Мирабэль. Книга 1

Consuello Rudolshtadt

Молодая аристократка, жившая в XVIII веке, погибает от зубов своего возлюбленного – вампира. Ее воскрешает ангел и оповещает о том, что теперь ее миссия – забирать души ради спасения человечества. Сможет ли исполнять великую миссию та, у которой сожгли сердце, и оно пылью разлетелось по ветру? Каково теперь ей придется в современном XXI веке, наполненном магией и будто сошедшем с ума, кишащим демонами, вампирами и прочими тварями, о существовании которых и не подозревала?

Глава 7. Оплот ангелов тени

Режущий глаза белый свет прекратился, и мои ноги тут же коснулись чего-то твердого. В этот раз мне удалось удержать равновесие и не упасть. Девушка с красными волосами взяла под локоть, крепко сжимая мою кожу своими пальцами, доставляя неприятные ощущения. Она явно мне не рада, и мое присутствие ее определенно злит. Не такие уж безобидные ангелы тени, раз умеют испытывать человеческие, земные, эмоции.

Двое высоких мужчин остались позади, закрывая за нами высокий столп ослепляющего света, который, пульсируя, постепенно бледнеет от их манипуляций. К ним сразу же присоединились молодые люди в серых одеждах, они шепотом общаются, изредка посматривая в нашу сторону. Вокруг находятся множество высоких колонн с изображением библейской тематики, отделанные золотой краской. На стене я успела заметить приспособление, в котором находятся различные оружия. А рядом на стене висят кулоны с красными сверкающими самоцветами. Из комнаты, в которой мы оказались, ведут множество коридоров, с разветвлениями в разные стороны. На стенах каждого из них находятся прозрачные коробы с каким-то на вид древним оружием.

— Это Оплот ангелов тени. Ты в первую очередь должна была явиться сюда. — процедила спутница сквозь зубы, толкая меня в только что распахнутую дверь. — Теперь держи ответ перед Советом тени.

Ее зеленые глаза яростно блеснули, когда наши взгляды встретились. Надо же, сколько гнева в ее маленьком пухленьком теле. Она не стала заходить вместе со мной, напоследок бросив гневный взгляд, и стараясь как можно тише закрыть дверь.

Я оказалась в светлой круглой комнате, по периметру которой множество вытянутых окон в форме арки. Посредине комнаты стоят три трона с высокими спинками из светлого дерева, на котором восседают три крылатых существа уже преклонных лет. Один из них, в черных одеждах, за его спиной почти черные крылья. Его взгляд острый, как лезвие ножа, от этого взгляда становится не по себе. Среди них женщина с серыми крыльями, ее взгляд серьезен, но он кажется напыщенным, от ее образа веет мягкостью. Не могу понять, почему мне так видится, ведь ее глаза сейчас источают холодную решимость. Третий с темно-серыми крыльями, стоит посередине восседающих крылатых созданий, и с вызовом смотрит на меня. Его яркие зеленые глаза, очень похожие на те, что у девушки с красными волосами, изучают и испытывают.

— Здравствуй, вновь обращенная. — его тихий голос прорезал воцарившуюся тишину.

— Мы рады видеть тебя. — так же тихо произнесла женщина, ее взгляд немного смягчился.

— Но ты заставила нас ждать. — голос того, у кого черные крылья, звучал звонко и резко.

Я молча наблюдаю за ними, но все эти трое явно ждут от меня ответа. Сделав три шага вперед к ним на встречу, остановилась, внимательно изучая каждого и осматриваясь.

— Тебе совершенно нечего сказать, Мирабэль? — отчеканенные слова того, что с черными крыльями, звучат, как упрек.

— Вы знаете мое имя. А я не знаю, кто вы такие и как вас зовут. — вздернув подбородок говорю я, переводя свои глаза на каждого из них.

— Меня зовут Октавия. Я первая обращенная из ангелов тени. И теперь буду учить тебя и наставлять. — женщина поднимается со своего места, и подходит поближе. — Мои учителя — ангел Равуил, он учит о Сумеречной ипостаси, и благодаря ему мы можем переносить оскверненные души в Ад, и ангел Малахий, он хранитель мудрости и несет волю Создателя, он помогает обучать и наставлять ангелов тени.

