Тавро

Тавро́ (из *товро, которое заимствовано из тюрк., возможно от tāw «знак» в протосинайской письменности) — знак, которым коннозаводчики отмечали своих лошадей. Наследовался подобно фамильному гербу, в редких случаях изменялся. Отсюда — «тугра», личный знак государственных деятелей стран Востока.По тавру можно было узнать завод и, следовательно, судить о качестве предлагаемого товара. В Казахских степях, где в XIX веке производилось табунное содержание лошадей, причём табуны часто смешивались друг с другом, тавро имело значение паспорта. Поэтому таврение больше всего было распространено в среднеазиатских степях и на Кавказе. Обычно жеребят таврили на втором году жизни, весной, на правом или левом бедре, иногда на других местах туловища.

Инструментом для таврения служил продолговатый кусок железа, который накалялся до необходимой степени и прикладывался к телу животного на несколько секунд, чтобы вызвать небольшой ожог. В большинстве случаев казахское тавро представляло собой одну черту, но если оно должно было изображать несколько линий, неправильно расположенных по отношению одна к другой, то во избежание лишних мучений лошади накаливали сразу несколько кусков железа и прикладывали их одновременно. У более крупных коневодов тавро носило более определённое изображение и налагалось специально изготовленным инструментом.

Каждое тавро имело название по сходству с изображаемым предметом или, вернее, с предметом, который оно должно было изображать. На Кавказе тавро были более сложны по изображению, так как большинство крупных коневладельцев принадлежало к султанским и княжеским родам, гербы которых отличались вычурностью. Как пример, род Тонаевых из Казанища, имел личное тавро, жеребцы клеймённые этим тавром, были известны на всём Кавказе, и их тавро вошло в историю, как "Къазаныш-къумукъ дамгьа (тамга).".

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Для обозначения принадлежности мелкие животные имеют клейма на ушах и рогах, а крупные тавра (тамга) на ляжках. Тавро обыкновенно состоит из начальных букв имени и прозвания худобовладельца; но попадаются и особенные иероглифы. Буквы берутся из русского алфавита, который поэтому осужден бродить в беспорядке и врассыпную по всей степи. Иногда из сближения разнотаврных животных выходят забавные каламбуры. Из тавр составляется своего рода геральдика, изучение которой обязательно для пастухов и табунщиков больших худоб.

П. П. Короленко, Черноморские казаки (сборник)

В хозяйствах горцев значительное место отводилось коневодству, которое также начало принимать товарный характер. К началу 80-х годов XIX века среди зажиточной части чеченцев выделились хозяйства Мирзабековых и Эльдаровых, в которых было более 600 лошадей, Буршузаевых-300 лошадей, Элихановых, владевших 26 лошадьми. По данным посемейных списков 1886 года из 9277 хозяйств равнинной Чечни лошадей имели 3747, безлошадных было 5530 хозяйств. Пахота производилась волами. Иметь лошадь было привилегией богатых людей25. Обычно лошадей, как впрочем, и любой крупный рогатый скот, метили специальной меткой-тавром или тамгой. Это подтверждало породность лошади и оберегало ее от похищения. Каждый владелец скота имел свое, отличное от других, тавро. Его подделка строго каралась26.

З. Х. Ибрагимова, Горцы, 2010

Вообще кентавры – довольно любопытный образ в греческой мифологии. С одной стороны, это буйные и дикие существа, совершающие набеги, склонные похищать женщин и напиваться до ручки. С другой стороны, они же являются носителями каких-то древних обширных знаний. Не соответствуют они и своему имени. «Кен-тавр» означает в переводе «конь-бык», но изображали-то их в виде симбиоза коня с человеком, а не с быком. Правда, слово «тавр» имело и другое значение: так называли жителей Таврии – Северного Причерноморья. Очевидно, в виде кентавров легенды отобразили обитателей степей, неразлучных со своими конями (напомню, в ахейский период сами греки еще не умели ездить верхом). Отсюда понятны и особенности, которые приписывались кентаврам. Северные племена могли совершать нападения. Но они были и носителями древней развитой культуры.

