Сам (герой)

Сам (перс. سام‎) — герой древнеперсидской мифологии, а также одна из ключевых фигур в эпосе Фирдоуси Шахнаме.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Биант влюбился в Перо, дочь пилосского царя Нелея, однако требовать ее руки явилось так много женихов, что Нелей обещал отдать дочь тому, кто доставит ему прекрасных быков царя Филака. Фессалийский царь Филак любил своих быков больше всего на свете (после своего единственного сына Ификла) и сторожил их сам; в дозоре ему помогал злобный недремлющий пес. Попытки Бианта подступиться к быкам потерпели неудачу. Видя, что Биант в отчаянии, Меламп решил помочь брату, хотя и знал, что ему за это предстоит на целый год потерять свободу. Его схватили в момент совершения кражи, заковали и поместили в темницу. Понимая язык животных, Меламп узнал от червей-древоточцев, что дом, в котором его содержат, завтра на рассвете должен рухнуть, и попросил срочно перевести его в другое место. В указанное время дом рухнул. Филак, убедившись в пророческом даре Мелампа, пообещал подарить ему свободу и быков, если он излечит царского сына Ификла от мужской слабости. Знание птичьего языка помогло Мелампу определить причину болезни Ификла и способ ее лечения; через положенный срок у Ификла родился сын, потом – другой. Филак сдержал свое обещание и отдал Мелампу быков, а кроме них – свою дочь. Перо родила Бианту сына Талая – будущего аргосского царя и аргонавта;

А. П. Кондрашов, Кто есть кто в мифологии Древней Греции и Рима. 1738 героев и мифов, 2016

На следующий день я отправился в поход, разбил полчища хатавов, пленил их хана Рамаза и вернулся к Фарсадану с победой… Но мой подвиг никто не оценил. Отец Нестан не знал о наших чувствах и подыскал для неё более достойного жениха – сына шаха Хорезма. Вскоре во дворец прибыли сваты… С болью в сердце я принял решение моего повелителя, но не мог пойти против его воли… Но Нестан… Она потребовала от меня невозможного – убить царевича Хорезма, чтобы жениться на ней и не отдавать Индийские земли под власть хорезмийцев. Я выполнил и эту волю моей возлюбленной – пролил невинную кровь. А потом сам рассказал обо всём Фарсадану: «Теперь я по праву единственный наследник твоего престола, повелитель, – сказал я царю, – отдай за меня свою дочь». Фарсадан пришёл в ярость от моих слов, он не верил, что юная и прекрасная Нестан надоумила меня на такое и решил, что здесь не обошлось без его сестры, колдуньи Давар. Фарсадан решил казнить свою невиновную сестру, но та оказалась проворней брата, не зря её обвинялись в чародействе. По велению Давар в покоях Нестан появились двое духов, они подхватили девушку на руки, втолкнули в ковчег и он унес её от родного дома, никто не знает куда. В тот же день я бросился на поиски любимой, взяв с собой полсотни отборных стрелков… Но так и не отыскал несчастную…

Сборник, Грузинские сказки

– Страшного ничего, сынок. Но об этом лучше не говорить вслух. Твой отец – вовсе не рыцарь Филипп де Лан. Это мы с дедушкой придумали такого мифического мужчину, чтобы удовлетворить любопытство окружающих. Ты – сын погибшего двенадцать лет назад короля Англии Ричарда, которого подданные с гордостью называли Ричард Львиное Сердце. Да, сынок, это правда. И я ничуть не жалею о том, что произошло. Я очень любила его, твоего отца. Да и как его было не любить – красавец, храбрец, блестящий рыцарь. Самый блестящий из всех, кто был на земле. И великий монарх, который хорошо заботился о своей стране, хотя практически и не жил здесь. Его мать, твоя бабушка, королева Алиенора следила за тем, чтобы всё здесь было так, как он хотел, и ещё доверенные люди короля, никогда его не подводившие. А он отвоёвывал у французского монарха владения своего отца, твоего деда короля Генриха Плантагенета, которые так бездумно потерял твой дядюшка, нынешний король Иоанн, которого в народе по-прежнему зовут Джоном. Так он и погиб, твой отец, поражённый арбалетной стрелой, засевшей в его плече и отравившей его своим ядом.

