Крепость (сёги)

Крепостью (яп. 囲い какои) в сёги называется защитное построение, создаваемое с целью затруднить и замедлить атаку противника на своего короля.

Ядром любой крепости является сцепка золотых и серебряных генералов (от двух до четырёх). Основные параметры крепости — её прочность, направление защиты (толщины), количество генералов и количество темпов, необходимых для её построения.

Чем прочнее крепость, тем сложнее противнику добраться до Вашего короля; однако более прочные крепости требуют больше темпов для построения, в результате чего остаётся меньше темпов на атаку. Однако если строительством крепости пренебречь, то Ваш король будет слаб против атаки противника.

С точки зрения баланса атаки и защиты, крепость из двух генералов говорит о смещении в сторону атаки, крепость из трёх генералов является сбалансированной (пословица говорит: «защищай короля тремя генералами»), а крепость из четырёх генералов свидетельствует о смещении баланса в сторону защиты.

В теории сёги разработано несколько десятков классических крепостей и более сотни их разновидностей. Одними из наиболее популярных являются крепости мино, ягура, анагума и т. д.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Но после первых Крестовых походов, когда власть феодальных правителей (князей, герцогов, графов) отдельных областей стала практически равна власти короля, от пассивной системы фортификаций, чья оборонительная способность зависела только от размеров, пришлось отказаться. Вместо нее была создана система, которая превратила оборону в такое же активное мероприятие, что и штурм, но одновременно потребовала увеличения гарнизона. Уже недостаточно было иметь одни только мощные стены (это подтвердил пример Симона де Монфора) или замки, построенные на скалах с отвесными склонами, с высоты которых защитники с презрением смотрели на врага, не имевшего активных средств нападения. Теперь необходимо было стойко защищать куртины и башни, а для этого требовалось немалое войско и большое количество метательных орудий и др. Необходимо было умножать число средств, которые наносили бы сильный урон врагу и сводили бы на нет все его усилия. Это достигалось путем применения целой комбинации приемов, которые противник предугадать не мог. Кроме того, надо было обезопасить гарнизон от всяческих сюрпризов со стороны врага, поскольку часто бывало так, что хорошо укрепленная крепость, снабженная всем необходимым для длительной осады, попадала в руки противника в результате внезапной атаки небольшого числа храбрецов, которые, перебив защитников ворот, захватывали их и открывали путь своей армии в город.

Эжен Эмманюэль Виолле-ле-Дюк, Крепости и осадные орудия. Средства ведения войны в Средние века, 2007

От башни в обе стороны отходила мощная щитовая стена с несколькими уровнями бойниц. Расположенная здесь галерея обеспечивала активную оборону, ведь до изобретения пороха воин, стоявший выше противника, имел преимущество, поскольку сила тяжести сообщала удару дополнительную силу. Для того чтобы защитить самих оборонявшихся, средневековые инженеры возводили галереи, где от обстрела предохранял бруствер высотой примерно в половину человеческого роста. За его широкими зубцами человек стоял выпрямившись и мог перезарядить лук или арбалет, не опасаясь вражеской стрелы. Изощренные формы зубцов, как, впрочем, и всего остального в архитектуре, характерны для стран с теплым климатом. В холодной Германии такие встречались редко, однако некоторые рыцари не отказывались от зубцов оригинального вида: прямоугольных, скругленных по подобию линий щита, порой приукрашенных, оформленных в виде хвоста ласточки. В крепостях Среднего Рейна галереи чаще оборудовались навесами, что создавало дополнительное удобство для осажденных, вынужденных воевать в непогоду.

Елена Грицак, Кёльн и замки Рейна, 2006

Запас ресурсов у треугольника ограничен. Они не производители. Однако все, что нужно для боя или сопротивления, они имеют в двойном размере. По числу углов – шестикратное усиление. Чтобы сломать редуты треугольника, придется повозиться весьма и весьма усердно. Хотя неприступных крепостей не бывает. Равно как и непокоренных вершин. Вопрос лишь в цене жертв, принесенных на алтарь победы. За победу над треугольником придется дороговато заплатить. За игнорирование его ударной силы – тоже. Видимо, не случайно большинство предупреждающих дорожных знаков имеют треугольную форму. Можно, конечно, переть и против встречного движения, но рано или поздно напорешься. До поры до времени и дорогу можно не уступать, пока не распорют кузов пополам. Одним словом, рисковые игры с треугольниками и треугольными знаками весьма чреваты.

