Промышленник

Промы́шленник, фабрика́нт — владелец, предприниматель, руководящий и организовавший за свои средства и ресурсы завод, фабрику, а также кустарное, ремесленное производство или какое-либо другое промышленное предприятие.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Для 1910-х годов некоторые данные находим в статье А.И. Караева, который приблизительно в эти годы жил в районе бухты Провидения. Вот как он описывает Марково: «…село Марково, славившееся когда-то как один из центров сбора пушнины и местопребывание администрации края. Занятие марковцев, помимо добычи рыбы и оленей для своего пропитания, заключалось в торговом посредничестве между промышленниками чукчами и торговцами русскими. <…> В прежние времена <…> жители Марково за сравнительно низкую цену могли собирать пушнину у туземцев-охотников и, перепродавая ее, жили сравнительно хорошо, работая в то же время очень мало. Приезд торговцев и открытие ими торговых пунктов, откуда туземцы непосредственно сами могли брать дешевые товары, повлиял на марковцев гибельно, и приблизительно с 1910 года они стали быстро беднеть» (Караев 1926: 151).

Н. Б. Вахтин, Русские старожилы Сибири: Социальные и символические аспекты самосознания, 2004

С 1646 г. особый интерес жителей Нижнеколымска вызывала неизвестная река Анадырь. Рассказывали, что эта река, прибрежные леса которой были якобы богаты соболем, находилась за горными хребтами и путь к ней лежал по Ледовитому морю. О снаряжении экспедиции для поисков Анадыря задумались не только в Нижнеколымском остроге, но и в Якутске. К лету 1647 г. в Нижнеколымском остроге была подготовлена экспедиция для поисков лежбищ моржа, для торговли с чукчами и открытия неведомой реки Анадырь. Во главе экспедиции стоял приказчик московских купцов Федот Алексеев(ич) Попов. В состав экспедиции, кроме Попова, входили 62 человека – 50 «своеужников», то есть промышленников, имевших собственное охотничье снаряжение («ужину»), и 12 «покрученников», не имевших собственного снаряжения, продовольствия и нанявшихся («покрутившихся») к Федоту Попову на условиях отдачи в его пользу 2/3 добычи.

Александр Широкорад, Битва за Русскую Арктику, 2008

В начале XVII века в Голландии образовалось несколько мощных компаний, занятых колониальным освоением территорий. Назовем, прежде всего, такие крупные купеческие компании как Вест-Индская и Ост-Индская, которые, стремясь монополизировать не только торговлю, но и весь процесс освоения вновь открытых заморских территорий, собирали огромные купеческие капиталы. Далеко не все купцы и промышленники были готовы ссужать деньгами такие компании и не могли принимать непосредственное участие в их деятельности. Именно поэтому появилась потребность узаконить и регламентировать то, что сейчас называют акционерной формой участия.

Коллектив авторов, Ценные бумаги – это просто! Пособие для начинающих

Здесь необходимо важное разъяснение. Уже П. Н. Скворцов заметил совершенно справедливо в одной из своих статей, что в земской статистике придается непомерно «широкое» значение термину «промысел» (или «заработки»). В самом деле, к «промыслам» относят все и всяческие занятия крестьян вне надела; и фабриканты и рабочие, и владельцы мельниц, бахчей и поденщики, батраки; и скупщики, торговцы и чернорабочие; и лесопромышленники и лесорубы; и подрядчики и строительные рабочие; и представители свободных профессий, служащие и нищие и т. д. – все это «промышленники»! Это дикое словоупотребление есть переживание того традиционного – мы справе даже сказать: официального – воззрения, по которому «надел» есть «настоящее», «естественное» занятие мужика, а все остальные занятия относятся безразлично к «сторонним» промыслам. При крепостном праве такое словоупотребление имело raison d'etre[58], но теперь это – вопиющий анахронизм. Подобная терминология держится у нас отчасти и потому, что она замечательно гармонирует с фикцией о «среднем» крестьянстве и прямо исключает возможность изучать разложение крестьянства (особенно в тех местностях, где «сторонние» занятия крестьян обильны и разнообразны. Напомним, что Камышинский уезд является выдающимся центром сарпиночного промысла). Обработка[59] подворных сведений о крестьянском хозяйство будет неудовлетворительной, пока «промыслы» крестьян не будут распределяемы по их экономическим типам, пока среди «промышленников» не будут отделяться хозяева от наемных рабочих. Это – минимальное количество экономических типов, без разграничения которых экономическая статистика не может быть признана удовлетворительной. Желательна, разумеется, более подробная группировка, например: хозяева с наемными рабочими – хозяева без наемных рабочих – торговцы, скупщики, лавочники и пр. – ремесленники в смысле работающих на потребителя промышленников и т. д.