Лилия Подгайская, Под знаменем Белого Волка

Он был всегда, этот старый раб, вырастивший Ахмеса, а потом и сына его Хори, благородный пленник, знавший языки бродяг, доставшийся Фараону в той давней войне, на которой погиб отец Ахмеса, великий воин, как любил повторять Осоркон Седьмой, женивший подросшего племянника на младшей своей дочери и отославший его управлять Гераклеополисом. Он всегда был стар, этот мудрец и толкователь снов, знавший власть и почет, с лицом, по счастью не задетым бичом, но прорезанным судьбой. Никто не знал, сколько лет насчитал Юсенеб на своем веку свободы и рабства, потом снова недавней свободы, дарованной Ахмесом, когда вырос Хори, и исполнилось ему четырнадцать. Я останусь здесь, в твоем доме, если позволишь, сказал тогда Юсенеб, мне не дойти до своей земли, а умирать под кустом, как бродяга, мне претит. Дай мне кров, а пропитание я найду себе сам. А если я буду тебе нужен, то вот он я – рядом.

Александр Тарнорудер, Ночь – царство кота, 2006

– Вот за это можно купить весь хутор моего отца! – воскликнул Эйнар, показывая серебряное обручье у себя на запястье. – А ведь я ушел из дому, потому что там меня ждали только тяжелая работа и житье впроголодь! У отца было восемь коров, и только один из нас, Стейн, самый старший, мог жениться. Из нас шестерых четверо до сих пор работают на Стейна, а мы с Льотом отправились искать счастья за морями. Через год он погиб в Бретланде, – добавил Эйнар чуть погодя. – А я вот где. – Он развел руками, словно показывая площадь в стольном городе Киеве, где он стоял рядом с красавицей Елисавой, княжьей дочерью, которая внимательно слушала варяга. И правда, его история была похожа на волшебную сказку. – Мне сильно повезло, – продолжал Эйнар. – И было бы глупо жаловаться и воображать себя несчастным! Здесь у меня есть хорошая одежда, теплый дом и обильная еда, заметьте, три раза в день! И я могу разбогатеть еще больше, если буду храбр, а мой вождь – удачлив. Твоему отцу, Эллисив, не повезло с прошлогодним греческим походом, но ведь впереди новое лето.

Елизавета Дворецкая, Сокровище Харальда, 2017

Во дворце на острове Сите полководца встретила любящая жена. Она была тише воды, ниже травы. Ей уже донесли о духовном срыве мужа, о том, что он едва не скончался в этом походе. Королева даже собиралась ехать к нему, но не решилась. Сердце щемило от собственной вины – не из камня же оно было, наконец! Алиеноре стало ясно: капризы ее больше не пройдут. Но она и сама устала от них. Петронилла лишилась любимого мужа? Что ж, ее старшая сестра сделала для младшей все, что могла. Поставила на карту свое благополучие. Рассорила с мужем Церковь. Да что там с мужем – со всем королевством! Разве этого мало? Пора было думать о себе, о своем будущем…

Д. В. Агалаков, Аквитанская львица, 2013

Одиссей был прекрасным царем своей родной Итаки. Он женился на одной из лучших женщин Греции Пенелопе, у них родился сын Телемак. Счастливо жили они на Итаке, трудясь и заботясь друг о друге. Но пришла беда – Одиссея заставили пойти на войну против Трои, которую затеяли братья, цари Агамемнон и Менелай. Долгие годы об Одиссее не было вестей. Страдали все: и старик-отец, и молодая красавица Пенелопа, подрастал без отца царевич Телемак. Много раз приходила в отчаяние о проходящей молодости Пенелопа. Но старая царица Антиклея, глядя на внука, сурово повторяла невестке: «Твой долг – вырастить царя». И все они вместе берегли свое маленькое царство и воспитывали мальчика. Никто не мог знать, что творилось в душе самой Антиклеи, как страдала она от разлуки со своим драгоценным и нежным сыном. Она не спала ночи, молила богов о нем, изводила себя мрачными предчувствиями, мечтала только об одном, чтобы боги дали ей дожить до свидания с сыном. Однажды Навплий, который был свидетелем гибели в морской пучине многих ахейцев, возвращающихся из-под Трои, принес им ложную весть о гибели Одиссея. Потеряв надежду на возвращение сына, Антиклея скончалась от тоски.