Владимир Тараненко, Разоблаченный логотип, или Психогеометрия, 2013

Каждое из многочисленных предложений содержало новые мысли, но ни одно из них в целом не могло быть полностью применено при укреплении границ в новых условиях обстановки. Это происходило потому, что в либеральных правительственных кругах Франции в то время больше говорилось об экономии средств, чем о реальной обороне страны в случае агрессии. Раздавались и голоса, полностью отрицавшие полосу долговременных сооружений. Авторы их ссылались на слабое сопротивление крепостей во время Первой мировой войны и на упорную оборону войсками полевых позиций, которые возводились собственными силами уже в ходе боевых действий. «Такие взгляды, конечно, были неправильны, – делал вывод Д.М. Карбышев. – Бетон и броня с честью выдержали состязание с самыми крупными снарядами артиллерии. Поэтому следовало изменить формы сооружений».

Валентин Рунов, Все укрепрайоны и оборонительные линии Второй Мировой, 2014

Временные укрепления упоминаются в шведских средневековых источниках в связи с военными походами и осадами крепостей XII–XVI вв., но большинство из них сложно соотнести с сохранившимися в настоящее время земляными сооружениями. В некоторых случаях в документах используется латинское слово «castra» – военный лагерь. В период позднего средневековья встречаются названия «skarmar» – заграждения, «campis» или «lager» – лагерь. Часто речь идет о военном лагере, в котором войска создавали базу, или о защитном сооружении потерпевших поражение на поле боя при последней попытке сопротивления. Для того, чтобы воспрепятствовать продвижению наступающих сил, устраивали завалы и засеки, которые «не всегда охранялись войсками и делались с единственной целью: замедлить продвижение противника». Обычно лагеря располагались на возвышенных и закрытых местах и были небольшими по площади. Размеры их зависели от того, «сколько людей, повозок и лошадей нужно было защитить», но прямой связи между количеством войск и размерами лагеря не существовало. Известны мысовые укрепления размером 50x30 м и прямоугольные шанцы, но чаще встречаются сооружения округлой формы, достигавшие всего 20–30 м (в одном случае – около 50 м) в поперечнике. Когда не было других возможностей, они располагались на открытой местности. Все эти сооружения были слабо укреплены и защищались мелкими рвами и невысокими валами, которых могло быть по два [Loven 1999, s. 229–233]. Вероятно, земляные сооружения могли усиливаться и деревянными частоколами.

Петр Сорокин, Окрестности Петербурга. Из истории ижорской земли, 2017

Неприступные укрепления. Хорошим тоном для сторонников теории о могущественной РККА, взломавшей неприступную линию обороны, всегда было цитирование генерала Баду, представленного ни много ни мало как строитель «линии Маннергейма». Он писал: «Нигде в мире природные условия не были так благоприятны для постройки укрепленных линий, как в Карелии. На этом узком месте между двумя водными пространствами – Ладожским озером и Финским заливом – имеются непроходимые леса и громадные скалы. Из дерева и гранита, а где нужно – и из бетона построена знаменитая «линия Маннергейма». Величайшую крепость «линии Маннергейма» придают сделанные в граните противотанковые препятствия. Даже двадцатипятитонные танки не могут их преодолеть. В граните финны при помощи взрывов оборудовали пулеметные и орудийные гнезда, которым не страшны самые сильные бомбы. Там, где не хватало гранита, финны не пожалели бетона» [15– С.14]. Вообще, читая эти строки, человек, представляющий себе реальную «линию Маннергейма», страшно удивится. В описании Баду перед глазами встают какие-то мрачные гранитные утесы с вырубленными в них на головокружительной высоте огневыми точками, над которыми кружат стервятники в ожидании гор трупов штурмующих. Описание Баду подходит на самом деле скорее к чешским укреплениям на границе с Германией. Карельский перешеек – местность сравнительно ровная, и вырубать в скалах огневые точки нет никакой необходимости просто вследствие отсутствия самих скал в товарных количествах. Но так или иначе, образ неприступного замка был создан в массовом сознании и закрепился в нем довольно прочно.

А. В. Исаев, Главные мифы о Второй Мировой, 2019

В то же время до сих пор ученые спорят о наличии боевых башен именно у карфагенских слонов. И хотя полностью исключать этого нельзя (в частности, когда тактическая задача слонов на поле боя носила оборонительный характер либо при осаде крепостей?), но доподлинных доказательств этого у нас нет. Тем более что сама карфагенская тактика на поле боя не способствовала широкому применению башен на спинах слонов. Слон для карфагенян был сродни современному танку – ему надлежало прорывать вражеский строй, а также штурмовать лагерь. В данном случае башни только бы мешали «живым танкам» выполнять поставленную им задачу, когда от них требовалась максимальная скорость и маневренность. Более того, карфагенским слонам не приходилось вступать в единоборства со слонами неприятеля (у того их обычно не было), и не нужно было взаимодействовать с легковооруженными отрядами. Правда, ближе к концу Второй Пунической войны (к концу III в. до н. э.) ситуация поменялась. Количество слонов в карфагенских войнах сильно уменьшилось, и их полководцы пересмотрели тактику своей элефантерии. Из-за необходимости увеличить боевую мощь каждой отдельной «боевой машины» карфагеняне стали устанавливать на их спинах башни. Но численность их экипажей могла варьироваться в зависимости от возраста и физических возможностей слонов: у молодых слонов их могло быть немного, а у взрослых – больше.

