Пиратская кровь

Eugenio Pochini

Золотая эпоха пиратства. Джонни проводит свое детство в Порт-Ройал, переулки которого полны авантюристов, головорезов и женщин с плохой репутацией, ищущих удачу среди таверн и пристаней. Однажды парень узнает о существовании таинственного сокровища… И все неожиданно меняется в его жизни. Попав в экипаж ужасного пирата по имени Черная Борода, Джонни предстоит выпутываться из тысячи ловушек, выживать в кровавых рейдах, среди злых представителей диких племен и неясных предрассудков, подвергая риску свою жизнь и стараясь исполнить предначертания своей судьбы.

Дождь лил, громко стуча по палубе корабля и ударяясь о парус, проникая во все щели корабельного корпуса. Это продолжалось уже с тех пор, как они обогнули берега Флориды.

Неожиданно Сэмюэль Беллами яростно выругался. Он оставил в покое свои черные усы и выглянул из окна каюты. Он с трудом видел океан, погруженный в непроглядный туман. И это было совсем не то, что он ожидал увидеть, когда Эмануэль Винн предстал перед ним в крошечной гостинице в порту Нассау. Ему понравились решительность и эксцентричность француза даже после того, как тот рассказал ему историю об острове, который искал пират Черная Борода. Они смеялись, потягивая ром… Но когда Винн убрал со лба длинные волосы, Беллами замер. В левом глазу светились мрачные искры, и Беллами был убежден, что пират не был таким безумцем, каким казался.

Отплытие было организовано за десять дней благодаря финансовому вмешательству губернатора Ямайки. В пути они не встретили ни одного неприятельского корабля, их не накрыла непогода, которая могла бы подвергнуть риску весь экипаж.

И вот сейчас их настиг этот дождь!

Непрерывный и нескончаемый.

Не говоря уже о тумане. Все было против них, будто океан убеждал их повернуть назад.

— Эта история нервирует меня, — сказал Беллами, поворачиваясь к штурману.

— Я это хорошо понимаю, — ответил тот. Он с живым интересом изучал мореходные карты.

— Экипаж начинает нервничать.

Он поднял глаза и взглянул на непогоду, бушующую снаружи.

— Ты очень легко поверил словам француза. Он не достоин такого доверия. Предателей сложно обнаружить, даже если они среди нас.

— Доверяем мы или нет, — произнес Беллами, — мы все равно не можем вернуться назад.

« А если бы ты увидел своими глазами, — добавил он мысленно, — ты поверил бы в истинные намерения Винна. Я изъездил Карибские острова вдоль и поперек, и никогда не сталкивался с чем-то подобным…»

Невероятно, надо сказать, но его мысль прервалась криками, донесшимися с палубы. Они были настолько громкими, что смогли перекрыть шум бури.

— Караульный сорвет голос, — заметил боцман, не сильно смутившись.

— Помолчи, — заткнул его Беллами и распахнул дверь. Тяжелые крупные капли дождя хлестали его по голове и плечам. Он прикрыл лицо руками, стараясь разглядеть, что происходит. Экипаж собрался у мачты, подняв лица вверх в спазматическом ожидании.

— Земля! — продолжал кричать мужчина на марсе. — Прямо по курсу!

Все помчались вперед, на носовую часть корабля, будто армия, готовая к атаке. Наиболее смелые свесились за борт, крепко вцепившись в поручни, чтобы противостоять ветру и качке корабля. Беллами направился вперед, отдавая приказания и расталкивая людей. Подойдя ближе, он прикрыл глаза и лицо рукой.

Ничего.

Никакой земли не видно.

— Я задаюсь вопросом, как можно видеть что-либо в такую погоду, — раздался флегматичный голос боцмана за его спиной. Он шел за ним следом, оставаясь незамеченным.

Капитан хотел ответить ему, но воспоминание о первой встрече с Винном ясно всплыло в мозгу, будто отражение солнца в неподвижной зеркальной глади воды.

— Ты не должен никому раскрывать моего секрета, — сказал боцман капитану. — Иначе кончишь так же, как Эдвард Тич.

— А что с ним приключилось? — спросил Беллами более чем подозрительно.

Ответ прозвучал в форме одного простого слова: мятеж. Среди всех преступлений, которые может совершить морской разбойник, этот считается самым тяжелым.

— Где? — заорал Беллами, поворачиваясь к караульному. — Ничего нет, Эмануэль. Ты уверен?