И. А. Мудрова, Великие матери знаменитых людей. 100 потрясающих историй и судеб, 2014

– Отец мой, неустрашимый и опытный воин, долго и верно служил князю, у которого было три сына. За многие военные заслуги хозяин замка призвал отца с семьей ко двору, и велел ему обучать боевому искусству княжичей. С младшим из них я была ровесницей. Янко, так его звали, был спокойным, послушным мальчиком, а я – бойкая и смелая. Вся в отца. Старшие братья насмехались над младшим, считая его трусливым, потому что однажды, во время учебного боя, он вдруг повернулся спиной к нападающим и, что есть силы, помчался с поля, крича «я не хочу воевать». Братья кинулись за ним вдогонку, размахивая деревянным оружием, а я выскочила из своего укрытия, откуда часто наблюдала за тренировками, и побежала им наперерез, громко зовя отца. Преследователи сбавили скорость, увидев девчонку на своем пути, и Янко воспользовался замешательством братьев, спрятавшись в глубинах замка. Почему я тогда так поступила, сама не знаю. Но с тех пор мы с Янеком стали дружить. Пока мы были детьми, то могли иногда время проводить вместе. А став старше, вдруг поняли, что мы влюблены друг в друга. Позже князь, узнав о намерении младшего сына жениться на мне, разгневался.

Алина Беломорская, Легенды старых Карпат, -1

Весь обратный путь в Александрию Юния уговаривала отца отправиться с Германиком в Сирию, но Силан колебался. Двадцать лет он прожил в Александрии, и тяжело было сниматься с насиженного места. Но Юния догадывалась о причинах его нежелания. Отец до смерти боялся качки на корабле, приступы морской болезни одолевали его, если на море поднималась хоть малейшая рябь. Но Юнию это мало волновало. Образ белокурого мальчика не давал ей покоя даже в снах, он являлся ей весь сияющий, с лавровым венком, протягивал руки и манил за собой. Желание увидеть его преследовало девочку, как наваждение. Но она умело скрывала от всех свои мысли – ни Агриппина, ни тем более Германик не догадывались ни о чем. Жена правителя больше не рассказывала ей историй о Гае, и Юния невзлюбила ее за это, однако по-прежнему к ней всячески ластилась. Большую роль в привязанности к ней Агриппины играло и явное сходство с Друзиллой, самой любимой и красивой из дочерей. Агриппина как-то сказала девочке, что Германик и сам завел разговор с Силаном, чтобы тот с семьей сопровождал его в Сирию. Из Антиохии приходили плохие новости. Новый наместник Гней Пизон, назначенный Тиберием, строил козни, и Германику нужна была поддержка нового друга. И Силан сдался…

Юлия Голубева, Рим. Цена величия, 2011

Спустя семь лет, когда наступило время взять мальчика из рук женщин, Роальд вверил его мудрому наставнику, славному конюшему Горвеналу. Скоро обучил его Горвенал искусствам, какие приличествовали баронам: как владеть копьем и мечом, щитом и луком, бросать каменные диски, перескакивать одним прыжком широчайшие рвы; научил его ненавидеть всякую ложь, всякое вероломство, помогать слабым, держать данное слово; обучил всякого рода пению, игре на арфе и охотничьему делу. Когда мальчик ехал верхом среди юных оруженосцев, казалось, что его конь, оружие и он сам составляли одно целое и нельзя было их разделить. Глядя на него, столь прекрасного, мужественного, широкоплечего, тонкого в талии, сильного, верного и храброго, все славили Роальда, что у него такой сын. А Роальд, памятуя о Ривалене и Бланшефлер, юность и прелесть которых оживала перед ним, любил Тристана, как сына, и втайне чтил его, как своего повелителя.

Жозеф Бедье, Тристан и Изольда, -1

И так случилось, что в то же время скончалась по неизвестной причине его пятая жена Атава, оставив ему дочку. Здесь надо заметить, что все предыдущие супруги также покидали этот мир совершенно при загадочных и странных обстоятельствах, с поразительным постоянством – на третьем году супружеской жизни. Поэтому об АлХагале ходили крайне недобрые слухи. Люди считали его монстром, убивающим своих жён, и называли человеком с сердцем дракона, то есть крайне жестоким. Было ли это правдой или нет – знают до конца немногие. Однако большинство слуг готовы были поклясться перед богами, что сразу после свадьбы каждая его женщина непременно становилась затворницей: как видимо конунгу было что скрывать. По этой самой причине среди мужского местного населения даже появилось своеобразное проклятие для несговорчивых и высокомерных молодых особ: «Чтоб тебе стать женой АлХагала!»