Я. Н. Нерсесов, Великий Ганнибал. «Враг у ворот!», 2014

Атака восточных крепостей требовала столько же времени, что и сокрушение России, при этом войска оказывались оперативно связанными, и опять-таки терялось единственное преимущество Германии – маневр по внутренним линиям. Первоначально Шлиффен рассматривал возможности обхода крепостной «ограды» с севера и с юга и даже изучал возможность прорыва между Тулем и Эпиналем, но затем пришел к выводу, что эти операции не сулят ничего хорошего.

С. Б. Переслегин, Первая Мировая. Война между Реальностями, 2016

Изображение лука встречается на многих памятниках конца четвертого тысячелетия. В Египте он имел двояковыпуклые очертания, а в Месопотамии был сделан в форме простой дуги. Удивительно, что наездники стали пользоваться им лишь после 2000 г. Наконечники стрел делали из кремния. Составной лук впервые изображен на монументе в честь побед Нарамсина (2800 г. до н. э.). Именно тогда лук стал важнейшим оружием. До этого времени луки делали из одного материала, и среди них не было такого, который обладал бы достаточной крепостью и упругостью, чтобы придать стреле большую дальность полета. Новый составной лук изготавливался из дерева, рогов животных, сухожилий – состыкованных или связанных таким образом, что края корпуса до прикрепления тетивы чуть выгибались в обратную сторону. Тетива была натянута очень туго. Теперь стало возможным легкой стрелой поражать противника на расстоянии 300 – 400 ярдов. Последствия появления составного лука были поистине революционными: противник впервые мог быть застигнут врасплох и атакован из-за пределов слышимости, видимости и лишен возможности нанести ответный удар. Лук стал главным оружием. Как реакция на его применение размеры щитов стали больше, появились доспехи. Первая кольчуга, которую носили шумеры, представляла собой накидку с прикрепленными к ней небольшими металлическими кружками.

Б. Л. Монтгомери, Краткая история военных сражений, -1

Но римская гигантомания, похоже, не знала удержу. На сцену вышли эннеры и децимремы. Справедливости ради надо заметить, что они, по преимуществу, не были кораблями открытого моря. В первую очередь они использовались для охраны собственных портов или для штурма с воды городов противника (в качестве платформ для трехэтажных кирпичных осадных башен и телескопических штурмовых лестниц). Эти суда обладали крайне невысокой скоростью, но по праву считались настоящими плавучими крепостями.

В. И. Свержин, Всё о парусных кораблях, 2015

Хотя этот план был построен на несколько меньшем просчете, все же последний наш вывод не оправдывает, а скорее увеличивает его основную неточность. Дело в том, что история не может допустить ни тени оправдания для плана, по которому фронтальное наступление должно было развиваться при почти равном с противником соотношении сил, причем противник мог опираться на свою укрепленную приграничную зону, в то время как наступающий отказывался от всех преимуществ, которые ему могла дать своя система крепостей.

Г. Б. Лиддел Гарт, Правда о Первой мировой, -1

3. Все указанные объекты, за исключением последнего[21], могут быть достигнуты без значительных боев, и наступающий обычно стремится достигнуть своей цели без таковых. Средства, которыми пользуется для этого наступающий, не рискующий вступить в решительное сражение, вытекают из тех интересов, которые приходится обороняющемуся ограждать в пределах театра войны; они, следовательно, будут заключаться в угрозе сообщениям его с источниками снабжения (магазинами, плодородными областями, водными путями и т. п.), или с пунктами особой важности (мостами, горными проходами и т. д.), или с другими частями его армии, в занятии наступающим сильной позиции, чрезвычайно стесняющей противника, который не в состоянии выжить из нее наступающего, а также в занятии богатых городов, плодородных участков территории, местности с беспокойным населением, каковое можно побудить к восстанию, и в угрозе слабым союзникам противника. Действительный прорыв наступающим сообщений, которые обороняющийся не может восстановить без крупных жертв, вынуждает последнего отнести свое расположение назад или в сторону, чтобы продолжать прикрывать объект, обнажив пункты менее для него важные. Таким образом, оставляется без защиты или часть территории, или магазин, или путь к крепости, чем создается возможность захватить первые и осадить вторую. При этом могут происходить более или менее крупные бои, но так как к ним не стремятся и они не являются целью, а только неизбежным злом, то по своим размерам и значению они не переступают известных пределов.