Караульный размахивал руками, показывая вперед. Волосы его были взъерошены ветром, а чрезмерная худоба делали его похожим на одного из страшных монстров, которыми полны рассказы старых моряков.

— Прямо по курсу, — повторил Винн. — Смотрите!

Беллами заметил, что и остальные смотрят в указанном французом направлении. Он тоже попытался разглядеть что-либо и некоторое время спустя заметил сквозь шторм, за туманной мглой резные склоны острова. Но там было что-то еще. Около первого силуэта стоял второй. На мгновение он подумал, что это могло быть их конечным пунктом.

— Мы прибыли! — воскликнул он удовлетворенно и принялся снова разглядывать пейзаж, спрашивая себя, какие небесные силы сделали его таким нереальным. Затем снова посмотрел на Винна. Он был поражен, увидев, что тот поспешно спускается с марса, повиснув на канатах, словно обезьяна, которая бежит от хищника. И он удивился еще больше, когда увидел, как тот понесся к кормовой каюте, крича, словно помешанный:

— Капитан!

Боцман с силой схватил его за плечи, и тот мгновенно развернулся, обеспокоенный больше интонацией его голоса, чем самим жестом.

Силуэт, который они разглядели, скользил сквозь туманную мглу, приближаясь к ним. Но корабль не шел на полной скорости благодаря ветру, который дул в противоположном направлении, и парусам, которые потяжелели от дождя. А потом произошло нечто, что повергло Беллами в шок. Размытая картинка, которую различали его глаза, погружалась в угрюмое бульканье в глубине этого штормового моря.

— На борт! — крикнул кто-то.

Беллами бросился в указанном направлении, пытаясь понять, что происходит. Вода кипела в нескольких лье, а под ней некий объект непонятной формы двигался в направлении корабля, оставляя за собой длинный пенистый след.

— Он движется на нас! — завопил он, поняв в тот момент, что должен взять контроль над кораблем в свои руки, потому что он был уверен, что рулевой ничего не видел. При такой отвратительной погоде кто угодно не видел бы ничего дальше собственного носа.

Достигнув капитанского мостика, Беллами схватился за румпель за миг до того, как « Уида» содрогнулся от сильного толчка. Он попытался увернуться влево, но был отброшен к краю борта и упал, судорожно ловя ртом воздух. Остальная часть экипажа роилась по судну, вопя и прося прощения.

Сэмюэль Беллами оставался на ногах, даже когда мощная стена воды поднялась над правым бортом, ревя и гремя, будто буря, за которой они охотились. Последовал новый контрудар, и киль скрипнул. Рейки лопнули. Грот-мачта накренилась на бок. Тросы дернулись. С ужасом, воспламенившимся в его глазах, он наклонился над перилами: корабль поднялся перпендикулярно своей оси, движимый мощной силой. Океан за бортом кипел и дрожал в непрерывном водовороте.

Все происходящее развивалось очень быстро.

« Уида» вздрогнул, прежде чем развалиться на две части. Главная палуба распахнулась, словно огромный рот, поглощающий незадачливых моряков. Затем носовая часть отделилась от корпуса и упала в воду. Раздался сухой треск, частично заглушаемый шумом на заднем фоне. Корма начала крениться в противоположную сторону. Беллами схватился за трос и обнаружил, что висит на кончике флагштока бизани. Он попытался влезть на стеньгу бельведера. Канат, ставший ненадежным и скользким, обдирал ладони. Но его это не волновало. Забравшись наверх, он выиграл время, чтобы подумать о том, как броситься в море, принимая во внимание, что этот прыжок будет фатальным. Хуже того, погружение судна под воду, приведет к тому, что оно потянет его за собой. Однако его размышления были короткими. Он распахнул широко глаза, а сердце резко остановилось.

Через прозрачную стену, окутывающую корабль, он различил циклопическую форму, которая возвышалась над остатками того, что когда было «Уидой». Шум, который сопровождал крушение носовой части, усилился, и он узнал гортанный звук угрожающего рокота. Потом рокот стал скрежетать, и это скрежетание превратилось в рев. Беллами ясно различил охристую радугу, в центре которой вспыхнул кроваво-красный глаз.

И он пристально смотрел на него.

Он был огромным.

В последний момент жизни Беллами созерцал эту ужасную картину. Под его ногами корабль крошился на куски, навсегда погружаясь в загадочные бездны Дьявольского Треугольника.