Регина Опус, Песни драконов, -1

Не ранее вечера возвратился он в отцовский замок, стоявший на горе, вблизи города, которым старый граф управлял от имени короля. Графиня, нежно любящая мать, давно уже беспокоилась за молодого охотника; лишь только сын её вернулся, она велела позвать его к себе; и юноша не успел даже, как собирался, обойти насесты своих любимых соколов. Бодрый и довольный удачей, он почти вбежал в комнату матери, бросился ей на шею и поцелуями предупредил выговор, которого ожидал. Живому мальчику не сиделось спокойно под сводами гостиной, и глаза его быстро переходили от одного предмета на другой, останавливаясь то на последних лучах солнца, озарявших разноцветные стекла стрельчатого окна, то на резных украшениях громадных шкафов или на ликах святых, изображённых во весь рост. Вместе с тем, он вкратце рассказывал о своей утренней поездка: он знал, что его мать, любительница соколиной охоты, слушала неохотно о травле собаками такого опасного зверя, как кабан. Наконец, перебив сам себя, граф предложил матери сыграть с ним в шахматы.

Е. М. Гаршин, Дети-крестоносцы, 1881

Само собой. Вдовьей башню назвали, когда тетка Аши, леди Гвинесса, вернулась домой оплакивать мужа – тот погиб близ Светлого острова во время первого мятежа Бейлона Грейджоя. «Я останусь здесь, пока не пройдет мое горе, – были знаменитые слова, которые сказала она своему брату, – хотя Десять Башен по праву должны быть моими, ибо я на семь лет старше тебя». С тех пор прошло много лет, но вдова все еще скрипела, предавалась своему горю и время от времени заявляла, что замок должен принадлежать ей. Теперь лорд Родрик заполучил под свой кров еще одну полоумную вдовую сестрицу. Неудивительно, что он ищет прибежища среди книг.

Д. Р. Мартин, Пир стервятников, 2005

Увидев ее страдания и оценив меру мести, сам бог Аполлон, брат Афродиты, вмешался в события. Он перенес Гекубу в Ливию, где она и дожила свой век. Однако, по другой легенде, пророчица Гекуба решила стать стражем человечества и попросила бога превратить ее в собаку. Собака эта долго служила поводырем на берегах Геллеспонта (Дарданелл), выслушивала жалобы несчастных, обманутых и обиженных. Но однажды, не выдержав всего этого, бросилась в воды пролива. Видно, дар предвидения и работа поводыря человечества оказались настолько тяжелы, что самая древняя предсказательница предпочла уйти из этой страшной жизни. Но все же люди оказались ей благодарны. Они похоронили собаку на мысе Киноссема у подножия огромного кургана, который с тех пор зовется Песий курган и существует до наших дней.

Е. А. Коровина, Великие пророчества. 100 предсказаний, изменивших ход истории, 2011

В те же самые дни в Париж возвращался Карл Орлеанский. Гордый тем, что выполнил волю своего отца, юный герцог вспоминал недавнюю встречу новорожденной принцессы с ее назваными родителями. Они приехали в поместье д’Арков ночью, когда пели первые петухи. Их ждали, и потому встретили с факелами.

Д. В. Агалаков, Принцесса крови, 2006

А сама подумала, что без мудрых советов кого-то из своих слуг, сын падишаха не смог бы так легко выполнить все её задания. Вот пробралась она ночью в покои, где чужестранцы ночевали, и стала рассматривать спящих. Залюбовавшись лицом юноши-толкователя, царица вдруг отметила его знаком на лбу. Но, как только девушка ушла, юноша встал, и сделал у всех своих спутников точно такие же отметины, включая и сына падишаха.