— Что ж ты знаешь теперь, кто перед тобой. — ангел Равуил с черными крыльями сделал знак, чтобы Октавия вернулась на свое место. — Теперь расскажи нам, почему ты сразу не явилась в Оплот?

— Меня этому никто не учил. Я понятия не имела, куда мне идти, и ждет ли меня кто-то где-либо.

— Амалиэль передал тебе ключ, ты должна была сразу явиться сюда. — слова черного ангела прозвучали, как скрежет стали. — Почему ты не откликалась на зов себе подобных?

— Какой еще зов!? — воскликнула я, совершенно не понимая того, о чем он сейчас меня допрашивал.

— Голоса в твоей голове… — вмешалась в разговор Октавия. — … это звали тебя твои соратники. Мы искали тебя и не могли найти. Ты не могла не слышать этот зов, ведь мы все связаны друг с другом, как один организм. Вороны… ты видела их?

— Я могу из своего тела выпускать их. Они превращаются в облик птицы из черного дыма… дальше мне ничего не известно. — мне не нравится то, что меня отчитывают сейчас за то, о чем понятия не имею. — Ах, да… я могу еще видеть их глазами. Они показали мне души, которые были в опасности и те черные души, что могли им навредить. Я перенесла в Ад две души.

— Одна из них не была удостоена такой участи! — воскликнул ангел Равуил. — Тот пьяница, работающий на школьном автобусе. Зачем ты оставила его живым?

— Откуда… — я нервно тряхнула головой, чувствуя, как она медленно охватывается болью. — Я посмотрю, вы, называющие себя ангелами, совсем как люди. А как же божественная милость и надежда на исправление ошибок…

— Ты еще понесешь наказание за ту душу лоботряса, что ты из мести отправила в Преисподнюю. — отрезал Равуил. — Не стоило позволять Джерому Морелье обращать эту буйную душу, тем более, возвращаться за ней в прошлое. — его взгляд с упреком смотрел на Октавию. — Это все твои земные слабости перед любимцем.

Эти слова совершенно смутили меня, и я растерянно смотрю во все лица, глаза которых устремлены на меня. Их голоса стали спокойней, но моя голова стала трещать от непонимания. Как это — вернулся в прошлое? Ему позволили обратить мою душу? Он ведь — вампир, который выпил меня однажды досуха… так он хотел меня все-таки обратить в ангела тени?

— Равуил, он заслужил это. Она… — Октавия смотрит в мои глаза. — … поможет до конца очиститься его душе. Просто теперь нам предстоит нелегкая задача — всему ее обучить. Она была растеряна и испугана. Ей было страшно, и ведь она видела свою смерть. Нужно было сразу же привести ее сюда…

— Октавия, мы пытались. — сказал Малахий, поднимаясь со своего места. — Мы обучим тебя, Мирабэль. Помни, нет теперь ничего сильнее и крепче, чем связь между ангелами тени. Позволь своей душе раскрыться перед нами, и мы будем неделимо следовать указу Создателя.

— Отправь ее на очищение, и пусть учится. Но ее рано допускать к открытым действиям, пусть начнет изучение истоков. — Равуил сделал жест рукой, нервно дернув своими почти черными крыльями.

Октавия присоединилась ко мне, и мы вместе с ней вышли из комнаты с тронами. Женщина уводит меня за собой, а я останавливаюсь, как вкопанная и решительно вглядываюсь в ее глаза. Я не могу так просто следовать их указам, не получив ответы на мучающие вопросы.

— Поясни мне, Октавия. Что значили слова о возвращении графа в прошлое?

— Милая, он давно уже не граф, ведь все свое имущество продал, а вырученные средства раздал нуждающимся и в фонды помощи больным людям.

— Это не исключает моего вопроса. Что это значит? Сейчас уже не 1705 год и правит Англией не королева Анна?

