Тысяча снов. Сборник рассказов

А. Писателев

Мир воображения, детства, любви и фантазии, пропущенный через призму человеческой жизни, в которой все это еще имеет смысл.

Возвращение к реальности (Донецк)

— Возьми!

— Что это…? — В недоумении спросил доктор вкатившегося в его кабинет на инвалидной коляске мужчину.

— Это чтобы ты не попался на уловки этого обманщика! Этого подонка! Надеюсь, он будет гореть в аду, а я буду его кочегаром! — Вкрикивал в него мужчина, протягивая какую-то книжечку. — Остерегайся конторы под названием «Более чем ощущения»…!

Он сильно крутанул колеса на коляске, и покатился дальше, чертыхаясь и выругиваясь в воздух, останавливаясь возле прохожих людей в больнице, всучивая им какую-то книжечку.

На обложке книги было название конторы «Более чем ощущения», которой он просил остерегаться, и все. На задней странице был номер партии

АН334252846, адрес издательстваул. Донецкая, корпус 3/офис 151,год печати 2044.

Дверь маленького двухэтажного здания с лестницей, вход по которой приводил прямо на второй этаж, и заездом для велосипеда, пружинно распахнулась. Входившего высокого мужчину в дорогом костюме обдало полутьмой. Из проема он властно показал своей охране, чтобы те оставались в машине, переложил свою кожаную папку для бумаг через широкое тело в толстую правую руку и прикрыл за собой дверь.

Гудения приборов где-то из глубины обволакивали решение серьезно развлечься. Он постоял с минуту, пытаясь разглядеть хоть что-то в этом помещении, которое пряталось под вывеской «Более чем ощущения! Погружение в супер фантазии без использования хирургии».

Внутреннее чувство давало отмашку развернуться и уйти. Он нащупал ручку двери, скрипнул ей, впустив луч уличного света, и услышал чей-то тихий такой же темный, как и помещение голос:

— Проходите, не бойтесь! — Он прислушался, стараясь понять, было ли это гудение глубин или угасший голос человека. — В коридоре проводка перегорела, свет не работает.

Желание пересилило неизведанность, и он открыл входную дверь на пружине шире, чтобы впустить больше света, увидев следующую дверь в пяти метрах по коридору, быстро зашагал, пыхтя всем весом к ней, ступая по остаткам угасающих лучей захлопывающейся двери.

Войдя вовнутрь, он увидел кабинет, тускло подогреваемый настольной лампой, несколько лежащих горизонтально кабин, будто телефонных будок в проводах, и мужчину, сидящего за столом перед компьютером.

— Здравствуйте! — Окликнул его мужчина пожилого возраста, с пышной белой бородой и пышными белыми волосами, не вставая из-за стола. — Простите за неудобство. Целый день дожидаюсь электрика, все никак. Столько посетителей сегодня потерял, вы первый, кто рискнул дойти до конца коридора в потемках.

— Ни впервой. — Он оглядел его взъерошенный вид поседевших топыристых волос, запачканную серо-коричневую кофту, выплавленные жизнью тусклые глаза, усталую мягкую белую бороду. — Я, в сущности….

— За ощущениями? Конечно! Присаживайтесь…. — Указал он энергично, шершавой рукой на мягкий стул напротив. — У нас вы сможете ощутить все, что угодно! Вы сможете побывать абсолютно везде, сможете совершить абсолютно все и даже больше! С нами вы станете еще чуточку счастливее!

Мужчина оглядел сидение кресла на чистоту и приземлился всей тяжестью веса, закинув ногу на ногу. Кожаная папка мягко легла на колени.

— Не надо счастья. — Строго и прямолинейно начал мужчина. — Мне нужны такие ощущения, чтобы…. — Он замялся, понизил голос, слегка наклонившись вперед. — У вас никогда не появлялось желания…. — Немного перебрав штанину пальцами в наперстках, он добавил. — Скажите, это вот, можно абсолютно любое ощущение здесь…?

— Какое только пожелаете.

Одним прикосновением старика на стол из-под низа в мгновение выехала панель с разноцветными баночками, светящимися изнутри.

— Иногда ощущения становятся реальностью! — Рука указала на баночки. — Многие из этих ощущений я собирал сам, некоторые же создавал из воображения. Спело-яблочный цвет — возвращение в моменты детства. Снежный — ощущения чистоты и честности. Мягостный — ощутить любовь невероятно красивой женщины…. — Старик запнулся, увидев легкую усмешку на лице мужчины. — Давайте тогда так: расскажите мне, на что должно быть похоже это ощущение и тогда, я смогу вам подобрать какой — нибудь цвет…. Прошу вас. — Указал старик на одну из лежачих кабин. — Доверьтесь нам. — Мягко и приятно произнес он.