Карл фон Клаузевиц, О войне. Части 7-8, 1832

Это не может не ввести в заблуждение. Но второе возражение против такого обозначения значительно серьезнее, поскольку следствием является множество ошибок. Дело в том, что классификация «оборонительные» и «наступательные» подразумевает, что оборона и наступление – взаимоисключающие идеи, в то время как истина заключается в том, что они дополняют друг друга. Каждая форма войны является одновременно оборонительной и наступательной. И не важно, насколько ясна наша позитивная цель или как высок наш наступательный дух, – мы не можем развить агрессивную стратегическую линию без поддержки оборонительной почти на всех главных направлениях. В отношении тактики дела обстоят так же. Даже самый убежденный сторонник наступления признает необходимость наличия в своем арсенале и винтовки, и лопаты. Когда же дело доходит до живой силы и материалов, мы знаем, что без определенной степени защиты ни корабли, ни орудия, ни люди не смогут сосредоточить все свои силы на нанесении удара. В действительности нет безоговорочного выбора между атакой и обороной. В агрессивных операциях всегда стоит вопрос, насколько далеко в применяемые нами методы должна проникнуть оборона, чтобы позволить нам максимально использовать имеющиеся ресурсы, чтобы парализовать силы противника. То же самое и в обороне. Даже ее классическое использование предполагает дополнение наступлением. Находясь внутри крепости, люди знают, что рано или поздно она падет, если только контратака на осадившие крепость отряды или пути подвоза противника не снизит мощь атаки.

Джулиан Корбетт, Великие морские сражения XVI–XIX веков, -1

Чтобы описать условия, в которых велась осада прошлого, следует принять во внимание и положение осажденного, и возможности осаждающего. Конечно, окруженные стенами города существовали и до появления военных машин, но последние, несомненно, ускорили строительство укрепленных крепостей. Машины, которые были известны под собирательными названиями balistariae и petrariae, изначально делились на два типа и являются близкими «родственниками» своих современных преемников – гаубицы и пушки. Баллиста и катапульта играли свои, строго определенные роли в симфонии обстрела. Баллиста просуществовала до самого конца периода Средневековья, а катапульта, по причине своего конструктивного несовершенства, была постепенно вытеснена требучетом, изобретение которого приписывают французам. Было и третье механическое оружие, появившееся позднее, названное арбалеста, или арбалет, он же самострел. Это оружие было описано в главе 1. Авторы, у которых мы черпаем наши знания об этих машинах, зачастую грешат неопределенностью и используют весьма свободные термины при описании предметов или событий, которые они лично не имели возможности видеть. Многие из этих писателей опирались на труды древних историков, и в итоге до нас дошла довольно путаная терминология, касающаяся военных машин древности, которая не имеет тесной связи (если имеет ее вообще) с их функционированием.

Оливер Хогг, Эволюция оружия. От каменной дубинки до гаубицы, -1

«Хорошо, – скажет читатель, – если мы не проиграли гонку по железным дорогам, что нам мешает перейти к обороне по линии границы?» Вопрос логичный и, несомненно, требующий некоторых разъяснений. В качестве примера успеха, достигнутого путем перехода к преднамеренной обороне, чаще всего приводится оборонительная фаза сражения на Курской дуге. Там советские войска перешли к преднамеренной обороне, и обошлось без катастроф и окружений. Действительно, теоретически можно превратить львовский и белостокский выступы в крепости, подобные Курской дуге. Однако на пути у этого замечательного плана есть ряд труднопреодолимых препятствий.

А. В. Исаев, Мифы и правда о маршале Жукове, -1

Ясно, однако, что этот метод может быть эффективен только после решительных побед, одержанных в открытом бою. В такой ситуации основное преимущество идущих на штурм крепости войск определяется не столько самим методом ускоренной атаки, сколько общим падением морального духа защитников крепости.

В. И. Гурко, Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917, -1

Авиационное наступление на Рур началось 5 февраля 1943 г. и продолжалось до 29 июня того же года. Для обеих сторон это была жестокая кровопролитная битва. В Западной Германии больше не существовало так называемых открытых городов, то есть городов, не прикрытых ПВО. По этому поводу Спейт написал в книге «Бомбардировки оправданны» (с. 80 – 83): «Они [города Рура] представляли собой настоящие крепости... Экипажи бомбардировщиков, осмеливающихся к ним приблизиться, попадали в тиски смерти... Многие возвращались назад с изорванными в клочья крыльями и фюзеляжем. Многие вообще уже никогда не вернутся. Атаковать такой объект – значило вступить в яростную схватку между небом и землей... Нигде больше не было таких поединков со смертью, как в небе над Эссеном... Военное производство сосредоточено в больших городах. Обычно это еще и старинные города, где много зданий, имеющих историческую и культурную ценность. Такие здания часто становятся жертвами авианалетов, направленных на уничтожение военных объектов. Но из-за сильной ПВО военные объекты атакуются в условиях, когда абсолютно точное бомбометание невозможно».

