Измена (романтические отношения)

Изме́́на применительно к романтическим отношениям — нарушение верности в любви или в супружестве.

Измену (акт неверности) можно в общих чертах определить (описать) как нарушение нормативного соглашения, ограничивающего число людей, вовлечённых в романтическую или половую связь и, таким образом, нарушение запрета иметь параллельно другие отношения такого рода (как случайные, так и постоянные). Причём в отношениях, следующих моногамной традиции, нарушением соглашения является вовлечение третьего человека, в то время как в полигамных отношениях изменой является вовлечение людей за пределами определённого установленного круга. Согласно этому определению изменить — значит сознательно нарушить договорённость, предопределённую (в романтическом и/или физическом плане) для выбранного типа отношений.

Поведенческие акты в виде направленного и усиленного проявления внимания в сторону других людей, особенно в социальных сетях Интернет и мобильных коммуникаций могут обозначаться как микроизмена. Данный термин имеет, в основном, публицистическое значение. Правомерность и корректность такого обобщения понятия измены в научной среде активно не обсуждались, первая научная статья, посвящённая данному вопросу появлась в 2018 году.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Переходя от указанных прецедентов к принципу voluntas reputabitur pro facto в доктрине уголовного права, нетрудно понять сравнительную мимолётность его появления в работах XVII в. Даже Эдуард Коук отмечает, что voluntas reputabitur pro facto в случае великой измены есть «древнее право»,[300] а в соответствии с действующими нормами для образования этого преступления замышление или воображение смерти монарха должно сопровождаться «объявлением сего некоторым явным действием».[301] Основанием к тому служит для него оговорка в Законе об измене 1351–1352 гг., по которой обвиняемый в великой измене должен быть «доказано изобличён в явном к тому действии людьми его состояния (de ceo prov-ablement soit attaint de overt fact per gents de lour condition)». По Мэттью Хэйлу, «одни лишь слова не создают великой измены или явного действия».[302] Ещё более определённа позиция Майкла Фостера: «… Замышление рассматривается как измена, явные же действия – как средства, использованные для осуществления намерений и воображений сердца»,[303] так что «пустые слова, не относящиеся к какому-либо деянию либо замыслу, не являются явными действиями измены».[304] В итоге у Уильяма Блэкстоуна встречается прямое указание на то, что «для осуждения изменника необходимо, чтобы наличествовало открытое или явное действие более полного и очевидного характера»,[305] а «произнесённые слова образуют только высокий мисдиминор, но не измену», ибо «не может быть ничего более двусмысленного и неясного, чем слова».[306] И, наконец, авторами XIX–XX вв. безоговорочно отвергается возможность осуждения за великую измену в форме замышления или воображения смерти короля при отсутствии какого-либо «явного действия».[307]

Г. А. Есаков, Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки, 2003

У Кампанеллы также измена брачному партнеру, определенному государством, «ни в коем случае не допускается» (другое дело, что в городе Солнца нет строгих наказаний, поскольку у соляриев практически нет преступлений, так что, видимо, нет и преступления измены). Мотивом для строгого недопущения внебрачных половых связей Кампанелла также считает защиту блага государства. Но у Кампанеллы, в соответствии с прокламируемой им евгенической политикой, особый акцент ставится на необходимости сохранения рода, рождения здорового потомства. Наверное, законодательное преследование адюльтера, как предлагается Мором, это чрезмерное требование, но в качестве нравственной нормы верность супружескому союзу и осуждение адюльтера очень актуальны в наше время и будут актуальны в будущем, особенно если речь идет о беспорядочных половых связях, угрожающих, как предупреждал еще Кампанелла, сохранению рода человеческого и здоровью потомства. С этой же точки зрения актуально еще резкое осуждение Т. Кампанеллой содомии, т. е. иначе гомосексуализма (Кампанелла Т. Город Солнца… С. 52). Особо актуально это осуждение в свете получившего довольно широкое признание в современной гендерной теории мнения, что борьба за легализацию гомосексуализма смыкается с борьбой за эмансипацию женщин. Признание «прав» гомосексуалистов и легализация гомосексуальных «браков» уже произошли в ряде стран Запада. Думается, что совершенно прав автор «Города Солнца», что гомосексуализм это «извращение общественного порядка», ведущее к вырождению человечества. Никакого отношения к решению проблемы женской эмансипации легализация гомосексуализма не имеет. Ибо социальное освобождение женщин состоит в установлении равенства социальных прав и возможностей совместно мужчин и женщин, в том числе прав тех и других в сфере брачных отношений, а не отдельно прав мужчин и отдельно прав женщин, бесплодных в своей отдельности.

