Ореол

Stepart, 2020

Невообразимые тайны, открывшиеся Александру на Тверских болотах, только начали обретать форму, а его уже ждёт новый вызов с другой стороны. На этот раз перед героем предстанет неизведанный «перекрёсток миров» со своими загадками и секретами. Силы, бóльшие, чем может вообразить себе человек, позволят Свидетелю заглянуть за занавес повседневной реальности и ощутить дыхание вечности. Герою предстоит выяснить, хватит ли у него сил и самоконтроля для того, чтобы устоять на краю бездны.

Глава 4. Загадка

Как выяснилось чуть позже, проснулся я рано. То ли потому что лёг тоже рано, то ли потому что забыл задвинуть шторы, и рассеиваемый туманом над озером свет солнца наполнил комнату и разбудил меня. Но вероятней всего, не спалось мне вследствие того, что я долго пробыл на другой стороне планеты и пока что не переключился на новое время.

Сделав дыхательные упражнения для Настройки, я уселся в центр кровати, поджав под себя ноги. Сначала я пробежался вниманием по всем снам и их обрывкам, какие смог припомнить. Не найдя ничего интересного, я перешёл к вспоминанию того сна, который заставил меня проснуться посреди ночи и оставил после себя тревожное ощущение, не прошедшее до сих пор. Я зафиксировал своё внимание на самом запоминающемся образе из того сна и начал дышать особым образом, показанным мне Хулианом, когда тот учил меня практике «припоминания».

Ощутив, что внимание стало подвижным, я направил его на конец сна, который я хорошо помнил. После перешёл на событие, предшествующее ему. И так от конца к началу. Подобным образом я пересмотрел сон два раза, и только после этого прокрутил его от начала к концу.

Сон

Я опять был на том обрыве, что и во сне на баркасе. Только на этот раз на самом краю обрыва стоял красный почтовый ящик, такой же, как на пристани, с которой меня забрал лодочник. К скале на другой стороне долины приближалась буря. И снова передо мной был человек в серой рубашке и штанах, но на этот раз это был другой человек. Это был Артём, хозяин дома на воде. Он стоял спиной ко мне и подзывал меня рукой. Мне не нужно было видеть его лицо для того, чтобы знать, что это он. В отличие от первого раза, я смог пошевелиться, и с трудом переставляя ноги, дошёл до него. Во всём теле ощущалась жуткая тяжесть, а взгляд фокусировался очень плохо. Оказавшись рядом с Артёмом, я не посмотрел на него, почему-то мне было страшно это делать. Он взял меня за руку и мне тут же стало спокойней, а тело перестало ощущать прежнюю тяжесть. Какое-то время мы стояли и смотрели на принимающую ужасающие и величественные облики бурю. Она как будто накатывалась на скалу снова и снова, каждый раз меняя форму и цвет. Буря появлялась вдалеке и стремительно приближалась к скале, пока не поглощала её, и так десятки раз подряд. В последний раз она стала

буро-сиреневой, но вместо того, чтобы остановиться на скале, она рывком двинулась на нас. От неожиданности я отпрыгнул назад и отпустил руку Артёма. Это тут же меня разбудило.

Когда я проснулся ночью, то испытал сильную тревогу и даже страх. К счастью, страх удалось быстро прогнать и скоро я снова заснул, а вот лёгкое чувство тревоги сохранилось и после пробуждения. Успокоив мысли, я прокрутил в обратном порядке предыдущий день, приготавливаясь к предстоящему, и только после этого сделал зарядку и отправился в душ, где вспомнил про рацию, оставленную в куртке. Быстро домывшись, я буквально выскочил в комнату даже не вытираясь. Взяв с подоконника кинутую туда вечером куртку, я нащупал рацию и зарядку. Всё было на месте. «Беспечно, Сашенька, очень беспечно ты себя ведёшь», — выговаривал я сам себе, вытираясь.

Тайник я сделал быстро. Отделочные доски стены в гардеробной были прибиты небольшими гвоздиками. Одна из нижних досок поддалась легко, стоило вытащить пару гвоздей, подцепив их за шляпки лезвием складного ножа. Между бетонной стеной и досками оказалось достаточно пространства для рации и зарядки.

Одевшись в свежую одежду, я сел за стол выпить воды и прикинуть план на день. Много времени это не заняло, слишком уж очевидный для меня был выбор. Пока что все спят, я решил отправиться к Артёму. Он был самым интересным и непонятным персонажем на острове. Да ещё и этот сон, в котором я его увидел. Взяв с тумбочки браслет, я повернул безель до щелчка. Ради интереса начал считать — раз, два, три, четыре и в дверь негромко постучали. Я даже вздрогнул от неожиданности. Открыв дверь, я увидел спокойное лицо помощника.

— Ты что, под дверью торчал?

Охво кивнул:

— Да, шеф. Предположил, что вы рано проснётесь и куда-нибудь намылитесь без меня. И не дай бог, что случится.

Я усмехнулся:

— Повезло мне с тобой.

— Не то слово, шеф. Так какой у нас план?

Я втащил Охво за рукав внутрь и закрыл за ним дверь.

— Делаем вид, что идём на рыбалку. Распорядись собрать завтрак с собой. Пока собирают, подготовь снасти.

Помощник вздохнул и наигранно обречённо пробубнил:

— А на самом деле…

— Не бубни, узнаешь по дороге. Через двадцать пять минут всё должно быть готово. Много еды не бери. Несколько бутербродов и чай.

Я открыл дверь и кивнул Охво на выход. Тот изобразил, что нехотя отдаёт честь и поплёлся по коридору, еле переставляя ноги. Я проводил помощника взглядом до самой лестницы. Как только он скрылся за углом лестничной площадки, по ступеням застучали быстрые шаги. Я улыбнулся и закрыв дверь, прикинул, чем заняться в эти двадцать пять минут. Решил сделать несколько записей, что заняло всего несколько минут. Дальше взялся за разбор вещей. Открыв рюкзак, я порадовался, что прислушался к совету Сантьяго уложить все вещи по разным пакетам. Он тогда сидел в кресле в моей комнате, когда я собирался в дальнюю дорогу, и листал путеводитель по Аргентине на русском, который я прихватил из Москвы.

Его мать с детства говорила с ним исключительно по-русски. Насколько я знал, русскому его учила только она. Судя по тому прекрасному языку, на котором разговаривал Сантьяго, его матушка была очень образованным и интеллигентным человеком. Она передала сыну великолепное владение языком и обширный словарный запас, несмотря на то что сама она эмигрировала в Аргентину ещё в юные годы. Конечно, и книги, прочитанные им на русском языке, сыграли свою роль. Думаю, и работу в конторе, связанную с Олегом Алексеевичем, он заполучил благодаря превосходному знанию языка. Прежде он сопровождал туристов в мотопутешествиях по Южной Америке. Кто-то из туристов и предложил ему работу в нашей конторе.