Валерий Шамбаров, Русь: дорога из глубин тысячелетий, 2009

Дошедшие до нас предметы материальной культуры неолитического и медно-каменного периодов на территории Армении, как, впрочем, и повсюду, свидетельствуют о существенном улучшении уровня жизни людей по сравнению с прошлыми веками. Совершенствование устной речи и языков способствовало лучшему общению, так что изобретение письменности стало лишь вопросом времени. Уютная и относительно спокойная жизнь в сообществе с себе подобными создавала для этого благоприятные условия. А появление института семьи, устойчивых форм брака облегчили домашние заботы отцов и матерей даже в те далекие дни. Армянские праотцы и праматери уже тогда могли утопить свои горести в вине, так как Армения, несомненно, входит в число самых ранних центров виноградарства и виноделия. Один из старейших авторитетов в этой области Виктор Хен в своей книге «Странствия растений и животных» (1888 г.) утверждает, что истинной родиной вина является «благодатный край, расположенный к югу от Каспийского моря… в Колхиде на Фазисе, в местности между Кавказом, Араратом и Тавром… Из этих регионов вино, вскачь за колесницей Сима, распространилось от низовьев Евфрата на юго-востоке до пустынь и райских садов юго-запада».

Дэвид Маршалл Лэнг, Армяне. Народ-созидатель

Вообще кентавры – довольно любопытный образ в греческой мифологии. С одной стороны, это буйные и дикие существа, совершающие набеги, склонные похищать женщин и напиваться до ручки. С другой стороны, они же являются носителями каких-то древних обширных знаний. Не соответствуют они и своему имени. «Кентавр» означает в переводе «конь-бык», но изображали-то их в виде симбиоза коня с человеком, а не с быком. Правда, слово «тавр» имело и другое значение: так называли жителей Таврии – Северного Причерноморья. Очевидно, в виде кентавров легенды отобразили обитателей степей, неразлучных со своими конями (напомню, в ахейский период сами греки еще не умели ездить верхом). Отсюда понятны и особенности, которые приписывались кентаврам. Северные племена могли совершать нападения. Но они были и носителями древней развитой культуры.

Валерий Шамбаров, Великие империи Древней Руси, 2007

Канеш располагался в центральной части Малой Азии на краю гор Тавр. Мы знаем немного о его обитателях, и, когда археолог называет их каппадокийцами, он просто навешивает им географический ярлык для удобства упоминания. Но Аврам, вероятно, знал этих людей лучше и, наверное, посещал город. Но, посещая его, он не останавливался в самом городе. За его пределами находился карум, созданный ассирийскими купцами около ста лет назад, – концессионная территория, на которой заправляли ассирийские торговые гильдии, имевшая существенные экстерриториальные привилегии.

Джеффри Бибб, Две тысячи лет до нашей эры. Эпоха Троянской войны и Исхода, Хаммурапи и Авраама, Тутанхамона и Рамзеса, 2011

Клеймение невольников, скота было широко распространенным явлением на европейской территории. Знак клеймения – тавро – обозначал право на собственность и только в христианской Европе появляется уже татуировка как рисунок, символ.

О. В. Ларина, Тату. 100 модных рисунков, 2011

Языковые исследования были довольно быстро дополнены историко-культурными: выяснилось, что не только словарный запас, но и верования и обряды «арийцев» были схожими. Собственно, это видно, что называется, невооруженным глазом по древним источникам. Один верховный «рогатый» бог (Сабазий, прообраз Диониса) был у фракийцев и фригийцев. Греки полагали, что скифы почитают их же богов, только под другими именами (Гестия – Табити, Зевс – Папей, Аполлон – Гойтосир, Афродита – Аргимпаса и т. д.). Тавры приносили жертвы богине Деве, которую они сами считали легендарной гречанкой Ифигенией.

Алексей Виноградов, Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик?, 2013