Томмазо Кампанелла, Утопия. Город Солнца (сборник), 2014

В настоящее время по-прежнему остается актуальным изучение межличностных отношений и их влияния на благополучие и качество жизни личности. В свою очередь, многие как иностранные, так и отечественные исследователи, утверждают, что проблемные аспекты близких (в том числе супружеских) отношений, такие как насилие, ревность, измена, нарушения привязанности, одиночество, химические и поведенческие аддикции, непродуктивный диадический и индивидуальный копинг партнеров, приводят к существенному снижению уровня их удовлетворенности отношениями, делают отношения напряженными, стрессогенными (Екимчик, 2011; Григорова, 2015; Москаленко, 2010; Никольская, 2010; Шипова, 2014, Эйдемиллер, 2007; Berscheid, Regan, 2005; Mikulincer, 2007; Shaver, Randall, Bodenmann, 2009; Vangelisti, 2009; и др.).

Коллектив авторов, Семья, брак и родительство в современной России. Выпуск 2, 2015

Затруднения, связанные с работой, у лиц с АЛР обнаруживаются чаще, чем криминальное поведение. Они выявляются в 94 % случаев; правонарушения, связанные с транспортом – в 72 %; серьезные проблемы в брачных отношениях – в 67 %. Последние включают покидание семьи, частые разводы, многочисленные измены и др.

Ц. П. Короленко, Личностные расстройства, 2010

Так как согласно уголовному закону Аргентины дела о половых преступлениях и преступлениях, в результате совершения которых причиняются легкие телесные повреждения, возбуждаются по заявлению потерпевших (что логически исключает согласие жертвы на совершение преступного деяния), а дела о супружеской измене, клевете и оскорблении, разглашении секретов, невыполнении долга по содержанию своей семьи вообще являются частными (ст. 72, 73)[91], представляется, что учет согласия жертвы возможен только при рассмотрении дел об убийстве, причинении тяжкого или средней тяжести вреда здоровью.

Э. Л. Сидоренко, Частные начала в уголовном праве, 2007

Идеологи иезуитов разработали специальную систему доказательств морального оправдания своего права на безнравственные действия: ложь, интриги, клятвопреступления, подлог, заговор, убийства и т. п. Как утверждали, в частности, главные моралисты ордена Г. Безенбаум (1600–1688), а затем Лагуори (1696–1787), нравственность поступков считается доказанной при ссылке на церковный авторитет и обеспечивается с помощью ряда специальных приемов. Так, с помощью «мысленной оговорки» – произнесенной в уме приставки «не» («поп») – морально оправдывается любое клятвопреступление, измена обещаниям, присяге и т. п. В целом же любой поступок становится моральным, если он продиктован нравственно оправданной целью.

Василий Пугачёв, Политология, 2010

При опосредованном характере законотворчества, его известной самостоятельности и неизбежной неполноте субъективного отражения объективной действительности не исключена опасность волюнтаристского подхода к процессу принятия уголовно-правовых норм. На эту опасность обращал внимание еще К. Маркс, когда писал, что «само по себе право не только может наказывать за преступления, но и выдумывать их»[74]. Современное уголовное законодательство многих стран (и Россия здесь не исключение) дает немало примеров такого рода субъективизма в праве. Даже в относительно новом УК РФ 1996 г. можно встретить отдельные законодательные пассажи, которые иначе как «псевдопреступлениями» назвать нельзя: например, незаконное использование товарного знака (ст. 180 УК), незаконное распространение порнографических материалов или предметов (ст. 242 УК). В уголовных кодексах других государств нередко встречаются такие эрзац-преступления, как: покушение на самоубийство (ст. 327 УК Нигерии; ст. 57 УК Ганы; ст. 306 УК Индии); неосторожная дипломатическая измена земле (п. 2 ст. 267 УК Швейцарии); неосторожное истязание животных (п. 2 ст. 264 УК Швейцарии); неосторожное ложное показание (ст. 3 гл. 15 УК Швеции); неосторожное укрывательство имущества (§ 303 УК Дании) и т. д.

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание, 2008

К преступлениям категории хадд традиционно относят семь деяний: измену исламу, бунт, разбой, кражу, употребление спиртных напитков, прелюбодеяние и ложное обвинение в прелюбодеянии. Например, если прелюбодеяние совершило лицо, состоящее в браке, то оно забивается камнями насмерть, если лицо в браке не состоит, то оно подвергается бичеванию 100 ударами. Доказательством прелюбодеяния могут послужить свидетельские показания 4 человек либо добровольное признание. Для сравнения, употребление спиртных напитков наказывается бичеванием 80 ударами.

Сергей Тасаков, Нравственные основы норм уголовного права о преступлениях против личности, 2008

Как известно, в Англии нет единого Уголовного кодекса, и потому уголовно-правовые нормы содержатся в разных актах парламента – статутах: Закон об измене 1351 г., Закон об уголовно наказуемом покушении 1981 г., Закон о защите от запугивания 1997 г., Закон о преступлении и наказании 1997 г., Закон о преступлении против личности и ином нарушении порядка 1998 г. и другие статуты парламента.

Е. Р. Азарян, Преступление. Наказание. Правопорядок, 2004