Вещи я разобрал и разложил по местам быстро. Несколько книг и свои записи выложил на стол. Бинокль поставил на подоконник. Туалетные принадлежности достал и разместил в ванной. Кое-какую мелочёвку я оставил в рюкзаке и убрал его в шкаф, после чего начал проводить ревизию всех своих вещей и понял, что не обнаружил самую важную из них.

Когда я появился возле лавки для помощников, Охво, увидев меня, вжался в стену — настолько злым было выражение моего лица.

— Что-то случилось, шеф?

— Случилось! — рявкнул я и направился к выходу. Охво последовал за мной, взяв с лавки бумажный пакет с завтраком. Заметив в прихожей тубус с удочками и сумку со снастями, я на ходу подхватил их и вышел на улицу. Охво выскочил следом за мной в густой утренний туман.

— Да что случилось-то, шеф? Всё же было в порядке полчаса назад,

— негромко сокрушался помощник, стараясь не отставать от меня. Я, не отвечая, шёл по направлению к радару. Охво тоже замолчал и не говорил, пока мы не дошли до забора, нависшего над обрывом, где я с размаху кинул в небольшой куст тубус и сумку и громко выругался. Помощник взобрался на один из валунов и молча наблюдал за мной, пока я ходил взад-вперёд вдоль забора. Немного остыв, я заговорил:

— У меня кое-что пропало. Кое-что очень важное для меня. Эту вещь нужно найти во что бы то ни стало.

Охво соскочил с камня, и достав завёрнутые в пищевую бумагу бутерброды, обратился ко мне как ни в чём ни бывало:

— Вам с сыром, с мясом или с овощами?

Я посмотрел на помощника как на ненормального и не сдерживая раздражения, выпалил:

— Ты что, не слышал меня? Я говорю, что у меня украли кое-что очень важное!

Охво многозначительно кивнул:

— Я всё слышал. Думаю, вам сейчас нужно мясо и сладкий чай.

— Да ты, похоже, издеваешься надо мной. Не до того мне, — обречённо простонал я и уселся на камень возле забора. Охво же по-прежнему не обращал внимания на мои стенания. Он вручил мне бутерброд и бумажный стакан с горячим чаем.

— Это поможет вам успокоиться, тогда и подумаем, как нам решить вашу проблему.

Я тяжело вздохнул, пытаясь унять эмоции. Потом в три укуса прикончил бутерброд, запив его чаем. Охво тут же подсунул мне ещё один. Его я ел уже спокойно и тщательно пережёвывая.

— Так что пропало, шеф?

— Камень пропал. Небольшой чёрный камень. Я оставил его вчера на столе в своей комнате. А сейчас обнаружил, что его там нет. И я уверен, что оставил его именно там.

Охво предложил мне ещё один бутерброд и чай. Я согласился только на чай.

— Камень, должно быть, драгоценный?

Ответил я не сразу:

— Нет. Не думаю. Мне подарила его одна женщина.

Охво сокрушённо вздохнул и подойдя ко мне, положил руку на моё левое плечо:

— Теперь я всё понимаю. Женщина, — сказал он и предположил: — это, наверное, память о ней?

Я хотел начать долгие объяснения о важности камня, обходя стороной тот факт, что камень магический, но понял, что лучше остановиться на варианте, предложенным Охво:

— Да, всё именно так, как ты сказал. И мне нужно обязательно вернуть этот камень. Понимаешь?

— Найдём, шеф! — уверенно ответил Охво, глядя мне в глаза. Я встал и отодвинул от себя расчувствовавшегося помощника:

— Рад твоей уверенности. Нужно понять, кто мог его взять.

Охво потёр ладонью лоб и задумчиво произнёс:

— Очень серьёзное обвинение, шеф. Давайте убедимся, что это не недоразумение. Может, он куда-то упал и закатился или вы его куда-то убрали и забыли.

Я отрицательно покачал головой:

— Камень лежал в центре стола. Он не мог упасть, и я точно помню, когда видел его в последний раз.

Помощник, прищурившись, посмотрел на меня и неуверенно поинтересовался:

— А может, по пьяному делу сунули куда-то и забыли?

Я опять покачал головой:

— Ты же видел, что я был трезв, когда уходил спать. И во сне я не хожу, если тебе интересно.

Охво кивнул:

— Тогда нужно ещё раз перетрясти всю комнату. Потому что, я уверяю вас, никто из прислуги не рискнул бы зайти к вам без спросу и тем более взять что-то. Даже если камень драгоценный и стоит больших денег, то риск не стоил бы того. Наказание будет слишком суровым.

Я пожал плечами:

— Тогда остаются гости.

Охво присел на корточки возле меня. Локти он упёр в колени, а подбородок в кулаки:

— Все были внизу, шеф. Вы первый поднялись в апартаменты.

Я щёлкнул пальцами:

— Постой. А этот четвёртый гость… Он же так и не появился. Где он был? И сейчас где?

Охво закатил глаза, видимо, вспоминая, что делал четвёртый гость. После небольшой паузы он ответил:

— Он не выходил из комнаты. Могу узнать у своих, когда вернёмся.

— Точно, порасспрашивай помощников. Только аккуратно. Не хочу это дело афишировать. А то Рита устроит такую бучу, что сами пожалеем.

— Тогда это займёт время. Дело деликатное, придётся дипломатично всех обработать.

Я усмехнулся:

— Уверен, ты справишься.

Охво сложил ладони и поклонился:

— Только по возвращению ещё разок осмотрим вашу комнату, если вы не против.

— Договорились. А теперь пошли в гости.

Охво поджал губы и поморщился.

— Ну что, ты опять собрался крыситься на человека? Я тогда тебя тут оставлю, — кинул я раздражённо и стал перекидывать снасти через забор.

— Шеф, разрешите мне не участвовать в ваших разговорах. Я просто буду находиться рядом и следить за тем, всё ли у вас в порядке.

— Да пожалуйста. Артёма предупрежу, что ты наказан и поэтому молчишь.

На этот раз Охво перебрался через забор без проблем. На другой стороне он взял тубус и сумку, и мы направились к дому на воде. Артём заметил нас сразу, как только мы вышли из-за скалы. Он сидел на веранде. В руках у него был лист бумаги и ещё пачка таких же листов лежала на столике перед ним. Артём поднял перед собой руку, показывая нам свою ладонь. Я поприветствовал его тем же образом.

— Шерпа, ты в дом пойдёшь или на берегу будешь? — спросил я, когда мы подошли к камню, с которого был перекинут мостик. Охво зачем-то огляделся по сторонам, потом мельком глянул на Артёма и негромко буркнул:

— Пойду с вами.

— Тогда убери с лица эту недовольную гримасу и не вздумай проявлять неуважение!