Ганс Румпф, Огненный шторм. Стратегические бомбардировки Германии. 1941-1945, -1

XVI век ознаменовался бесконечными сражениями и штурмами крепостей. А бой в узком пространстве, например в коридоре замка, сводил преимущества длинного меча на нет. Групповые сражения, где лицом к лицу сходились одновременно сотни человек, также не позволяли использовать все преимущества длинного меча.

Мастер Чой, Кэндо – путь меча для начинающих, -1

Основными районами ведения разведки истребителей Баграма назначались зоны в Панджшере и по Кунарскому ущелью. При ведении разведки предписывалось после обнаружения вызывающих сомнение объектов сначала запросить наземный КП через самолет-ретранслятор и после их проверки обстановки получить разрешение на применение оружия. Впоследствии подобные вылеты с самостоятельным обнаружением целей и их атакой получили наименование разведывательно-ударных действий (РУД). На первом этапе, однако, они не отличались эффективностью: поиск большей частью малоразмерных и неприметных целей с высоты и при скоростях полета истребителей в 900-1000 км/час был малорезультативным, да и распознать, кто находится в дувале или селении внизу, практически не было возможным. И без того из-за отсутствия надежных ориентиров случалось при вылетах к Кунару выскочить за пограничную черту. Иной раз подобное нарушение было осознанным, будучи вызванным построением маневра в приграничной полосе. Как-то в конце февраля при поиске служившей пристанищем противнику крепости у Асадабада цель отыскалась прямо на пограничной черте. На карте ее положение выглядело вполне очевидным. Чтобы в повторном заходе получше ее рассмотреть, пришлось разворотом зайти с обратного направления, пройдя над горами с пакистанской стороны. Опасений у летчиков такие маневры не вызывали – пакистанцы проявляли сдержанность, и в мирном до недавних пор пространстве их истребители тогда еще не дежурили.

В. Ю. Марковский, Выжженное небо Афгана. Боевая авиация в Афганской войне, 2011

Японцы оказались восприимчивыми ко всему, что могло бы оказаться полезным для них. Их тактика, как и большинство из их армейских установлений, была позаимствована у немцев. Их плотный строй в Русско-японской войне временами становился причиной бесполезных потерь, но ружейный огонь русских по большей части был малоприцельным и позволял японцам идти на такие приемы, которые, сражайся они против британцев или буров, оказались бы чересчур для них дорогостоящими. Однако Порт-Артур был совершенно другим случаем, и настоятельная политическая и военная необходимость взять этот «Гибралтар Востока» как можно скорее бросила японцев в лобовую атаку на артиллерию, проволочные заграждения, пулеметы и сильно укрепленные позиции противника. Русские солдаты были на высоте, и взятие крепости стоило японцам крупных потерь.

Джек Коггинс, Оружие великих держав. От копья до атомной бомбы, -1

Большую часть боевых задач по данным 1985 года составляли удары по заранее спланированным целям – лагерям, базам, складам и крепостям, которых истребители выполнили 20 % от общего числа. Вылетов по вызову для уничтожения вновь обнаруженных объектов – огневых точек, засад, укрытий и караванов – истребители произвели 8 %, основная их доля приходилась на вертолетчиков, лучше знавших местность и приспособленных для действий по точечным целям. Разведка целей силами истребительной авиации заняла 6 % всего ее объема и производилась истребителями преимущественно в собственных интересах, для детального изучения района предстоящей работы, уточнения условий и доразведки перед ударом. Для нее часто привлекались «спарки» МиГ-23УБ в паре с боевым МиГ-23МЛД, в кабинах которых занимали место наиболее опытные летчики. Используя выгоды совместной работы в экипаже, наблюдатель в передней кабине «спарки» фиксировал обстановку внизу и вел ориентировку, намечая на карте пути захода и построения атаки. Часто МиГ-23УБ занимали место в боевых порядках, служа для целеуказания и контроля результатов. Их же использовала группа руководства, занимавшая высотный эшелон и наблюдавшая за ходом БШУ.