Сборник, Татарские сказки, -1

Скажу тебе откровенно, отец мой, мне кажется, она не была чистокровной зулуской, хотя поручиться в этом не могу. Во всяком случае, глаза ее были нежнее и больше, чем у женщин нашего племени, волосы длиннее и менее курчавы, и цвет лица ближе подходящий к цвету чистой меди. В этом отношении она вся была в мать свою, Макрофу, хотя красивее матери – красивее, чем кто-либо из виденных мною женщин. Мать ее Макрофа, жена моя, принадлежала к племени Сваци и попала в крааль царя Чеки вместе с другими пленными после одного из его набегов. Она считалась дочерью вождя из племени Галакаци, и что она родилась от его жены – это было верно, но был ли вождь отцом ее, я не знаю; от самой Макрофы я слыхал, что до ее рождения в краале ее отца проживал европеец. Он был родом португалец, очень красив и мастерски выделывал железные вещи. Этот европеец любил мать моей жены; говорили, будто Макрофа была его дочерью, а не дочерью вождя племени Сваци. Я знаю тоже, что за несколько месяцев до рождения моей жены вождь Сваци убил этого европейца. Никто, конечно, не мог знать сущей правды, и я говорю об этом лишь потому, что красота Нады более походила на красоту европейцев, нежели на красоту наших единоплеменниц, что было бы вполне естественно, если бы ее дед был действительно европеец.

Г. Р. Хаггард, Нада, 1892

Промчалось незаметно несколько лет, и принцесса превратилась в настоящую красавицу шестнадцати лет. Плаксой её уже больше никто не называл, потому что больше она не капризничала, и не плакала. Пришло время королю женихов для дочери подыскивать. Долго перебирая кандидатуры, выбрал король сына сановника – Ко. Не случайно выбор пал на этого юношу. Был он и статен, и высок, и богат, и происхождения благородного, а самое главное, отец его, сановник Ко, в своё время помог королю занять трон.

Сборник, Корейские сказки, -1

Птахмес находился рядом с фараоном. Его племянник Мерира I сидел в зале среди гостей. Аменхотеп III, приветствовал своих гостей c непроницаемым лицом, но мысли царя были далеко. Фараон знал, что для своих тридцати лет, достиг многого. Он Великий царь Египта. Государство процветает. Во время правления Аменхотепа III не одно соседнее государство не осмеливалось напасть на его народ. В гареме, были самые прекрасные принцессы, привезенные с чужих земель. Но он был одинок, не смотря на все дворцовое окружение. Он увлекался наложницами, но не к одной из них не воспылал любовью. Еще не от одной женщины не потерял голову. Может быть он не умеет любить? Из всех женщин, какие были в его жизни, он любил только одну. Это была его мать. Но это сыновние чувства и не более того. Когда он встретит ту единственную, с которой разделит радости и огорчения? Оливия, дочь Вавилонского царя красивая и покорная, но она не заставляет его сердце биться в сладостной истоме.

Ирина Тюрина, Нефертити и Эхнатон, -1

Сингхабаху принял почести, но власть над государством передал мужу своей матери, а сам решил отправиться туда, где прошло его детство. Скалу и пещеру, в которой он родился и вырос, он сровнял с землёй, чтобы горькие воспоминания о том, как ненависть заставила его убить родного отца, не омрачали его сердце. На этом месте Сингхабаху построил Львиный город, а рядом с ним много посёлков и стал сын льва полноправным правителем этих земель.

Сборник, Сказки острова Ланка, -1

Четыре с половиной тысячи лет египтяне были самыми счастливыми людьми на земле. Четыре с половиной тысячи лет порядок вещей был вечным и неизменным, стабильность – абсолютной. Три времени года – Разлив, Посев, Урожай. Божественный фараон, правящий Верхним и Нижним Египтом, а также Небом. Был он родственником главному богу Осирису и остальным богам, а, как известно, родственников не обижают. В большинстве своем были фараоны людьми для своего народа терпимыми, без садистских наклонностей или явного сумасбродства. Авторитарные правители, но не законченные тираны. Время от времени, правда, любили потаскать за вихры дикие племена на юге, чтобы показать, кто хозяин, на львов поохотиться в пустыне или с тростниковых лодок гиппопотамов копьями побить. Ну еще имели обыкновение жениться на дочерях и сестрах, что, конечно, вносило полную путаницу в родственные связи – гадали, наверное, отпрыски, как называть отца: папой или все-таки дядей? Но, с другой стороны, жена главного бога Осириса была также его сестрой, а это святое, да и драгоценную царскую кровь разбавлять – бог солнца Амон-Ра разгневается, потом проблем не оберешься.

Карина Кокрэлл, Легенды и мифы мировой истории, 2010