Мужчина нерешительно встал, с осторожностью положил свою папку возле кабины, которая вся светилась неоновыми белыми огнями, и, кряхтя, взобрался на лежак. Аккуратно приземлившись вовнутрь, его тело обдалось мягкостью сидения, легкая прохлада заскользила по телу, белый свет излучал доверие. Все вокруг располагало для получения особенных ощущений. Он понял, что пришел в нужное место.

Его напряженное начальное молчание оценивало уровень открытости.

— Ну…. Вы когда-нибудь владели огромной заснеженной виллой со стеклами вместо стен на вершине Альп, откуда открывается вид на швейцарские, горящие и днем и ночью деревушки? Это было у меня еще в 2020-м, когда я купил себе телеканал.

— Светло-светлый….

— Я пил французские вина двухсотлетней выдержки в объятиях молодых звездных француженок, инвестируя самое дорогое модельное агентство.

— Багряно-малиновый….

— Моя коллекция из пятнадцати частных самолетов пронесла меня по всему миру, наградив десятком гражданств и самыми экзотическими впечатлениями.

— Ультра-блаженный…

— Что? — Запнулся тот

— Цвет. Я имел в виду цвета…. Такие редкие цвета для моей коллекции ощущений. Мне кажется, вы уже больше чем счастливы…! — Хихикнул старик невзначай. — Да, вас будет трудно удивить….

— Хочется большего…. Извернуться в избытке так, чтобы…. Так вот. У вас никогда не появлялось желания…, ощущения, что вы почти нагнули жизнь?

Старик вдумчиво перебирал свои склянки на панели перед компьютером, подбирая нужное ощущение.

Он, бормоча, опустил рычаг, контролирующий кабину, она плавно погрузилась в дымку, расслабила пациента и загудела приятной мелодией.

— Да…. — Спокойно выдохнул мужчина. — Как все благополучно началось…. Тридцать лет назад, в 2014-м, я сорвал огромный куш с множеством нолей. На спор, с коллегами миллиардерами я поставил на котел, а они на победу…

Рука старика остановилась. Из-за стола он искоса посмотрел на лежащего мужчину в кабине, который смотрел куда-то вверх, в воспоминания. Улыбка сошла с лица, плотно прижавшись к губам. Капилляры на глазных яблоках дрожали в напряженном взгляде на него, затем метнулись на черную кожаную папку мужчины, на которой был маленький значок особой принадлежности, затем на него, на него…!

Левая рука сама потянулась под стол, туда, где хранился сейф. Быстрое касание большого пальца, сканирование отпечатка и дверца бесшумно смазалась в сторону. На одной единственной полке стояла лишь одна баночка черного цвета….

Старик остановился. Он сдержанно закрыл глаза и глубоко выдохнул.

«Так нельзя….», — шепнул он самому себе.

Он снова выпрямился, сложил две руки у подбородка, шевеля пушистую бороду. Его взгляд был долго опущен вниз, зрачки нервно бегали, хотя всего проползали секунды — для него они были часами.

— Через пять минут вы погрузитесь в незабываемые ощущения, самые приятные и изысканные. — Сказал старик, стараясь не верить своим догадкам. — Я подобрал для вас нечто особенное. Вы никогда не сможете ощутить такое в реальной жизни….

— Давай…. Начинай, а то мне еще на заседание ехать….

Быстрый взгляд на мужчину в кабине, зубной оскал, и рука уже сама схватила одну единственную банку черного цвета из сейфа, на которой была надпись «Воспоминания». Хлестким движением он загрузил ее в систему. По нажатию кнопки, ремни вокруг рук и ног мужчины резко сцепились, приковав его к лежаку.

— Это что?! — Встрепенулся мужчина.

— Не беспокойтесь. — Тихо и злобно произнес старик. — Это ради вашей же безопасности….

Черная жидкость из банки струилась по каналам, подбираясь к кабине. Сенсорные клапаны у висков мужчины пульсировали, посылая ритм в компьютер. Жидкость переходила в тяжелое черное облако, заполняющее кабину снизу, погружая ботинки, затем ноги, затем поясницу во тьму, подготавливая его к погружению в легкое забвение, соизмеримое со сном. В нем течение времени замедляется, все ощущения невероятно реальны. Пятиминутный сеанс кажется годами….