В. Ю. Марковский, Камуфляж и бортовые эмблемы авиатехники советских ВВС в афганской кампании, 2017

В середине южной части стены расположены ворота довольно внушительного вида: ширина входа составляла 1,97 метра, справа и слева от него находились мощные угловые башни, каждая из которых имела широкую верхнюю площадку. Все это давало защитникам преимущества при отбивании атак штурмовавшего ворота врага. Остатки похожей башни с восточной стороны акрополя говорят о том, что там, возможно, тоже существовали ворота. Не исключено, что с восточной стороны были третьи ворота. Складывается впечатление, что крепость строилась в соответствии с тщательно разработанным планом. В период позднего поселения Трои I площадь города-крепости расширилась еще больше, и на расстоянии от 2,5 до 5 метров от прежней оборонительной стены с ее внешней стороны была возведена новая стена. В ней хорошо видны изменения в технике строительства: сначала был насыпан огромный вал из земли и глины, его высота составляла примерно 4 метра, а угол наклона внешней стороны – почти 45 градусов. Эта наклонная поверхность была выложена одним слоем необработанных камней, уложенных на связку из мягкой глины. Сверху камни тоже были покрыты глиной. Конечно, по такому крепостному валу без труда можно было забраться наверх. И хотя доказательства этого по большей части отсутствуют, но на вершине вала должна была стоять вертикальная стена из сырцового кирпича. Она-то и была преградой атакам врага. Несколько фрагментов этой новой стены, обнаруженные в ходе пробных раскопок ряда небольших участков, свидетельствуют о том, что она шла по южной, западной, северной и, вероятно, также по восточной границе крепости.

Карл Блеген, Троя и троянцы. Боги и герои города-призрака, -1

Стратегические и удобные для обороны места часто занимались отрядами постоянного состава, каждое такое приграничное охранение состояло из офицера и нескольких сотен воинов. Византийцы предпочитали больше надеяться на быструю концентрацию своих войск, чем на цепь крепостей, но оборонительные сооружения самого Константинополя – в том числе внешний ров шириной 18,2 метра и 6,1 метра глубиной – были самыми совершенными и крупнейшими в тогдашнем мире.

Джек Коггинс, Эволюция вооружения Европы. От викингов до Наполеоновских войн, -1

Проекты передвижных крепостей, под защитой которых атакующие могли бы подобраться на максимально близкое расстояние к неприятельским редутам, создавались еще на заре эпохи Возрождения. Но они не нашли широкого применения и в войсках не прижились, потому что не существовало в те времена транспортных средств, способных перевозить эти крепости, а кроме того, не было создано специальной тонколистовой броневой стали. Ее научились изготавливать лишь в начале XX века.

Е. Г. Горбачева, Всемирная история бронетехники, 2002

Военный историк Каюс Беккер так описывал объект атаки: «Сооружение этой крепости, как и самого канала Альберта, датируется началом тридцатых годов. Образуя северный бастион Люттихской (Льежской) линии обороны, она находилась в каких-то трех милях к югу от Маастрихта, на выпуклости бельгийско-голландской границы. В этом положении она господствовала над каналом, стратегическая важность которого была очевидна: любой агрессор, наступая вдоль линии Аахен – Маастрихт, должен был его форсировать. Оборона строилась таким образом, что все его мосты могли быть моментально уничтожены по одному приказу.

Д. М. Дёгтев, Воздушные извозчики вермахта. Транспортная авиация люфтваффе 1939–1945, 2013

Твердым военным сердцем союзников была французская армия. Франция с поразительным напряжением, с помощью сверхусилия воли вытащила свою армию из полного кризиса 1871 года и обернула свои силы против завоевателя, ужасая его. Это было удивительное возрождение, продиктованное германскими военными планами, которые были направлены на быстрое сокрушение Франции и полное ее подчинение. Различие в численности народонаселения не давало Франции возможности превзойти Германию на поле боя числом, но увеличение периода обязательной воинской службы и привлечение резервов из колоний позволили ей сформировать 62 пехотные и 10 кавалерийских дивизий. Эта внушительная масса войск в сочетании с мощной системой оборонительных крепостей была готова ослабить германский натиск на Россию. Энергичные, смышленые, легко приспосабливающиеся французские солдаты были редкостным материалом для создания армии. Части ее были превосходны: эффективные штабы, решительные, умелые командиры, к недостаткам которых можно отнести только чрезмерную храбрость, и знаменитые скорострельные 75-миллиметровые пушки. Но французская армия находилась в плену своей доктрины, вредное влияние которой пронизало все ее уровни: от стратегической концепции до тактики, организации и материальной части.

Джон Террейн, Великая война. Первая мировая – предпосылки и развитие, -1

Д.А. Милютин принимал непосредственное участие в боевых действиях на Кавказе и имел возможность ознакомиться с действиями кавказских войск и убедиться в несовершенстве их тактики. Тут не было того превосходства, которого следовало ожидать от «европейского регулярного войска», победившего армию Наполеона, над «неустроенными толпами вооруженного населения». Напротив, по его мнению, превосходство часто оказывалось на стороне горцев. Это объяснялось не только хорошо знакомой им и удобной для обороны местностью, умением приспосабливаться к ней, хорошим качеством огнестрельного и холодного оружия, но и меткостью ружейного огня противника25. Генерал-майор А.Ф. Сорокин также отмечал, что «…Горцы владеют оружием с особенною, только им свойственною ловкостью»26. У крепости Грозной и в районе села Гехи чеченцы использовали не только ружья, но и пушки. Горские пушки были вполне приспособлены к местным условиям, имели относительно небольшой вес и не уступали русским орудиям по дальности стрельбы. Горцы очень умело, и весьма результативно использовали свою артиллерию27.