Владимир Ленин, Полное собрание сочинений. Том 3. Развитие капитализма в России

Шарапов отнюдь не идеализирует отечественных промышленников, которые также умеют драть семь шкур с работников и «снимать сливки». Но российские предприниматели свои прибыли оставляют на родине, создавая новые производства или даже занимаясь благотворительностью. Иностранцы все заработанное вывозят за пределы страны, оставляя после себя лишь истощенные недра и вырубленные леса: «Положим, снимать сливки умеют хорошо и наши промышленные тузы. Но, не будучи вовсе защитником нашей мануфактурной промышленности, все же приходится признать, что от этих русских тузов остается родине хоть что-нибудь: ряд клиник на Девичьем Поле в Москве, пожалуй, первая в мире по обстановке Третьяковская галерея, дар Пекина городу Ростову в виде будущего университета, Добровольный флот, множество весьма почтенных учебных и благотворительных учреждений. Что-то останется от иностранцев! Пока можно ожидать лишь одного: опустошенных рудных и угольных месторождений, сведенных лесов, высосанных нефтяных источников да перемытых золотоносных эфелей…»[170].

Валентин Юрьевич Катасонов, Экономическая теория славянофилов и современная Россия. «Бумажный рубль» С. Шарапова, 2016

Многие торговцы и промышленники отправлялись на только что открытую Колыму. С 1647 г. тут каждое лето стали собираться ярмарки (и с приличным оборотом – за 3 года одна лишь компания ленских купцов вывезла сюда товаров на 5977 руб., выручив за них пушнины на 14 401 руб.). Прибыл на Колыму и путешествующий по Заполярью приказчик купцов Усовых Федот Алексеев Попов (т. е. Федот Алексеевич Попов, хотя в литературе его часто называют Алексеевым). Наслушался рассказов о реке «Погыче» и тоже загорелся искать ее, обратившись к здешнему начальнику Втору Гаврилову с просьбой выделить ему целовальника, представителя власти, чтобы придать экспедиции официальный статус. На эту должность вызвался Семен Дежнев, взяв обязательство собрать для казны на открытых землях «семь сорок пять» (285) соболей ясака.

В. Е. Шамбаров, Святая Русь против варварской Европы, 2011

Таким образом, субъектом торговой и промышленной деятельности являлся не «купец» с сословной точки зрения, а торговец в тесном смысле этого слова или промышленник. В условиях жизни прошлого времени он далеко не всегда был наследственным владельцем своего дела, а большей частью начинал свое дело сам. Число предприятий, насчитывавших несколько десятков лет существования, было вообще не так велико, а имевших столетний стаж было наперечет. Еще в промышленности это имело место, а в торговле было совсем редким явлением. Правда, в отношении торговли надо считаться еще и с тем, что зачастую – можно сказать, как постоянное правило – торговая фирма, в особенности крупная, переходила в промышленность, сначала становилась «торгово-промышленной», а потом и вовсе отходила от торговли, то есть продавала лишь товар своего собственного изделия, а не показной.

