Боги мёртвого мира

А. Командор, 2021

Все началось с разрушения маленькой деревни. Или началось с рождения самой могущественной Бессмертной. Или же все началось со смерти Трехглазого Бога, который обрек землю на медленное вымирание?.. В мире, где остатки порядка пытается сохранить Единая Церковь, запрещая упоминания о других богах, люди все больше сомневаются в существовании бога. Загнанные болезнями и нищетой, они готовы молиться любому божеству, лишь бы сохранить свои жизни. Но никто не догадывается, что судьба мира и людей в руках одного-единственного существа, которое может как спасти землю, так и уничтожить. Содержит нецензурную брань.

Глава 4. Страшная правда

Келлгар лежал на кровати в своей комнате и читал книгу. Вот уже пятнадцатый год эта комната была для него домом. Маленькая, скупо обставленная, зато принадлежала лишь ему одному. Монахи ценили уединение: сами жили поодиночке и так же позволяли жить студентам.

Сопливый плакса превратился в настоящего мужчину. Из прошлого остались только светлые волосы до плеч, как у матери, и волевой подбородок, как у отца.

В дверь постучали. На улице уже стемнело, кого принесла нелегкая в такой час?

Келл, недовольный, что его оторвали от чтения, открыл дверь. В коридоре стоял один из студентов, курса на три младше него. Раньше они не общались. Берт кашлянул и натянуто улыбнулся, мельком из-за плеча оглядел комнату, прищурил зеленые глаза.

— Привет. Извини, что так поздно, — произнес он без капли сожаления в голосе. — Ты ведь Келлгар, правильно?

— Да, что такое?

— Меня зовут Берт Ролано, сын барона Тильта Ролано, — официально представился он. — Можно просто Берт.

— А я просто Келлгар, сирота без рода и племени, — съязвил Келл.

Берт не обратил на его тон внимания.

— У меня есть к тебе одно дело.

Берт подождал приглашения войти, но Келл так и остался стоять в проходе. Юноша не стал настаивать.

— Что за дело?

— Я по поводу твоей, э… Той женщины, которая устроила тебя в гимназию.

Келлгар с подозрением уставился на гостя. Он никому и никогда не рассказывал о своей опекунше. Наконец он спросил:

— И что с ней?

— Брат Анри сказал мне, что она представилась травницей. Это правда?

— Что она травница? Да.

— Так она, получается, как бы твоя приемная мать?

Келл задумался. А так ли это?

— Видимо, что-то вроде.

— Мне очень нужно с ней встретиться! — Берт сложил ладони вместе. — Пожалуйста, это очень важно! Ты можешь проводить меня к ней?

— Не знаю… как там тебя… — Келл нарочно хотел подразнить его.

— Берт.

— Точно. Я не виделся с госпожой Инмори уже пятнадцать лет.

— Что? — Берт ошеломленно уставился на него, как будто услышал что-то из ряда вон.

— Что? — не понял Келл.

— Ты сказал, Инмори?

— Да, так ее зовут. Селестия-Инмори. А что?

— Пойдем, я тебе кое-что покажу.

— Не может быть, — в который раз повторил Келл. — Хотя портрет ее точная копия. Только глаза голубые.

Парни склонились над фолиантом про Бархатное Столетие.

Императрица Селестия-Инмори Эргриммская, говорилось там, царствовала во времена Объединенной Империи. Король Эргримма Клорит III сделал ее своей преемницей в обход всех законов престолонаследия. О ее происхождении доподлинно ничего не известно. В эпоху ее правления семнадцать стран к югу от Высоких гор без применения насилия слились в одну Объединенную Империю. Все шестнадцать королей единогласно приняли решение присвоить королеве Эргриммской титул императрицы. Эпоха ее правления прославилась как самое мирное время последнего тысячелетия. Спустя сорок шесть лет после коронации императрица Селестия-Инмори без вести пропала, не оставив ни наследников, ни завещания. После ее исчезновения Объединенная Империя погрязла в раздорах и междоусобицах, началась борьба за власть. Воцарился хаос, в результате которого Империя распалась. Одиннадцать стран из семнадцати превратились в тридцать восемь графств. Началась эпоха Разрозненной Империи.