З. Х. Ибрагимова, Горцы, 2010

Во время вторжения во Францию Генриху не удалось достичь серьезного перевеса, и он, вернувшись в Англию, предпринял подготовку нового вторжения, которое и произошло в 1417 году. 7000 каменных ядер, изготовленных каменщиком Джоном Бенетом из Мейдстоуна по заказу управляющего делами Артиллерийско-технического управления Джона Лоути, показывают, какого типа снаряды были в ходу в тот период. Счет от 5 июня 1416 года на выплату денег литейщику Уильяму Водеварду за купленную у него вместе с принадлежностями пушку и порох заставляет предположить, что это было литое орудие. Старинная рукопись трактует о метательных машинах в одном ряду с пушками, так что допотопная «деревянная артиллерия» все еще использовалась, оказывая, без сомнения, подобающее действие на стены осаждаемой крепости.

Уильям Карман, История огнестрельного оружия. С древнейших времен до XX века, -1

Князь Святослав стал первым русским полководцем, который выработал свои тактику и стратегию, отличавшиеся от византийских и варяжских правил ведения боевых действий. В основе военного искусства древнерусского воинства лежал боевой опыт славян-русов, накопленный в VI–VIII веках. Предупреждение Святослава «Иду на вы», как считают менее романтично настроенные военные историки, в действительности было не чем иным, как военной хитростью. Это предупреждение заставляло противника сконцентрировать все наличные силы, и их можно было разбить в решающем сражении. Наступательные действия русских воинов всегда отличались решительностью и стремительностью. При боевом построении Святослав выделял вторую линию, которая служила резервом и позволяла отразить удары во фланг или с тыла. Русские воины умели защищать крепости, биться в окружении и выходить из него.

В. В. Фортунатов, Российская история в афоризмах, 2010

Результатом второй и еще более фантастической операции с воздуха стал захват – практически в мгновение ока – одной из наиболее современных крепостей в мире, бельгийского форта Эбен-Эмаель.

Карл Бартц, Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил. 1939-1945, -1

И даже сравнительно малый толчок, если он в точке приложения напряжения, может породить лавину. «Слабочелюстные» индивидуумы умеют, как никто другой, наносить эффективные «акупунктурные» удары. Что поделаешь, таково их генетическое преимущество. Может быть, потому в бизнесе они достаточно эффективно продвигаются в качестве референтов, аналитиков, офис-менеджеров, достигая очень быстро уровня первых заместителей босса. Высокая чувствительность к сигналам опасности или угрозы, а также продуктивно работающая обратная связь позволяет им раньше всех выдать полезную информацию своему начальнику. Одним словом, шансы оседлать карьеру у «слабочелюстных» индивидов едва ли не самые перспективные. Если только социум не заштормит до такой степени, что нужно будет выживать одной лишь силой и крепостью. Впрочем, прокладывать фарватер можно и командой.

Владимир Тараненко, История лица. Мастерская физиогномического психоанализа, -1

Все танки, предназначенные для серьезных боевых действий, имеют бронезащиту, как минимум, достаточную для того, чтобы быть непроницаемой для бронебойных пулеметных пуль. Но чтобы противостоять противотанковым орудиям и неприятельским танкам, такой защиты мало; поэтому в так называемых «странах-победительницах» Первой мировой войны и наращивают броню своих танков. К примеру, чтобы пробить броню французского танка «2С», требуется орудие, как минимум, 75-го калибра. Если армия окажется способной пустить в первой волне атаки неуязвимые для оборонительных орудий противника танки, то самый опасный противник окажется поверженным, будут разгромлены и пехота, и инженерные части неприятеля, поскольку, после уничтожения противотанковой артиллерии, последних смогут расстрелять и легкие танки. Однако если у обороняющихся окажутся орудия, способные пробивать броню имеющихся у нападающей стороны танков, и эти орудия будут правильно и вовремя использованы, то за свою победу танкам придется дорого заплатить, а возможно даже, что этой победы и не будет, если оборона достаточно сконцентрирована и эшелонирована. Борьба брони и снаряда идет уже тысячи лет, и с ней знакомы не только танковые войска, но и гарнизоны крепостей, моряки, а в последнее время – и летчики. Сам факт существования этой борьбы, идущей с переменным успехом, еще не говорит о бесполезности танков как средства ведения наземной войны, потому что иначе нам придется просто бросать солдат в атаку без какой-либо иной защиты, кроме суконных мундиров времен Первой мировой войны, а эта защита уже тогда доказала свою несостоятельность.