Павел Бурышкин, Москва купеческая, 2015

Российская история концессионных отношений богата, а развитие русского «концессионного права»[46] представляется чрезвычайно интересным. Такое положение абсолютно закономерно и легко вписывается в канву развития всеобщей истории в данной области. Как современные исследователи, так и ученые 20-х годов XX столетия, одной из первых российских концессий считают Жалованную грамоту Ивана IV Грозного, выданную Григорию Строганову на колонизацию Прикамского края. Вообще, подобных жалованных грамот, выданных сыновьям крупного промышленника и торговца из Соли Вычегодской Иоанникия Федоровича – Аника Строганова,[47] было несколько. В первой из них, от 4 апреля 1558 г.,[48] говорится, что пожаловал Князь Великий Григорию Строганову «по обе стороны по Каме до Чусовой реки места пустые, лесы черные, реки и озера дикие»[49] – всего около 3,4 млн десятин (88 верст, по другим источникам[50]). С правами на колонизацию неразрывно связаны и права на занятия различным производством, в частности соляным: «…а где в том месте рассол найдут и ему варницы ставить и соль варить».[51]

Н. В. Курысь, Концессионное право Союза ССР. История, теория, факторы влияния, 2011

Оплотом развития предпринимательства на Руси становились города, в которых сосредоточивались массы товаров, распределяемые отсюда как по стране, так и за рубеж. Вокруг городов возникало множество торговых и промысловых поселений. Сюда сходились для торговли купцы, бобровники, бортники, звероловы, лыкодеры и другие тогдашние «промышленники». Места эти получали названия погостов. После принятия христианства здесь совершались сделки, заключались договоры, отсюда пошла традиция ярмарочной торговли. В подвалах церквей хранился необходимый для торговли инвентарь, складывались товары, а также хранились торговые договоры.

Е. А. Татарников, Экономика предприятия. Ответы на экзаменационные вопросы, 2009

Крестьянские промыслы на рубеже веков не только приносили подсобный заработок, но и служили основным источником дохода для растущей доли хозяйств. Среди промыслов первое место принадлежало рыболовству и морскому звериному промыслу, наиболее развитому в Кольском, Кемском, Печорском и Мезенском уездах[39]. На морской звериный лов ежегодно на побережье съезжалось от 2000 до 4500 промышленников, добывавших до 50 тыс. моржей, белуг и тюленей. Также для морского рыбного промысла на Мурман каждой весной прибывало до 3000 рыбопромышленников из Архангельского, Онежского и Кемского уездов[40]. Кроме морских промыслов, во всех уездах крестьяне также занимались ловлей рыбы в многочисленных реках и озерах, покрывавших губернию. Вторыми по важности были лесные промыслы, особенно распространенные в Архангельском, Кемском и Онежском уездах[41]. Крестьянские артели подряжались на сезонной основе на рубку и сплав леса, а также на распилку древесины на лесозаводах губернии. Из других кустарных промыслов выделялось замшевое производство, преимущественно развитое в Печорском уезде, где было распространено оленеводство. На рубеже веков 64 семейных замшевых завода вырабатывали продукции на 127 тыс. руб. в год[42]. Также в начале ХХ века выросло отходничество крестьян, нанимавшихся на работу в столичные города или работавших на лесных промыслах в Олонецкой губернии[43].

Л. Г. Новикова, Провинциальная «контрреволюция». Белое движение и гражданская война на русском Севере, 2011

Предпринимательство зародилось во времена Киевской Руси в торговой форме, а также в виде различных промыслов – звероловства и бортничества. Русских купцов можно назвать первыми массовыми представителями российского предпринимательства. Лесной промысел, развивающиеся сельские и городские ремесла, дерево– и металлообработка вместе с торговлей формировали крупные зоны российского предпринимательства. Уже в XI в. на Руси был принят первый документ, регулирующий предпринимательскую деятельность и отношения между предпринимателями – кодекс «Русская Правда». В нем были закреплены принцип и право неприкосновенности собственности предусмотрена возможность банкротства. Татаро-монгольское иго задержало развитие предпринимательства на Руси на века. До XV–XVI вв. предпринимательство проявлялось в основном в виде сельских промыслов. Затем расцвела торговля смолой, воском, льном, коноплей, изделиями из кожи и металла и др. В XVI в. зародилась Нижегородская ярмарка. Монастырские колонии и казачество внесли большую лепту в развитие предпринимательского дела в России. С XVI в. в Московском государстве расцвело торгово-промышленное предпринимательство, подкрепляемое столичным купечеством. Зарождаются поколения предпринимателей. Первым из них считается род Строгановых, породивший крупнейших купцов и промышленников в период XVI–XX вв. Эпоха Петра послужила мощным импульсом развития предпринимательства. Петр и поколение предпринимателей, порожденное им, заложили базис российского торгово-промышленного бизнеса.

