Иностранный принц

Иностранный принц (prince étranger) — так при старом режиме именовались во Франции проживавшие в стране представители правящих домов европейских стран. В придворной табели о рангах они занимали место ниже принцев крови (то есть семейства короля Франции), но выше подданных короля — пэров Франции.

Типичный «иностранный принц» во Франции — Лодовико Гонзага: всю жизнь провёл на французской службе, но, несмотря на происхождение от византийских Палеологов и великих династий ренессансной Италии, был даже не пэром Франции, а обычным бароном. Для обозначения таких, как он, при дворе возникло понятие «иностранного принца».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Царь Михаил Фёдорович был первым представителем династии Романовых, правившей в России более 300 лет. Приход его к власти был связан с драматическими событиями в стране. Они начались со смерти в 1598 г. бездетного царя Фёдора Ивановича, не оставившего после себя наследника. Поэтому московский престол на целых пятнадцать лет превратился в арену борьбы между законными (избранными или приглашенными) и самозваными претендентами. Общее число кандидатов на корону было больше десяти. Среди них были и опытный царедворец боярин Борис Годунов, и самый знатный князь Рюрикович Василий Шуйский, и польский ставленник авантюрист Лжедмитрий I, и казачок Петруша, и даже иностранные принцы, польский Владислав и шведский Карл Филипп.

Людмила Морозова, Царь Михаил Фёдорович, 2015

В случае, если Елизавета умрет, не оставив наследников, Генрих VIII, исключивший из завещания всю линию Стюартов, потомков своей старшей сестры Маргариты Тюдор, вышедшей за короля Шотландии Якова IV, распорядился передать корону потомкам своей младшей сестры, Мэри Брэндон, герцогини Суффолк: леди Джейн, Кэтрин и Мэри Грей. В 1553 г., после того как Джейн Грей казнили за попытку узурпировать власть, Кэтрин Грей стала протестантской наследницей Елизаветы; иностранные принцы и представители английской знати наперебой домогались ее руки, надеясь на политически выгодную партию. Именно к ней обратился Филипп, поскольку Испания искала противовес Марии Стюарт и ее французским родственникам.

Анна Уайтлок, В постели с Елизаветой. Интимная история английского королевского двора, 2013

В 1744 г. юная София еще не знала, что именно ей придется решать участь пленников[1]. Но урок, полученный в Риге, был наглядным: не ко всем иностранным принцам и принцессам Россия ласкова. Брауншвейгское семейство было одним из самых старых и уважаемых в Европе, обладало большими связями и влиянием. Тем не менее его отпрыски оказались свергнуты с престола и заточены. Никто не пришел к ним на помощь.

Ольга Елисеева, Молодая Екатерина, 2010

Елизавете исполнилось всего три года, когда Тайный совет на своем заседании в апреле 1537 года обсуждал возможности ее брака с каким-нибудь подходящим иностранным принцем. Такие сговоры были в те времена делом обычным, хотя церковные законы запрещали выдавать девушек замуж до достижения ими двенадцатилетнего возраста.

Борис Грибанов, Елизавета I, королева Англии

Русский историк Николая Иванович Костомаров писал о воспитании московских царевен: «Царские дочери до тех пор жили затворницами, никем не видимые, кроме близких родственников, и не смели даже появляться публично. Это зависело, главным образом, от того монашеского взгляда, который господствовал при московском дворе и дошел до высшей степени силы при Романовых. Боязнь греха, соблазна, искушения, суеверный страх порчи и сглаза – все это заставляло держать царевен взаперти. Величие их происхождения не допускало отдачи их в замужество за подданных, а отдавать их за иностранных принцев было трудно, потому что тогдашнее благочестие приходило в соблазн при мысли о брачном союзе с неправославными».

Группа авторов, Русские принцессы за границей. Воспоминания августейших особ, 2017