После сеанса, в глубинных уголках памяти откладывается слепок всех пережитых ощущений, как нечто действительно произошедшее. Можно вернуться к ним в любой момент, уловив знакомый из этого ощущения запах, цвет или элемент интерьера, обстановки.

Черное облако подступало к груди, спокойное дыхание мужчины учащалось.

— Если не секрет…, как вы стали членом парламента? — Спросил старик, глядя в компьютер.

— Ну…. — Помедлил тот, смиряя простое любопытство старика. — Я научился извлекать выгоду из противостояния двух сил. Вы никогда не замечали, что войны не бывают короткими и не прибыльными. Особенно для тех, кто их спровоцировал….

Старик яростно посмотрел на него, затем, молча, опустил голову вниз. Его старая взъерошенная, как и волосы, кофта покрылась тенью глубоких выдохов.

— Победы и поражения — это неверный путь к приобретению избытка жизни. Самый верный путь — это котел! Когда тысячи людей кипят в нем, расходуя боеприпасы, лекарства и продукты, на которые есть спрос, потому что их нет. Люди готовы покупать все, чтобы выжить, за любые деньги. И это прекрасно, когда ты всем этим владеешь. Подготовившись заранее, можно сорвать неплохой куш с множеством нолей….

Он хихикнул, удовлетворенный своим остроумием, и черная облачность заполнила его вдох, погрузив мужчину в мир ощущений, которые струились из черной баночки, под управлением дрожащих рук старика. Кабина слегка поддергивалась, мужчина кряхтел и ворочался, крепко сжимая кулаки. Экран компьютера исчерчивался резкими пиками взрывов пульса….

Старик поднял свою голову, узкие морщинистые глаза плавали под пеленой чувственных потоков жидкой бесцветной грусти. Он прислонил ладони плотно к глазам и осушил их одним движением. На секунду замер, глядя на ящик своего стола.

В ящике была замочная не смазанная скважина, не запирающаяся уже тридцать лет, не было надобности открывать ящик все эти тридцать лет. Рука легонько потянула за ручку, из тоненькой щели выпорхнула пыль былых времен, с запахом окисленного металла и не восстановленного времени.

Старик достал несколько коробочек красного цвета, блестящий синий бархат хранил в них бронзу с надписями: «За отвагу!», «За мужество!», «За храбрость!». Далее на стол выкатились первая ржавая гильза, наградные остановившиеся часы, сбившийся компас. В глубине ящика показалась старая затвердевшая камуфляжка, изъеденная молью, изрезанная осколками, испачканная чужой кровью, которую долгое время старик использовал как робу.

Воспоминания разорвали бы его горло, перехватив дыхание, задушили бы тягостью пережитого, если бы он вовремя не собрал каждый момент жизни, каждый выстрел, каждую смерть, каждую потерю, каждую слезу в баночку.

В одну единственную баночку черного цвета, которая хранилась в сейфе под столом с подписью «Воспоминания»….

— Ааааа!!! Нет! — Из кабины донесся крик мужчины, пронзающий стекло насквозь. Ремни едва сдерживали его дерганья. — Взрыв! Помогите! Нас окружили…! Нужно прорываться. Взрыв! Саня! Где Саня?! Саня ранен, но жив, перевяжите его. Взрыв! У нас закончились медикаменты…. Саня…! Вызывайте подмогу! Подмога — в пути. Взрыв! Мы попали в засаду! Взрыв! Отстреливаемся и уходим. Взрыв! У нас закончились патроны…. Взры…. Что это!?! — Он закричал, как будто только сейчас проснулся от кошмара.

Он открыл глаза, не сразу осознав где находится, стал оглядываться по сторонам и увидел сидящего за столом старика, спокойно глядевшего в него.

— Ты…! Ты что мне за ощущения внедрил?! Аааа!!! Нет!! Взрыв! — Он опять весь выгнулся, изнывая от судорог. — Я почти умер! Сволочь! Сво…. — Слезы покатились автоматной очередью по его тонкой коже, голос надрывался осипшим шепотом взрывов боли вокруг, тьма резала сердце от потерь.

— Иногда ощущения становятся реальностью, верно? — Спокойно поинтересовался старик.

— Я тебя разорву! Выпусти меня! — Он дернул рукой, но плотные ремни стиснули ее намертво. — Ты будешь гнить долго и мучительно в самых страшных пытках! Выпусти! Я лично позабочусь о том, чтобы тебе перерезали глотку тупым ножом! — Его всего трясло от таких откровений. — Аааа! — В голову вспрыснулось несколько остаточных ощущений системы. — Ну…. Ну, пожалуйста…. Пощади…. Умоляю, не надо!