Е. Ф. Саблин, Основы бизнеса. Шпаргалка, -1

Капиталец Яков сколотил по тем временам немалый. Кроме гостиничного бизнеса он и лесом приторговывал, – благо что места вокруг лесом обильны. В народе слух полз, что спаивает Яков богатых купцов из православных, как липу их обдирает… Насколько достоверны были эти слухи – одному Богу ведомо. Известно лишь, что за винопитие (как, впрочем, и за питье чая или кофия) на старообрядца накладывалась тяжелая епитимья[4]. А тут еще случай произошел, омрачивший существование потомкам великой династии промышленников. Возможно, в дворянской среде он воспринимался бы как проклятие рода, а среди нового нарождающегося класса буржуазии стал просто средством для получения первоначального капитала, который, как известно, не всегда появляется честным путем. Если обратиться к истории экономики, то мы найдем немало примеров, где первоначальное накопление капитала было сопряжено с воровством, грабежом, убийствами.

Библиотека КнигиКратко, Кузнецовы. Монополисты фарфорового производства в России, -1

Возможность иметь значительное число холопов приводила к тому, что холоповладельцы – казаки, промышленники, разночинцы – предпочитали фактически жить за их счет. «Несчастные рабы должны были исполнять всякую работу, и ни один казак решительно не ударял пальцем о палец, а только играл в карты, пьянствовал, объезжал от поры до времени свой округ для сбора долгов или шел на войну» (Г.В. Стеллер)34. «Оные холопы должны были стараться о всем потребном к содержанию, а они, как господа, довольствовались готовым, ни за какие труды не принимаясь… жили они как дворяне за холопами» (С.П. Крашенинников)35. Эти замечания двух наблюдательных современников наводят на мысль, что на Камчатке был насажден худший из известных вариантов тогдашних общественных отношений – холопство, причем в самых жестких, фактически рабских формах. Это, конечно, имело негативные последствия, и не только потому, что в корне разрушало социально-экономическую структуру ительменского общества, но и потому, что заставляло русско-ительменские отношения «вращаться по замкнутому кругу». Служилые и промышленные люди, оказавшись на Камчатке, выстраивали свое жизнеобеспечение за счет труда холопов-ительменов и, соответственно, не имели потребностей в создании собственных хозяйств. Отсутствие хозяйства давало казакам массу свободного времени, которое они проводили в попойках и картежной игре, в результате чего пропивали и проигрывали все имущество (в том числе и холопов)36. Когда это происходило, казаки отправлялись на захват новой добычи и военнопленных. А далее все повторялось.

Коллектив авторов, Регион в истории империи. Исторические эссе о Сибири, 2013

При Петре II частная инициатива в горном деле получила дальнейшее поощрение. Указом от 26 марта 1727 г. отменено «право первой купли»[47]. Государство теперь не могло первым покупать все продукты, добытые частными предпринимателями из недр, по определенным ранее законом ценам. Казна была обязана принимать золото, серебро и медь только по просьбе самих промышленников. Также был изменен порядок взимания еще одного важного государственного налога – горной десятины, т. е. сбора 1/10 части всех продуктов, добытых из недр. Теперь новые заводы были освобождены от этого платежа в течение первых 10 лет.

Н. В. Курысь, Иностранные инвестиции. Российская история, 2003

Много крупных и мелких промышленников вышли из крестьян. Еще в дореформенную пору самые инициативные крестьяне, работая на предприятиях своих хозяев, через подставных лиц вкладывали деньги в прибыльные дела. Сколотив капиталец, покупали «вольную», а затем приобретали небольшие фабрики и заводы. Разбогатевшие «капиталистые мужики» со временем записывались в купцы, становились почетными горожанами. Бывшие крестьяне Алексеевы, Рябушинские, Крестовниковы, Солдатёнковы положили начало самым крупным и знаменитым предпринимательским династиям.