Женщина некоторое время молчит, складывая крылья за спиной так, что те становятся невидны. Это, вероятно, какой-то фокус, как и у меня с воронами. Октавия слегка кивает головой, и берет меня под руку. Серые глаза женщины вскользь проскакивают по моему серьезному лицу, и, вздохнув, начинает свой рассказ:

— Все сложно, милая. И скоро ты все поймешь… — она замолкает, слегка поджимая свои тонкие губы, и мельком взглянув в мою сторону, продолжает: — Джером очень давно присоединился к нам. Он до обращения в ангела тени был укушен вампиром. Мы знали, что его душа после этого, как и души всех неестественных созданий, застрянет в Сумеречном мире. Я долго наблюдала за ним. Он с детства хотел помогать нуждающимся, дружил с нищими и делился хлебом с мальчишками, который стащил с кухни. Тяжелые тогда были времена. Но я не уберегла его. И мой любимец был укушен. Тогда я пришла в совет и стала просить спасти его душу, чтобы она стала исцелена добрыми деяниями, а не вынуждена была скитаться безвозвратно в Сумеречной ипостаси. Он был влюблен в твою маму. А когда он перевоплотился, ему пришлось исчезнуть. Потом родилась ты, когда твоя мать вышла замуж за твоего отца. Маленькая белокурая девочка, которую потом неожиданно убил волк-оборотень…

— Что? — я ошарашенно уставилась в серые глаза с маленькими морщинками вокруг.

— Прошу, сначала выслушай. — ее губы дрогнули, и она продолжила: — Он очень горевал, поэтому мы позволили вернуться в прошлое, чтобы тебя спасти. И у него это удалось. Джером молчаливой тенью преследовал тебя, и часто отлынивал от обязанностей, все глубже привязываясь к тебе. Я ему как мать, а он мне — как сын, и мне пришлось вместе с ним проживать все то, что случалось, и о чем он волновался касательно твоей персоны. Однажды, когда ты уже стала взрослой, ему встретилась иная ты. И будто бы его знала и знала о его любви к тебе. Мой любимец потерял тогда голову, не догадываясь, что все это, что стало происходить — ложь. Джером покорился коварному демону, принявшему твое обличье. И мы надолго потеряли Морелье. Скольких сил стоило мне отбить его из порочной власти. Но увы, то, что он натворил, сам того не ведая, уже не изменить. Из-за демонического влияния он опалил свои прекрасные серые крылья, и они превратились в обугленные отростки, что доставляет ему до сих пор сильную боль. Я упросила Амалиэля позволить ему перевоплотить тебя в ангела тени, чтобы помочь ему исцелиться. Он милостиво согласился, но губительная страсть и тут подвела Джерома. Когда становишься управляемым демоном, его печать остается надолго и пагубное влияние может корректировать дальнейшие поступки. И вот, перед ним ты лежишь мертвая. А мой сын незамедлительно сослан Амалиэлем в Сумеречный мир, отбывать наказание за совершенную ошибку. Я рада, что ты сейчас с нами, и все обошлось. И есть теперь шанс на то, что ты когда-нибудь сможешь его простить, а мой сын вернется к нам. Мы сейчас находимся в новой эре, в которой демоны активизировались. Они стали хитрее, и все больше черных душ подвластны им…

Я опустила голову, обдумывая сказанные Октавией слова. Тем временем, мы оказались у дубовой двери, которую моя спутница распахнула, пригласив войти.

— Это комната свободна, и теперь ты можешь ей распоряжаться. Но сперва нужно пройти очищение.

— Что это такое?

— Ты омоешься в святой воде, чтобы смыть с себя все плохое. Такие обычаи в Оплоте. А после омовения проведем обряд соединения. Это тоже один из обычаев. Потом ты будешь учиться изъятию душ, но перед этим сначала узнаешь и осознаешь правила отбора. Обучение не похоже на то, как ты училась в школе высшего света. — на лице Октавии засияла улыбка. — Нам известно, как ты в свое время не любила учиться. Это нечто иное, я позже тебе все расскажу. А пока — переоденься, и я жду тебя снаружи, мы вместе пойдем до колодца омовения.

Женщина вышла, закрыв за собой дверь. Я устало провела ладонью по аккуратно заправленной кровати, слегка прикрыв глаза и мечтая, что скоро смогу погрузиться в глубокий сон в ней, укрывшись мягким одеялом. Открыв небольшой шкаф у окна, вижу, что там два странных костюма серого цвета, два пушистых серых халата, и два серых платья. Серый, это ведь совершенно не мой цвет… Я сокрушенно покачала головой, разглядывая всю серость перед глазами. Полотенца лежали под вешалками на полке, я взяла одно, быстро надев серый халат, вышла за дверь к ожидавшей меня там Октавии.