Аристократ. Пять грязных искусств

А. Райро, 2021

Я должен был умереть сразу. Только уличного бойца не так-то просто убить. Пытки я перенес, но… очнулся в теле семнадцатилетнего аристократа. Так было задумано, но не мной. И чтобы выжить, я должен отправиться в самое гиблое место империи – город кланов, грязной магии и монстров. В особую боевую школу. Вокруг меня все больше плетутся интриги и льется кровь, но даже в чужом теле я не собираюсь подчиняться авторитетам.

Глава 2. Новый адепт

Каменный кулак угодил мне в живот с такой силой, что дыхание вырвалось из легких хриплым всполохом. Я согнулся и повалился перед Херефордом на колени.

Вот же дерьмо…

Никогда в драке я не падал на колени перед противником. Никогда. Но сейчас мое тело оказалось настолько слабым, что я с минуту не мог дышать, только издавал мерзкие конвульсивные хрипы, как умирающий.

— Я не хочу портить тебе физиономию, Рэй. Она тебе в Ронстаде пригодится, — сказал Херефорд. — Координация неплохая для новорожденного. Да, неплохая… действительно. Но само тело тебе нужно привести в порядок. Оно слишком слабо. Твой удар никуда не годится.

И пока я поднимался с колен, он взял с кровати один из револьверов и протянул мне.

— Стреляй.

— Куда стрелять? — поморщился я.

— В меня.

— Хотите, чтобы я вас убил?

Он покачал головой.

— Меня невозможно убить. По крайней мере, из этого револьвера.

Я с удовольствием бы расстрелял Херефорда из всех его револьверов. Но решение принял совсем другое.

Вместо того чтобы взять протянутое оружие, я выхватил из держателей на предплечье Херефорда два коротких ножа. И немедля всадил их в его тело. Один прямо в яремную ямку у горла, второй в левый бок, под ребра.

Херефорд выронил револьвер и отшатнулся, захрипел, обхватив рукоять ножа, торчащего из шеи. Я не стал ждать его гнева, поднял револьвер с пола и разрядил весь барабан в живот адепта.

Херефорд повалился на стену. Но мне этого было мало. Я хотел причинить ему столько боли, сколько этот ублюдок причинил мне. И пока он приходил в себя, я подошел к кровати, где валялись еще три револьвера, взял первый попавшийся, проверил барабан — полный — и навел ствол на Херефорда.

— А из этого револьвера вас можно убить? Давайте проверим?

Взвод курка — выстрел, взвод — выстрел, взвод — выстрел… и в противника угодило еще шесть пуль.

Разрядив второй револьвер, я взял третий.

— Хватит! — выкрикнул Херефорд и коротко взмахнул рукой.

Оружие, что я сжимал, накалилось, обжигая мне ладонь. Пришлось тут же отбросить его в сторону.

— Хватит, Рэй, — выдохнул Херефорд. — Я и без того вымотан. Хватит.

Он тяжело поднялся на ноги и с неприятным скрипом вынул ножи из шеи и бока.

Крови на клинках не было (и почему я не удивился?). А потом отточенным движением руки, почти незаметным, он метнул в меня ножи. Я еле успел увернуться. Но одно из лезвий все же скользнуло по левому уху и угодило прямо в зеркало за моей спиной. Послышался звон бьющегося стекла.

Херефорд подождал, пока шум стихнет, и ровным — нет, даже равнодушным — голосом сообщил:

— Итак, запоминай, Рэй. Тебе семнадцать. Ты природный адепт кодо, пока еще инфир. Твой отец принадлежал к одному из благородных родов Лэнсома, но был лишен привилегий, потому что тоже владел кодо. Его казнили пять лет назад. Ваш род убрали из Скрижали Достойных, и династия прервалась. Ты долгое время скрывался и неплохо зарабатывал на Рынке Нищих, но однажды тебя поймали на торговле поддельными побрякушками.

Я нахмурился.

Какого черта он несет?.. Называть меня адептом кодо или относить к благородному роду — сродни безумию.

Херефорд тем временем продолжал:

— Если будут спрашивать о шраме на шее, скажешь, что тебя пытали в Ордене. В Красном Капкане. Все адепты кодо знают, что это такое.

И тут вдруг до меня дошло кое-что важное.

— А настоящий я… где?

— Мы тебя казнили, как того и требовал суд, — спокойно сообщил Херефорд. Настолько спокойно, будто говорил о чем-то обыденном. — Твое тело уничтожено. Ты перестал существовать для тех, кто тебя знал. Они похоронили тебя вчера. Похороны были очень… хм… скудными. Пришло человек десять. Даже Ребекка. Не знаю, что было дальше, но когда я уходил, она все еще лежала на твоей могиле и тряслась от рыданий. Бедная девочка, если ты откажешься с нами сотрудничать, ее уже никто не сможет защитить, но… — он усмехнулся, — это не так важно, на самом деле.