И. А. Мудрова, Русские предприниматели. Двигатели прогресса, 2015

Известный нефтяник Людвиг Нобель еще в 1878 г. обратился к крупнейшим бакинским промышленникам с предложением сообща построить нефтепровод. Однако это предложение было встречено враждебно. Нобель остался один. Тем не менее, по его собственным словам, «глубоко веря в великую будущность нефтепроводов», он достал необходимый капитал и на свой риск начал дело. Непосредственное руководство строительством было возложено на инженера В.Г. Шухова.

А. Б. Широкорад, Грузия. Закавказский тупик?, 2010

Швеция была богата железными и медными рудами, но до начала XVII века производство металла было невелико, а металлургическая техника была архаической. Ситуация изменилась с приходом к власти короля Густава Адольфа (1611–1632), который положил начало реформам, изменившим облик страны. Густава Адольфа (наряду с Кольбером) называют одним из основателей доктрины «просвещенного абсолютизма»; он был одним из первых монархов, проводивших целенаправленную политику реформ по голландскому образцу. Густав Адольф настойчиво приглашал в Швецию голландских капиталистов, им сдавались в аренду рудные месторождения, шахты, горные заводы и зачастую давались монопольные права на производство и вывоз железа и меди. В 1618 году крупнейший голландский финансист Луи де Геер при посредничестве горного инженера Вильяма Беше взял в аренду железные рудники Финспанга; с этого времени началось быстрое техническое перевооружение шведской металлургии. Из крупнейшего металлургического центра Европы, Льежа, были выписаны сотни мастеров, которые строили большие «французские» домны и вводили «валлонскую» ковку. Мощные воздуходувные устройства новых домен работали от водяных колес, и производительность увеличилась в два раза – до 2,2 тонны чугуна в сутки. Одновременно другой голландский промышленник, Гуверт Силентц, модернизировал медные рудники и заводы Фалуна, обеспечив резкое улучшение качества медного литья. Необходимо подчеркнуть, что вводимая в металлургии новая технология требовала очень больших капиталовложений и ее внедрение было невозможно без привлечения иностранных капиталов и иностранных специалистов.[120]

С. А. Нефедов, История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции, 2010

До чего были велики беспорядки при сборе ясака, можно судить по нижеследующему. В 1590-х годах несколько промышленников, найдя обильные соболями места около рек Пуры и Таза, построили себе остроги для торга с самоедами и стали собирать ясак царским именем в свою пользу. Это обстоятельство вызвало постройку города Мангазеи в 1601 году12. (Первая попытка, сделанная в 1600 году, не удалась.)

В. К. Андриевич, Краткий очерк истории Забайкалья. От древнейших времен до 1762 г., 2013

Русский капитал, сравнительно слабо развитый, применяющий первобытные способы эксплуатации труда, не имевший сил создать для себя достаточной внутренний рынок, делает отчаянные попытки захвата внешних рынков – идет по дорожке так называемой империалистической политики. Эта дорожка привела его к поражению на манчжурских полях; теперь она приготовила ему поражение еще более горшее. Азиатские революции и события на Балканском полуострове отнимают у русских промышленников лакомый кусок, никоторый они в продолжение целого столетия прицеливались и который им удавалось отчасти урывать. Приходится прощаться им с рынками Ближнего Востока. Отныне доступ на эти рынки будет открыт только для очень и очень сокращенно го количества европейских товаров, отличающихся наибольшей добротой, а таковыми продукты русской промышленности считаться не могут. «Куда не кинь – все клин. Перед русской буржуазией встает грозный вопрос: как же дальше быть?

В. М. Шулятиков, К оценке текущего момента, 1908

В 1722 году были, в дополнение к имеющимся, созданы ещё две коллегии: малороссийская и вотчинная. Первая была в Глухове и выражала орган центральной власти края с правами отдельного самоуправления, а вторая решала вопросы о поземельных владениях. Положено начало разделения власти административной от судебной путем создания юстиц-коллегии. В целях укрепления законности Петр приказал в 1722 году выставить в сенате, во всех присутственных местах наставления, как следует обращаться с законами. Военные люди должны были знать воинский артикул, а статские – генеральный регламент. Из-за тяжелых податей и судебных преследований было много беглых людей, особенно в Польшу, они организовывались в банды. Государь велел стрелять в беглецов. Побеги умножались по причине голода в России. В 1722 году был недород, многие люди умирали голодной смертью. Велено было отбирать хлеб у купцов и промышленников, которые скупали его, чтобы продавать по дорогой цене, и отдавать голодным в Петербурге и в Москве. Для облегчения народного бедствия Петр приказал у каждого служащего вычитать четверть из получаемого заработка. Было отменено двойное и прибавочное жалование.