Охво кивнул и мы перешли на веранду.

— Доброе утро, мужики! — сказал Артём и пожал нам с помощником руки.

— Боялся, что ты ещё спишь, — произнёс я и посмотрел на заваленный исписанными от руки бумагами столик. Хозяин поймал мой взгляд и усмехнулся:

— Вот на этом столе и кроется причина моих ранних подъёмов. Рано утром я лучше всего соображаю.

— А ты что, писатель?

Артём рассмеялся и покачал головой:

— Нет. Когда-то давно в моей жизни произошли очень важные события, которые я записал на бумагу. Но, по правде сказать, записал в художественной форме. Я в то время был очень склонен к драматизму и поэтому пытался писать образно и чувственно. Перед поездкой сюда откопал эти записи в шкафу и пытаюсь сделать из них дневник.

— Ого. У нас много общего. Недавно я занимался примерно тем же. И мне кажется, у меня получилось. На писателя не потяну, пожалуй, но немного разобрался в этом деле. Если хочешь, я могу попробовать помочь. Скажу по опыту, что сторонний взгляд быстрее находит пробелы. Когда пишешь из памяти, иногда забываешь сказать о некоторых важных деталях, потому что они кажутся тебе настолько очевидными, что нет смысла о них упоминать.

Лицо Артёма посерьёзнело и подойдя к столу, он стал укладывать бумаги в чёрную папку. Затем он посмотрел на меня и строго произнёс:

— Я не хочу показывать это кому-либо. Это моя ноша и я сам буду с ней разбираться.

Меня удивило слово «ноша» в данном контексте, но я сделал вид, что не обратил на это внимания. Было понятно, что собеседник не настроен обсуждать свои записи и работу над ними. Посему я решил побыстрее перевести тему, опасаясь, что его расположение ко мне может перемениться.

— Может, порыбачим? Мы и снасти взяли. В такую рань самый клёв должен быть.

Артём вздохнул и посмотрел на тубус на плече у Охво:

— Я бы с удовольствием, но я как раз раскручиваю один клубок в своих записях и пока идёт хорошо, не хочу бросать. А на острове хрен чего поймаешь, вода слишком тёплая вокруг. А вот на той стороне, у берега, клёв шикарный. Хариуса можно половить, а если на блесну, то щука и окунь есть. Это из того, что я брал, — Артём указал рукой в сторону востока. Тот берег всё ещё был скрыт пеленой тумана. Я пожал плечами:

— Но мы без лодки, так что покидаем где-то тут поблизости. Глядишь, поутру и поймаем что-то. Мешать, конечно, не будем.

Артём покачал головой:

— Тут вы ничего не поймаете. Как говорит один мой друг: «это секс с обручем». Если без мата.

Я рассмеялся. Охво тоже сообразил и несмотря на всю свою насупленность, негромко хихикнул.

— Берите мою лодку. Пару часов порыбачите, а вернётесь — перекусим и чайку попьём.

Я посмотрел на озадаченное лицо помощника, потом на Артёма.

— Доверишь? — уточнил я.

— Почему нет. Умеешь с мотором ходить?

— Умею. Не то чтобы профи, но ходил несколько раз по рекам.

— Ну и отлично. Волны нет и не предвидится. Главное, в тумане не заблудитесь. Компас в лодке есть.

— Не знаю, как и благодарить. Захвачу своей любимой настойки в следующий раз, угощу.

— Настойки я люблю. Я пару раз гостил у одного человека, который делает невероятные настойки, после этого и полюбил их. Но такой же вкусной больше не пил никогда. Пойдём покажу, как что в лодке у меня.

Лодка оказалась небольшой, но вполне комфортной для двух человек. Да и втроём тут можно было разместиться без проблем. Ниссановская резинка с жёстким дном в момент выходила на глиссер даже с пухлым Охво на носу. Но от берега мы отходили на малом ходу и в противоположную от «Гнезда» сторону, не желая привлекать лишнего внимания к себе. Помощник перебрался назад ко мне и затараторил:

— Шеф, сбавьте скорость. Не дай бог поймать этим надувным матрасом бревно или скалу. В тумане налетим в два счёта.

Сбавить скорость было хорошей идеей хотя бы потому, что от холодного и влажного ветра не спасала даже кожаная куртка, но уж очень здорово шла упругая лодка по озёрной глади. Я глянул на компас и убедился, что он мне ничем не поможет. Стремительно несущийся на нас берег материализовался из тумана ровно в тот момент, когда я начал сбавлять скорость. Заметив тёмную стену елей, подобравшуюся к обрывистому берегу, я полностью убрал газ, и лодка тут же осела, быстро сбрасывая скорость. Но инерции всё же хватило для того, чтобы нос лодки наскочил на песчаный берег и нас слегка встряхнуло.

— Фуф. Какая филигранная швартовка, а? — сказал я, стараясь не выдать голосом, что и сам неслабо испугался.

— Да, нас пронесло, что тут не камни или коряги, — выпалил Охво, глядя на меня вытаращенными глазами, но тут же взял себя в руки и сдержанно добавил:

— шеф.

Я улыбнулся и толкнул его в плечо:

— Если честно, я и сам не ожидал, что мы донесёмся так быстро. Сколько мы были на глиссере? Минут пять максимум?

— Прошу, шеф, больше никакого глиссера в тумане.

— Договорились, Шерпа. Пошли глянем, что там за берег, а потом вернёмся в лодку и покидаем спиннинги.

Помощник молча перешёл на нос, откуда вылез на песчаный берег и подтащил на него лодку. Местами песчаные берега осыпались под самые корни ёлок, во многом благодаря которым и держались. Чуть дальше, по правую руку от нас, лежала пара елей, когда-то рухнувших в воду, не в силах больше удерживаться на зыбком краю. Вывернутые из почвы корни осыпали крутой берег и образовали удобный подъём, куда мы и направились.

— Шеф, сколько времени вы планируете пробыть вне дома? — тяжело пропыхтел Охво, с трудом поднимаясь в горку.

— Как раз хотел с тобой посоветоваться на этот счёт.

Помощник ответил только тогда, когда мы уже поднялись наверх и он смог отдышаться:

— Если часа два с небольшим, то никто нас не хватится, думаю. А дальше не знаю. Я сказал, что мы пойдём, пообкидываем берега со спиннинга.

— Тогда через два часа нам надо быть на нашей стороне острова.

Охво засучил рукав и взглянул на часы:

— Хорошо, буду следить за временем. И давайте не будем заходить в лес, тут кроме голодного, только-только проснувшегося медведя ничего не найти. А ружья у нас нет.

Я осмотрелся. Северный лес недавно начал оживать, но трава уже пробилась из влажной весенней почвы, а на кустах зеленели свежие молодые листочки. Я замер и прислушался, останавливая мысли. Были слышны три разные песни птиц. Одна заливистая, как у соловья. Вторая воркующая, похожая на голубиную, но вряд ли это был голубь. А вот третью я узнал точно, так гортанно щёлкает только глухарь.