Келлгар провел последние полчаса в молчаливом созерцании портрета императрицы. Здравый смысл настойчиво твердил, что это всего лишь совпадение, что Инмори узнала о своем сходстве с императрицей и взяла себе ее имя. Он так и сказал Берту.

— Я тоже сначала подумал, что старик сошел с ума, — заявил Берт.

— Графство Эргримм, — невпопад размышлял Келл, — это же где-то на севере, почти у самого подножия Высоких гор.

— Ну да.

— Это же много тысяч миль отсюда.

— Ну да.

— Очень далеко.

— Келл, прошло шестьсот лет. За это время можно было пройти пешком всю сушу раз тридцать.

— Ты же не думаешь, что она…

— Как раз это я и пытаюсь тебе сказать! Что если она — Бессмертная?

— Чушь какая-то.

Берт словно бы его не слышал.

— Ты только представь, если это действительно так! Она бы могла вылечить Нову от бесплодия.

— Что? Об этом ты не говорил.

Келл и Берт уставились друг на друга. Наконец Берт сказал:

— Это моя… невеста. На самом деле, мы не знаем, у кого из нас проблема. — Он напустил на себя суровый вид и добавил: — Разболтаешь кому-нибудь, убью.

— Так ты за этим приходил?

— В общем-то, да.

— Ясно.

Оба надолго замолчали. Это было странно: близится полночь, вокруг ни души. Непривычно тихо.

— Так ты поможешь?

— Посмотрим, — ответил Келл, бросив последний взгляд на портрет. Он закрыл книгу и поставил ее на место. — Как я уже сказал, мы давно не виделись. Может, она и не живет там больше.

— Но попробовать стоит! Если она Бессмертная, только представь…

— Бессмертные, — прервал его Келлгар. — А ты смотрел в закрытом зале?

— Чего? Он же закрыт!

Келл лукаво улыбнулся.

— Замки существуют для того, чтобы их открывать.

— Или чтобы что-то спрятать.

— Если ты хочешь, чтобы я помог тебе, придется пойти со мной, — Келл указал большим пальцем себе за спину, туда, где скрывалась дверь в закрытый зал.

— Ладно. Звучит интересно. Если только нас потом не погонят из гимназии палками под зад.

— Ну, мне-то терять нечего, последние полгода остались.

— Ты только о себе и думаешь. Эгоист. Ну, чего же мы ждем?

Берт заговорщически подмигнул Келлгару, а тот улыбнулся еще шире. Они подошли к ложным портьерам, скрывающим металлическую дверь, и Келл вытащил прикрепленную к низу ткани проволоку.

— Я вижу, ты часто здесь бываешь, — с долей уважения заметил Берт.

— Не представляешь, как иногда бывает скучно в монастыре.

Келл немного поколдовал с проволокой, и замок открылся. Он осторожно снял его с одной из петель.

— Подожди, не хочу, чтобы нас заметили. — Берт подошел к одному из ближайших к выходу столов. — Идем, помоги мне.

Вдвоем они перетащили стол к двери, створки которой открывались внутрь. Открыть ее с той стороны, конечно, можно было, но это наделает столько шума, что ребята успеют незамеченными закрыть запретный зал и сбежать через окно.

Все лампы в библиотеке погасили, кроме одной, которую и взяли в закрытый зал.

— На самом деле, — признался Келл, — я мало что здесь смог прочесть. Много книг на древних языках.

— Так ведь мы же изучаем древние языки в гимназии.

— Это не такие языки. Тех мы не изучали.

В закрытом зале было порядка восьми стеллажей, и часть из них составлял архив.

— Смотри-ка, — присвистнул Берт, — наши личные дела.

— Откуда ты знаешь?

— Видел, как братья заполняют такие. — Он начал просматривать корешки одинаковых бурых папок. — А тебе что, никогда не приходило в голову заглянуть сюда?

— Да как-то дело не дошло.

— Вдруг здесь что-то интересное о тебе?

— Да брось, я ведь никому ничего не рассказывал. И никто не спрашивал. Вряд ли там что-то будет.

Берт проигнорировал его слова и продолжил копаться в папках. Келлгар поставил лампу на пол и начал поиски нужной книги самостоятельно.

В закрытом зале монахи хранили труды, не предназначенные для глаз студентов, а значит, непременно должно быть что-то о темной стороне. Официально Церковь запрещала все упоминания о других богах, о темных сущностях и о слишком далеком прошлом.