А. Е. Соколов, Россия из глубин веков и сегодня. Политическое, экономическое и духовное становление, 2009

Каждое резкое ухудшение ледовых условий в том или ином промысловом районе Северного Ледовитого океана было настоящим бедствием для русских поморов, выходивших на промысел к Новой Земле и Шпицбергену. В малоледовитые годы поморы забирались далеко на север, открывали новые промысловые районы и возвращались с богатой добычей. По их следам в последующие годы в те же районы устремлялись новые партии промышленников.

Н. Н. Зубов, Отечественные мореплаватели-исследователи морей и океанов, 1954

До 1831 г. Русской Америкой управлял клан Шелиховых, промышленников, обычно не отделявших интересы империи от своих собственных интересов. Они были склонны к экспансии и старались присоединить к владениям Компании всё новые территории. Но с уходом в 1830 г. с поста главного директора М.М. Булдакова (зятя Шелихова) ситуация резко изменилась. Царское правительство стало направлять на Аляску сроком на 5 лет управлять колонией морских офицеров. Первым из них стал Ф.П. Врангель. Офицеры эти более-менее разбирались в военно-морской науке, но были слабы в коммерции, мало знали жизнь колонии. Главное же, они чувствовали себя временщиками, отбывавшими положенный срок. Они боялись принять решительные меры против зарвавшихся янки, и вообще вели себя по принципу «как бы чего не вышло», постоянно озираясь на Петербург. Естественно, что такие правители вели Российско-Американскую компанию к краху.

А. Б. Широкорад, Соединенные Штаты Америки. Противостояние и сдерживание, 2011

Авантюристы из Англии, Нидерландов, германских княжеств и других стран приезжали в Московию в поисках заработка. Среди них господствовала атмосфера практичности, предприимчивости, сочетавшаяся с удальством и отчаянностью в поступках. Большая часть иноземцев состояла из купцов и военных. Встречались среди них промышленники и ремесленники, переводчики и лекари. Соленые шутки, злоупотребление алкоголем, курение табака и непритязательные развлечения не мешали приезжим специалистам мастерски владеть тем или иным ремеслом, напряженно выполнять важный заказ. Несмотря на высокий уровень профессионализма, встречались среди них и отъявленные лентяи, плуты и мошенники. Приезжим разрешалось сохранять собственные верования, но категорически запрещалось исповедовать их за пределами слободы. Застройка района каменными зданиями с крышами, покрытыми глиняной черепицей, создавала разительный контраст с характерными для Москвы того времени деревянными избами местных жителей.

А. Г. Гуськов, Император Всероссийский Пётр I Алексеевич, 2015

Десятник Михаил Стадухин за свой счет организовал отряд из 16 человек для похода на Индигирку. Исследовал Оймякон, выдержал тяжелую войну с ламутами, отбиться удалось с помощью союзных якутов и тунгусов. Узнав, что восточнее Индигирки есть еще большие реки, Стадухин объединился с экспедицией Зыряна, двумя кочами вышли в море и открыли р. Колыму. А отряд казаков Семена Шелковникова в это же время был направлен из Якутска к Охотскому морю, где основал Охотск. Лена становилась уже совсем «обжитыми» краями. Сюда ехали купцы, промышленники-охотники, поселенцы. Только в 1647 г. таможня Якутска зарегистрировала 404 человека, отправившихся на «дальние реки» для «торгу и промыслу», и 15 кочей, отчаливших к морю. А заполярный Жиганск, куда начальство отродясь не добиралось, превратился в натуральный «Дикий Восток». Через него шли суда на Яну, Оленек, Индигирку, а обратно ехали промышленники, купцы, служилые с добычей и выручкой. В Жиганске расцвели кабаки, гнали вино из какой-то «сладкой травы» и «кислой ягоды», съезжались на заработки якутские, тунгусские, ламутские, ненецкие бабенки. В общем, любой возвращающийся из странствий мог оттянуться и облегчить кошелек.