Старик медленно опустил голову вниз, все также сидя за своим столом. Мужчина изнывал в муках пережитого, того, что он никогда бы не ощутил в реальной жизни, все, что хранилось тридцать лет в недрах слизистых глаз старика.

Старческие пальцы набрали на своем компьютере какую-то комбинацию, и отправили еще одну загрузку в систему. Кабина снова загудела…. Мужчина нервно повернулся в его сторону. Через запотевшее стекло кабины он увидел, как впервые за весь сеанс старик отодвинулся от своего стола и стал приближаться, наплывом, не вставая. Его тень подступала ближе — тень в инвалидной коляске….

Две штанины были завязаны в узлы внизу, чуть выше колен, колеса слушались прикосновений кистей, скрипящее сидение застыло в тишине остановившегося воздуха.

— Знаете, у меня есть еще одно ощущение, которое вы точно никогда не испытывали. — Он внимательно посмотрел в глаза мужчины, проникая в самое нутро. — У вас никогда не возникало желания…, точнее, ощущения, что жизнь почти нагнула вас?

— Нет!!! Пощади! Нет! Не…. — Выкрики застыли запотелостью на стекле внутри.

Он отключился, дергаясь и извиваясь в стянутых ремнях….

Старик еще немного посмотрел на него в тиши гудения приборов. Как медленно проходил день до прихода этого пациента, а теперь кажется, что быстро проходит целая жизнь.

Коляска откатилась назад. Старик нагнулся и нажал еще одну кнопку, которая вызвала появление из-под стола еще одной точно такой же панели с баночками для ощущений, но все банки были пусты…. Они ничем не светились, из каждой баночки произрастал провод, тянущийся через компьютер к другой лежащей кабине.

Он подключил панель с пустыми банками к системе, компьютер ускорил ход, расходую себя на два процесса одновременно. Пальцы медленно нажали сенсор, запустили необратимость. Спешить теперь было некуда.

Старик подкатил к другой пустой кабине, которая стояла рядом с кабиной мучившегося пациента. Сильными руками он вытянулся на ручках своей коляски, подтянулся вверх и затащил себя в кресло лежака. Теперь они вместе лежали рядом, спина к спине, голова к голове, жизнь к жизни….

Старик подключил все клапаны и датчики к себе, ощущая прохладу, подступавшую снизу, посмотрел на поднимающийся уровень облака в кабине, проверил подключение кабины к компьютеру, соединяющий две их системы и прощально сказал:

— Что ж, старина…. По крайней мере, с делом тридцатилетней давности покончено. Теперь можно и отдохнуть….

Его глаза закатились назад, утопая в белоснежном облаке подступивших ощущений….

Здание опустело снаружи. Вывеска у входа «Более чем ощущения!» больше не висела. Комната озарялась ярким светом дневных ламп. Высокий мужчина в дорогом костюме проснулся, снова вернулся к жизни. Свет распахнул его глаза, проникнув резью вовнутрь. Рука потянулась к омертвевшему лицу, качнув свисающие свободно вниз ремни. Чувство пустоты перемещалось эхом по его полым внутренностям души. Он глубоко задышал, щупая пальцами свое дрожащее мокрое от пота лицо.

Он снова расплакался, осознавая, что все закончилось…. Что теперь можно будет все забыть, как в страшном сне. Что теперь, после этих испытаний, наконец-то можно вернуться к своей привычной жизни.

В комнате никого не было. Даже через заплаканный взгляд, отблескивающий ламповым свечением, он увидел отсутствие движения, разбросанные вещи на столе, железки, тряпку камуфляжного цвета, срезанные провода и пустые панели из-под баночек с ощущениями. Перед его кабиной стояла затертая опустевшая инвалидная коляска. Старик исчез….

Он взялся за края кабины большими слабыми руками, пытаясь встать и как можно скорее выбраться отсюда. Но ничего не вышло. Он не смог.

Мужчина омертвело посмотрел вниз и увидел выше своих колен два узла на своих дорогих штанинах.

У него не стало ног….

Как когда-то в молодости, приятно наступая на землю, полностью вытягивая ногу, делая короткие шаги, отталкиваясь чуточку вверх, старик бодро шел по улице, никуда, просто шел. Смеясь и плача — значит веселясь.

— Ну, что ж…. — Пробормотал он сам себе. — Осталось только раздать эти ощущения людям….

В его сумке на поверхность просвечивались баночки светло-светлого, багряно-малинового, ультра-блаженного цветов…