Фолианты стояли или лежали на полках вразнобой, без всякого порядка и связи. Келл решил для начала ограничиться теми, что были написаны на знакомых языках. Он просмотрел три стеллажа и на четвертом как раз нашел то, что искал. Под потертой кожаной обложкой без названия скрывались записи ранних рыцарей-монахов о Бессмертных.

— Эй, Берт, я, кажется, нашел.

Келл шумно опустил фолиант на пол возле лампы и стряхнул с него пыль. Берт притих. Он как-то странно смотрел на Келла и при этом держал руки за спиной. Келл насторожился.

— Что там у тебя?

Берт усиленно замотал головой.

— Ты что-то нашел? Покажи!

— Тебе не стоит это смотреть.

По спине Келлгара пробежали мурашки. Плохое предчувствие.

— Покажи, — с дрожью в голосе сказал он. — Я имею право знать.

Келл придвинулся вплотную к Берту и протянул руку. Юноша опустил глаза и молча протянул ему папку. На обложке значилось «Келлгар».

Келл проглотил ком в горле и открыл папку. Тут же в глаза бросилась фраза, как будто только она одна и была написана на всем листе. Он пытался читать сначала, но не мог сосредоточиться. Это как пламя свечи, которое мерещится везде, куда ни посмотри.

«…предположительно из деревни, которую мы уничтожили два года назад»…

Он перечитывал ее снова и снова и не мог поверить своим собственным глазам. Наконец, поднял ошалелый взгляд на Берта.

— Монахи?

— Что? — не понял Берт.

— Монахи сожгли мою деревню? Убили моих родителей? Черные всадники? Они?

На последних словах он перешел на сдавленный крик. Затем отбросил папку в сторону.

Он снова почувствовал себя пятилетним несмышленышем, без семьи, без дома. Вспомнил тот ужас, который поселился в нем при виде черных всадников. Вспомнил, как они обошлись с его отцом, что сделали с матерью.

Ему стало страшно.

И с этими людьми он провел бок о бок столько лет. Он улыбался им, уважал их. Как они могли, зная о том, кто он на самом деле, так легко с ним разговаривать, смотреть в глаза, улыбаться в ответ?

Как волной накрыло омерзением к самому себе, к этим людям и такому несправедливому миру. Злую шутку с ним сыграла судьба.

Берт с опаской смотрел на него. Конечно, он не мог знать наверняка.

Келлгар заставил себя подавить нахлынувшие чувства. Он поджал губы, развернулся и подошел к фолианту. Опустился на пол, скрестив ноги. Берт через пару секунд присоединился к нему. Вместе они пролистали том от корки до корки. Никаких рисунков там не было. Имен тоже. Только список из подробных описаний, какие иногда пишут в учетных книгах банкиры.

По телу Келла вторично пробежали мурашки и на лбу выступил холодный пот.

Это она, точно.

Рост пять футов и шесть дюймов. Худая. Белокожая. Иссиня черные длинные волосы. Желтые глаза с вертикальными зрачками. Умеет парить над землей и перемещать предметы.

— Ну? — осторожно спросил Берт. — Она?

— Глаза не похожи, — неуверенно ответил Келл.

Берт картинно фыркнул. Келл хмуро глянул на него исподлобья. Юноша понял, что это не слишком уместно в данной ситуации, и поднял вверх руки в примирительном жесте. Должно быть, его новый знакомый сейчас как на иголках, стоило бы прикусить язык, пока он не успокоится.

— Извини. Просто мне кажется, тут и так все понятно. Это не может быть очередным совпадением.

— Не знаю, Берт. — Келл покачал головой. — Как-то это слишком… нереально.

— А ты хорошо ее знаешь?

Келлгар задумчиво потер подбородок. Пришлось признать:

— Совсем не знаю. Я жил у нее всего два года и мы почти не общались.

— Так ты поможешь мне?

— Да. Но только, — Келл решительно посмотрел Берту в глаза, — если ты поможешь мне.

Берт начал было расплываться в улыбке, но вдруг помрачнел.

— О, Бог Милосердный, не делай этого!

Келл смотрел на него жестким взглядом, в котором читалась вся его затаенная злоба, боль и обида.

— Месть.