В. Е. Шамбаров, Казачество. Путь воинов Христовых, 2021

Но английские промышленники не разделяли восторга Перкина. Воистину, нет пророка в своем отечестве. Он был вынужден взять патент и начать собственное дело. У него не было предпринимательских талантов, родители не оставили капитала, в результате чего он не попал в число выдающихся капитанов индустрии. Фабрика скорее разоряла, чем обогащала.

Р. М. Гасанов, Экономический шпионаж. Тайное оружие корпораций, 2017

Банкирский дом Джамагаровых возник еще в 1874 году и пользовался вполне заслуженным доверием биржевиков и промышленников. Им руководили братья – коммерции советник Иван, потомственные почетные граждане Николай и Александр Исааковичи, а в его состав входили Афанасий Исаакович, Исаак Исаакович и сын Николая – Степан Николаевич. Помещался Банкирский дом в собственном доме на Кузнецком мосту (№ 6). Там же находилось и родовое гнездо Джамагаровых (№ 12). В столице братья были известны своим деятельным участием в благотворительности.

Н. М. Молева, Московские тайны: дворцы, усадьбы, судьбы, 2006

Наконец, если к показанным, временно-приходящим рабочим присоединить еще множество иногородных людей, обращающихся по хуторам и куреням в годовых и других сроков услугах, равно ремесленников, почтовых ямщиков, промышленников, приказчиков, служителей войсковых откупов и прочих, то окажется, что всех вообще сторонних, зашибающих деньгу людей перебывает на Черноморье в продолжение года более 25 тысяч человек, и что выносимая ими каждогодно за пределы края сумма, при самых ограниченных заработках, должна простираться до полумиллиона рублей.

П. П. Короленко, Черноморские казаки (сборник), -1

– Верно подмечено, разрушение народного уклада жизни во имя европейской цивилизации особенно активно началось в городах. Без творческой поддержки со стороны образованного общества артельные формы «ветшали». Если, например, Дмитрий Иванович Менделеев предлагал передать российские заводы на Урале артельно-кооперативному хозяйству, то большинство российских промышленников стояли на иных, чуждых русскому мужику, позициях. И надо сказать, что развитие капиталистического предпринимательства у нас носило особо хищнический характер. Русский работник, вырванный из привычных ему общинных, артельных форм существования, терялся в чуждых ему хитросплетениях производственной жизни. Штрафы обрушивались на него со всех сторон. Так живым тысячелетним формам артельского хозяйствования, народного самоуправления, совместного владения землей правящий режим противопоставил бюрократический, чиновничий диктат.

О. А. Платонов, Бог в правде! Время разрушать мифы, 2015

Городские сословия (ремесленники, купцы, мелкие торговцы и мастеровые), составляли 3 % от общей численности населения. В 1721 г. все городское население было поделено на две категории: регулярных и нерегулярных граждан. Регулярные, в свою очередь, подразделялись на две гильдии: в первую входили крупные купцы, промышленники, банкиры; вторая состояла из мелких торговцев и ремесленников. Все остальные получили название подлых людей.

О. У. Девлетов, Курс отечественной истории, 2015

Доминировала в этом процессе так называемая «новая» или «петербургская» буржуазия, поскольку она формировалась не из потомственных предпринимателей, а из числа государственных чиновников, директоров и членов правления акционерных обществ и банков, не имевших до этого крупных личных капиталов. Это был достаточно узкий кружок, напрямую связанный с государственным аппаратом. Наиболее известные промышленники – Н. Авдаков, А. Вышеградский, А. Путилов, Л. Давыдов.

