассказывает мой наставник. Этот суперврач меня с ума сведет…

— Если я приму ваше… — Взгляд Йена становится серьезным, и я поправляюсь, понимая, что иначе это никогда не закончится: — Ты оставишь меня в покое, если я приму приглашение?

— Ужин.

— Коктейль.

— Обед.

— Два коктейля, — возражаю я.

— Минимум три и перекус.

Интересно, о чем сейчас рассказывает доктор Брукс? Мне показалось или я услышала что-то о списке дежурств?

— Ну хорошо, — сдаюсь я.

Йен протягивает мне телефон и просит набрать мой номер.

— Разве в рабочее время можно пользоваться мобильными телефонами?

— Скажем так: это не поощряется.

— Ты понимаешь правила как тебе удобно, да?

Йен изображает удивление, но его взгляд говорит «да».

— Давай я лучше запишу твой номер, — предлагаю вполголоса, пытаясь слушать доктора Брукса.

— Нет уж. Сама ты никогда не позвонишь.

Йен прав. Проклятье. Беру у него телефон, думаю дать ему чужой номер, но отказываюсь от этой идеи. Я не могу так поступить. Вздохнув, сохраняю номер и возвращаю телефон.

— Спасибо, Лора, — весело отвечает Йен. — С нетерпением жду нашего свидания.

— Это не свидание, — возражаю я, хотя мы оба понимаем, что это свидание.

— Доктор Коллинз, похоже, вы думаете, что обойдетесь без моих указаний?

Замираю, услышав доктора Брукса, который обращается ко мне. Черт возьми.

— Ну что ж, мне пора, — бормочет Йен, давая задний ход. Он подносит руку к уху, словно держа трубку, одними губами произносит: «Я позвоню» — и исчезает.

Замечательно.

Перевожу взгляд на доктора Брукса, но не могу разглядеть и намека на эмоции у него на лице. Либо все не так плохо, либо у меня неприятности. Второй вариант звучит правдоподобнее.

Тяжело сглотнув, говорю:

— Конечно, нет. Прошу прощения.

Чувствую благодарность, когда доктор Брукс продолжает экскурсию, вместо того чтобы отчитать меня перед всеми. Мэйси сочувственно улыбается, а Сьерра довольно показывает большой палец.

У меня свидание с суперврачом, которого я встретила сегодня утром. Его зовут Йен Райс, и он работает в отделении торакальной хирургии — здесь, в Уайтстоун. Я не совсем понимаю, как это произошло. Похоже, сегодня я притягиваю всевозможные неприятности и проблемы.

Запрокинув голову, издаю стон. Потом делаю глубокий вдох и следую за остальными, сосредотачиваясь на том, для чего я здесь, на работе.

Нам передают дела пациентов. Конечно, мы будем отчитываться перед главным врачом своего отделения, но, по сути, нас бросают в воду, ожидая, что так мы научимся плавать. Пусть даже первые недели нам будут помогать опытные врачи и медсестры. Опыт собирается по крупицам. Нужно смотреть и учиться и прежде всего — делать самому.

Наступает очередь Митча. Он получает все необходимые документы и отходит в сторону. Я остаюсь последней.

Проходит целая вечность, прежде чем доктор Брукс отрывается от бумаг и поднимает на меня глаза.

— Доктор Коллинз.

Он произносит мое имя и делает шаг ко мне, отчего я начинаю нервничать еще больше.

Некоторое время мы молча смотрим друг на друга. Доктор Брукс скользит взглядом по моему лицу, словно пытаясь отыскать ответ на неизвестный вопрос. Под этим взглядом мне становится не по себе, и я неловко переминаюсь с ноги на ногу.

У доктора Брукса шрам на нижней губе, и мне вдруг становится интересно, как он появился. Я больше не в университете, не на практике, я буду работать в новом месте с новыми людьми. Начну с нуля. Пока мои дела идут ужасно, поэтому с этой минуты я должна делать все, что в моих силах, чтобы исправить ситуацию.

Открываю рот, чтобы что-то сказать, нарушив неловкое молчание, но доктор Брукс меня опережает:

— Вы возьмете часть моих пациентов, а также двоих… нет, троих человек из отделения торакальной хирургии. Я буду контролировать их лечение вместе с доктором Александрой Пайн. Если доктор Пайн окажется занята, я полностью возьму это на себя. Если возникает экстренная ситуация — звоните мне. Если чего-то не знаете или не можете сделать сами — звоните мне. Если появятся новости или вам в голову придет какая-нибудь идея — звоните мне. Помните: если вы совершите ошибку, то ответственность за нее понесу я. Вам все ясно?

— Я не тупая и на слух не жалуюсь.

Широко распахиваю глаза. Я что, сказала это вслух? Поверить не могу! Доктор Брукс делает шаг ко мне, и я откидываю голову назад, чтобы посмотреть на него.

Делаю глубокий вдох. Это не самая глупая ошибка, которую я сегодня совершила, но определенно самая опасная: от доктора Брукса исходит приятное тепло, а еще от него потрясающе пахнет — сандаловым деревом и дорогим кофе. Вдыхаю полной грудью. Этого запаха и выражения зелено-карих глаз оказывается достаточно, чтобы на мгновение я потеряла голову.

— Отлично. — Доктор Брукс склоняет голову набок, как кошка, готовясь к прыжку, и я вижу, как играют желваки на его скулах. — Для врача это огромный плюс.