Гейнц Гудериан, Воспоминания немецкого генерала. Танковые войска Германии во Второй мировой войне. 1939–1945, 2012

При царе Тиглатпаласаре III и после него ассирийцы демонстрировали высокий уровень ведения военных инженерных работ. В войсках имелись бронзовые кирки на длинной рукоятке и железные топоры. Они применялись для прокладки дорог в горах, устройства полевых укреплений, рубки леса при наведении мостов через водные преграды, устройства палисадов и разрушения захваченных крепостей. Такие крепости разрушали до основания, используя труд военнопленных.

А. В. Шишов, 100 великих полководцев древности, 2009

Внезапно обзорные экраны расцвели сигналами тревоги, и штабс-капитан одним гребком оказался возле пилотского поста. С ближайшей космической крепости Ваарси, дрейфующей в трех миллионах километров, стартовала сотня истребителей. Противники на ходу перестроились в атакующий ордер и устремились в его сторону. Странно, нахмурился Дэльфи, неужели его засекли? Но каким образом? Он же не предпринимал никаких действий вот уже несколько часов! Или вражеские системы слежения сумели зафиксировать колебания воды, вызванные его акробатическими упражнениями? Но это означает, что у Ваарси появилась некая совершенно новая технология, ничего подобного до сего дня у них не имелось! Необходимо срочно…

Сергей Тармашев, Час воздаяния, 2012

Ни страной, ни армией они уже давно не управляли, а с некоторого момента и не пытались это делать. Командование отдало войскам приказ «держаться до конца». Войска по мере сил и желания это и делали; там же, где ни сил, ни желания не было – разбегались или сдавались в плен. Послевоенные польские историки приложили все усилия для того, чтобы воспеть героев и забыть о разбежавшихся. Это создает несколько искаженное представление об уровне и масштабах реального сопротивления польской армии в сентябре 1939 года. В результате мы хорошо знаем названия героически сражавшихся соединений и имена их командиров – но слабо представляем, где были остальные соединения польской армии вместе с их командованием. Вот пример: «Германские войска с 18 сентября начали атаки против Модлина… С сентября началась систематическая авиационная и артиллерийская подготовка штурма Модлина. Нехватка боеприпасов, продуктов и медикаментов вынудила командующего гарнизоном генерала Томме 29 сентября капитулировать»[32] Простите, это как? Крупнейшая крепость, которая по определению снабжена всем необходимым на много месяцев осады, капитулирует через 10 дней после подхода к ней противника, через 5 дней – после начала бомбардировки и еще до начала штурма!

С. Б. Переслегин, Вторая Мировая – война между реальностями, 2014

Из военной истории известно, что ошибку, подобную той, что совершили белые, сделал Верховный главнокомандующий Вооружёнными Силами Германии в 1942 году, приказав удерживать «крепость Сталинград» любой ценой. В результате этого ошибочного решения 6-я ударная армия генерал-полковника Паулюса оказалась в тисках окружения: с одной стороны, армию теснили свежие части, подходившие с внешних к городу фронтов, а с другой стороны, армия вела бои с частями Красной Армии, оборонявшими остатки города.

И. А. Гришин, Боевое искусство стратегии. Русский стиль. 9 изящных решений, 2011

Народом, который первым создал эффективное оружие, были, по-видимому, ассирийцы, которые использовали наступательную и оборонительную боевую технику еще в XIII в. до н. э. Пехотинец их регулярной армии в качестве защитных доспехов носил шлем, завязываемый под подбородком, небольшой круглый щит и иногда латы, сделанные из металлических пластинок, нашитых на шкуры или ткань. У некоторых были настоящие стальные кольчуги, а их ноги до колен защищали лосины. Ассирийское наступательное вооружение включало копье, меч, лук и пращу. Боец ополчения носил шлем, но без ремешка под подбородком. Барельефы показывают, что головы персидских лучников также были защищены шлемами. Ассирийцы применяли кавалерию, вооруженную копьями и мечами и защищенную доспехами, похожими на те, которые носили пехотинцы, и состоявшими из кольчуги, защищавшей их и спереди, и сзади. Лучники были иногда конными и частично защищены доспехами; помимо лука и колчана со стрелами, они имели мечи. По-видимому, ассирийцы были изобретателями колесницы, оснащенной острыми лезвиями на колесах, катапульты, которая бросала тяжелые предметы – камни и куски свинца, и баллисты, метавшей стрелы. (Согласно другим источникам, катапульта была изобретена ок. 400 г. до н. э. греками (очевидно, в Сиракузах), баллиста также греками немного позже (ок. 350 до н. э.). – Ред.) Помимо этого ассирийцы использовали стенобитные орудия для пробивания брешей в стенах крепостей.

Б. А. Фиске, Искусство ведения войны. Эволюция тактики и стратегии, 1920