Н. А. Наумова, Экзаменационные билеты по истории России. 11 класс, 2009

В 1870 г. введено новое, чрезвычайно широкое городское самоуправление, правом участия в котором обладали все плательщики специального городского налога – владельцы недвижимости. Общая сумма сбора делилась на три части, а избиратели – на три курии, мелких, средних и крупных налогоплательщиков; каждая курия в совокупности платила треть городских налогов и избирала треть гласных в распорядительный орган – городскую думу. Дума из своей среды избирала городского голову и исполнительный орган – городскую управу, и нанимала специалистов. На первый взгляд система вполне справедливая. А вот на второй… Значит, какая-нибудь неграмотная мещанка-вдова, имевшая домик с огородиком и платившая налог с недвижимости, могла избирать и быть избранной, а профессор университета, промышленник, редактор газеты, снимавшие квартиры, то есть недвижимой собственности не имевшие, избирательными правами не пользовались. Кроме того, крупных налогоплательщиков было немного, а ведь они поставляли целую треть гласных; например, однажды в Рыбинске на долю крупных налогоплательщиков пришлось 12 мест в думе, а самих их набралось в городе только 11. Но в 1892 г. эта «несправедливость» была исправлена: мелкие налогоплательщики, в основном мещане, вообще лишились права голоса.

Л. В. Беловинский, Жизнь русского обывателя. На шумных улицах градских, 2012

Предпринимателей раздражали книжный догматизм кадетских экономистов, их нежелание вникать в конкретные рыночные реалии[87]. Кадеты приветствовали проявления оппозиционности со стороны московской буржуазии, но сами не хотели сделать ни одного шага навстречу её интересам. В этой связи примечателен ход обсуждения на экономических собеседованиях 1912 г. вопроса о заключении нового русско-германского торгового договора, призванного заменить конвенцию 1904 года. Если кадеты хотели понижения германских пошлин на русский хлеб, то промышленникам казалось необходимым увеличить обложение немецких товаров. Однако было понятно, что Германия не пойдёт на односторонние уступки по обоим направлениям. Следовательно, придётся поступиться либо интересами сельскохозяйственного экспорта, либо промышленности. Конституционные демократы предпочли пренебречь выгодами промышленности. А.И. Шингарёв заявил в Государственной думе: вновь «наше сельское хозяйство под иго Германии мы не отдадим»[88].

Ф. А. Селезнев, Революция 1917 года и борьба элит вокруг вопроса о сепаратном мире с Германией (1914–1918 гг.), 2017

Будучи ярым патриотом, Кокорев делал ставку исключительно на местные кадры, в то время как конкурирующие компании приглашали на работу специалистов из-за рубежа. За собственные средства промышленник обучал российских работников нефтяному делу и назначал их на все ключевые посты.

Сборник, Нефть. Люди, которые изменили мир, 2015

Конкуренция со стороны германской промышленности стала также важной причиной усиления империалистических настроений в Англии. Если в 1893 г. в Россию ввозилось больше изделий английских промышленников, чем немецких, то уже через три года российский импорт из Германии почти в два раза превышал импорт из Англии. Английская пресса бьет тревогу, подогревает страсти против иностранных конкурентов, в первую очередь Германии. «Спасение в империализме», «империализм – это широкое развитие промышленности», «промышленность следует за флагом». Цементируется общественное мнение о том, что промышленность можно спасти только путем завоевания новых стран.

А. В. Кузнецов, Тайная власть Британской короны. Англобализация, 2016

Получалось, что образованные и состоятельные люди переводят свои доходы за рубеж и кормят «как неприятельскую армию, целое сословие рабочих и промышленников чужой страны». Вывод, к которому пришел Меньшиков, прозвучал (и, наверное, прозвучит сейчас) весьма необычно для большинства россиян – русский народ живет плохо не потому, что мало работает, а потому, что работает много, сверх сил, направляя избыток своей работы соседям-иностранцам.

А. В. Елисеев, Социализм с русским лицом, 2007

Северо-Восточная Англия. Крупнейшие земли этого региона – графства Нортумберленд и Дарем. Здесь, в Ньюкасле, «джорди» говорили на собственном диалекте, оставленном им в наследство англосаксами. Регион являл собой яркий контраст богатства и нищеты: с одной стороны, крупные промышленники, внедрявшие такие изобретения, как паровой двигатель, электрическая лампа и паровая турбина. С другой – многочисленные работники шахт и верфей с мизерными заработками за неквалифицированный труд.

Наталья Харса, Суеверия викторианской Англии, 2011