Статут (описание)

Стату́т (положе́ние) (лат. statutum) — в наше время так называются некоторые правовые акты описательного характера (церемонии, последовательность действий при наступлении особого события и пр.) о чём-либо, например, устанавливающие порядок награждения орденом, его описание и т. п.

Например, статут ордена:

Орденом «Родительская слава» награждаются родители (усыновители), состоящие в браке, заключённом в органах записи актов гражданского состояния, либо, в случае неполной семьи, один из родителей (усыновителей), которые воспитывают и (или) воспитали четверых и более детей — граждан Российской Федерации, образуют социально ответственную семью, ведут здоровый образ жизни, обеспечивают надлежащий уровень заботы о здоровье, образовании, физическом, духовном и нравственном развитии детей, полное и гармоничное развитие их личности, подают пример в укреплении института семьи и воспитании детей.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Научный объективизм в социологическом исследовании награды возможен и реально достижим, если награду рассматривать как относительно независимый социальный феномен, не ограничиваясь лишь «формами общественного поведения и морали». Предметом исследования в таком случае должно быть не поведение людей, тем более не их психологически переживаемые поведенческие акты, но прежде всего факты правосознания, запечатленные в документах наградного права – в указах, законодательно утвержденных кодексах (положениях), постановлениях правительства, статутах орденов, положениях о медалях и почетных званиях, инструкциях и т. п. Их можно назвать также документированными фактами общественного правосознания и выражения государственной воли. Современный подход приводит к выводу, что подвиги и награды необходимо рассматривать не только отдельно преступлений от наказаний, но и прежде всего как элементы наградных систем.

Александр Малинкин, Награда как социальный феномен. Введение в социологию наградного дела, 2013

Образование университетов в XIII–XIV вв. как самостоятельных социальных институтов, обладающих экономической, юридической и административной независимостью, приводит к созданию внутренних правовых норм – «Статутов» и «Капитуляриев», которые полностью регулируют внутренний распорядок жизни как учителей, так и учеников. Данные нормы в числе прочих регулируют и сексуальное поведение. Так, «Капитулярий» Парижского университета содержит шесть положений:[262]

Н. А. Исаев, Сексуальные преступления как объект криминологии, 2007

Высказанная позиция прямо опровергается и положениями основополагающих международно-правовых актов: во многих источниках подчеркивается, что не только договор, но и обычай как международная традиция имеет юридическую силу только в том случае, если он «признан в качестве правовой нормы». Об этом прямо говорится, например, в п. 1 ст. 38 Статута Международного Суда от 26 июня 1945 года.[100]

А. Г. Кибальник, Современное международное уголовное право, 2003

Тем не менее сказанное вовсе не означает отсутствия у государства международного обязательства применять международные договоры в сфере труда с учетом их аутентичного толкования, т. е. принимать законодательство, реализующее нормы международных трудовых стандартов в том виде, как они понимаются контрольными органами. Несмотря на отсутствие указания на обязательность применения решений контрольных органов, процедуры рассмотрения жалоб и в контрольных органах МОТ, и Совета Европы схожи с судебными и административными процедурами, применяющимися во внутреннем праве в отношении юридически обязательных актов. Уже это дает основания авторитетным специалистам в области международного трудового права говорить об обязательности для государств, например, рекомендаций Комитета по свободе объединения[39]. Однако с точки зрения международного права важнее в данном случае то, что сами государства в течение многолетней повторяющейся практики не возражают против того, что данные решения применяются в их отношении в качестве обязательных. Следовательно, в данном случае имеет место «международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы», упомянутый в той же ст. 38 Статута Международного суда. Такой теоретический подход подтверждается практикой Европейского суда по правам человека, прямо ссылающегося на акты аутентичного толкования международных договоров (см. выше).

Н. Л. Лютов, Российское трудовое законодательство и международные трудовые стандарты: соответствие и перспективы совершенствования: научно-практическое пособие, 2012

Личный закон юридического лица (lex societatis) указывает на принадлежность юридического лица к правовой системе определенного государства и, соответственно, на его государственную принадлежность (и в этом смысле условно на «национальность», отсюда – закон «национальности» юридического лица). Личный закон позволяет решать вопросы, относящиеся к статуту лица, его гражданской правосубъектности, в т.ч. такие: является ли образование юридическим лицом; как возникает и в каком порядке прекращает свою деятельность юридическое лицо, каковы его организационно-правовая форма, объем правоспособности; каким образом строятся отношения внутри юридического лица; как осуществляется его реорганизация и ликвидация. Этим же законом регулируются судьба ликвидационного остатка, правовое положение представительств и филиалов юридического лица. Основы гражданского законодательства (п. 1 ст. 161) в вопросах определения гражданской правоспособности иностранных юридических лиц предпочтение отдали праву страны, где «рождено» юридическое лицо. Приверженность этой коллизионной норме сохраняет модель Гражданского кодекса для стран СНГ: в соответствии со ст. 1211 модели законом юридического лица считается право страны, где это юридическое лицо учреждено.

Е. Е. Лукин, Международное частное право. Ответы на экзаменационные билеты, 2009

В трактате Брактона часто встречаются заимствования из «Институций», «Дигестов» и других памятников римского права, иногда дословные, иногда в пересказе других средневековых комментаторов. Хотя эти заимствования из римского права преимущественно носили поверхностный характер, касаясь в основном общих формулировок и терминологии, следует признать, что влияние римского права на Англию недооценено. Брактона можно рассматривать в качестве первого профессионального интерпретатора общего права, проведенное им исследование весьма точно воспроизводит юридическую практику и закономерности судебного толкования Англии XIII в. Многие из сформулированных Брактоном юридических принципов в дальнейшем регулярно применялись в практике королевских судов в качестве аргументов в пользу того или иного судебного решения наряду со ссылками на статут, прецедент или обычай.

Е. Н. Тонков, Толкование закона в Англии, 2013

Обозначенные принципы приобретают значение европейских стандартов в: Европейской хартии о статусе судей (принятой в Страсбурге в июне 1998 г.); Венской декларации «О преступности и правосудии: ответы на вызовы XXI века» (принятой в апреле 2000 г. десятым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями); отдельных статьях Римского статута международного уголовного суда.

Коллектив авторов, Международно-правовые стандарты в уголовной юстиции Российской Федерации. Научно-практическое пособие, 2013

Как известно, в Англии нет единого Уголовного кодекса, и потому уголовно-правовые нормы содержатся в разных актах парламента – статутах: Закон об измене 1351 г., Закон об уголовно наказуемом покушении 1981 г., Закон о защите от запугивания 1997 г., Закон о преступлении и наказании 1997 г., Закон о преступлении против личности и ином нарушении порядка 1998 г. и другие статуты парламента.

Е. Р. Азарян, Преступление. Наказание. Правопорядок, 2004

3. Издание лапидарной монографии В. М. Жуйкова «Судебная реформа». (М.: Статут, 2007), в которой аккумулирован уникальный опыт и перспективный взгляд одного из руководителей Верховного Суда РФ, профессора МГУ и Академии правосудия, а также одного из руководителей Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.

Э. М. Мурадьян, Ходатайства, заявления и жалобы, 2009

7. Статут Международного суда // Действующее международное право / Сост. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. М., 1996. Т. 1.

Л. Ю. Грудцына, Семейное право России, 2006