Похороны… Мои собственные похороны.

Мерзкая тяжесть на душе все росла и росла, но отчаяние и злость воплотились лишь в одном вопросе:

— Зачем?

Херефорд пожал плечом.

— Нам нужен тот, кто выживет в городе адептов кодо. В Ронстаде. Ты ведь слышал о Ронстаде, Рэй? Жуткое, говорят, место. Город-тюрьма, город монстров и бандитов. Город грязных искусств. Черное пятно на чистом теле страны. И ты нам поможешь выпотрошить эту клоаку.

Я нахмурился.

Да, я слышал о Ронстаде, но совсем немного: о нем не принято было говорить.

Все знали, что за крепостные стены Ронстада ссылали пойманных адептов кодо, да и то далеко не всех, а лишь слабых инфиров. Остальные, кто был выше уровнем, медионы и фортисы, редко доживали даже до ссылки.

Ронстад имел необычный статус: его считали тюрьмой и одновременно отдельным государством в государстве.

Говорят, там ссыльным адептам дозволялось делать все, что заблагорассудится. Ронстад имел свои законы, свою элиту и свои правила поведения. Когда-то давно город был метрополией, имел колонии и считался полноценным членом союза Пяти Печатей. Правда, от того союза уже двести лет как ничего не осталось. А Ронстад остался, сам превратившись в грязную истощенную колонию, но до сих пор мнящий себя государством.

«Город кодо-выродков и монстров» — так болтали о нем на Рынке Нищих, шепотом и по углам. А мне всегда было интересно, как обычные люди умудрились согнать сильнейших адептов в гетто и запереть на столько лет.

— Так вот, — продолжил Херефорд. — Теперь ты объединил в себе способности природного адепта кодо и лучшего уличного бойца Лэнсома. Но тебе нужно привыкнуть и натренировать себя заново. Тело пока хрупкое. Оно, как ты уже догадался, принадлежало аристократу из высших слоев Бриттона. Самых высших, какие только существуют. Парень был инфиром, совсем начинающим.

— Вы перенесли меня в тело природного адепта?.. — выдавил я.

— Да. Только ты не сразу сможешь пользоваться его кодо, для этого нужно время. Возможно, пара недель. Поэтому пока тебе придется принимать овеум. Все сошлось, парень. Даже твой порок наркомана подошел нам идеально.

Внутри вместо гнева образовалась пустота.

Адепт кодо — это приговор на всю жизнь. Это казнь или пожизненная ссылка в Ронстад. Когда в семье рождался тот, кто может владеть кодо, означало, что вся его семья обречена. И неважно, из высшего света она или из касты обычных горожан, фермеров, военных — у кого угодно могло произойти такое горе. Семья лишалась всех привилегий и статусов, частенько — даже имущества.

Это было прописано в Списке Чистых. Первый и незыблемый закон.

Ему подчинялся даже имперский род.

Дверь распахнулась, и в комнату вошли четверо солдат в сопровождении мужчины в синей форме.

— Ну как? — поинтересовался он с тревогой.

— С ним можно работать, если хорошенько его прижать, — ответил Херефорд. — Но лучше все же его связать и оставить так до утра, слишком уж он непредсказуемый. — Перед тем как выйти из комнаты, адепт оглянулся на меня. — Прибереги пыл для задания, ловкач, — добавил он. — Завтра ты отправишься туда, откуда мало кто возвращается. И еще кое-что. Помни о пуле, Рэй. Я могу в любой момент вернуть ее обратно. Помни о пуле…

Я уставился на него, прищурившись и тяжело дыша: наш неравный бой стоил мне больших телесных усилий.

— Проверь шрам на правом бедре. Он навсегда останется с тобой, в каком бы теле ты ни находился. Проверь. Думаю, после этого память вернется к тебе мгновенно.

Херефорд покинул комнату. Гвардейцы тут же окружили меня.

Я же продолжал хмуриться.

Черт… наверняка это выглядело странным, но я принялся расстегивать ремень в брюках: мне не терпелось проверить слова Херефорда о шраме. Я сунул руку в штаны, дотянулся до правого бедра и провел по коже пальцами.

Сердце замерло, когда я почувствовал корку шрама. Застыл в мрачной задумчивости, поглаживая бедро.

— Может, ты перестанешь это делать? — брезгливо поморщился один из солдат.

Я вынул руку из штанов. Застегнул ремень, оглядывая лица окруживших меня гвардейцев.

Круговерть воспоминаний, как воронка смерча, начала медленно и неотвратимо набирать силу в моем сознании, погружать меня в собственную память, в тот темный провал, где хранились причины моего сегодняшнего перерождения. Всего за сутки я лишился собственной жизни.

Всего за сутки…