— Шеф, вы что-то услышали? Может, медведь?

Я вздохнул:

— Хватит меня этим медведем пугать.

— Так ведь есть, чего бояться. Они по весне бешеные бывают. И росомаха тут может быть, — волновался Охво.

— Хорошо, я пройду метров двести-триста вдоль берега и вернусь. Мне по нужде как раз надо. А ты лодку сторожи.

По нужде мне было не надо, а вот пройтись в одиночестве по берегу очень даже хотелось. Ели в этих краях были не то, что в Тверских лесах, невысокие и какие-то жиденькие. Между ними были большие промежутки, наверное, чтобы не мешать друг другу ловить спасительные солнечные лучи. Местами пространство между деревьями заполнял низкий кустарник, сплетающийся между собой как ковёр, тоже жиденький и с небольшими листиками.

Минут пятнадцать я шёл вдоль берега, осматривая однообразный северный лес. Туман здесь был негустой и не поднимался выше полуметра. Можно было пройтись и ещё, но не хотелось пугать Охво долгим отсутствием, потому скоро я развернулся в обратную сторону, а сам предался размышлениям: «В следующий раз погуляю тут как следует. Сапоги только надеть нужно. Или рвану в сторону гор. Главное, чтобы Рита не пронюхала, что я отлучаюсь с острова. А Врата без помощи знающего человека можно искать бесконечно. На Тверских болотах все Врата мне показывали другие люди. Сам я их никогда не находил, а тут показать некому. А может, здесь и нет того, кто о них осведомлён. Просто люди приезжают на остров и от замурованных где-то поблизости Врат подзаряжаются их силой. Возможно, и в «Искре», и здесь использовалась одна и та же схема — кто-то подсказывал правильное место, и рядом или даже на месте Врат строили объект, который могли бы посещать «нуждающиеся».

Размышляя, я бодро продвигался по направлению к лодке, когда заметил за деревьями что-то наподобие небольшого сруба из брёвен с плоской крышей, размером примерно метр на метр. Первое, что пришло в голову о назначении этой конструкции — хранение чего-то съестного. Если такие брёвна хорошо скрепить, их не разломает даже серьёзный медведь. Несмотря на то, что этот короб вряд ли мог таить какую-то опасность, я всё же решил позвать Охво:

— Эй, Шерпа! Ну-ка, дуй сюда!

Помощник добежал до меня, когда я уже изучал порядком подгнившие брёвна сруба.

— Что это вы нашли такое, шеф? — спросил он, тяжело дыша.

— Да сам не знаю. Возможно, охотники здесь что-то хранят. Ты ничего подобного не встречал в этих краях?

— Не встречал. Но разве я знаю эти края? Я на острове торчу.

— Понятно. Смотри, даже никакой дверки нет и крышу не снять целиком. Только если разбирать.

Я присел и заглянул в одну из щелей между двух подгнивших брёвен и то, что я увидел, тут же заставило меня вскочить. Я даже хотел отбежать в сторону, но смог совладать с собой.

— Что там, шеф? — настороженно спросил Охво.

— Сам посмотри.

Недолго думая, помощник опустился на колени и прильнул к щели. Потом он на пару секунд замер, что меня очень удивило, поскольку через щели между брёвен проходило достаточно света и можно было хорошо разглядеть содержимое ящика. Охво вжал голову в плечи и не вставая с корточек, стал отползать назад. Оказавшись в нескольких метрах от ящика, он вскочил на ноги и спрятался за ель вдвое шире него самого.

— Ну как тебе находка, Шерпа? — обратился я к помощнику, понемногу приходя в себя от небольшого шока. Охво выпучил глаза и замотал головой в сторону лодки.

— Да не паникуй ты. Он нам уже ничего не сделает. А те, кто его туда посадили, были здесь очень давно.

— Шеф. Это какие-то шаманские дела. Лучше не связываться.

Я обошёл короб с другой стороны, присел напротив ещё одной щели и заглянул в неё. Теперь картинка сложилась полностью. Внутри ящика находились останки человеческого тела. Умерший сидел, поджав колени, а его голова была склонена и упёрта в невысокое брёвнышко. Сажали его туда, скорее всего, уже мёртвым. Сложно представить, что кто-то, заточенный в такую ужасающую тюрьму, стал бы занимать столь неудобную для живого человека позу. Тело напоминало мумию, но без бинтов, как у египтян, только какая-то ветошь была на голове. Скорее всего, когда-то это была повязка на глаза. Высохшая кожа плотно обтягивала кости, что было очень странно для местного климата. Это же не пустыня, где сухой воздух может высосать из тела всю влагу, не дав ему сгнить. Скорее всего, с телом производили какие-то манипуляции, иначе оно не смогло бы так хорошо сохраниться. А находилось оно в этом месте очень долго, судя по всему. Я подошёл к дереву, за которым прятался Охво:

— Ладно, пойдём. Не будем беспокоить человека. Сдаётся мне, что его таким образом просто похоронили.

Помощник одобрительно кивнул и последовал за мной:

— С удовольствием отсюда уберусь.

— Это мы удачно зашли. Нехилое совпадение. Сразу наткнулись на какую-то мумию северную.

— Что-то мне подсказывает, что в вашей жизни было много всяких таких совпадений, шеф.

— Да, события разгоняются. Похоже, мы в потоке.

Охво вздохнул:

— Не знаю, о каком потоке идёт речь, но чувствую, что спокойной жизни с вами не будет.

Я рассмеялся и развернувшись, подхватил помощника под руку:

— Угадай, куда мы сейчас рванём?

Охво остановился и обречённо вздохнул:

— Я-то понадеялся, что вас та история отпустила, — проворчал он, когда мы подошли к берегу.

— Ну вот ещё. Так что давай спустимся к лодке и погнали в деревню. Но сначала для очистки совести покидаем спиннинги, чем чёрт не шутит.

Охво указал рукой на дно лодки возле транца:

— Не шутит. Вон там уже трёх окуней достал на воблер.

Я улыбнулся:

— Вот это ты красавец! И свежая рыбка на обед, и алиби подкрепим своё!

— Да, попёрло прям. Семь забросов и три окушка. Хорошее место. Но лучше всё же убраться отсюда подальше.

— Хорошо, давай в сторону деревни немного пройдём и там ещё покидаем. Как раз тумана меньше становится.

Мотор завёлся с полуоборота. Охво стащил лодку с песчаного берега и запрыгнул на нос, перед этим хорошенько оттолкнувшись. Я включил малый задний и мы отошли от берега метров на сто. Воздух уже стал достаточно прозрачным и теперь можно было не волноваться, что не разглядишь какое-либо существенное препятствие на пути. Но наш остров и тем более деревню всё ещё скрывал белёсый занавес. Желание гнать отсутствовало, поэтому взяв нужный курс, я открыл газ не больше, чем на треть.

— Сядь-ка на моё место, Шерпа. Порули немного. Главное, берег из виду не теряй, а то заблудимся.

Охво занял моё место, а я сел на вторую лавку, взял собранный спиннинг и отцепив от кольца на удилище серебристый воблер, опустил его в воду. Тот весело запрыгал по поверхности воды, пока не развернулся нужной стороной и не заглубился. Я отщёлкнул кольцо на катушке, и та стала быстро разматывать леску. Когда леска размоталась больше, чем наполовину, я закрыл кольцо, отчего леска натянулась и согнула конец удилища. В спиннинге появилась лёгкая тяжесть.

— Возьми к берегу, — скомандовал я. Лодка чуть навалилась на правый борт и начала постепенно забирать к берегу. Я собирался расположиться на лавке в тот момент, когда спиннинг дёрнуло так, что тот чуть не выскочил у меня из руки.

— Тормози! Кажется, зацепился за что-то! — крикнул я Охво и стал крутить ручку катушки. Леска шла тяжело, но без каких-либо рывков. Охво сбросил газ.

— Может, поймали чего?

— Да нет. Похоже, ветку или водоросли зацепил.

Когда леска была намотана практически полностью, я увидел, как возле борта начало всплывать что-то похожее на небольшое брёвнышко около метра длиной. Но оказавшись у самой поверхности, бревно неожиданно дёрнулось, окатив меня водой. Потом последовал ещё более сильный рывок. Хорошо, что хватку я не ослаблял, поэтому смог без проблем подтащить рыбу к самому борту. Охво молниеносно вытащил из-под лавки подсак и подведя его под сопротивляющуюся добычу, затащил её в лодку.

— Килограмма на три щучка-то, шеф! — радостно выкрикнул он.

Я взял у помощника подсак:

— Четыре будет, думаю.

— Четыре так четыре, — рассмеялся Охво. Я удовлетворённо кивнул:

— Убирай её в пакет к окуням. Будем считать, что рыбалка на сегодня окончена. На простенькую уху наловили. Не хариус, конечно, но тоже кое-что.

— Да если так попёрло, надо бы продолжить, мне кажется, — в глазах Охво бегали огоньки азарта.

— Нет. Мы закончили на сегодня с рыбалкой. Озеро нам дало достаточно. Сегодня я этим угощу мужиков. Завтра можем наловить тебе.

Охво пожал плечами:

— Да я и дома ем немало рыбы. Тут кормят отлично. Так что мне не надо.

— Ну вот, тем более. Давай, садись на нос, а я порулю. Мы уже, должно быть, близко.

Охво отцепил с тройного крючка щуку и сунув её в пакет к окуням, перебрался на нос. А я сел на место рулевого и открыл газ. Над озером начал гулять лёгкий ветерок, разгоняя остатки тумана, поэтому причал я заметил издалека.

— Нас там из местных никто не сдаст Рите? — спросил я у пересевшего ко мне на лавку Охво.

— Не общается никто из местных с ней. Только если лодочник, но его посудины не видно. Наверное, на рыбалке.

— А как нам лучше подойти к дому красавицы, не привлекая лишнего внимания?

Охво указал рукой в сторону крайнего к причалу дома:

— Вот это нужный нам дом. Огород к воде спускается. Но нехорошо со двора заходить к незнакомым людям.

Я усмехнулся:

— К незнакомым людям со двора не стоит, это точно. Но, может, и не придётся заходить.

Я взял курс на крайний дом, но по дороге решил кое-что проверить. Не доезжая до деревни, мы остановились у маленького причала, соединённого с пирсом. Оттуда по лестнице я поднялся наверх и прошёл к почтовому ящику, который мелькал в моём сновидении. Настроение было лёгкое и приподнятое, я не рассчитывал что-то в нём найти, но и не проверить его я не мог. К подобным сновидениям я привык относиться серьёзно и этот поступок был призван подтвердить то, что я верю в силу сновидения, не более того. Каково же было моё удивление, когда, открыв дверцу ящика, я обнаружил небольшой чёрный конверт без каких-либо надписей. От неожиданности я даже немного пригнулся и осмотрелся по сторонам. Недолго думая, я взял не заклеенный конверт и извлёк из него чёрный листок с единственной строчкой, сделанной серебристыми чернилами: «Дождись меня». Моё сердце на мгновение сжалось, будто бы я вспомнил про ту, что меня любит и ждёт. Но потом мне стало неловко от понимания того, что я прочитал чужую записку. Я вернул листок в конверт и положил его обратно в ящик, а сам ощутил неприятную тоску в груди.

Через несколько минут мы уже были напротив нужного нам огорода, протянувшегося от дома к озеру. Я посмотрел на знакомое окошко с голубыми резными ставнями. Сегодня оно, в отличие от вчерашнего дня, было закрыто, а шторы задвинуты. Упёршись носом лодки в травянистый берег, я заглушил двигатель, но перед этим дал газу на холостых. Газовал не на максимуме и быстро скинул обороты, но сделанного хватило для того, чтобы звук эхом раскатился в утренней тишине по склону к деревне и вернулся обратно. Я понял, что мой трюк удался, когда штора за окошком с голубыми ставнями отодвинулась и кто-то посмотрел на нас.

— Отличная конспирация, шеф! — проворчал помощник.

— Подойду к дому. Поздороваюсь и скажу, что заблудились, или что-нибудь ещё придумаю.

Несмотря на то, что помощник и изображал всем своим видом, что происходящее ему не по душе, натянутые уголки его губ и прищуренные глаза говорили об обратном. По всей видимости, рыбалка приподняла ему настроение, и он был в хорошем расположении духа.

— Шеф, только недолго. Хорошо бы через полчаса уже быть на острове. А маршрут у нас будет длинный, вдоль берега. И желательно с обратной стороны от «Гнезда» зайти.

— Да я на несколько минут. Поздороваюсь, водички попить попрошу и назад.

— У меня есть бутылочка воды с собой. Спасти от жажды, шеф? — кинул мне вслед Охво.

— Сам попей. И давай, делай вид, что рыбачишь.

Узенькая тропинка, виляя по холму между невысоких лиственниц, вывела меня к небольшому сараю, где повернула за него, и я оказался на вытоптанном пятачке перед крыльцом, на котором меня уже ждали. На деревянном крыльце стояла среднего роста молодая девушка с расплетённой русой косой, держа в руках ту самую кошку, которую я видел через подзорную трубу. Простое хлопковое тёмно-вишнёвое платье с белыми узорами спускалось чуть ниже колен. Лицо у девушки было немного заспанное, а под облегающим нужные места платьем не наблюдалось нижнего белья.

— Доброе утро. Я очень надеюсь, что мы не разбудили вас.

Большие глаза девушки сузились для усиления эффекта от притворной улыбки. Разжав пухлые, но аккуратные, будто нарисованные, губки, она сказала:

— А зачем тогда газовал, если будить не хотел?

Я улыбнулся и посмотрев в сторону, нехотя ответил:

— Это я не специально. Рука дрогнула.

Девушка покачала головой, продолжая улыбаться и гладить кошку:

— Вы поаккуратней тогда, если руки-то не слушаются.

Я кивнул:

— Буду следить за руками, не переживайте.

Девушка хихикнула и опустив кошку на крыльцо, спросила меня:

— Так вы здесь по какой-то надобности или так просто, гуляете?

— Хотел спросить, может, у вас в деревне кто молоком торгует, а ещё лучше творожком? Хочется свеженького, деревенского.

— Коров тут не держат, конечно, но у соседа есть коза. Он каждое утро молоко мне таскает. Вот, за десять минут до вас заходил. Я его всё равно не пью, могу угостить.

Я подошёл к самому крыльцу, не отрывая взгляда от девушки:

— Это было бы здорово. Козье даже лучше.

Девушка зашла в сени, а я уселся на крыльцо рядом с чёрно-белой кошкой, оказавшейся котом. По его окраске невозможно было понять, какой цвет у него был основной. Я хотел погладить его, но он аккуратно отодвинулся к стене на краю крыльца. Я решил осмотреться. Напротив дома проходила неширокая, но вполне себе хорошая грунтовая дорога, усыпанная песком. Дом стоял на краю деревни и крыльцо смотрело примерно в сторону пристани, поэтому из-за остальных деревенских домов меня сейчас было не видно. Но и мне, к сожалению, была видна только пристань и уходящая от неё дорога. Других проявлений человеческой деятельности за пределами приусадебной территории не наблюдалось.

Дверь скрипнула и приотворилась меньше, чем наполовину. Девушка с косой скользнула боком в проём и оказалась ко мне так близко, что её платье касалось моей руки. Я встал и моё лицо оказалось в считанных сантиметрах от её лица. От девушки ещё пахло сном и чем-то сладким.

— Вкусно пахнете.

— Малиновое варенье.

Девушка облизнула губы и протиснула между нами руку с пол-литровой пластиковой бутылкой с молоком.

— Всё, что могу дать, — прожурчала она и подмигнула мне.

— Этого будет как раз достаточно, — я взял бутылку, и девушка отступила назад к деревянной перилле.

— Так вы с острова?

Я кивнул и улыбнулся.

— Уже осмотрелись там?

— Да, конечно. Но там не так много, на что можно посмотреть.

— За один день всё прям так и осмотрели?

— А откуда вы знаете, что я здесь всего один день?

— Тут редко гости бывают. Видела, что вчера лодочник кого-то встречал. Думаю, что это были вы.

— Так может быть меня привезли ещё пару недель назад. Почему вы думаете, что это был я?

Девушка подняла брови и выпятила губы. Потом рассмеялась, наверное, представив, как выглядит её же гримаса:

— Да права я! Видно, что вы какой-то заведённый. Те, кто приехал две недели назад, уже успокоились и сидят там себе спокойно, не рыпаются. А вот вы неспокойный пока что. Или вы сами по себе персонаж такой, — девушка рассмеялась сильнее прежнего. Я нахмурился, изображая недовольство:

— Всё дело в моей молодости. Не могу без дела сидеть.

Лицо девушки вытянулось, и она покачала головой:

— Молодой, вот как. Для моей матушки, разве что. И то не

уверена, — последнюю фразу она говорила сквозь новый приступ смеха. Теперь я нахмурился по-настоящему:

— А это уже как-то неуважительно, я бы сказал.

— Я должна уважать ваш возраст? — выпалила молоденькая шутница, прервав приступ смеха для этой остроты. Меня начало одолевать нешуточное раздражение. Я хотел было осадить нахалку, но вместо этого замер на мгновение и сказал себе: «Смотри со стороны». Как только в моей голове, придя откуда-то из глубины, прогудели эти слова, я рассмеялся. Моя рука непроизвольно легла на плечо девушки. Та несильно толкнула меня кулаком в плечо и подмигнула:

— Мне пора заняться делами. Но заезжай как-нибудь ещё. Думаю, мы поладим.

— Хорошо, заеду, — проронил я и развернувшись, спустился с крыльца.

— Как тебя зовут, мачо? — с насмешкой в голосе поинтересовалась она. Я посмотрел на неё:

— Александр.

— Катя, — представилась она, уже скрывшись в сенях.

Обратный путь от дома Кати занял у меня раза в два меньше времени, потому что я буквально бежал вприпрыжку, что и заметил Охво:

— Вы прям на крыльях с холма летели, шеф. Видимо, всё удачно прошло?

Я кивнул:

— Знакомство состоялось. Хочу тебя успокоить! Это не был «тухлый гриб»!

— Так наоборот, шеф, есть о чём побеспокоиться. Красивая девушка обычно к хлопотам, — пробубнил помощник, разбирая спиннинг.

— Хватит ныть.

— Ещё один окунь случайно поймался.

— Если случайно, то и ладно. Обед, считай, есть.

— Да, а если бы не добыли, остались бы голодные.

— Ох, ну и зануда же ты. Давай, залезай в лодку и приляг на дно, а я надену дождевик с капюшоном, вдруг из «Гнезда» кто-то в трубу на нас посмотрит. Тумана уже почти нет.

— Хорошая идея. Только вы всё равно вдоль берега идите, шеф!

— Как скажешь.

Сделав крюк, мы обогнули остров и перейдя на малый ход, подошли к дому на воде и пришвартовались. Артём уже убрал бумаги и сидел на веранде с книгой.

— Как-то вы быстро, мне показалось, — удивился он, помогая нам перейти из лодки на палубу.

— Небольшая ознакомительная прогулка. И так неудобно добротой злоупотреблять.

Артём рассмеялся:

— Да жалко, что ли. Бензина ещё целая канистра и через пару дней военные подвезут новую. Так что обращайтесь, никаких проблем. А теперь, может, горячего чайку на травах?

— С удовольствием. Прохладно ещё в этих краях по утрам. И спасибо за то, что разрешил воспользоваться лодкой. Я это ценю.

Я кивнул, но больше получилось похоже на небольшой поклон. Артём ответил мне тем же жестом. Мы зашли в дом, где он разлил по кружкам травяной чай из термоса.

— Ну так что вы там успели посмотреть? — поинтересовался он, когда мы втроём уселись за стол пить отвар.

— Кое-что интересное мы и вправду нашли, — не знаю почему, но мне хотелось обсудить с Артёмом нашу находку в тайге. Наверное, потому что больше не с кем было обсудить подобное.

— И что же это?

— Там, недалеко от берега, — я указал пальцем примерно в том направлении, где мы пришвартовались с Охво, — есть интересная конструкция из брёвен. Что-то вроде небольшого сруба, метр на метр. А внутри сидит мумия с повязкой на глазах. Мумия, но не та, что в бинтах. Просто иссохшее тело.

Артём посмотрел на меня с любопытством:

— Вот как? Очень интересно. Это что-то вроде склепа?

— Даже не знаю. Человек сидел, поджав ноги и упёршись лбом в столбик. Он и сейчас так сидит. Но кто-то сложил над ним сруб из брёвен, сам бы он не смог. Думаю, так вот похоронили. Какие-то местные обычаи, похоже.

— Похоже, что так. Возможно, это был шаман. Я слышал о подобных захоронениях.

Охво оторвался от кружки с травяным отваром и довольно крякнул:

— Я же говорил!

Я рассмеялся:

— Говорил он. На карачках оттуда полз!

— Шеф, ну так если это шаман, то он и мёртвый — шаман. Так говорят.

— Мало ли, что говорят.

— А я разделяю точку зрения Шерпы. Шаман, он и мёртвый — шаман,

— сказал Артём очень тихо. Я кивнул:

— По правде сказать, я и сам похожего мнения придерживаюсь.

Мы замолчали и мне вспомнился Ирвинг, в мир которого я заглядывал в «Искре». Некоторое время было слышно только, как все негромко прихлёбывают отвар да как лодка трётся резиновым кантом о палубу.

— А где это место с шаманом? Как его можно найти? Я бы, всё же, посмотрел аккуратненько, — нарушил тишину хозяин.

— Ты же видел направление, в котором мы шли. Там достаточно крутой песчаный берег. И с него в воду завалились две сосны, одна рядом с другой. Поднимаешься перед этими соснами и надо буквально пару минут пройти налево. Метрах в ста от берега и стоит этот ящик.

— Найду, думаю.

— Да, когда знаешь, что искать, то проще. Я случайно наткнулся.

Артём усмехнулся:

— Интересная случайность.

Я пожал плечами:

— Да, так бывает. Но ещё мы наткнулись на кое-кого и более приятной наружности. И в очень даже добром здравии, скажи, Шерпа? — я улыбнулся и подмигнул помощнику. Тот, как и в прошлое наше общение с Артёмом, сидел насупленным и поддерживать разговор не стремился.

— Да, очень даже, шеф, — пробубнил он.

— И кого же ещё вы успели встретить? — поинтересовался хозяин.

— Одну милую даму. Если разрешишь завтра взять лодку, то я бы к ней в деревню наведался вечерком.

Артём покачал головой:

— Ничего себе. За одни сутки — прибыл на остров, познакомился со мной, нашел мёртвого шамана, познакомился с девушкой, которая произвела на тебя впечатление…

Я пожал плечами:

— Насыщенно.

Охво многозначительно закивал головой в знак солидарности с Артёмом:

— Да, так бывает, что всё один к одному собирается. Хотя ничего такого особенного в этом нет. Наверное, в этой глуши так кажется, что всё должно идти медленно.

Артём согласился:

— Время и впрямь для разных людей идёт по-разному. И для одного и того же человека оно при разных обстоятельствах идёт с разной скоростью. Я вот только что перечитывал мой разговор с одним человеком на эту тему — тоже ведь совпадение. Этот человек как-то рассказывал мне ещё одну историю. Почему-то мне кажется, что сейчас она будет уместна. Хотите послушать?

Я потёр ладони:

— Конечно. Обожаю слушать истории.

Артём посмотрел на Охво. Тот нехотя кивнул.

— Ну, тогда слушайте. Эту историю принято рассказывать с деталями.

Человек с саквояжем.

— В одном районном центре Тверской области на автостанции летом работал парень, торговавший пирожками. Обычно он работал там с мая по сентябрь, это время, когда в пригород ездит много дачников и торговля идёт бойко. Чаще всего он работал с пятницы по воскресенье, но иногда он выходил и в будний день. Так случилось и в этот раз. Была среда и подходило время прибытия последнего вечернего автобуса из города. Этот автобус должен был остановиться на станции, высадить на ней людей и уйти в следующий посёлок, где он делал последнюю остановку, заправлялся и разворачивался обратно в город. Перед этим он, конечно, опять заезжал в районный центр на автостанцию и брал людей, если они были в будний день.

Когда автобус прибыл, в нём оказался только один пассажир, и торговец пирожками уже хотел начать собирать свои пожитки, когда этот странный пассажир, выйдя из автобуса, обратился к нему:

— Не уходи, я вернусь, когда автобус развернётся на город, и куплю у тебя два пирожка с яблоками себе в дорогу.

Парень кивнул и уставился на него. Это был пожилой человек, одетый в дорогой и очень стильный костюм. На голове у него была шляпа с небольшими полями. В одной руке у мужчины была трость, а во второй — квадратный чёрный саквояж. Молодой человек никогда не видел таких прежде, разве что в школе в похожем саквояже в кабинете физики хранилась большая линза на специальной подставке. Тот чемодан почему-то тоже был в форме куба.

Охво недовольно хмыкнул, и Артём прервал рассказ. Я посмотрел на помощника.

— Что-то не так, Шерпа? — спросил Артём. Охво, увидев мой недовольный взгляд, поёжился и негромко пробормотал:

— Да нет, всё так, но откуда парнишка из Тверской глубинки может что-то понимать в костюмах, дорогой он или нет? Я жил в таких местах. Никто там этого не понимает, точно вам говорю.

Я тяжело вздохнул и покачал головой. Артём очень спокойно ответил:

— Это хорошее наблюдение, Шерпа. Но тут речь не о парне. Это слова автора, автор знает про костюм и про всё остальное. А парень просто увидел пожилого человека, который произвёл на него впечатление.

Охво хмыкнул:

— Просто я всё увидел глазами парня.

Артём улыбнулся и негромко спросил:

— Может, потому что ты и сам когда-то был таким парнем?

Охво взглянул на рассказчика, потом на меня, после чего встал и молча отошёл к окну. Я хотел дать нагоняй помощнику за неуважительное поведение, но Артём жестом остановил меня, а сам продолжил рассказ:

— Мужчина ушёл со станции вниз по улице, а парнишка остался ждать своего потенциального покупателя. Автобус должен был вернуться только через сорок минут, и за это время другим покупателям взяться было неоткуда. Поразмыслив, парень занёс лоток с пирожками в здание станции и попросил знакомого кассира присмотреть за своим товаром, а сам выскочил из помещения и побежал вниз по улице, желая узнать, зачем странный господин решил посетить их захолустье. В нём почему-то разгорелось сильное любопытство на счёт этого человека. Парню повезло, он успел увидеть, как господин в шляпе нырнул под козырёк небольшого кафе на краю площади напротив церкви. Заходить внутрь наш герой не рискнул, поскольку мужчине могло бы показаться, что он его преследует, и парень уселся в тени развесистой яблони возле церкви. Ждать ему пришлось недолго, уже через какие-то пару минут господин в шляпе вышел в компании незнакомого мужчины. Тот выглядел старше, чем господин в шляпе. Всю его голову покрывали седые волосы. Он был стар. Вместе они быстрым шагом направились на другую сторону дороги, и парень подумал, что его вот-вот заметят, поскольку он сидел на лавке рядом с переходом. Но ему повезло, мужчинам, похоже, было не до него. Они направились за угол церкви к частично разрушенному временем зданию семинарии. Молодой человек, зная местность как свои пять пальцев, за считанные минуты обогнул церковь с другой стороны и аккуратно подобрался к одному из окон сохранившегося помещения семинарии. Заглянув в окно, он обнаружил, что мужчины стоят от него в нескольких метрах так, что парень мог слышать их голоса. Господин в шляпе поставил саквояж на валяющийся на полу деревянный ящик и спросил:

— Вы готовы?

Седовласый тяжело вздохнул и кивнул. Тогда господин в шляпе щёлкнул двумя замками сверху саквояжа и открыл крышку. Мужчина заглянул внутрь саквояжа и его лицо осветилось. Некоторое время он стоял, склонившись над саквояжем, после чего его колени затряслись, и он упал на землю, сотрясаясь всем телом и начиная рыдать. Господин в шляпе захлопнул крышку саквояжа и взял его за ручку. Не обращая внимания на рыдающего старика, он направился обратно в сторону улицы. Наблюдавший за всем этим молодой человек ощутил, как его пробрала дрожь страха, но совладав с собой, он тихонько отошёл от окна и побежал обратно на автобусную станцию через дворы. Когда он оказался на месте, автобус уже стоял возле остановки, а водитель курил, сидя на лавке рядом. Парень забрал из здания станции свой лоток и подошел к водителю. Тот нервно посматривал на часы.

— Эй, пацан, там внутри нет пожилого мужика в шляпе? — поинтересовался водитель. Молодой человек, в глазах которого всё ещё стояла картина того, что произошло в разрушенном здании семинарии, помотал головой. Приходя в себя, он обратился к водителю:

— Вы ждёте мужчину с тростью и в шляпе?

Водитель кивнул:

— Да, он впихнул мне деньги за обратный путь. И ещё за две следующие поездки туда и обратно каждый следующий день. Я не хотел брать, но он убедил меня. Да и хрен с ним, поеду по расписанию через четыре минуты.

Господин в шляпе подошёл к автобусной остановке уже через две минуты. Он, как и обещал, купил два яблочных пирожка и прошёл в автобус.

После отбытия автобуса парень вернулся в заброшенное здание семинарии, желая проверить, всё ли в порядке со стариком, но никого там не обнаружил. Тело седовласого старика нашли через несколько дней под мостом, в пересохшем русле реки. Он умер, разбившись о камни.

На следующий день к моменту прибытия автобуса молодой человек уже второй час как торчал на станции в ожидании господина в шляпе. Ему не терпелось узнать, что тот станет делать в свой новый визит. Господин в шляпе, как и в прошлый раз, вышел из автобуса и пообещал купить два пирожка на обратном пути. А молодой человек, как и в прошлый раз, оставил лоток на станции и отправился следить за господином в шляпе. Тот опять зашёл в кафе и через несколько минут вышел из здания в сопровождении ещё одного человека. На этот раз это был мужчина средних лет, в джинсах и рубашке с коротким рукавом. Они прошли на другую сторону дороги и зашли в здание семинарии, где господин в шляпе открыл свой саквояж. В отличие от вчерашнего старика, мужчина, увидев содержимое, не стал рыдать, а напротив, залился раскатистым смехом. На его лице заиграла блаженная улыбка. Он раскинул руки и по его щекам заструились слёзы радости. Он даже не посмотрел вслед покидающему здание семинарии господину в шляпе. На станции господин в шляпе вновь купил два пирожка с яблоками и уехал.

На третий день был новый человек, но на этот раз продавец пирожков узнал этого человека. Это был настоятель церкви, к которой когда-то относилась семинария, где теперь господин в шляпе демонстрировал содержимое своего саквояжа. Настоятель был одет в мирское, и парень даже не сразу его узнал. Он, как и обычно, пребывал в умиротворённом расположении духа. Зайдя вслед за господином в шляпе в здание семинарии, он перекрестился и посмотрел через обрушившуюся крышу в голубое небо. На некоторое время он застыл, любуясь пробегающими по небосводу облаками. После этого он перевёл взгляд на зашумевшие берёзки, успевшие вырасти до приличных размеров из-под фундамента семинарии. И только потом он взглянул на обладателя саквояжа, который терпеливо ждал. Батюшка улыбнулся ему и поклонился. Выйдя из здания, он направился обратно в церковь. Господин в шляпе снял с ящика свой саквояж, который так и не был открыт, и направился на станцию.

Рассказчик замолчал и посмотрел на Охво. Тот стоял неподвижно у окна спиной к нам.

— Хорошо рассказано и очень подробно. Но что же, это конец

истории? — удивлённо спросил я и глотнул остывший отвар. Артём посмотрел на меня и улыбнувшись, ответил вопросом на вопрос:

— Разве нужно что-то добавить?

— Да! Я так и не понял, что это были за люди и кто этот мужчина с саквояжем. Ну и самое главное — что он им такое показывал?

— История предполагает, что каждый сам себе ответит на эти вопросы.

Я пожал плечами и попробовал рассуждать логически:

— Что могло бы повергнуть столь разных людей в такие разные состояния? Как я понимаю, он показывал им одно и то же, иначе в истории слишком много переменных и она теряет смысл. Значит, это должно быть что-то универсальное и что-то настолько важное, что один взгляд на это может свести человека с ума или заставить его захотеть умереть. И даже сделать кого-то счастливым.

— На этот вопрос есть ответ. Я предлагаю сделать так. Это будет загадкой. Если вы не разгадаете её ко времени твоего отъезда, Александр, я скажу вам ответ. Идёт?

Я кивнул:

— Договорились. Загадки я люблю почти так же, как и истории. Но ты сказал, что история как-то связана с тем, что сейчас происходит здесь, а я даже призрачной связи не могу обнаружить.

Артём улыбнулся:

— Всё свяжется. С ответом не спешите.

— Я хорошенько всё обдумаю перед тем, как дать ответ. А теперь нам пора. Надо только рыбу из лодки забрать.

— Так вы ещё и рыбы наловили? — усмехнулся Артём.

— Да, немного. Можем угостить.

Артём встал и похлопал меня по плечу:

— Я уж как-нибудь и сам наловлю.